Глава 25

Конечности Грея ныли, напоминая о долгом и утомительном путешествии из Бэллифога и о том, что случилось после прибытия в Эдинбург.

Напольные часы в холле мерно отсчитывали минуты. Вот и полдень уже миновал. Минерва спала рядом с Греем на широкой кровати с четырьмя столбиками. Волосы ее разметались и закрыли лицо, руки она закинула за голову. Улыбаясь, Грей приподнял одеяло: он не мог отказать себе в удовольствии еще раз полюбоваться ее телом.

Телом богини, прекраснейшей женщины в мире.

Его жены. Возлюбленной. Подруги. Символа исполнения всех желаний.

Грей не сразу вспомнил о том, что ждет гостей – сегодня вечером, ночью или завтра утром. Кто-то непременно явится сюда, в этом нет сомнений, а потому он должен быть начеку.

Грей провел ладонью по груди Минервы, и она выгнулась и что-то пролепетала во сне. Постепенно просыпаясь, она откинула одеяло и предстала перед ним совершенно нагой.

Его возлюбленная обладала чувственной натурой.

– Минерва! – прошептал Грей ей на ухо. – Минерва, пора просыпаться.

– Да?

– Надо вставать, любимая, и поискать какую-нибудь одежду, пока в доме еще светло.

Минерва сразу открыла глаза, нахмурилась, разглядывая полог над кроватью, а затем устремила взгляд на Грея:

– С какой стати мы должны вставать? Мы устали.

Но Грей продолжал тормошить ее, пока она окончательно не проснулась. Наконец он встал с постели.

– Грей! – Она приподнялась на локтях. – Вернись сейчас же!

– Ни в коем случае. Не заставляй меня нарушать приличия. Медовый месяц бывает только после свадьбы.

– Мы женаты.

Окинув ее внимательным взглядом, Грей кивнул:

– Да, да, Минерва. Но я был бы не прочь повторить клятву в присутствии старины Памфри. А теперь, дорогая, вставай. Макс заверил меня, что здесь мы найдем любую одежду.

Макс не солгал: шкаф был набит платьями – пожалуй, слишком изысканными и нарядными для предстоящих событий. Грей выбрал самое простое из них, сшитое из сиреневого шелка, и разложил его на постели. В ящиках комода обнаружились и запасы белья, но Минерва покачала головой, едва он принялся рыться в них.

– Лучше принарядись сам, – посоветовала она, быстро найдя себе подходящие вещички. – По-моему, тебе будут к лицу светло-зеленая тафта и такие же туфли.

– Постараюсь запомнить, милая. Я скоро вернусь.

Разыскав в комнате Макса панталоны, темный сюртук и чистое белье, он торопливо оделся.

Вернувшись, он с удивлением обнаружил, что Минерва уже успела одеться и привести себя в порядок – осталось только застегнуть сзади платье. Грей охотно помог ей, приложив некоторые усилия: очевидно, платье принадлежало менее крепкой женщине.

Посмеиваясь, Минерва заметила:

– Может, оставим незастегнутым? Я набросила бы сверху мантилью, чтобы скрыть свои внушительные размеры.

Грей согласился:

– Более чем внушительные. Вероятно, платье носила маркиза, а она была весьма миниатюрной особой.

– Тише! – вдруг воскликнула Минерва и замерла. Она приложила палец к губам, но Грей уже все понял: поблизости раздался легкий шорох – скорее всего шелест ткани о стену коридора.

Надо немедленно увезти отсюда Минерву, подумалось Грею. Напрасно он поддался на ее уговоры и решил изменить планы!

Но теперь уже слишком поздно.

Пока они спали, огонь в камине угас, в спальне стало темно. Грей, впрочем, только порадовался этому.

Жестами он заставил Минерву встать на четвереньки. Она подчинилась, не споря, и заползла под кровать. Перед глазами Грея мелькнул ворох сиреневого шелка, кружева нижней юбки и панталоны.

Грей на цыпочках подошел к приоткрытой двери, остановился и прислушался.

Тишина.

Ни звука.

Ни крадущихся шагов, ни шороха одежды, ни даже дыхания.

Не слышно ничего.

Прижавшись к стене, он осторожно выглянул в коридор, стены которого были увешаны портретами членов семейства Россмара, их лошадей и собак.

Эти молчаливые свидетели вряд ли выдали бы укрывшихся здесь влюбленных.

Вынув из-за пояса пистолет, Грей дулом приоткрыл дверь пошире.

Возможно, где-то что-то упало – одежда в шкафу, драпировка, чашка. Нет, все-таки лучше проверить, в чем дело.

Дверь комнаты напротив была открыта. Оглянувшись на кровать, под которой послушно пряталась Минерва, Грей прокрался в коридор и огляделся. Все вокруг было как прежде.

Справа на стенах висело еще несколько портретов, вдалеке виднелась лестница. Темные половицы были устланы обюссонским ковром.

Тишина.

Как и должно быть.

Если бы не какой-то синий ком на полу почти в самом конце коридора.

Как и предполагал Грей, что-то упало.

Он отошел от двери спальни на несколько шагов и вгляделся пристальнее. Синий ком поблескивал. Наверное, это драпировка. Минерва успокоится, если он принесет ей доказательства того, что в доме никого нет.

Грей наклонился и поднял загадочную вещицу. Им оказался синий мундир, расшитый золотом. Нахмурившись, Грей огляделся, но нигде на стенах не заметил гвоздя, на котором мог бы висеть этот мундир. Странно, почему он вообще валялся в коридоре, а не висел в шкафу?

Когда Грей в последний раз покидал спальню, мундира в коридоре не было. В тот раз Грей ходил за водой для Минервы.

Держа мундир в руке, Грей поспешил к лестнице и бесшумно спустился в холл, оглядываясь по сторонам. Просторный холл хранил гнетущее молчание, как и комнаты наверху.

Гулко пробили часы, заставив Грея вздрогнуть.

Обернувшись, он стрелой взлетел по лестнице. Теперь у него уже не было сомнений в том, что Минерву следует поскорее увезти отсюда.

У двери спальни Грей замер: дверь была закрыта. А он оставил ее открытой!

Сделав глубокий вдох, Грей попятился и тут заметил, как в серебряном кувшине, стоявшем на резном столике, отразилась мелькнувшая тень.

Вздрогнув, он обернулся.

– Добрый день, мистер Фэлконер. Присоединяйтесь к нам.

В дверях напротив спальни стоял человек огромного роста. На черноволосом незнакомце была лишь рубашка. Одной рукой он прижимал к себе Минерву, а другой приставил пистолет к ее виску. Грей тихо ахнул.

– Поторопитесь, мистер Фэлконер. Не заставляйте меня ждать. Сегодня у меня много дел, и все-таки я выбрал свободную минуту, чтобы получше познакомиться с вами и с этим… существом.

Грей заметил, с каким отвращением его собеседник смотрит на Минерву, но решил, что призывать его к ответу еще рано.

– Кто вы, сэр? – спросил Фэлконер, понимая, что зажатый в руке пистолет не принесет ему никакой пользы. – Будьте любезны отпустить мою… жену.

– Жену? – От грубого хохота Грея передернуло. – Я давно не бывал в этих краях. Наверное, теперь здесь принято называть «женами» потаскух?

Минерва вскрикнула, Грей шагнул к ней.

– Да-да, – закивал незнакомец. – Идите сюда, мистер Фэлконер. Мы славно повеселимся, прежде чем я попрощаюсь с вами обоими.

– Не смей! – выкрикнула Минерва. – Грей, беги отсюда! Он убьет нас!

– Чепуха! – перебил ее верзила. – Выдумки больного воображения. Предлагаю выпить за наше здоровье. А если вы все-таки решите покинуть этот дом, мистер Фэлконер, я просто пристрелю вашу маленькую распутницу, а потом и вас.

– Беги, Грей!

Грей медленно приблизился к незнакомцу, отступившему вместе с Минервой в глубину комнаты. Верзила не спускал с него белесых глаз. Длинные черные волосы были по-прежнему заплетены в косицу, лицо казалось угловатым и еще более отталкивающим, чем вчера вечером в Модлин-Мэноре.

– Вижу, вы меня узнали, – заметил громила.

– На маскараде, – шепотом подсказала Минерва. – Помнишь, Грей?

– Помню, любимая.

– Как трогательно! – процедил сквозь зубы капитан Смит, ибо это был действительно он.

Бросив взгляд на мундир, с помощью которого его отвлекли от Минервы, Грей швырнул синий ком в сторону.

– Советую вам бросить и пистолет, – произнес Смит, и Грея вновь передернуло при виде его почти не шевелящихся тонких губ.

– Нет! – взмолилась Минерва. – Пока ты вооружен, у нас есть шанс. Зачем нам умирать?

– Дорогая, ты единственная в мире женщина, наделенная логикой, – сообщил Грей, обдумывая, как выпутаться из этой ситуации.

– Налейте нам вина, – распорядился Смит и указал в сторону. – Бутылка хорошей мадеры стоит вон там. Я привез ее с собой. Наполните три бокала.

Грей увидел бокалы и бутылку, стоящие на комоде. Не спуская глаз со Смита, он выполнил приказ. Бутылка была полной; похоже, ее еще не откупоривали. Грей задумался о намерениях своего противника.

Он не сразу заметил то, что должен был заметить: у стены стояло два больших открытых сундука.

Отведя взгляд, Грей сделал вид, что поглощен разливанием мадеры. В назначении этих сундуков он не сомневался. Они превосходно могли заменить гробы.

По-прежнему целясь Минерве в висок, Смит завел вторую руку за спину и развязал ленту на косице. Распустив свои длинные вьющиеся волосы, он переложил пистолет в другую руку и приставил его к левой груди Минервы. Она прерывисто вздохнула, и Грей рванулся к ней.

– Не двигайтесь! – велел Смит. – Иначе вашей игрушке крышка.

К ужасу Грея, он склонился над Минервой. От длинных черных волос на лицо его упала тень. Шагнув вместе со своей заложницей в сторону, Смит взял со стула трость с набалдашником в виде башмака и, засмеявшись, стукнул тростью об пол.

– Позвольте представиться, – невнятно проговорил он, – перед вами евнух!

– Олаф Клак! – выдохнул Грей. – Теперь ясно, почему вы так старательно скрывали лицо.

Клак выпрямился.

– Я скрывал его исключительно для того, чтобы вы меня не узнали, глупец. Итак, разве мы не знакомы? – спросил он, наморщив крючковатый нос.

– Вы Клак, – пробормотал Грей, чувствуя себя ужасно глупо.

– Мы знаем вас, сэр, – подтвердила Минерва. Босиком она казалась особенно беспомощной. – Вы мистер Клак из Модлин-Мэнора, на редкость умный человек.

– Не льсти мне, блудница. За кого ты меня принимаешь? Я джентльмен и ученый, у меня была женщина, до которой тебе далеко. Была, пока не умерла, производя на свет скверную девчонку, мою дочь.

У Минервы от изумления округлились глаза.

– Она наверняка не хотела покидать этот мир, сэр. Не сомневаюсь, она предпочла бы остаться с вами и дочерью.

Кто этот человек? Грей напряг память, но не мог отыскать в ней воспоминаний о встречах с Клаком, кроме как в Шотландии.

– Она была настоящей леди, – отозвался Клак. – Представляете, за всю свою жизнь со мной она не вымолвила ни слова. Только потому, что я взял ее силой.

И без того бледное лицо Минервы побелело как мел.

– Да еще оставила мне младенца, девчонку! – Клак тряхнул головой. Но даже в ярости его лицо осталось непроницаемым. – Выпьем. Предлагаю тост за примирение. Что толку в брани и оскорблениях? Ошибки совершают для того, чтобы впредь не повторять их. Мы с вами умные люди, Фэлконер. Как и я, вы понимаете, что человек обязан смириться с неизбежным. А смерть для вас двоих неизбежна. Но это еще не значит, что перед смертью нельзя выпить за здоровье. – Он ухмыльнулся и вцепился зубами в набалдашник трости.

– И где же ваша дочь? – вдруг спросила Минерва.

Клак что-то промычал, пытаясь отвинтить набалдашник.

– Вы сломаете зубы, Клак, – заметил Грей.

– Ну и черт с ними, – отозвался тот. – Мы все равно выпьем, и сил у меня прибавится. Все пойдет как задумано. Я слишком долго этого ждал… Тс-с! Слышите! Что там еще, черт возьми?! Встаньте к стене, Фэлконер. Один звук – и она умрет.

В коридоре послышались громкие шаги.

Надежда проснулась в душе Грея лишь на миг, пока знакомый голос не позвал:

– Олаф, дружище, ты здесь? Олаф, Олаф, старина! Я спешу на помощь! Вот уж не думал, что ты не дождешься меня. Решил заграбастать все сразу, или…

– Тихо! – взревел Клак. – Сюда, Минер! Только тихо!

В дверях появился Сайлас Минер. В длинном плаще, который лишь сильнее подчеркивал его худобу. Под плащом виднелась длинная белая туника – видимо, он не переоделся после маскарада. Шутовской колпак исчез, а черная краска с бровей, бороды и усов размазалась по лицу.

– Как ты нашел меня? – спросил Клак.

Минер поморщился. Согнутой левой рукой он привычно прижимал к груди серебряную трость.

– Прошу тебя, не кричи, Олаф! У меня раскалывается голова. Кажется, вчера ночью я перебрал…

– Я спрашиваю: как ты меня нашел? И потом, какой я тебе Олаф, Второй?

Грей заложил за спину обе руки и прислонился к стене. Второй!

«Лорд Ледяные Глаза заперт, Второй?»

«А как же, Девятый!»

«Тогда Кэп будет доволен».

Жаркая, душная ночь на острове. Пылающий костер, пляшущие тени. Они приближались к ограде только для того, чтобы в очередной раз напугать Грея, их беспомощного пленника.

Лишь теперь Грей понял, что перед ним те самые пираты, которые похитили его с корабля. Ему следовало догадаться об этом раньше, узнав их по голосам. Конечно, он никогда не видел пиратов вблизи, но какая разница!

– Ладно тебе, Кэп, – примирительно произнес Сайлас. – Я думал, ему не стоит знать, кто мы такие.

– Это еще почему? Мертвые не болтают.

Минер окинул Грея взглядом и кивнул:

– Само собой. И как я не догадался? Слишком уж он прямой и честный: не решился даже отвезти в Англию несколько безобидных семян, спрятав их в сахаре. Подумать только!

Грею нестерпимо хотелось вмешаться в разговор, тряхнуть головой и, потрясая кулаками, потребовать, чтобы ему объяснили, в чем дело. Но в руках, что были спрятаны за спиной, он сжимал пистолет. Впрочем, это не помешало ему признаться:

– Вы успешно водили меня за нос. Чертовски ловкая работа! Значит, это вы разыскали меня на плантациях и хотели, чтобы я вывез из Вест-Индии семена дурмана?

– Верно, – согласился Минер, радостно хлопнул себя по колену и снова подмигнул. – Как это делал прежде один из членов вашей семьи. Знаете, вчера вечером я даже надел свою давнишнюю хламиду. Мне нравится рисковать, Фэлконер. Как я и думал, вы ничего не заметили. Человек меняется вместе с окружающей обстановкой, верно? В новом месте и ловушки новые. Иногда бывает достаточно только побрить голову. Поразительно, как отсутствие прически преображает лицо!

Грей совсем не обрадовался напоминанию о своем промахе, который мог стоить им с Минервой жизни.

– Довольно болтовни! – перебил Клак. – Пора за работу. Вижу, трость при тебе, Второй. – Он тоже подмигнул и надолго закрыл один глаз. Грей удивленно поднял бровь.

– Что это у тебя с глазом, Кэп? – в свою очередь, спросил Минер. – Что-нибудь попало? Дай-ка я посмотрю…

– С моим глазом все в порядке, болван, – отрезал Клак. – Эти двое должны выпить. Я же цивилизованный человек, Второй, или ты забыл? Так все кончится быстрее и приятнее. Вижу, надежная трость при тебе. – Он снова закрыл глаз и кивнул головой в сторону бокалов, наполненных мадерой.

– А, трость! – отозвался Минер. – Да, я не расстаюсь с ней ни на минуту. Дай-ка мне вспомнить, куда я ее девал…

– Она у тебя в руке, идиот. В твоей никчемной левой руке.

Минер поклонился, выставив на всеобщее обозрение бритую макушку.

Затем, отвернувшись от зрителей, Минер что-то забормотал себе под нос, копошась с каким-то предметом, и наконец выпалил:

– Черт бы побрал Микки! Опять она! – В руке он держал набалдашник трости, саму трость по-прежнему прижимал к груди. В трости зияло отверстие. – Она снова высыпала их. Ничего не скажешь, добрая душа!

– Оставь этот тон, когда говоришь о моей дочери! – рявкнул Клак. – Твое дело – присматривать за ней, а не браниться. Или ты забыл?

– Я ни в чем ее не упрекаю. Тем более что Микки подсказала, где тебя найти. Она призналась, что ты последовал за влюбленными, чтобы все денежки достались только тебе…

– Довольно! – прервал его Клак.

– Так Микки – девушка? – воскликнула Минерва. – Несчастное создание!

– Мой тяжкий крест, – проворчал Клак.

– Скромная маленькая монахиня на маскараде, – вспомнил Грей и невольно улыбнулся. – Подходящий наряд. Надеюсь, мне представится возможность поблагодарить ее за помощь.

– За какую еще помощь? – удивился Клак.

– Она украла у меня семена дурмана, – мрачно признался Минер. – И уже не в первый раз. С тех пор как она родилась, моя жизнь пошла кувырком!

– Не смей так говорить о моей дочери! – вскричал Клак. – Имей в виду: это последнее предупреждение.

– Тогда разреши мне жениться на ней.

Клак тем временем пытался отвинтить набалдашник своей трости.

– Моя дочь замуж ни за кого не выйдет… Теперь мне придется откручивать этот чертов башмак.

– Лучше пристрели их, – посоветовал Минер и ослепительно улыбнулся.

– Грязная работа, – поморщился напарник. – Останутся следы крови. Лучше заставить их влезть в сундуки, дать выпить и угостить… сам знаешь чем. А потом захлопнем крышки и отнесем сундуки вниз, в экипаж.

– Отличная мысль, – одобрил сообщник. – Так я и подумал, едва увидел экипаж.

– А где Микки?

– В Бэллифоге. Похоже, ей понравился этот олух Брамби.

– Микки никто не нравится, – возразил Клак. – Она гордячка, как и ее мать. Хорошо, что я догадался переодеть ее мальчишкой, иначе вокруг увивались бы всякие щенки вроде Макспоррана.

– Он все равно толчется рядом, – напомнил Минер, явно радуясь возможности позлить Клака.

Грей исподтишка осмотрел комнату, отмечая, где стоят бокалы, и прикидывая расстояние до Клака и Минервы. За поясом панталон Минера он разглядел пистолет, за голенищами сапог ножи. Теперь может выручить только счастливый случай.

Клак попятился, увлекая за собой Минерву. Подойдя к меньшему из двух сундуков, он поднял девушку и поставил ее внутрь.

От ужаса лицо Минервы исказилось, но она не издала ни звука.

– Садись, – приказал ей Клак. – Живо!

– Я боюсь замкнутых пространств, – ответила она.

Клак осклабился, растянув безобразный рот.

– Ты слышал, Второй? Она боится замкнутых пространств. Вот и хорошо – потому что мы приготовили для нее пристанище самых скромных размеров!

Грей заметил, как Минер судорожно сглотнул, прежде чем ответить:

– Разумеется.

Внизу вдруг послышались звуки шагов. Кто-то поднимался по лестнице тяжелой, как у Минера, поступью.

– Кого ты сюда притащил? – прошептал Клак, оскалив острые зубы. – Ты что, спятил?

– Это не я! – запротестовал Минер и обернулся к двери как раз в тот момент, когда на порог шагнул отдувающийся Кэдзоу.

– Кэдзоу! – с облегчением воскликнул Грей. – Слава Богу, ты успел вовремя. Мы чуть было не попали в переплет. Ты знаешь, кто эти люди? Конечно, откуда тебе знать!

– Благодаря Эльдоре я узнал, где найти тебя, Клак, – произнес Кэдзоу. – Ума не приложу, как ей удалось разоблачить вас.

– Кэдзоу…

– Помолчи, – оборвал Кэдзоу Грея. – Мне было некогда расспрашивать Эльдору, с этим я решил подождать. Черт бы тебя побрал, Клак! Насколько я понимаю, вы с Минером решили закончить игру, а мне, значит, предстоит расхлебывать кашу, которую вы заварили? И по-прежнему платить вам?

– Расхлебывать кашу не придется, – заверил его Клак. – Но от расплаты тебе не уйти.

Минерва застыла в сундуке, не сводя глаз с Кэдзоу. Наконец она не выдержала:

– Мистер Фэлконер, мы очень рады вас видеть. Вы привели полицейских?

– Заткнись! – отрезал Кэдзоу. – Ты всегда была глупой, своевольной девчонкой. Но мне нет до тебя никакого дела – как не было бы и до Грея, если бы он не погубил все мои планы. Ты должен был умереть на острове, – продолжал он, не глядя на племянника. – Я щедро заплатил за то, чтобы тебя убили. Но эти негодяи решили, что выгоднее сохранить тебе жизнь. Они шантажировали меня, угрожая сообщить тебе имя того, кто заплатил им за похищение. Они утверждали, что могут отпустить тебя в любую минуту, а я не осмеливался не поверить им.

Предательство дяди ошеломило Грея, но неподдельное изумление только придало ему сил. Кровь забурлила у него в жилах, гнев быстро нарастал. Оставалось лишь обуздать его и обратить на пользу.

– Минер, Клак все испортил, – заключил Кэдзоу, доставая пистолет. – За это он умрет.

Грея охватила паника: выстрелив в Клака, Кэдзоу мог ранить Минерву.

– Рад слышать, – отозвался Минер. – Стреляй!

– Я прихватил с собой пистолет, чтобы защищаться, – объяснил Кэдзоу. – Проломи этому болвану череп своей тростью. И поживее.

Грей увидел, как глаза Клака расширились от ужаса. Минер взял трость в здоровую правую руку и вскинул ее над головой. Блеснуло серебро, трость со свистом рассекла воздух.

Но вскрикнул от боли не Клак, а Кэдзоу. Он же тяжело рухнул на пол.

– Готово! – горделиво воскликнул Минер. – Смотри, Олаф, я разделался с ним!

Клак хмыкнул.

Минерва опустила глаза.

– Кэдзоу, – тихо сказал Грей Минерве. – Ты не ошиблась: прежде всего моя смерть была выгодна ему.

– А еще ему было что терять, – откликнулась она.

– Поразительная догадливость! – восхитился Минер, взяв бокал мадеры и осушив его одним глотком. – Олаф, поторопись. Что там с твоей…

– Сейчас, сейчас… – забормотал Клак. – Может, у тебя получится?

Минер взял из рук сообщника трость, прижал ее к груди левой рукой и попытался отвинтить набалдашник.

– Слушай, – вдруг произнес он, уставившись на Клака, – а кто нам заплатит? – И он указал на неподвижное тело Кэдзоу.

Клак поморщился:

– Делай что велено! Сначала надо разделаться с ними, а потом подумаем, как быть дальше.

Минер сумел отвинтить набалдашник и заглянул в тайник.

– Опять Микки! Олаф, отец из тебя никудышный. Здесь нет ни единого семечка.

Подскочив на месте, Клак с грохотом опустился на пол, яростно вскрикнул и затопал ногами:

– Ну попадись мне эта девчонка! Это ты во всем виноват, Минер! Я же велел тебе присматривать за ней!

– Минерва! – Из глубины дома вдруг послышался очень знакомый гнусавый мужской голос. – Дочка, ты здесь? Отзовись!

– Папа. – Минерва вздрогнула. – Грей, попроси его уйти, пока не поздно.

Грей послушно крикнул:

– Будьте любезны подождать снаружи, мистер Арбакл!

– Арбакл? – встрепенулся Клак. – Это Арбакл?

– Ее отец, – пояснил Минер, выпивая еще один бокал мадеры. – Помнишь, тот чудак в нелепом берете? Тот самый, который мнит себя художником?

– Папа и вправду известный художник, – возмутилась Минерва.

Клак забормотал:

– А, тот болван, чья жена помогла устроить маскарад!

– Вы имеете в виду мою маму? – произнесла Минерва слишком сурово для женщины, стоящей под дулом пистолета.

– Деньги! – вдруг взревел Клак. – Ну разумеется! Мы спасены, Второй. Мистер Арбакл! – Он повысил голос. – Идите к нам, мистер Арбакл! Минерва здесь. – И шепотом добавил: – Арбакл согласится заплатить, лишь бы спасти жизнь дочери.

Грей открыл было рот, чтобы предупредить Арбакла об опасности, но в воздухе вновь мелькнула серебряная трость Минера, и от сокрушительного удара по плечу Фэлконер упал на колени.

– Ни слова, пока вас не спросят! – прошипел проходимец.

По коридору загромыхали шаги.

– Сюда, мистер Арбакл, – снова позвал Клак. – Минерва будет рада вас видеть!

В дверь просунулась голова Портоса Арбакла, увенчанная неизменным синим беретом. Темные очки помешали ему сразу разглядеть присутствующих. Сообразив, что здесь происходит, Арбакл в ужасе разинул рот.

– Будьте любезны отпустить мою дочь, сэр, – заявил он. – Не понимаю, что вам взбрело в голову, Минер? И это после всего, что мы с женой для вас сделали! Минер, кто этот мерзавец?

– Мистер Арбакл, вы нам ничем не поможете, – вмешался Грей, с опозданием осознав, что заблуждался насчет отца Минервы. – Лучше уходите, пока можете.

– Вы предлагаете мне уйти и бросить дочь, стоящую под дулом пистолета? Ни в коем случае!

Закрыв глаза, Грей попытался взять себя в руки. Дело принимало угрожающий оборот. Он надеялся только на то, что ему хитростью удастся заставить Клака отпустить Минерву.

Арбакл ввалился в комнату – очевидно, его втолкнул туда багроволицый, шипящий, как чайник, Энгус Макспорран.

– Этого еще не хватало! – не выдержал Клак.

– Мерзавец! – выпалил Макспорран, уставившись на Минера. – Это ты притащил ее в Бэллифог, черт бы тебя побрал! Эту Микки! Она увезла моего мальчика, моего Брамби! Его мать в панике! Они сбежали вдвоем.

– Брамби заезжал к нам, Минерва, – объяснил Арбакл. – Микки во всем призналась. Узнав о том, что ты исчезла, Брамби места себе не находил от беспокойства. Она… мы все думали, что она – это он. Так вот, она объяснила Брамби, что ты отправилась сюда и что Клак бросился в погоню.

– Вот видишь! – воскликнул Минер, потрясая тростью. – Скверная девчонка! Я говорил тебе: она проболтается!

– Не смей говорить о моей дочери…

– …таким тоном, – закончил за Клака Минер. – Лучше скажи, как нам выпутаться, Кэп. Ну, что будем делать?

– Это Клак, – объяснил Грей Арбаклу и Макспоррану. – Он только притворялся калекой. Как видите, он совершенно здоров.

– Это он похитил Грея и увез его на остров, – добавила Минерва и ахнула, получив новый толчок в бок дулом пистолета.

– Портос, – вдруг ахнул Макспорран, – смотри, это Кэдзоу Фэлконер!

Арбакл осторожно шагнул к неподвижному телу Кэдзоу и подтвердил:

– И правда, он. Что он здесь делает?

– Его прислала сюда Эльдора, – пояснил Грей. – Он не знал, откуда ей все известно.

Арбакл поскреб подбородок.

– Стало быть, он мертв?

– А как же! – Минер любовно погладил трость. – И так будет с каждым, кто встанет у меня на пути.

Арбакл усмехнулся и потер руки.

– Весьма кстати… Только жаль беднягу Кэдзоу – верно, Энгус?

Макспорран улыбнулся с не меньшим энтузиазмом, что заставило Грея нахмуриться.

– Видишь, – продолжал Арбакл, – теперь нам не о чем беспокоиться. Фэлконеры нам больше не помеха.

– Папа! – Минерва чуть не вырвалась из рук Клака. – Папа, как ты можешь так говорить о Грее?

– Успокойся, любимая, – попросил Грей. – Прошу тебя. Уверен, твой отец оговорился.

– Как бы не так! – возразил Арбакл подбоченясь. – Клак, мы заберем Минерву и уедем отсюда. А дальше – не наша забота. Уверяю, никто из нас не проговорится.

Минерва вспыхнула, на глаза ее навернулись слезы.

– Мы с тобой – одна семья, – напомнил Грей, пытаясь утешить ее. – Прошу тебя, не плачь.

В этот миг с пола как ни в чем не бывало вскочил Кэдзоу, чем поверг собравшихся в ужас.

– Вы все у меня поплатитесь! – И он прицелился Клаку в живот. Тот попятился, отпустив Минерву.

– Скорее сюда! – крикнул ей Грей, вскинув свой пистолет, но тут же опустил его: выбравшись из сундука, Минерва набросилась на злодея. – Минерва, ради Бога, опомнись!

Та же молотила Клака кулаками по голове. Растерявшись, он даже не пытался защититься. Метнувшись к Минеру, Грей повалил его на пол, вцепился в вытянутую руку Клака и выхватил у него пистолет.

– Убей его, Второй! – взвыл Клак, отбиваясь от рассвирепевшей Минервы. – Убей их всех! Выпусти им кишки! Повесь на рее! Пусти на корм рыбам!

Минерва снова ринулась в атаку, пытаясь выцарапать Клаку глаза. Он вскрикнул, споткнулся о край сундука, потерял равновесие и упал внутрь.

Грей с трудом оторвал от него разъяренную Минерву.

– Только шевельнись – и ты умрешь, Клак. Ни с места, Минер! И ты стой, Кэдзоу.

Заслонив собой Минерву, Грей попятился к порогу, чтобы видеть всех присутствующих в комнате.

– Держись у меня за спиной, – велел он Минерве. В каждой руке Грея теперь было по пистолету.

– Между прочим, я только что спас тебе жизнь, – сердито напомнил Кэдзоу.

– Не по своей воле, – возразил Грей. – Положи пистолет на пол. Вы двое – ни с места! – приказал он Арбаклу и Макспоррану, которые двинулись было к двери.

– Прикончи их, – велел Кэдзоу, грузно поднимаясь на ноги. – Всех до единого. Этот Клак – пират, и Минер тоже. Они увезли тебя на остров и держали в плену.

– А ты нам платил, – мстительно отозвался Клак.

Минер кивнул:

– Верно. А еще согласился взять наши деньги, чтобы вывезти из Вест-Индии опасный груз.

– Мы тут ни при чем, – заюлил Энгус Макспорран. – Мы подождем вас снаружи.

– Как это ни при чем? – вскипел Кэдзоу. – Ты, Арбакл, явился ко мне и потребовал расплатиться по брачному контракту, хотя в то время мы считали, что мой племянник мертв!

Минерва метнулась вперед, выхватила у Кэдзоу пистолет и схватилась за рукав Грея.

– Ты годами выманивал у меня деньги, – продолжал святоша.

– А ты охотно платил их – потому что чувствовал свою вину, – язвительно протянул Арбакл. – Я просто решил попытать удачу. Ты без всяких сожалений присвоил себе все, что принадлежало Грею. Потому я и решил, что это ты прикончил его, хотя ничего не знал наверняка. Будь ты поумнее, ни за что не позволил бы шантажировать тебя.

– Прекрати! – выкрикнула Минерва. – Папа, в чем дело? Я ничего не понимаю!

– Конечно, не понимаешь, дорогая, – ответил Арбакл. – Тебе вовсе незачем забивать головку всякой чепухой.

– Твой отец потребовал отступного, – объяснил Кэдзоу. – А когда я отказал, пригрозил обвинить меня в исчезновении твоего драгоценного Грея. Я решил, что ему обо всем известно и заплатил за молчание. Щедро заплатил. А он раструбил на всю округу, что ему платят за омерзительные картины!

Втиснутый в меньший из двух сундуков, Клак попытался выбраться, но, заметив пристальный взгляд Грея, тотчас затих.

– Папа, как ты мог? – воскликнула Минерва, становясь рядом с Греем.

– Мне нужны были деньги, – пробормотал Арбакл, – на всякие мелочи…

– Ах да! – с горечью перебила Минерва, и Грей почувствовал, что она вскипает от гнева. – Та самая статья расходов под туманным названием «разное»! Ты забыл, что я веду расходные книги? Ты вручал мне чеки, уплаченные за якобы проданные картины. И время от времени брал деньги, ничего не объясняя.

– Похоже, всем нам грозят неприятности, – заметил Макспорран, отодвинувшись от друга. – Портос, я жду тебя внизу. Нельзя оставлять Друсиллу одну. Бедняжка сама не своя – и все из-за Брамби!

Арбакл так и затрясся от злобы.

– Хочешь сказать, что ты тут ни при чем? Как бы не так! Почему бы тебе не объяснить Минерве, на что я тратил деньги?

– Полно, дружище, – отозвался Макспорран, примирительно махнув рукой, – к чему мутить воду?

– Не затыкай мне рот! Эти деньги доставались тебе. Ты прекрасно знаешь, за что.

Макспорран обернулся к другу так круто, что подол его килта разлетелся в стороны, обнажая кривые ноги.

– Как ты посмел, Портос? Ты же обещал хранить нашу общую тайну!

– Чтобы ты вышел сухим из воды? Ишь чего захотел! Ты продавал мне бесценную мебель из Модлин-Мэнора! – Арбакл вздернул нос. – Вот! Шила в мешке не утаишь!

– Ты забыл добавить, что купленную у меня за бесценок мебель ты продавал в Эдинбурге и Лондоне за громадные деньги! Я же согласился лишь потому, что у меня нет связей. Ты получал деньги от Фэлконера, платил мне жалкие крохи, а выручал в десятки раз больше за то, что выманивал у меня.

– Послушайте, друзья, – вмешался Кэдзоу, одутловатое лицо которого вдруг стало мертвенно-бледным. – Мы все можем прийти к взаимовыгодному соглашению. А эти мерзавцы заслуживают смерти. – Он указал на Клака, корчившегося в сундуке, и Минера, который поглядывал на последний бокал мадеры. – Иначе нам несдобровать.

– Меня вам незачем бояться, – возразил Сайлас Минер, мелкими шажками продвигаясь к цели. – Но насчет Клака я согласен: ему нельзя доверять.

Грей скорее почувствовал, чем увидел, как напрягся Клак, и поудобнее перехватил в ладонях рукоятки пистолетов. Одним рывком пират вскочил на ноги и схватил свою трость.

– Будь ты проклят, Кэдзоу! – взревел он, взяв трость обеими руками и нанося удар.

Кэдзоу рухнул на пол.

И тут же еще один удар заставил пошатнуться и Клака. Минер с улыбкой раскланялся во все стороны.

– Как видите, я на вашей стороне, джентльмены.

Последнее слово в этот день осталось за Клаком. Еще раз взмахнув тростью с набалдашником в виде башмака, он опрокинул на пол Минера, лишившегося чувств.


Минерва стояла на табурете, вдыхая свежий воздух из окна, открытого Греем. При этом она продолжала держать под прицелом мужчин, распростершихся на полу. Пошевелившись, Кэдзоу попытался отползти подальше от пиратов.

– Долго нам еще ждать? – спросила Минерва у Грея. От усталости у нее подкашивались ноги, ей хотелось только одного: свернуться клубком и заснуть рядом с любимым.

– Думаю, недолго, – ответил Грей, выглядывая на улицу. – Мне не хочется поднимать шум: подкрепление может появиться с минуты на минуту.

По приказу Грея Арбакл и Макспорран проворно связали Клака и Минера. Поглядывая на пиратов, Минерва вздрагивала.

– Никогда бы не подумала, что увижу живого пирата, тем более двух, да еще связанных! Может, связать и Кэдзоу?

– Нет, – отрезал Грей. – Остальных связывать незачем. Они никуда не денутся… А, вот и он!

Минерва услышала стук колес подъехавшего экипажа и грохот шагов на лестнице.

– Что здесь происходит? – спросил Макс Россмара, входя в комнату под руку с Друсиллой Макспорран. – Я встретил миссис Макспорран внизу. Она была в таком состоянии, что я решил проводить ее в дом.

– Наконец-то! – воскликнул Грей, протягивая Максу пистолет.

Макс покачал головой и вытащил свой.

– Одни пистолеты! – вздохнула Минерва, разглядывая оружие, которое она держала в руке.

– Мерзость, – поморщилась Друсилла. – А вы, Макспорран, – негодяй! Кучер требует уплаты, твердит, что больше не станет ждать ни минуты. Хорошо еще, что Дженет осталась дома, иначе с ней приключилась бы истерика. Вы получили то, за чем пришли, Макспорран?

– Тише, дорогая! – стал успокаивать ее муж. – Потом поговорим.

– Нет, сейчас, – заупрямилась Друсилла. – Я вас долго щадила, но теперь довольно. Арбакл, если вы не хотите разоблачения, возьмите деньги у своего будущего зятя, и покончим с этим делом.

Портос застонал.

– Отлично, – громко продолжила Друсилла. – Мистер Фэлконер, вы должны дать своему будущему зятю денег. Он отдаст их нам, чтобы мы выкупили в Эдинбурге и Лондоне всю мебель из поместья, которую продали Арбаклу, – следует добавить, за жалкие гроши.

– Вы сами предложили мне эту мебель, – возразил Арбакл. – Мы с будущим зятем ничего вам не должны.

– А вы уже сказали своему будущему зятю, что сговорились с Эльдорой Мейквелл убить его, чтобы она осталась полноправной владелицей поместья? – осведомилась Друсилла. – Судя по всему, вы промолчали. Говорят, эта скверная женщина сбежала, но истина остается истиной. Старуха, которой принадлежал Модлин-Мэнор, умерла. Мы должны вернуть мебель до приезда нового владельца. Ходят слухи, он пренеприятный человек. Нас предупредили, что это педантичный и въедливый скупердяй по фамилии Норт, Девлин Норт.

– Насколько я понимаю, – вступил в разговор Грей, – вам с мистером Макспорраном предстоит неприятное объяснение с мистером Нортом. А нам надо препроводить этих троих в тюрьму, если Макс сделает мне одолжение и позовет полицейских. Что же касается Макспоррана и Арбакла… мы выдвинем против них обвинение, вот только решим, какое именно.

Непривычно молчаливый Макс огляделся и вышел из комнаты.

– Кэдзи! Кэдзи, где ты? Это я!

Переглянувшись, Грей и Минерва хором выпалили:

– Эльдора!

– Отвратительная женщина, – заметила Друсилла, садясь в кресло. – Порочная до мозга костей.

Кэдзоу открыл глаза, поднялся и побрел к окну.

– Кэдзи! – снова позвала Эльдора. – Где ты, Кэдзи!

– Сядь, Кэдзоу, – велел Грей. – Все уже кончено.

– Кончено, – согласился дядюшка и на глазах у изумленной публики вскочил на подоконник и выпрыгнул в окно.

В комнате воцарилась тягостная тишина. Наконец Друсилла Макспорран изрекла:

– Туда ему и дорога. У этого человека не было ни чести, ни совести.

Загрузка...