Фрося. Часть 3

Глава 56

Поезд Москва — Ленинград отмерял последнюю сотню километров до станции прибытия.

Фрося неожиданно проснулась, за окном вагона серел ранний рассвет.

Взглянула на часы, вставать ещё рановато, более двух часов катить до Питера.

На нижних полках посапывали Аня с Сёмкой.

Хорошо, что дочь всё же приняла решение, ехать на свадьбу к брату и так их десант выглядит куце, а то вместе с Алесем, они только вчетвером будут представлять сторону Андрея.

По идее, в Польше у них с Алесем где-то живёт многочисленная родня, но не он, ни она ничего о них не знают.

Самое интересное, что ни с той, ни с их стороны даже не было попыток разыскать друг друга в послевоенные годы.

Наверное, всё же родственность определяется не степенью кровной близостью, а душевной.

Ушли из её жизни ксёндз Вальдемар, раввин Рувен и мама Клара — эти люди оставили в её душе неизгладимый след, и каждый из них сделал для неё намного больше, чем покинувшие в юности близкие родственники.

Скоро от неё уедет Анютка, а то, что скоро, она не сомневалась и останется она жить с незаживающей в душе раной.

Может показаться со стороны, что она сама больше всех потворствует её отъезду, но ведь понятно, что так будет лучше всем, а главное, она отлично осознаёт, что так точно будет лучше для дочери и для её детей.

С отъездом у той появится надежда на счастливое будущее.

А, что важнее для матери?! Конечно, счастье её детей.

Она часто ловила себя на мысли, что Аня сейчас находясь с ней рядом без напыщенного мужа, опять стала такой родной и близкой.

Им бы вполне хватило места, денег и тепла, чтобы продолжать жить так и дальше, но она понимала насколько это с её стороны эгоистично, а с другой невозможно, Ане всего тридцать лет, и ей надо строить собственную жизнь, со своим домом, интересной работой и, конечно, мужчиной.

Под монотонный стук колёс поезда мысли сменяли одна другую с калейдоскопической быстротой.

От последней она улыбнулась…

Ещё месяц назад, она даже помыслить не могла, что в её жизни опять возникнет мужчина и меньше всего могла подумать, что это будет Марк.

Вряд ли кто-то сможет понять и одобрить её поведение — связалась с женатиком и ещё с человеком, являющимся в какой-то степени роднёй, хоть и не кровной.

О её отношениях с этим мужчиной, по-сути, знала только Аня и та явно не одобрительно относилась к маминой связи, хорошо ещё, что Марк перестал вызывать у неё раздражение, а более того, он своим поведением и действиями стал внушать ей уважение.

Трудно даже было представить, как отнесётся Аглая, неужто сердечная подруга осудит её, хотя тут без обиды, моральная сторона в этом вопросе явно хромает.

В вагоне становилось всё шумней и шумней, пассажиры просыпались и занимали очередь в туалет, и Фрося откинув от себя назойливые мысли, резво соскочила с верхней полки, и стала будить сладко спящих детей.

Сойдя из вагона на перрон, они сразу увидели спешившего к ним на встречу Андрея.

На сей раз, он был чисто выбрит и аккуратно по моде пострижен:

— Мамань, как я рад, что с моей стороны на свадьбе будут представители, всё же не сиротка горькая.

Он расцеловал мать и обернулся к Ане:

— Сестричка, честное слово, ты сделала для меня приятный сюрприз, мне, когда Настя сообщила о твоём решении разделить нашу радость, я даже не поверил.

— Но надеюсь, обрадовался…

— Анюта, не только обрадовался, а ошалел от счастья.

Брат привлёк к себе сестру и со стороны можно было подумать, что встретились парень с девушкой, настолько внешне они были непохожи друг на друга.

Андрей отстранился от сестры и отыскал взглядом младшего брата, который стоял насупившись в сторонке, казалось бы, вся скорбь еврейского народа отражалась в его огромных чёрных глазах, даже предательские слезинки скопились в уголках около носа:

— Братан, ты чего обниматься ко мне не идёшь, ты же на свадьбе будешь первым парнем на деревне, куда там всем остальным, столичный кавалер пожаловал.

Андрей поднял от земли щупленького брата и закружился с ним по перрону.

Фрося одобрительно смотрела на своего совсем недавно такого непутёвого и колючего сына, радуясь его теплу по отношению к сестре и к младшему брату, может, это было наигранно, но очень во время.

Андрей уверенно вёл Волгу будущего тестя без конца балагуря, исподволь расспрашивая мать и сестру о событиях связанных с Мишей, выслушивая ответы без комментариев.

Сёмка из окна автомобиля обратил внимание на то, что на деревьях, на чугунных кружевных оградах скверов и садов и на парапетах мостов висят остатки цветных бумажных лент и фольги:

— Так, это брат, у нас недавно был праздник проводов белых ночей.

Фрося засмеялась:

— Это же надо, восемь лет назад я была в Ленинграде за несколько дней до начала этих белых ночей, а теперь приехала после их проводов.

— Мамань, значит, будет и третий раз, явишься, когда будет это симпатичное природное явление, сама знаешь, бог любит троицу.

Они весело переговариваясь, вошли в фойе респектабельной гостиницы «Нева», на встречу им из кресла поднялся Алесь.

Фрося прижалась к исхудавшему телу некогда любимого человека, стараясь скрыть боль и жалость, заблестевшие в её глазах.

Пока Алесь обнимал Аню с Сёмкой, Фрося встретилась глазами с Андреем и они ей сказали больше, чем могли бы сказать слова.