Финал

Приемы борьбы

Решив защитить свою честь от нападок ненормальной певицы, Генри внес еще один обязательный, кроме занятий танцами и вокалом, пункт в распорядке дня девушки — самозащита — надеялся, что она так вымотается на тренировках, что не сможет поднять на него руку.

— А не боишься, что она поднатореет и будет, как настоящий мастер каратэ пинать тебя по коридорам? — поинтересовался менеджер.

— Об это я не подумал… — признался Генри, но было уже поздно, договорено и оплачено. Честера, за его болтливость, продюсер обязал возить украинку в спортзал, где над ней три раза в неделю издевался тренер, валяя ее по мату, перебрасывая через плечо и наставляя синяки. Джулия так ненавидела все это, что пару раз намеревалась провести выученный на занятиях захват на своем продюсере, но он в последнее время развил в себе какое-то шестое чувство, подсказывающее ему о приближении разъяренной девушки, и вовремя исчезал.

Впрочем, она смирилась с новым расписанием. А вот в музыкальной деятельности никак не могла найти покой. Каждый день для нее был сущим адом. Мало того, что приходилось делить студию и микрофон с бывшим парнем, который, слава Богу, пока не признавал в ней той заморенной жизнью подруги, так еще и за пультом сидел не Джейк, скандалить с коим Джулия уже привыкла, а Шон! С ним девушка не разговаривала с тех самых пор, как звукорежиссер после неудачных попыток завоевать сердце тогда только начинающей певицы обвинил ее в связи с Блайдом. Короче говоря, все складывалось для Джульетты (в быту Юлии Крапивиной) не самым лучшим образом.

В студию она приходила готовая к любым неожиданностям. Ведь Ромео то и дело давал ей непрозрачные намеки, что хочет потискать ее прямо в маленькой звуконепроницаемой комнатушке, а толпа его музыкантов (их присутствие регламентировалось в контракте) подхихикивала над каждой шуткой, отпущенной в адрес девушки.

— Шон, — упав на диван от бессилия, Джулия внезапно поняла, что без поддержки просто не справится. — Пожалуйста, будь моим другом! Мне сейчас так необходим кто-то…

— Обратись к Блайду! — фыркнул бессердечный парень.

Обреченно вздохнув, она действительно набрала номер единственного человека, способного вернуть ей уверенность в себе. Джулия вышла на лестничную площадку и уселась прямо на ступеньки, не боясь испачкать штаны. Эрик отозвался моментально.

— Привет! У тебя есть время? — устало осведомилась она, боясь помешать ему.

— До выхода еще десять минут есть, — согласился он. — Что-то случилось? Мне не нравится твой голос!

— Эрик, — произнесла она нежно, мягко, по-русски, что всего заставляло парня замирать и вслушиваться, чувствуя, как сердце сбивается с ритма. — Если гитара рядом, можешь сыграть мою любимую песню?

— Конечно!

Он понял без лишних расспросов по ее интонации все, о чем она умолчала бы, спроси Блайд ее напрямую. Поэтому взял гитару, пересел от друзей подальше, в самый дальний угол гримерки, положил телефон перед собой, включив на громкую связь, и провел по струнам. Парень пел ту песню, которую сочинил давным-давно, когда Джулия ворвалась в его жизнь ураганом, переворачивающим созданный музыкантом маленький мир с ног на уши. Она слушала его голос, его гитару. Она долго молчала. Затаили дыхание и друзья певца, глядя на дистанционный концерт по заявкам.

— Джул? — обеспокоился тишиной на том конце провода Блайд, отложив гитару.

— Да, Эрик! — откликнулась она вяло, но было слышно, что улыбается.

— Уже лучше? — спросил он.

— Да. Спасибо тебе! Большое! — ответила она и хотела добавить: «Мне тебя не хватает!». Но за спиной открылась дверь, и Честер своим громовым голосом напугал девушку настолько, что она едва не выронила телефон.

— Опять болтаешь? Уже третий раз за день! — рявкнул менеджер, и Джулия зашипела, как змея в ответ на этот выпад.

— До связи, Эрик! — буркнула девушка в трубку и отключилась. — Чего тебе?

— Ты не понимаешь, что слишком часто ему звонишь? Отвлекаешь от работы! Дай ему покоя! — упрекал Честер. — Ты ему навязываешься! Он так от тебя скоро устанет и будет отвечать на твои звонки. А ты расстроишься, впадешь в истерику, в депрессию. Мне придется вызывать Уилла!..

— Мистер Сыр! — издевательски выпалила девушка, вспомнив старую кличку помощника. — Вы снова входите в роль няньки?

— Нет! В роль тюремщика! — огрызнулся мужчина. — Тащи свой тощий зад в студию! Там Ромео уже заждался!

— Он хочет моей смерти! Может, травануть его чем-нибудь? У нас нет нигде слабительного? — всерьез задумалась Джулия, еле переставляя ноги.

— У Шекспира не было никакого слабительного! — бурчал менеджер.

— А это будет современная обработка: Ромео погибнет от передоза слабительного, в уборной, обнимая унитаз, а Джульетта разлюбит его и выйдет замуж за действительно стоящего парня, которого ей мама выбрала. Как его там звали?

— Эрик Блайд? — предположил Чес.

— Нет! Парис, кажется!

Сара в принципе наслаждалась работой в личной студии. От клиентов не было отбоя. Пришлось нанимать помощников и секретаршу, отвечающую на звонки. Все они считали, что их начальник — сэр Саймон Найт. И никто не подозревал в худощавом, юном, обросшем бородкой и усами фотографе со шрамом бывшую модель Сару Райзвелл. А ей нравилось притворяться, забыв о собственной раненой, клейменной несчастьями душе.

Но сегодня ее покой нарушил Генри. Он появился на пороге задумчивый, смотрел преданными глазами, чего-то, видимо, ожидая, и Сара подтолкнула его:

— Пришел сделать фотографию на паспорт? Так это не ко мне!

— Я хотел поговорить! — жалостливо промолвил гость.

— Хорошо. Но только за работой! Оплати сессию и поговорим! — из вредности выдала Сара, счищая с карты памяти в аппарате ненужное.

— Саймон, уже перерыв. Мы сходим перекусить? Тебе что-нибудь принести? — явился из подсобки помощник Виктор. Молодой парень осмотрел продюсера и, получив отрицательный ответ от начальника, ушел, увлекая за собой коллег и даже секретаршу.

Генри достал наличные и выложил их на стол. Потом по велению фотографа сел на табурет. Сара стала к штативу, поставила фотоаппарат и посмотрела, примеряясь сделать кадр.

— Я не хочу, чтобы ты избегала меня! — заговорил Генри.

— Я не избегаю! — холодно ответила ему девушка. — Раздевайся!

— Зачем? — не понял мужчина, сбросив пиджак и расстегивая пуговицы рубашки.

— Сделаем снимки обнаженной натуры. — Выпалила она, собираясь просто поиздеваться над продюсером. Но он не отступал, выполняя ее требование без размышлений — слишком уж хотел поговорить с ней.

— Я был один раз женат. Она меня предала. Я развелся, отдал ей практически все. Много пил. Пока не появилась Джули. Ты это и сама знаешь. А потом все изменилось. Особенно, когда она придумала этот маневр с лже-свиданиями, — он садился, ложился, вертелся вокруг своей оси перед объективом, попутно объясняясь с девушкой. — Тогда, когда я увидел тебя, когда ты взяла меня под руку… Мне не хотелось, чтобы наши встречи были выдумкой. Когда мы танцевали, я хотел чтобы ты…

Он подошел к ней, заворожив ее взглядом. Сара перестала снимать. Она не сводила глаз с раздетого мужчины, вдруг положившего руки на ее талию. Девушка могла поклясться, что его ладони горячи, ведь они буквально прожигали ткань одежды.

— Была моей. Только моей и ни чьей больше. Я не доверял тебе. Думал, что и ты способна предать. — Не останавливался Генри, прижимая к себе Сару. — Я не приходил в клинику, потому что боялся, что ты прогонишь меня и не захочешь видеть.

— Так и было. — Согласилась она, ловя губами его дыхание. — Я никого не хотела видеть. Но Джулию это не остановило.

— Ты простишь меня? Клянусь, я больше не оставлю тебя одну, потому что не могу справиться с собой. Меня тянет к тебе…

О, Сару сейчас тоже очень тянуло к Генри. И в основном из-за того, что он сам прижимал ее к своей голой груди. Мужчина все же сорвал поцелуй с губ девушки. И она ответила ему.

— Скажи мне, — попросил Генри. — Если ты хочешь, чтобы я был рядом, то я буду. Если нет, прогони меня!

Она замялась, растерялась. Однако, сказать что-то ей помешал скрип двери. Сара не сразу поняла, почему ее помощники и секретарша так таращатся на них с Генри… И потом сообразила, как они выглядят со стороны: обнаженный мужчина, пришедший на фото-сессию, обнимает заросшего небритостью фотографа…

— Знаешь, — ходила вокруг хохочущей блондинки Джулия, собираясь в Центр. — Ты меня начинаешь откровенно пугать!

— Я здесь не причем! — рыдала от смеха Сара, пряча лицо за газетенкой из разряда желтой прессы, где на третьей полосе красовалась статья о внезапной смене ориентации одного продюсера, которого ранее обвиняли в пристрастии к своим подопечным певицам.

— А зачем ты его нагишом снимала? — возмущалась подруга.

— Хотела поиздеваться. Я же не думала, что он полезет целоваться и, ребята вернутся в самый неподходящий момент…

— Ага. А если бы они вернулись чуточку позже, вы бы оба голые перед камерой были? Нет! Это, конечно, твое личное дело, но не могли бы вы как-то разобраться уже во всем и устраивать свои ролевые игры у него дома, а?

— Ты шла на репетицию? — разозлилась Сара. — Вот и иди! Лучше бы сначала в своей личной жизни разобралась, прежде чем в чужую лезть. А то крутит тут носом перед графом, задом перед Блайдом…

— Уж послала, так послала! — буркнула Джули и, подхватив сумку, выскочила за двери, оставив «фотографа со странной ориентацией» разбираться в потемках собственной души.

Но только украинка оказалась на улице, как встретилась взглядом с карими глазами графенка. Он стоял у порога дома, явно намереваясь подняться в гости и потрепать нервы. Его очаровательная улыбка вызвала у Джулии бурю эмоций, которая вырвалась наружу диким воем, от которого парень просто отшатнулся, подумав, что раньше ему не удавалось довести девушек до сумасшествия настолько быстро! Буквально с одного только взгляда, и даже спать с ней не пришлось! Однако, хотелось…

— Уймись наконец! — прошипела Джулия и ускорила шаг к автобусной остановке.

— Твои дети испортили мне вещи. Они подложили… — говорил Алан, не останавливаясь и не отступая.

— Шоколад? Знаю! — рявкнула девушка.

— Знала и ничего не сказала! — немного обиделся парень.

— А чего ты хотел?! — все же обернулась она, ехидно улыбаясь. — И сейчас я иду обратно к этим милым детям! Хочешь со мной?

Джулия предвкушала отказ, но Волкан уперто заявил:

— Если я чего-то хочу, то добиваюсь этого!

— Уууу! — взвыла, как дикий зверь девушка, пугая прохожих, и на волне эмоций быстро миновала остановку, надеясь растерять агрессию по дороге до Центра, которую она собиралась преодолеть пешком. И если какой-то там нахал собирается ее преследовать, то пусть помучается, догоняя ее. Алан действительно шел следом, пытаясь подстроиться под ее шаг. Джулия свернула в подворотню узенькой улочки, сокращая расстояние, и остановилась. Резко. Потому что позади раздался скрип колес. А потом какие-то мужчины принялись усиленно склонять ее личного маньяка сесть к ним в машину. Волкан не выглядел растерянным, он вполне спокойно смотрел прямо в глаза незнакомцам-крепышам. Джули уже давно поняла, что этот придурок — мазохист, испытывающий страсть ко всему, причиняющему боль не только ему, но и окружающим. Поэтому, когда его подхватили под руки и ударили в живот, парень не вскрикнул — стиснул зубы и слегка пошатнувшись, повис на руках мордоворотов.

— Эй! — влезла в их увлекательный диалог девушка. — Вы чего делаете? Я сейчас полицию позову!

— Тихо! — цыкнул на особо бойкую прохожую мужик, подхватив ее под локоть. — Ты ничего не видела. Иди отсюда, если жить хочешь!

— А я все видела! — едко выдала Джулия, краем глаза отметив, что Алану уже перепало по смазливой физиономии, по ребрам и по причинному месту. Волкан согнулся пополам, отплевывая кровь. Все дело происходило в подворотне и, к сожалению, кроме одной ненормальной украинки больше некому было прийти на помощь неудачливому красавчику.

— Тем хуже для тебя! — прорычал мужик и крепко сжал ее локоть, чтобы впихнуть в машину. Дальнейшие события можно было с легкостью предугадать, как и планы бандитов на случайно попавшуюся им в лапы девушку. Но вид оружия и наглость мужика, толкающего ее сзади, внезапно взбесили Джулию настолько, что она ухватила дядьку за руку и одним броском перекинула его через себя, приложив еще и ногой.

— Обалдеть! — вырвалось у нее. — Получилось!

Надо сказать, что такой фокус ей не удавался на тренировках по самозащите. А тут вдруг!.. Волкан тоже очень удивился и, подняв голову, смотрел на девушку опухшим глазом, как на Супермена в юбке. Но радоваться маневру было рано, так что, не теряя времени, она извлекла из сумки газовый баллончик и, пшикнув им, лишила бандитов зрения и обоняния, как минимум на сутки! Пока они все кашляли, задыхались и растеряно моргали, Джулия дернула Алана, схватила за руку и побежала, волоча его за собой. Несколько часов они прятались в подворотнях. Парень крепко держался за ладошку девушки, уверенно направляющей его. Устав от беготни, он прислонился к ее плечу, когда Джулия, наконец, остановилась, опираясь о стену. Она уже и сама не понимала, где находится.

— Тебе плохо? Потерпи немножко! — приговаривала девушка, поглаживая его по волосам.

— Мне хорошо! — неожиданно понял Алан и улыбнулся разбитыми губами.

— Не сомневаюсь! Мазохист хренов! Если тебе не хватает драйва и адреналина, ты обращайся, я сама тебя отлуплю! — злилась Джулия, но Волкан крепко ее обнял.

— Ты мой ангел-хранитель! — шепнул он, а она смутилась. Ненависть, страх перед этим красивым, но странным существом, пропали. Джулия чувствовала ответственность за того, кого считала бездушной куклой.

— Может, расскажешь, чего они от тебя хотели? — хрипло прозвучал ее голос.

— Наверное, как обычно! — вздохнул Алан, не отпуская девушку. Ему все-таки пришлось немного отодвинуться, потому что в сумке Джулии требовательно жужжал сотовый.

— Да Чес! — обрадовалась звонившему она.

— Где ты? Тебя все ищут! — нервничал менеджер.

— Как всегда, влипаю в неприятности. Слушай, можешь подобрать меня? — она оглянулась, не отыскала ни одной вывески и расстроилась. — Но я не знаю, где я. Ты же можешь меня отыскать, как тогда Эрика?

Честер мог все! Он подъехал за проблемной певичкой, усадившей на заднее сидение его машины очень помятого, окровавленного графенка.

— Мило! Это ты его так? — оценил внешние данные когда-то красивого парня менеджер.

— Разве я на такое способна? — обиделась Джулия, которую Волкан не отпускал от себя.

— А кто за Генри совсем недавно по всему офису с ножом бегал?

— Это был не нож, — буркнула девушка. — А шпага. Ладно! Надо придумать, у кого нам спрятать это чудо в перьях!

Вышеуказанное чудо плевало в данный момент на разговоры компаньонов и мостилось на заднем сидении, пытаясь положить гудящую от боли голову на колени своей спасительнице.

— К тебе? — предположил Чес.

— Ко мне нельзя! У меня Сара. Может, к тебе?

— Меня жена выгонит! — отмахнулся менеджер.

— Тогда едем к Генри! — радостно решила сплавить продюсеру графа девушка, и Честер ее поддержал. Так что через час они все трое уже врывались в квартиру Генри с воплем: «Принимай дорогих гостей!»

Рискуя опоздать, Джулия обработала раны Алана, попросила вызвать Уилла и пыталась убежать под шумок. Но Волкан не позволил ей ступить за порог, пока она не пообещала вернуться!

— Как ребенок, честное слово! — буркнула девушка, выкручиваясь из его крепких объятий. Потом посмотрела в печальные большие глаза и сдалась. — Ладно! Вернусь! Приеду после репетиции.

Поздно вечером уставшую украинку привез к продюсеру все тот же Честер, переживающий за ее безопасность.

— Я хотел тебе кое-что сказать, но забыл! — ходил вокруг нее Генри, когда Джулия стучалась в двери гостевой комнаты, где прятался Алан, стыдящийся показываться ей на глаза с фингалом.

— Вспомнишь, скажешь! — отмахнулась девушка, открывая замок отверткой. Она вошла в мрачную спальню, где не горела ни одна лампочка. Парень сидел на кровати, уставившись в окно. Джулия медленно подошла и присела на край.

— Ну, и чего ты в темноте сидишь? Орал: «Вернись! Я хочу тебя видеть!» А сам заперся! Прекращай тут предаваться депрессии, пошли на кухню! Я сейчас вас кормить буду!

— Я не выйду! — заявили из мрака.

Джулия клацнула выключателем, и физиономия парня озарилась светом лампы. Алан прикрылся руками, которые украинка принялась оттягивать, чтобы посмотреть ему в глаза, точнее в один глаз.

— Что ты как маленький! — приговаривала она. — Алан! Прекрати ломаться!

— Не смотри на меня! — отбивался парень.

— Тогда я уйду!

И она встала. Испуганный красавчик вцепился в ее запястье. Джулия улыбнулась, поворачиваясь к нему — удалось его обмануть!

Один глаз Волкана опух, и помазанный какой-то мазью имел фиолетово-желтый цвет. Такие же оттенки пятнами виднелись в уголке губ, на щеках. Вопреки ожиданиям Алана, Джулия не отмахивалась, не впадала в истерику, не жалела его при виде «жуткой внешности». Она улыбалась, нежно касаясь теплыми пальцами его подбородка.

— Теперь ты настоящий мужчина! Со шрамами и синяками, и стыдиться нечего!

Парень поймал ее руку и поцеловал длинные пальцы.

— Пойдем! — позвала Джулия, и он послушался, поднялся на ее зов и прошагал на кухню. Девушка взялась за приготовление ужина, а мужчины с удовольствием наблюдали за тем, как она кружится по пространству между плитой и холодильником. Потом все трое перекусили. После вкуснейших блюд благодарная публика в лице двух редко питающихся домашней едой мужчин потребовала состряпать что-нибудь на бис, точнее — на завтрак. А если еще точнее, то девушку просто уговорили остаться на ночь. Ну, как уговорили?! Волкан опять изобразил из себя маленького обиженного ребенка, которого все бросили, и закатил театральную истерику. Самое интересное, что Джулия на все это повелась, то есть сердце ее подло дрогнуло, и украинка никуда на ночь глядя не уехала, а приватизировала мягкий диван, заранее предупредив любвеобильного блондина, что по ночам она не только воет на луну, но и бросается всякими острыми предметами в каждого, кто приближается меньше, чем на метр!