Жажда безумия

Глава 10

Алиса

Я может и не помню многого о своем последнем путешествии в Страну чудес, но я отчетливо помню, что Чеширский кот был котом. От его голубовато-желтой шерсти до пушистого хвоста и ушей — этот образ запечатлелся в моей памяти яснее, чем большинство других воспоминаний об этом мире. Однако, когда Тори отступает в сторону и я могу ясно разглядеть незнакомца, стоящего внутри каменной камеры, я вижу не того, кого ожидала.

В свет выходит мужчина в рваной рубашке, темных джинсах и ботинках. Он высокий, легко заполняет дверной проем высотой шесть футов, с медно-коричневой кожей и черными косами до плеч. Он худощавый и мускулистый, с золотыми глазами, в которых мелькает любопытство, и естественной улыбкой, поднимающей уголки его рта. Несмотря на то, что он был заперт в этой тюрьме неизвестно как долго, мужчина выглядит впечатляюще.

Но он определенно не кот.

— Кто ты? — я поднимаю бровь, пытаясь не отвлекаться, пока мои глаза скользят по его фигуре и медленно поднимаются обратно.

Он смеется, его улыбка превращается в широкую ухмылку, а его глаза встречаются с моими.

— Одна из вас явно знает, раз раньше кричали мое имя. Я Честер, бывший Чеширский кот, но ты можешь звать меня Чес. Спасибо, что спасла меня.

— Что ты имеешь в виду под «бывший»? — хотя на этом этапе меня уже ничто не должно удивлять, каждый поворот сюжета продолжает поражать меня, изменяя мое и без того нарушенное чувство реальности. Страна чудес — это один шок за другим, и я теряю счет всем странностям.

Неужели это действительно Чеширский кот, которого я встретила в детстве?

— Я имею в виду именно это, Алиса, — говорит он, делая еще один шаг от двери, но сохраняя дистанцию от нас. — Когда тьма проникла в наш мир с помощью магии, все изменилось. Места, люди, животные. Все стало не таким, как раньше.

— Откуда ты знаешь мое имя? — удивляюсь я, постоянно удивляясь, когда люди здесь меня узнают. Неужели я ни капельки не изменилась? Я все еще похожа на маленькую девочку, которая впервые попала в Страну чудес? Или у меня просто на лбу написано «Алиса»?

— Я помог тебе найти дорогу, когда ты заблудилась, — вспоминает он, засунув большие пальцы в карманы джинсов. — Я спас тебя из замка королевы и привел к Шляпнику. А потом, когда пришло время тебе уходить, я был там, чтобы попрощаться. Как я мог забыть?

Его слова вызывают шепот воспоминаний из самых темных уголков моего сознания, и я смутно вспоминаю их все. Это должно быть правдой. Чес — это Чеширский кот, даже если он и не похож на прежнего. Я узнаю его игривый нрав, скрывающийся под красивой внешностью, и вынуждена отвести взгляд, когда жар заливает мои щеки.

Я бросаю Тори вопросительный взгляд, подняв одну бровь.

— А ты? Ты раньше была фламинго или чем-то в этом роде? — шучу я, вспоминая розовое перо, которое она достала для шепчущих деревьев ранее.

— Нет, — она качает головой. — Я была соней.

— Конечно, — бормочу я, уставшая от того, что меня постоянно застают врасплох, от того, что я никогда не знаю, что будет дальше. Как бы я ни старалась предсказать хотя бы одну вещь, которая пойдет по плану, я всегда ошибаюсь. — Соней.

— Послушайте, дамы, я бы с удовольствием постоял здесь и поболтал, но нам нужно двигаться дальше, — говорит Чес, оглядывая деревья поблизости. — Чудаки, которые поместили меня сюда, могут вернуться в любой момент, и, без обид, я бы предпочел не оказываться в заключении с вами двумя в ближайшее время.

— Да, нам нужно идти, — говорю я, отгоняя мысли о кошках и мышах. Что-то подсказывает мне, что если они вдвоем окажутся в замкнутом пространстве, это плохо закончится для всех. Мой взгляд естественным образом обращается к Тори, которая вела всю эту экскурсию. Наверняка она укажет нам правильное направление. — Куда мы идем?

— Я же говорила, что как только мы найдем Чешира, вы будете сами по себе, — углы ее губ опускаются в угрюмой гримасе. — Боюсь, здесь наши пути расходятся.

Расходятся? Я знала, что это неизбежно, но теперь, когда настал момент, когда Тори должна уйти, я волнуюсь. Возможно, мы не были вместе очень долго, но ее присутствие в дикой Стране чудес успокаивает. Если не считать ее наглого поведения, с ней почти приятно. И есть вероятность, что, если мы разойдемся, я больше никогда ее не увижу.

Эта мысль не должна беспокоить меня, в конце концов, я едва ли могу назвать ее подругой, но ее отсутствие оставит во мне чувство пустоты.

— Пойдем с нами, — говорю я, не успев прикусить язык. Я искренне не понимаю, почему прошу ее пойти с нами, но мне кажется, что это правильно. — Только пока мы не уйдем отсюда. Мы сможем перегруппироваться, отдохнуть, а потом ты сможешь уйти.

— Алиса, я не могу…

— Пожалуйста.

Мне противно, что я опустилась до того, что умоляю Тори остаться с нами, но я не хочу, чтобы она исчезла. Пока нет. Я не знаю, какие откровения могут произойти за несколько минут с ней, но что-то должно быть. Какая-то важная информация, которую я упускаю, или какой-то невероятный совет о том, с чего мне начать свое путешествие, чтобы спасти Страну чудес.

В данный момент я согласна на все, кроме ее ухода. Мне это не нравится.

Ее губы шевелятся, как будто она пытается решить, стоит ли ей оставаться, стоит ли она того, чтобы я ее просила. И снова я убеждаю себя, что она захочет остаться. Она сочтет это хорошей идеей, даже если это только для того, чтобы побыть в компании еще немного, прежде чем снова уйти. Конечно, она захочет остаться. Почему бы ей не остаться?

— Хорошо, — прерывает она мои мысли и закатывает глаза. — Но только до тех пор, пока ты не доберешься до места назначения. Потом я ухожу. Понятно?

Я резко киваю, чувствуя легкое облегчение.

— Понятно.

К счастью, она не смотрит на меня и не видит намека на улыбку на моих губах, это было бы трагично, ее взгляд обращен к Чесу.

— Есть где-нибудь поблизости место, где мы можем разбить лагерь?

— Будет тесновато, но мы можем пойти ко мне домой, — говорит он, подмигивая. — Там мы обо всем договоримся, а вы двое по дороге расскажете мне, как нашли меня.

— Согласна, — она отступает в сторону, чтобы пропустить его. — После тебя.

С Чесом во главе мы пробираемся через яркий лес, следуя по клетчатой тропе, пока голоса Шепчущего леса не затихают. В воздухе витает музыка, хотя невозможно сказать, откуда она исходит, и она меняет темп после каждого куплета. В одну минуту это медленная, протяжная баллада, а в следующую — легкий и трепещущий звон колокольчиков.

Чес идет быстро, и порой мне с трудом удается угнаться за его бешеной скоростью, но мы успеваем рассказать ему обо всем, что произошло. О письме от Шляпника, о моей почти смерти от рук монстра и о нашем путешествии, чтобы найти его. Он мало говорит, вместо этого внимательно слушает, и я задаюсь вопросом: не раскрываем ли мы слишком много слишком быстро. В конце концов, мы только что с ним встретились. А что, если он не тот, кем мы его считаем? Что, если доверять ему, ужасная идея?

Сейчас уже поздно об этом думать, Алиса. Я упрекаю себя, когда мы останавливаемся в нескольких метрах от широкого ствола дерева, в котором вырезана дверь. Никаких петель или ручек, только гигантский прямоугольник с окном вверху.

— Ты здесь живешь? — я наклоняю голову в сторону, и он кивает. — Но это же даже не настоящая дверь.

Он от души смеется, да так, что его плечи дрожат, и он делает шаг вперед к дереву.

— Ох, Алиса, — говорит он. — Ты еще ничего не поняла? В Стране чудес вещи не всегда такие, какими кажутся.

Я открываю рот, чтобы возразить, но слова застревают в горле, когда Чес протягивает руку, хватает невидимую ручку, поворачивает запястье в воздухе и открывает дверь. Я ожидаю увидеть пустое внутреннее пространство дерева, в котором могут комфортно стоять только два человека, но когда дверь распахивается шире, я вижу жилое помещение приличных размеров, гораздо более широкое, чем само дерево.

Что за черт?

Я делаю шаг влево, убежденная, что увижу какое-то продолжение, свисающее с задней стороны ствола дерева, но там ничего нет. Какая бы оптическая иллюзия или магия ни позволяла целому дому существовать внутри дерева, размер которого в разы меньше его, это сбивает меня с толку. Этого не может быть. Это невозможно. Но, тем не менее, это так.

— Дамы вперед, — говорит он, предлагая мне пройти в дверь, и, не задумываясь, я прохожу внутрь.

В круглой комнате пол покрыт травой. Она достаточно просторна, чтобы разместить диван, обеденный стол со стульями и несколько тумбочек. Деревянная лестница спиралью поднимается по стене, ведя на второй этаж над нашими головами. Все просто и старомодно, но удивительно.

— Присаживайтесь, — предлагает Чес, закрывая дверь и оставляя нас внутри дерева. Он указывает на диван. — Ни одна из мебели больше не кусается, я избавился от нее некоторое время назад.

Хочется верить, что он шутит, но после того, что видела, я не сомневаюсь в этом.

Бросив рюкзак на пол рядом с диваном, я сажусь на один конец, а Тори присоединяется ко мне через секунду, настороженно положив лук на колени. Вероятно, она спит с ним на случай, если ее атакуют посреди ночи.

Чес тянет один из маленьких столиков и садится на его край, переводя взгляд с Тори на меня.

— Итак, ты здесь, потому что Мэверик попросил тебя помочь спасти Страну чудес?

Я киваю, к счастью, он хотя бы слушал по дороге сюда. Не нужно повторять.

— И ты думаешь, что сможешь избавить мир от этих монстров? — он наклоняет голову, рассматривая меня. — Тьма настолько сильная, что никто в этом царстве не смог противостоять ей.

— Да.

Мои слова вызывают тяжелую паузу, делая воздух густым и душным.

— Ну, я не хочу быть вестником плохих новостей, — говорит он с вздохом, — но я думаю, что это ужасная идея и пустая трата времени. Тебе следует вернуться домой, Алиса, пока у тебя еще есть шанс уйти.

Когда наши взгляды встречаются, я ошеломлена и не могу поверить в то, что слышу. Чеширский кот должен был стать моим ответом, когда Тори отказалась мне помочь, но даже он не поддерживает мое желание спасти их мир. Что, черт возьми, не так с этими людьми?

Они действительно так легко сдались? Они довольны тем, что живут в укрытии, пока монстры не убьют их одного за другим?

— Что? — вставляет Тори. — Ты не собираешься ей помогать?

— Разве ты не собиралась бросить ее, как только пришла сюда? — Чес бросает ей вызывающий взгляд. — Я так и думал. Ты так же хорошо, как и я, знаешь, что это самоубийство.

Я ожидаю, что Тори будет спорить, согласится со мной, что еще есть шанс спасти их мир, но она молчит. Конечно, она с ним согласна. Она и не хотела мне помогать, но каким-то образом все равно втянулась в это. Ни один из них не верит, что я смогу это сделать. Они считают, что Страна чудес безнадежна.

— Вы ошибаетесь, — говорю я ровным тоном, пристально глядя на Чеса. — Невозможное происходит каждый день. То, что шансы невелики — не значит, что их нет вовсе.

— Я всегда восхищался твоей храбростью и состраданием, Алиса, — говорит он, наклоняя голову в мою сторону. — Но твоя логика оставляет желать лучшего. Противостоять тьме — это смертный приговор, просто и ясно. Ты не выйдешь сухой из воды.

Вспыхнув гневом, я наклоняюсь вперед на диване, сокращая расстояние между нами.

— И ты тоже, если мы ничего не сделаем.

Напряжение сгущает воздух вокруг нас, затрудняя дыхание, но я продолжаю горячо смотреть в глаза Чесу, пока мои планы быстро не начинают таять на моих глазах. Я вернулась к исходной точке, не имея никакого плана, и если ни Тори, ни Чес не согласятся мне помочь, то, полагаю, я останусь одна.

Поднимаясь на ноги, почти сравнявшись с ростом Чеса, когда он сидит, я прищуриваюсь, глядя на него.

— Ты ошибалась, Тори, — говорю я, не оборачиваясь. — Чеширский кот не подходит, но я найду того, кто подходит.

Это не страшный удар, но я надеюсь, что он будет болезненным. Я надеюсь, что Чес поймет, как меня раздражает его нежелание помочь. Может быть, он одумается. А может быть, и нет.

В любом случае, я не собираюсь оставаться, чтобы это выяснять.

Ослепленная кипящей во мне яростью, я хватаю свой рюкзак с пола и направляюсь к двери. Повторяя действия Чеса, я тянусь к невидимой ручке и чувствую, как мой пульс учащается, когда что-то твердое и невидимое касается моей кожи. Я поворачиваю ручку и открываю дверь, оставляя их обоих позади, и ухожу в лес.

Я не могу быть единственным человеком в этом мире, готовым противостоять монстрам, и найду чудо-существо, у которого осталось достаточно веры, чтобы помочь мне.