Формула счастья

12

Человек был одет в шорты и майку. На груди красовалась какая-то надпись. Майка была настолько грязная, что слова почти не различались на темном фоне.

На голове мужчины была матросская шапочка, давно утратившая белизну и пропитанная потом. Он сидел на булыжной мостовой, прислонившись к стене. Темные волосы, заплетенные в тонкие косички, спадали на исхудавшие плечи. Не поворачивая головы, мужчина провожал их пристальным взглядом темных глаз до тех пор, пока они не остановились напротив его босых ног.

Кейси была уверена, что булыжники невыносимо горячи. Тем не менее все здесь, включая этого человека, ходили без обуви.

В руках человек держал флейту. Лившиеся из нее звуки были проникнуты сладостным очарованием, как и вся атмосфера острова. Длинные изящные пальцы с фантастической легкостью порхали вдоль инструмента. Рядом с мужчиной стояла кружка с несколькими монетами на дне.

У него, несомненно, есть талант, подумала Кейси. Жалость и одновременно досада охватили ее, когда она подумала, как бесполезно растрачивается этот дар. Погруженный в полудрему музыкант тратит силы, получая в награду всего несколько монет, в то время как мог бы заработать на безбедную жизнь, подвизаясь в одном из многочисленных здешних баров.

Монеты, брошенные на дно кружки, — сумма ничтожная. На что же он содержит себя и свою семью, если, разумеется, она у него есть?

Кейси отступила на шаг, чтобы сделать фото.

Джек остановился и сунул в стоящую на булыжниках кружку деньги. В благодарности он получил молчаливый кивок. Постояв несколько мгновений с музыкантом и послушав его игру, они продолжили путь по карабкающейся вверх улочке.

— Какое бездумное расточительство!

— Что ты сказала?

— Я говорю об этом человеке. Ведь он очень способный, мог бы нормально жить. А вместо этого просит подаяние.

— Я не называл бы это подаянием. За те деньги, которые он получил от меня, он подарил мне частицу красоты.

— Но…

— Почему желание просто радоваться жизни ты считаешь преступлением, Кейси? Почему ты видишь смысл лишь в том, чтобы делать деньги?

— Это неправда! Но я убеждена, что если способности человека не используются в полной мере, то они пропадают зря.

— Мне кажется, что ты на все смотришь именно под таким углом.

Тон, которым были произнесены эти слова, не ускользнул от внимания Кейси. В нем звучала странная грусть. «Откуда она?» — подумала Кейси, но вскоре забыла об этом эпизоде. Впереди мелькнула вывеска магазина, который они давно искали. Это был салон Роджера Альберта, знаменитого своей парфюмерией и мехами. Кейси собиралась приобрести флакон «Шалимар».

— О Боже! Взгляни сюда.

Они остановились на пороге. В помещении было прохладно. Залы были соединены между собой сводчатыми переходами. Каждый располагался на двух этажах. Стеклянные витрины были уставлены разнообразными флаконами с духами.

Створки оконных рам, сделанные целиком из дерева, были распахнуты, однако благодаря кондиционеру в помещении сохранялась приятная прохлада. Джек понял, что это оказалось возможным, так как здание имело толстые кирпичные стены. Их не мог прогреть даже палящий зной.

Справа они заметили кирпичные ступени. Стены вдоль лестницы и огромная ниша наверху были сплошь увешаны мехами. Стенд венчала стойка с висящими на ней пальто. Здесь были представлены все меха, начиная с серебристых лисиц и кончая роскошными бурыми соболями.

В салон вошли и остановились рядом с ними две пары. Мужчинам на вид было лет сорок пять, женщинам — лет на десять меньше. Моложавый вид женщин был скорее всего результатом пластических операций. Такое впечатление оставляла неестественно натянутая кожа. Рассыпавшиеся по плечам волосы казались более уместными на головке двадцатипятилетней девушки. Однако мастерство парикмахера, окрасившего и уложившего их, следовало признать совершенным. Женщины были загорелые и, пожалуй, излишне худощавые. Казалось, они сошли со страниц журнала «Вог». Единственным недостатком следовало признать слишком тяжелую грудь одной из дам. На женщинах были короткие светлые платья с замысловатыми вырезами, обнажавшими загорелую кожу на спине и боках.

Костюмы мужчин были безупречны, начиная с белых летних слаксов, рубашек и кончая льняными пиджаками. Богатство обладателей перечисленных нарядов подтверждалось массивными золотыми цепями на шее у мужчин и многочисленными кольцами, отягощавшими пальцы женщин.

Джек усмехнулся, отметив про себя, что выражение лиц женщин было бы более уместно при входе в конюшню, а не в салон известного парфюмера.

— Взгляни, — шепнула Кейси. Глаза ее округлились от восхищения. — Наверняка это графини или что-нибудь в этом роде. Правда, красивые?

Джек имел на этот счет иное мнение. Возможно, когда-то эти женщины действительно были привлекательны. Теперь же надменное выражение лиц, отражавшее уверенность в собственном превосходстве, не способно было вызвать у окружающих чувство, хоть отдаленно напоминающее восхищение.

Джек взглянул на мужчин, пожиравших глазами его спутницу. Он по-хозяйски положил руку на талию Кейси и привлек ее к себе. Мысленно Джек сравнил этих женщин с Кейси, отдав явное предпочтение последней. На Кейси был розовый сарафан, открывавший взору покрытую легким загаром кожу. Широко распахнутые глаза, окаймленные пушистыми ресницами, имели такой же голубой цвет, как морская гладь, окружавшая острова. На губах был едва заметен блеск помады. Джек имел основания утверждать, что это самые притягательные в мире губы. Он чуть не рассердился на Кейси, которая в поисках красивого лица оглядывается вокруг. Ведь ей достаточно было просто взглянуть в зеркало.

— Нет, — прошептал он на ухо Кейси, — они совсем не красивые. Это все чудеса пластической хирургии. Вот у той, посмотри, груди, как пушечные ядра.

— Конечно, — ответила Кейси, бросив в сторону Джека уничтожающий взгляд. — Именно потому, что они такие отвратительные, ты уставился так, что глаза, кажется, готовы выскочить из орбит.

— Дорогая, разве можно оставить без внимания женщину, на которой надето платье с разрезом до пупа, а грудь напоминает корабельную рубку.

— И вовсе никакая не корабельная рубка, — недоуменно протянула Кейси, посмотрев на женщину.

— Нет, правда, очень похоже, — снова возразил Джек. Взяв Кейси за руку, он осведомился: — Ты уверена, что тебе здесь еще что-то нужно? — Несмотря на недвусмысленно заявленные им права собственника, мужчины продолжали разглядывать Кейси оценивающими взглядами.

— Конечно, уверена, — ответила она, награждая Джека взглядом, выражавшим сомнение в состоянии его рассудка.

— Если ты купишь что-то еще, нам придется возвращаться в отель на такси, — предупредил Джек, оценивая растущую гору покупок.

— Мы справимся, — доверительно сообщила она. Пережив утреннюю поездку из аэропорта, Кейси поклялась больше никогда не пользоваться услугами местных таксистов.

Приобретенных духов хватило бы, кажется, чтобы заполнить ванну. Кейси купила также кожаное пальто и пиджак, дорогую дорожную сумку, комплект из двух дамских сумочек, кошельки, бумажники, ремни, шелковые шарфы, несколько пар ботинок и туфель. Джеку в голову не могло прийти, что за такое короткое время женщина способна истратить столько денег.

— За остальным я вернусь завтра.

— Ты хочешь сказать, что еще не все купила?

— Разве я могу вернуться без подарков для родственников и Мириам?

— Разумеется, — ответил Джек. В его голосе отсутствовал всякий энтузиазм. С каждой новой покупкой его настроение все более ухудшалось.

Наконец, нагруженные коробками и пакетами, они вышли на душную улицу. День был в разгаре. На пустынной улице виднелись лишь отдельные фигурки туристов. Джек рассчитывал, что остаток дня они проведут в отеле и он сможет вздремнуть. У Кейси были совсем другие планы.

Они остановились напротив магазина, где в витрине были выставлены спиртные напитки.

— Разрешается увезти галлон спиртных напитков. Хочешь? — Кейси кивнула на стоявшую в витрине огромную бутылку шотландского виски.

— Нет, она может разбиться.

— Ой, я об этом не подумала, — промолвила она, крепко прижимая к груди драгоценный флакон «Шалимар». — Придется духи не отдавать в багаж.

Джек решил не задумываться над тем, каков бы был результат, если бы, собирая багаж, Кейси пришлось выбирать между ним и купленными духами. Настроение у него совсем испортилось.

Они сидели на улице под деревянным навесом и ели омаров и креветок. Мимо двигался поток туристов и местных жителей, проносились такси и частный транспорт.

Справа пролегала улица. Двигаясь по ней, можно было добраться до рынка и отеля. Слева за массивом чистейшего белого песка простиралась голубая гладь воды. У горизонта вода почти сливалась с небом. Только нависшие хлопья кучевых облаков обозначали границу между ними.

Вершины пальм раскачивались под теплым ветерком. Воздух был пропитан ароматом цветов, запахом моря и жареной рыбы. Как ни странно, это сочетание не оставляло неприятного ощущения.

Голенькие ребятишки сновали у воды. Тем временем их матери бродили по береговой полосе в поисках раковин. Туземцы сбывали жвачку, кока-колу и сувениры ручной работы туристам, устроившимся на песке и безбоязненно подставляющим себя лучам тропического солнца в надежде приобрести загар — неоспоримое свидетельство хорошо проведенного отпуска.

Поодаль на врезавшемся в гладь воды пирсе стоял мужчина. Он дул в витую раковину, приветственными звуками встречая входящий в гавань океанский лайнер. Выстроившиеся у перил корабля туристы бросали в воду монеты. Человек нырнул, на мгновение скрывшись под водой. Вскоре, приветствуемый радостными возгласами, он показался над голубой гладью воды. В его поднятой руке блестели монеты.

Темнокожие женщины в облегающих фигуру блузках и длинных саронгах, доходящих до щиколотки, двигались вдоль пляжа, ступая босыми ногами по горячему песку. На головах они несли корзины всех мыслимых размеров и форм. В корзинах были фрукты. Они предлагались всем желающим, в том числе и посетителям ресторана, в котором сидели Джек и Кейси.

Джек с улыбкой наблюдал, с каким поистине детским восторгом воспринимает Кейси местную экзотику.

Она с удовольствием потягивала из стакана апельсиновый напиток, достаточно прохладный, несмотря на отсутствие кубиков льда.

— Интересно, как им удается удерживать корзины на голове? — Кейси щелкнула затвором фотоаппарата, запечатлев на снимке одну из женщин, на голове которой была самая большая корзина.

— Я думаю, дело в тренировке.

Кейси кивнула. В эту минуту взгляд ее привлекла бегущая к воде женщина. Истомленная жарой, она нырнула под воду, а через несколько мгновений показалась над поверхностью. Прилипшая к телу блузка стала полупрозрачной. Женщина либо не осознавала этого, либо просто не желала придавать этому значения.

Джек с улыбкой наблюдал, как Кейси даже чуточку приподнялась в своем кресле.

— Ты что, чувствуешь себя неловко?

— Нет, — ответила Кейси. — Я просто не привыкла к этому.

— Как большинство американцев.

— Мы из категории моралистов, не правда ли? — с улыбкой произнесла она. — Этим мы, вероятно, отличаемся от остального человечества.

— А по-моему, мы не столько озабочены вопросами морали, сколько просто зажаты.

— Мне кажется, у тебя это не вызывает протеста.

Темные глаза Джека весело блеснули.

— Наверное, я был бы лжецом, если стал бы отрицать это.

— Ладно, я тоже куплю себе такую блузку и…

— Нет, — прервал ее Джек. — Против этого я буду очень сильно возражать.

— Ах, мне все понятно! Ты считаешь это вполне приемлемым, чтобы любоваться самому, но неприемлемым, чтобы позволить мне…

— Ладно, давай я буду смотреть на тебя в этой блузке. Но я хочу быть единственным зрителем.

— Если ты собираешься скрывать меня от посторонних глаз, — заявила она, игриво улыбаясь, — разумнее было бы самому не попадаться за разглядыванием промокших блузок на посторонних женщинах.

— Идет! — ответил Джек со всей серьезностью, на которую только был способен. Но сверкнувший в его глазах веселый огонек тут же разрушил это впечатление. — Больше я не попадусь.

— Иди скорее сюда, — позвала Кейси, оборачиваясь в сторону темной комнаты. Выйдя на балкон, она остановилась у стеклянной двери. — Я боюсь, ты все пропустишь.

— Иду, — отозвался Джек, выходя вслед за ней с двумя бокалами вина в руках. Он протянул один Кейси. — Я так торопился, что налил немного. Я совсем забыл про стул у двери и чуть не упал, налетев на него в темноте.

— Взгляни, какая красота!

Джек смотрел на заходящее солнце и небо, пламенеющее в его лучах. Стена дома и фигура Кейси в белом шелковом пеньюаре словно купались в отсветах заката, переливающегося всеми оттенками красного, розового, пурпурного и лилового цвета.

Кейси только что приняла душ и, не успев одеться к обеду, ловила последние мгновения перед заходом солнца. Джек разливал вино в бокалы, когда неожиданно в обеих комнатах погас свет и Кейси позвала его с балкона.

Джек подошел сзади и поставил бокал на перила. Он обнял Кейси за талию и привлек к себе.

— Я люблю тебя, — промолвил он, касаясь ее шеи теплыми губами.

— Если ты начнешь опять, мы все пропустим.

— Завтра будет то же самое.

— Взгляни же, Джек.

— Я смотрю, — отозвался он, заглядывая через плечо Кейси, насколько это позволял глубокий вырез пеньюара. — Отодвинь-ка это, — он провел пальцем по ткани пеньюара, — тогда я буду видеть лучше.

Кейси проследила за направлением его взгляда и вновь посмотрела на заходящее солнце.

— Ты безнадежен, — заметила она.

— А ты великолепна.

— Я не великолепна, я голодна.

— Ты вечно голодна, хотя ешь за двоих.

— Я предупреждала тебя об этом с первого дня нашего знакомства, — засмеялась Кейси.

— Угу, — отозвался Джек, отводя в сторону волосы Кейси, чтобы освободить пространство для новых поцелуев. — Я люблю смотреть, как ты ешь.

— В твоих словах есть какой-то подтекст, да? — В это мгновение пеньюар соскользнул с ее плеча, и легкий холодок пробежал по телу. Губы Джека, не встречая преграды, припали к гладкой коже в долгом поцелуе.

— Да, — засмеялся Джек. — Я всегда вспоминаю, как ты ела мороженое…

— Что? — Кейси повернулась к нему. — А когда это я… — Ее глаза удивленно расширились, и вдруг она вспомнила, как они с Джимми отправились в город за мороженым. — Ты хочешь сказать…

— Я ничего не мог поделать. Ты сводила меня с ума.

— Ты ужасен. Если бы я знала…

Он провел пальцем по краю пеньюара, словно изучая соблазнительный вырез, прикасаясь при этом к чувствительной коже на груди.

— Что бы ты сделала тогда?

— Вероятно, вышвырнула бы тебя.

— Я так и думал. Вот почему я тогда поторопился ретироваться.

Кейси засмеялась, продолжая наблюдать за движениями его пальца.

— А что бы ты сделала теперь?

— Теперь, когда мне знаком образ твоих мыслей, я бы постаралась свести тебя с ума еще больше.

Джек встретил ее взгляд и сказал низким взволнованным голосом:

— Завтра я куплю тебе мороженое в вафельном стаканчике. — Пеньюар соскользнул с другого плеча, открывая грудь восторженным ласкам. — А сегодня, может быть, ты попробуешь обойтись без него?

Джек наклонился, коснувшись соска пылающими губами. Прикосновение вызвало у Кейси прилив желания.

— Ты поступаешь очень мудро, не дожидаясь ответа.

— Разумеется, ты имеешь дело не с дураком.

Джек уже наслаждался нежной теплотой ее тела, когда раздался стук в дверь. Джек застонал.

— Это обед.

— Мы могли бы обедать и позже.

— И это говорит умирающая от голода женщина?! Теперь я ни капли не сомневаюсь, что ты меня любишь. — Он отстранился от Кейси и подмигнул ей. — Сначала нужно подкрепиться. У меня грандиозные планы, и ты должна быть в форме. — Он поправил пеньюар, мгновенно водрузил на прежнее место поясок и, осмотрев также свою одежду, улыбнулся. — Будет лучше, если ты сама пригласишь официанта.

— По-моему, тебе не светит титул самого бережливого человека, — заметила Кейси. Она имела в виду полыхающий камин при включенном на полную мощность кондиционере. Они полулежали на диване перед столиком с уже опустевшими тарелками. Джек потягивал из бокала вино.

— В отпуске разрешается сорить деньгами.

— Это что, новый закон? — осведомилась Кейси.

— Новейший, — кивнул Джек.

— Расскажи, какие недостатки, кроме этого, у тебя есть, — попросила Кейси, лукаво поглядывая на него.

— Кто тебе сказал, что у меня есть недостатки?

— Ну пожалуйста, — настаивала она.

— А почему это тебя так волнует?

— Должна же я знать, что мне предстоит.

— Ладно. Вероятно, самые серьезные из них мне известны. Так, у меня есть привычка забывать на полу свое нижнее белье.

— И полотенца, — добавила Кейси. — Мне это известно. Что еще?

— Я имею обыкновение выдавливать зубную пасту с любой стороны, за исключением той, с которой положено.

— Что ж, я смогу пережить и это, — кивнула Кейси, — если у тебя будет отдельный тюбик.

— Я не очень аккуратен, — продолжал Джек. — Некоторые, возможно, назвали бы меня неряхой.

— Некоторые? — Кейси иронически взглянула на него. — Ладно, мы наймем прислугу. Ведь не буду же я ходить и подбирать за тобою вещи.

— Прислугу в коротком платьице и белом передничке? — мгновенно отозвался он.

— Это будет мужчина.

— Тогда я буду сам убирать за собой, — согласился Джек.

— Что еще?

Он задумался.

— Ну, так сразу очень трудно вспомнить. Ты ведь знаешь, я человек, почти начисто лишенный недостатков.

— Ты храпишь, — напомнила Кейси.

— Но я собираюсь спать в соседней комнате. Так что тебе не придется привыкать.

Кейси улыбнулась его настойчивости. На самом деле храп Джека ее не беспокоил. Тесно прижимаясь к нему, Кейси почти мгновенно засыпала и крепко спала всю ночь.

— Ты способен приготовить себе поесть?

— Ну, если в холодильнике пусто…

— А как насчет того, чтобы состряпать самому?

— Только мясо на вертеле, — признался Джек.

— Ну, а зимой?

— Прости, — перебил ее Джек. — Мой талант в том, чтобы разобраться в меню.

— И на том спасибо, — со вздохом сказала Кейси. — Ну, а теперь поведай о более мелких своих пороках.

— Кажется, такие у меня тоже имеются.

— Например?

— Ну, я умею делать все, что связано с компьютером.

— Да, ты говорил. Но у меня нет компьютера.

— Я могу починить машину.

— Это может пригодиться. Что еще?

— Я замечательный собеседник.

— Беседа — хорошее занятие, — заметила Кейси с иронической усмешкой. — Но, увлекшись разговором, мы рискуем охрипнуть.

— Ладно, кое-что я могу делать молча.

— Надеюсь, умение радоваться жизни сюда входит?

— Конечно, — ответил Джек и, не меняя тона, позвал: — Иди ко мне.

Кейси выпрямилась. Полы халата раздвинулись, обнажая стройную ногу. Она улыбнулась, заметив, с каким напряженным интересом Джек устремил взгляд в этом направлении.

— Мне и здесь неплохо. А ты мог бы подойти и сам.

— Это что, отказ?

— Понимай, как хочешь, — ответила Кейси, снова выпрямляясь и не без умысла обнажая при этом ногу еще сильнее.

— Мы могли бы встретиться на середине, — взволнованно предложил Джек.

Кейси прекрасно понимала, какое впечатление производят на Джека ее манипуляции.

— Могли бы, если бы не опасались за твой тестостерон.

— Надеюсь, ты объяснишь, что сие означает, — усмехнулся Джек.

— Сие означает, что мы рискуем изжариться, если попытаемся расположиться напротив разведенного тобою камина.

— А упомянутый тестостерон имеет какое-то отношение к огню?

— Тестостерон имеет отношение к огню и к мужчинам, разводящим огонь.

— К мужчине, — поправил Джек.

— Нет, — возразила Кейси, — абсолютно ко всем мужчинам, ибо им свойственно стремление к разведению большого огня. Я полагаю, это их генетический порок.

— Да, и это подтверждает пример моего дядюшки Гарри. Когда я был еще ребенком, он чуть не спалил дом, разводя огонь для барбекю.

— Вспомни, что ты уже не ребенок, и иди сюда.

— Ты знаешь, я уже основательно поджарился с этой стороны. Думаю, ничего страшнее этого нам уже не грозит.

Очень скоро Кейси и Джек убедились, что место на полу напротив камина предоставляет много возможностей для любовных игр, не грозя никакими неприятностями.

— Как ты думаешь? — Кейси вышла из ванной и, стоя перед зеркалом, расправляла шелковый халат, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Джеку она показалась прелестной. — Как ты думаешь, может быть, мне заняться коррекцией фигуры?

Джек откинулся на подушку, подложив под голову руки.

— Чтобы сделать их побольше или поменьше?

— Не умничай, — одернула Кейси, искоса взглянув на него. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

— Если твой бюст станет хоть немного больше, тебе самой проходу не будет.

— Ты хочешь сказать, что я буду натыкаться на все подряд? — усмехнулась Кейси.

— Я хочу сказать, что ты посшибаешь все фонари в округе и на окрестности опустится полный мрак.

Кейси засмеялась, а потом мечтательно вздохнула.

— И тем не менее та дама в салоне выглядела замечательно.

— Она выглядела нелепо и смешно.

— Ты говоришь так, потому что любишь меня.

— Я говорю так, потому что это правда.

Сняв халат, Кейси бросила его на край кровати и, скользнув под простыню, приютилась у Джека на груди. Когда он привлек ее к себе, Кейси вздохнула.

— Ладно, коррекцией фигуры я не буду заниматься, но, может быть… Знаешь, мне никогда не нравился мой нос.

Тут Джек поцеловал Кейси, посчитав это наилучшим способом положить конец размышлениям на тему о коррекции внешности.

— Больно же, — простонала Кейси, уткнувшись в подушку. — Ты что, уже выспался?

Опершись ногой на кровать, Джек наклонился над Кейси и принялся тормошить ее, приговаривая:

— Вставай, соня.

— Который час?

— Восемь, — ответил он, направляясь к уже стоящему в комнате столику на колесиках.

— Джек, — жалобно протянула Кейси, — уходи.

И она накрылась подушкой.

— Кофе остывает.

— Ну и пей его сам.

— Охлажденные фрукты на столе.

— О-о-о…

— Ну, а как насчет морской прогулки?

— На лодке? — Кейси мгновенно сбросила подушку и села. Мы что — отправляемся на прогулку по морю?

— На целый день.

— Если бы я не отдала тебе свою любовь, — произнесла она, одарив Джека лучезарной улыбкой, — то за одно это ты заслужил бы ее. Морские прогулки — это моя страсть.

— Нет, дорогая, — мягко поправил ее Джек. — Твоя страсть — это я. А морские прогулки тебе просто нравятся.

— Ладно, пускай они мне просто нравятся, но они нравятся мне чрезвычайно.

Если бы Джек не остановил Кейси, она бы запрыгала от восторга.

Стараясь уберечься от палящих лучей солнца, Кейси и Джек вышли, накинув рубашки поверх купальных костюмов. Подойдя к кромке воды, Кейси хмуро уставилась перед собой.

— И это ты называешь лодкой?

— Это ты назвала его лодкой, а вообще-то это катамаран.

— А тебе не кажется, что он маловат? — Кейси с сомнением окинула взглядом суденышко не более пяти футов как в длину, так и в ширину.

— Зато им легче управлять, — отмахнулся Джек. — А ты умеешь плавать? — осведомился он, переводя взгляд с судна на Кейси.

— С таким братом, как Майк, у меня было только две возможности: научиться плавать или утонуть. Третьего не дано.

— Возьми сумку, — попросил Джек и, поставив небольшой холодильник, принялся толкать судно к воде.

— А это что?

— Солнечный радиатор, одеяло, комплект оборудования для подводного плавания и спасательные жилеты.

— Одеяло? — Кейси удивленно подняла брови. — Интересно, зачем оно может нам понадобиться? — язвительно спросила она.

— Потом покажу.

Кейси расхохоталась.

— Если ты будешь так смеяться, придется показать прямо сейчас.

Некоторое время спустя Кейси нежилась, распластавшись на голубой глади воды и сквозь стекло маски пытаясь проникнуть взглядом в морские глубины. Она не представляла себе, что вода может быть такой чистой. Под ней было не меньше мили, а Кейси могла отчетливо различить предметы даже на дне. Затаив дыхание, она следила за проплывающими сверкающими тропическими рыбами.

Джек поднырнул под нее и, вынырнув с другой стороны, взглянул сквозь стекло маски. Затем, вдохнув воздуха через дыхательную трубку, он поплыл рядом.

А потом Кейси гуляла по отмели, сдвинув стекло маски на лоб.

Когда они находились в пятидесяти ярдах от берега и еще могли видеть вдали отель, Джек разглядел маленький пляж, с трех сторон окруженный пышной зеленью. Этот клочок чистейшего песчаного пляжа всего в полумиле от отеля обещал уединение.

— Ты не хочешь есть?

— Я умираю от голода.

— Прекрасно. Поехали.

Кейси кивнула, и они двинулись к своему катамарану.

Кейси вспомнила, что Джек заказывал в отеле какие-то особенные блюда. Она пыталась разузнать, что это, но Джек держал меню пикника в секрете.

Все было бы великолепно, если бы не случилось непредвиденное. Виной всему была их собственная беспечность. На довольно приличном от них расстоянии шло тридцатифутовое судно. Неожиданно оно стало разворачиваться. Джек и Кейси с ужасом заметили, как на катамаран с бешеной скоростью надвигается огромный водяной вал. Он достиг борта катамарана, когда от берега их отделяло не более двадцати ярдов. Сила удара была такова, что катамаран перевернулся, а его пассажиры, подброшенные волной, с шумным плеском плюхнулись в воду.

Благодаря спасательным жилетам они смогли удержаться на поверхности.

Сумка-холодильник с, вероятно, вкусным ленчем мгновенно пошла ко дну. Только пакет с оборудованием для подводного плавания и одеялом остались на поверхности. Джеку удалось поймать его и веревку от катамарана.

— С тобой все в порядке?

— Да, за исключением бретельки от купальника, — ответила Кейси, освобождая шею от оторвавшейся бретельки. — Она оборвалась.

— Будь моя воля, я бы показал этому идиоту, — пробормотал Джек. — Поплыли, — скомандовал он, направляясь к берегу и таща судно за собой.

Джек был разозлен. Ленч пропал. Одеяло, которому предназначалась роль скатерти, насквозь промокло. Пить было нечего. День был абсолютно испорчен. В довершение всего начался проливной дождь.

Дождь в тропиках — дело обычное. Он начинается, как правило, в середине дня и длится не более двадцати минут. Однако человеку, вынужденному находиться под проливным дождем, не имея никакого укрытия, если не считать деревьев, играющих скорее декоративную роль, эти минуты кажутся часами.

— Надо утолить жажду, пока есть возможность, — предложила Кейси, стараясь перекричать шум ливня. Она подставила ладони под потоки дождя. Вода показалась ей ледяной, потому что разогретая солнцем кожа не успела остыть в теплой морской воде.

Крепко обняв Кейси за плечи, Джек почувствовал, как она дрожит. Они сидели посреди пляжа, тесно прижимаясь друг к другу, чтобы сохранить тепло под холодным ливнем.

Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Снова их жгли палящие лучи солнца.

Вскоре они обсохли и согрелись. Лежащее рядом одеяло тоже было почти сухим.

— Получилось не совсем так, как я планировал, — сказал Джек, концом ветки чертя что-то на песке.

— Какую часть плана ты имеешь в виду? — съязвила Кейси.

— Я забыл про дождь, — продолжал Джек, не обращая внимания на ее колкость.

— Ерунда! Ведь мы все равно уже были мокрые.

— А наш ленч?

— Вряд ли это твоя вина. Ведь у берега суда обычно идут на малой скорости. А кроме того, мы ведь можем вернуться в отель и взять еще продуктов.

— Ты хочешь пойти? — спросил он, предварительно кивнув в знак согласия с ее предложением.

— Подожди минуточку, — попросила Кейси, продолжая нежиться под теплыми солнечными лучами.

— Ты знаешь, я представлял себе, какая это будет романтическая прогулка: вино, закуска и ты на этом одеяле.

— Правда? Какой сюрприз! — ответила Кейси, смеясь. — Но, мне кажется, рано расстраиваться. День еще не кончился, а одеяло по-прежнему в нашем распоряжении.

— Ты права. — Джек почувствовал, как от ее шутки у него поднимается настроение.

— Правда, оно слегка сыровато.

— Так ты не возражаешь?

— А о чем ты подумал? — спросила Кейси и, взявшись за низ рубашки, стянула ее через голову.

— Я подумал о том, что люблю тебя.

— Интересно, что находится за той скалой? — промолвила Кейси. С того места на пляже, откуда она смотрела, пышную зелень леса отделял от нее огромный утес.

— Я хотел бы, чтобы это был отель.

— Но если отель так близко, то как же мы могли…

В ответ Джек засмеялся, еще теснее прижимая ее к своей груди.

— Ты права. Так что, вернемся к началу?

— Было бы неплохо. Но меня начинает мучить жажда.

Вдруг он вскинул брови, словно в голову ему пришла какая-то мысль.

— Ты знаешь, я вспомнил один фильм. Может быть, нам и не придется идти пешком. — Джек вскочил на ноги и рванулся вперед. — Оставайся на месте.

— О, я тоже насмотрелась фильмов, поэтому одна ни за что не останусь.

Слова Кейси заставили Джека застыть на месте. Обернувшись, он увидел, что Кейси с поразительной скоростью натягивает на себя одежду.

— Золотко, я только хотел сказать, что здесь поблизости, возможно, есть жилище или что-то в этом роде. Я не собирался уходить далеко.

— Я хочу избавить тебя от необходимости проделать этот путь дважды.

— Ты что, боишься? — усмехнулся Джек. Он не подозревал, что Кейси способна одеваться с такой скоростью.

— Да, боюсь убийц с топором.

— Сомневаюсь, что на острове найдется хотя бы один.

Кейси подняла одеяло, стряхнула его и, свернув, сунула под мышку.

— Разве можно знать что-нибудь наверняка?

Они шли очень медленно, постоянно натыкаясь на выступающие из земли корни, острые веточки, а изредка и ракушки. Кейси уже начала сомневаться, правильно ли они сделали, отправившись по тропинке через лес вместо того, чтобы возвращаться к отелю вдоль берега. Но, углубившись не более чем на сто футов, они неожиданно наткнулись на полуразвалившуюся лачугу. Поодаль стоял покосившийся дом в столь же плачевном состоянии. В его окнах гулял ветер, дверные проемы зияли дырами. Вряд ли кисть маляра хоть раз касалась стен этого деревянного строения.

Однако доносившийся изнутри звук радиоприемника свидетельствовал о том, что жилище обитаемо. Взойдя на скрипучее крыльцо, они постучали.

Хозяйка дома, выслушав рассказ об их злоключениях, предложила стакан холодной воды. Они также смогли воспользоваться ее ванной. Ею служила полуразвалившаяся хибара, попавшаяся им на глаза первой. После этого женщина направила их к своему соседу. Оттуда они позвонили в отель. Через полчаса приехала машина, благополучно доставившая их обратно.