Жажда безумия

Глава 8

Алиса

Я начинаю думать, что Шляпник был прав, когда сказал мне «верить в то, что я должна сделать». Мало того, что мне удалось найти Страну чудес, так еще и уходя от Тори, я уверила себя, что она последует за мной. Я повторяла себе, что она поможет мне. Повторяла эту мысль, пока не поверила в нее всей душой, и, конечно же, вот она здесь, ведет меня Туда.

Есть вероятность, что это было просто совпадение и она бы последовала за мной в любом случае, но мысль о том, что вера настолько сильна, что может изменить реальность, волшебна. Поэтому я придерживаюсь именно этой теории.

Мы движемся быстро, избегая открытых мест и держимся как можно ближе к теням. Начинается дождь, а пейзаж меняется с редких деревьев на долину с травой по колено и еще более высокими цветами. Теплые капли скатываются по моей коже и пропитывают одежду, но Тори уверяет меня, что это хорошо.

— Запахи не проходят сквозь воду. Если мы не наткнемся на теневого монстра, то какое-то время будем в безопасности, — объясняет она, когда я начинаю жаловаться на свои промокшие ботинки. — Как твоя грудь?

Я смотрю на разорванную переднюю часть своей футболки, радуясь, что она не одна из любимых, и оцениваю повреждения. Ткань прилипла к коже в нескольких местах, покрытая засохшей кровью, а через дырки видны тонкие красные линии. Грудь пульсирует тупой болью, горячей и ноющей, но могло быть и хуже. Намного хуже.

У меня в рюкзаке есть антибиотическая мазь, но я подожду с ней, пока не найду воду — не просто дождь — прежде чем обрабатывать ее. Надеюсь, еще немного продержится.

— Все в порядке, — говорю я.

Она морщит нос, глядя на рану.

— Выглядит больно.

— Так и есть.

— Тогда почему ты сказала, что все в порядке? — она сердито смотрит на меня, резко останавливаясь рядом с цветком, почти таким же высоким, как она сама.

Я пожимаю плечами в ответ.

— Со мной все будет хорошо.

Судя по суровому взгляду, мой ответ ее не устраивает. Не понимаю, почему ее так волнует, больно мне или нет. Она, кажется, даже не обращает внимания на то, что я жива и пытаюсь спасти ее дом от гибели, но она не отстает.

— Не двигайся, — предупреждает она, прежде чем убежать и найти растение с толстым желтым цветком. Она тянется к нему и вырывает тычинку — белую палочку с толстым желтым пыльником, которая удивительно похожа на соску — и протягивает ее мне.

На мгновение я настолько сбита с толку, что даже не могу взять ее, а просто смотрю на то, что она держит в руке.

— Что я должен с этим делать? — спрашиваю я, поднимая бровь.

— Сосать, — Тори сует его мне в лицо, и я неохотно беру.

— Зачем мне это делать? — я пробовала жимолость в жаркий летний день и даже однажды отведала чай из одуванчика, но сосать пыльник — не то, о чем я когда-либо мечтала.

И даже не хочу пробовать.

— Потому что он поможет от боли.

Она закатывает глаза и снова начинает идти, как будто устала от моего невежества. Как будто я должна знать все о Стране чудес, раз уж я здесь бывала раньше, и часть меня с ней согласна. Я должна была бы помнить больше о своем последнем путешествии сюда, особенно с учетом всего, что окружает меня и пробуждает воспоминания, но все, что я узнала в детстве, упорно ускользает из памяти.

После того, как я бросила на тычинку последний неодобрительный взгляд, я сунула ее конец в рот и сразу же пожалела об этом. Она пахнет как духи старушки, и, несмотря на мгновенное желание выплюнуть ее, я долго и упорно сосу ее, спеша за Тори.

Это отвратительно, наверное, одна из худших вещей, которые я когда-либо пробовала. Желчь поднимается по горлу, и я бросаю гневный взгляд на затылок Тори за эту глупую идею, и как раз когда я собираюсь сдаться и бросить тычинку как можно дальше от себя, вкус внезапно меняется. Аромат из универмага сменяется чем-то теплым и маслянистым, что покрывает мой язык и наполняет мои конечности легким, неясным ощущением. Мгновенно постоянная боль в груди утихает, и я теряю дар речи.

— Лучше? — спрашивает Тори, не оборачиваясь.

Я не хочу радоваться фактом того, что она права. На самом деле, я бы хотела, чтобы боль не прошла, только чтобы я могла унять ее высокомерное отношение, но покаянное чувство в конечностях перешло в голову и сняло мое горькое раздражение. Теперь я чувствую себя, как будто плыву.

Тори что, накачала меня наркотиками?

— Немного, — говорю я, вынимая из рта пыльцесос.

Желтый цвет стал светлее, чем раньше, но в остальном он выглядит так же, как когда она мне его дала. Я верчу его между пальцами, и в моей голове возникают вопросы.

Если один цветок может унять мою боль, что могут сделать другие цветы? Имеют ли цветы разного цвета разные целебные свойства или все они просто улучшают самочувствие? Подождите. Разве тычинка не мужская часть цветка? Я что, только что сосала цветочный член?

Эта мысль заставляет меня хихикнуть, что перерастает в громкий смех, и Тори оглядывается через плечо, чтобы заставить меня замолчать.

— Ты приведешь монстров прямо к нам, — шипит она, но ухмылка на ее лице говорит мне, что ей это нравится.

Да, она определенно накачала меня наркотиками.

С гневным взглядом я бросаю тычинку через плечо и продолжаю молча следовать за ней до края Шепчущего леса.

Деревья с листьями размером с крышки мусорных баков и яркие лианы, вьющиеся по стволам, простираются насколько хватает глаз. На ветвях висят случайные предметы, включая чайные чашки, туфли и украшения, а дорожка в виде шахматной доски уходит вглубь леса.

— Что за… — мой голос затихает, когда взгляд останавливается на карманных часах, мягко колышущихся на ветру. Я напоминаю себе, что чайные чашки и часы на деревьях — это не так уж и странно. В Стране чудес есть вещи и постраннее, и, если мы проживем достаточно долго, я, возможно, увижу их.

— Это Шепчущий лес, — уверяет меня Тори, указывая кончиком лука на линию деревьев. — Если Чешир здесь, они смогут нам сказать.

Я замираю, напрягая слух, чтобы услышать что-нибудь, кроме тишины, окутывающей окружающий нас пейзаж, но ничего не слышу. Ни животных, ни шелеста листьев на деревьях, ничего.

— Э-э… — бормочу я, пытаясь понять бесконечную причудливость этого места. — Как это работает? Просто задаешь им вопрос и ждешь ответа?

Она кивает в мою сторону, достает из кармана ярко-розовый брелок в виде пера и направляется к деревьям.

— Ты должна им что-то дать, — она указывает на коллекцию случайных предметов, которая простирается глубоко в лес. — И тогда тебе разрешается задать вопрос. Хотя они не всегда дают прямой ответ.

Конечно, не дают. Почему им это делать?

Тори входит в Шепчущий лес, следуя по шахматной дорожке, а я иду за ней по пятам. Я начинаю задаваться вопросом: не является ли шепот полной ерундой, учитывая, что я все еще не слышу ничего, кроме тишины? Но как только мы полностью погружаемся в лес, я слышу его.

Шепот.

Мягкая какофония голосов, парящих в воздухе.

Они неразборчивы, скорее похожи на толпу людей, шепчущих с одинаковой громкостью, и даже если я пытаюсь сосредоточиться на одном из голосов, не могу разобрать, что он говорит.

Тори сходит с тропы и подходит к одному из деревьев, протягивая руку к маленькой лиане, свисающей прямо над ее головой. Она привязывает перо к концу лианы и возвращается на тропу, а я жду, затаив дыхание.

— Я ищу Чеширского кота, — говорит она вслух, ни к кому конкретно не обращаясь. Я полагаю, что деревья слушают так же, как и говорят, или же она просто такая же сумасшедшая, как и все остальное в этом мире. — Где он?

Вокруг нас продолжает кружиться шум голосов, и, насколько я слышу, в нем нет ответа.

Это чертовски бессмысленно. Пустая трата времени. Нам, наверное, повезет больше, если мы будем искать кота сами, а не пытаться убедить растения раскрыть секреты. Однако, как только я открываю рот, чтобы сказать Тори, насколько это непрактично, шепот затихает. Едва различимые, они похожи на белый шум, когда один голос берет верх.

— Пленен, — говорит он, совершенно лишенный эмоций. — Ожидает скорой смерти от тьмы.

От этого ответа меня пробирает дрожь не только потому, что Шепчущий лес ответил, но и из-за самого ответа. Неужели монстры действительно похитили Чеширского кота? Если мы пойдем за ним, успеем ли мы спасти его? Или нас убьют по дороге? Тори согласилась помочь мне найти его, но никогда не согласится на спасательную операцию.

В конце концов, я, возможно, останусь одна.

Но мы все еще не знаем, где он и в каком направлении нам двигаться. Тори сказала, что деревья не всегда дают прямые ответы, но «пленен» означает, что он делает, а не где.

— Где они его держат? — спрашиваю я более конкретно, заслужив взгляд от Тори.

— Ты должна дать им что-то, — она указывает на свисающие лианы.

— Нет. Они даже не ответили на твой вопрос, — я решительно качаю головой. — Я не дам им ничего за загадочный ответ, к которому сама могла бы прийти. Ты сказала «где», поэтому они должны были дать тебе местоположение.

Тори открывает рот и быстро смотрит на кроны деревьев, как будто одно из них вот-вот оживет и раздавит меня. К счастью, ни одно из них не шевелится, но голос тоже не возвращается.

Отлично сработано, Алиса.

Тори подходит ко мне, ее губы находятся всего в нескольких сантиметрах от моего уха, и она говорит так тихо, что я едва ее слышу.

— Я согласна, но если злить духов деревьев, то это нам никак не поможет найти Чешира, — ее теплое дыхание на моей коже заставляет меня задрожать, и я отскакиваю назад, моя кожа все еще покалывает.

— И что? Как только монстры выпьют всю жизнь из этого места, не останется никого, кто мог бы приносить им подарки, — говорю я, надеясь, что мой голос достаточно громкий, чтобы его услышали в лесу. Они вообще еще слушают? Или они отключились, когда я задала свой вопрос не в свою очередь?

Что будет, когда у монстров не останется людей, которых можно убить, и они сожгут этот лес дотла? Будут ли они тогда готовы давать прямые ответы?

Тори смотрит на меня в ошеломленном молчании, ее темные глаза внимательно изучают мои черты, но мне все равно. Я уже потратила достаточно драгоценного времени с тех пор, как попала в Страну чудес, и я не ближе к спасению кого-либо, чем была, стоя в прихожей и глядя на свое отражение в надежде попасть в Страну чудес.

— Пожалуйста, скажите мне, где Чеширский кот, чтобы я могла спасти то, что осталось от вашего мира, — говорю я, чувствуя, что говорю сама с собой. Кто знает, услышат ли эти растения мою просьбу? Кто знает, будет ли им не все равно? Насколько я знаю, им может понравиться, если их сжечь дотла.

Я принесла зажигалку. Я могу это сделать.

— Алиса, — шепот достигает моих ушей и заставляет кровь застыть в жилах. Эти деревья знают мое имя.

Они помнят меня?

— Да? — я сохраняю невозмутимое выражение лица. Не знаю, видят ли они меня или только чувствуют каким-то образом, но я не покажу, насколько я потрясена и как страх медленно ползет по моей спине. Они увидят только холодную, бесстрастную Алису, которую полюбила моя сестра и которую моя мать избегает, когда только может.

Тори, однако, не может скрыть удивления на лице, и ее брови поднимаются до линии роста волос.

— Ты вернулась, — шепот, кажется, окутывает меня, как дым, лаская мою кожу. — И ты выполняешь миссию по спасению Страны чудес.

— Да, — я с трудом сглатываю и смотрю вдаль, между деревьями, представляя, что там стоит человек, разговаривающий со мной, а не высокие деревья. — И я бы приблизилась к достижению этой цели, если бы ты сказал мне, где я смогу найти Чеширского кота.

Тишина. Протяженная, оглушительная тишина, которая раздражает мое терпение и заставляет кровь закипать. С каждой секундой идея поджечь эти деревья кажется все более и более привлекательной.

— Ну? — резко говорю я, размахивая руками в раздражении. Не могу поверить, что стою здесь и спорю с деревьями, когда в Стране чудес прямо сейчас скрываются настоящие монстры. Я должна искать Чешира, найти Шляпника и спасать других чудесных существ, которые еще живы.

Вместо этого я разговариваю с растениями.

— Ты найдешь его в каменной крепости в этих лесах, — наконец отвечает шепот. Я ожидаю, что в нем будет какая-то эмоция, по крайней мере раздражение от того, что его беспокоят, но он остается бесстрастным. — Не медли. Иди быстрее, Алиса, потому что они скоро вернутся за ним.

— Это было не так уж и сложно, правда? — я ухмыляюсь Тори. Она выглядит растерянной, где-то между сбитой с толку и впечатленной, но я просто рада, что мы получили ответ. Не точные координаты или указания, но, по крайней мере, мы знаем, что ищем: каменную крепость. Может быть, башню? Тюрьму?

— Предупреждаю, — продолжает шепот без просьбы, заставляя меня застыть на месте. — Остерегайся друзей, которые могут оказаться врагами. В Стране чудес нельзя доверять всем.

От этой угрозы у меня мурашки по коже, и я инстинктивно смотрю на Тори. Она не только спасла мне жизнь, но и сопровождает меня в этом путешествии в поисках Чеширского кота. Она позаботилась об облегчении моей боли с помощью тычинки цветка, поэтому я не думаю, что она одна из тех недружелюбных существ, о которых говорит дерево.

Но значит ли это, что мы можем доверять Чеширу? Или есть еще кто-то, кого нам следует опасаться?

— Спасибо, — это меньшее, что я могу предложить деревьям, поскольку я отказалась оставить им подарок, хотя они и так должны были бы помочь мне без угроз.

— Ты сумасшедшая, — говорит Тори, оглядывая меня с ног до головы.

Я в ответ вынуждаю себя слащаво улыбнуться. — У тебя забавный способ сказать «потрясающе», но спасибо.

Когда она не делает попытки двигаться, я указываю на шахматную дорожку, чтобы подтолкнуть ее. — Ты слышала дерево, — подбадриваю я. — Нам нужно торопиться. Мы теряем время.

Нам придется обследовать каждый уголок этого леса, чтобы найти место, где держат Чешира, но это не так уж и сложно. Насколько большим может быть этот лес?