Да он издевается! Не иначе.
Дэмиан ловко забирается в карету и садится напротив меня. Его сверкающие холодом Арктики глаза устремляются на меня. До костей пробирает, и хочется сжаться.
Так, хватит! Вскоре тебя ничто не будет связывать с этим человеком.
– Дорогой, я настолько мила тебе, что ты не в силах со мной расстаться? Тоже решил прокатиться в Край Вечных льдов? – ухмыляюсь я. – Тогда плати за проезд.
И зачем я провоцирую этого неандертальца? Того и гляди ещё разозлится и на месте прибьёт.
– Я вот понять не могу, это тебе твой выродок смелости придаёт или в тебя и правда демоны вселились? – Муж смотрит на меня, склонив голову набок.
Ох, и на опасный путь мы сворачиваем. Ты даже не догадываешься, генерал, кто в твою жёнушку вселился.
– А что, молчаливой я нравилась тебе больше? Радуйся, вскоре докучать не буду.
– Скорее бы, – бросает генерал.
Вот же мужлан неотёсанный!
– Ну так освободи карету, чего ждёшь? – отвечаю я ему.
– Ты правда чокнутая. – Дэмиан качает головой. – Я буду щедрым. У тебя есть последнее желание, которое я исполню. Вот только о прощении забудь! Ты не достойна его. Пожелай оказаться не в вечных льдах, а где-нибудь в Шайтарии, там хоть не сдохнешь в первый день.
Шайтария – это край вечной теплоты. Можно сказать, курорт. Вот только что у меня там есть? Ничего, кроме слова генерала. А его он в любой момент может нарушить. В Крае Вечных льдов у меня хоть и сомнительная, но собственность. Уже безопасней.
Я не имею права полагаться на предателя муженька. Того и гляди еще и не доеду до этой Шайтарии.
– Знаешь, а ты прав. – Я уверенно смотрю ему в глаза. – У меня есть желание, и я буду признательна, если ты его исполнишь. Никогда больше не показывайся мне на глаза. Не хочу тебя ни видеть, ни слышать. И отдельно буду благодарна, если документы о разводе ты пришлёшь мне почтой.
Шах и мат, генерал!
Вид раздувшихся вен на шее муженька приносит мне удовольствие. Желая увидеть меня на коленях, генерал окунулся в грязь сам.
– Это был последний акт доброты в твою сторону, – рычит Дэмиан, хватая меня за руку.
Кожу вмиг прожигает, но я сдерживаю крик.
– Как я и говорил, если когда-либо увижу тебя или твоё отродье, то придушу собственными руками. Поняла?
– Отпусти, мне больно! – рычу я не хуже мужа. – Не горю желанием созерцать твоё лицо. Так что можешь быть спокоен, ни мой ребенок, ни я никогда о тебе не вспомним.
Каждой частичкой кожи я чувствую гнев генерала. Казалось, ещё одно неверное слово и он сорвётся. Поэтому я упёрто поджимаю губы, чтобы не ляпнуть что-то оскорбительное.
– Проваливай из моего дома, – оставляет последнее слово за собой Райден.
Отпустив мою руку, муж буквально вылетает из кареты, захлопнув дверь так, что ещё немного и моё средство передвижения на месте развалится.
Приподнимаю рукав и смотрю на красное пятно, которое на глазах расползается по коже.
– Вот же мужлан неотёсанный! – со злостью шиплю я, посылая сотни проклятий на голову этого гада.
Кожа на руке горит, массируя её, я закусываю до боли губу. Даже не пискну!
Карета рывком срывается с места и несётся вперед. От неожиданного манёвра меня вдавливает в сиденье. К горлу подкатывает тошнота. Поэтому, закрыв глаза, я делаю медленные глубокие вдохи.
Кучера там блохи покусали? Куда он гонит? Или муженёк заплатил ему, чтобы меня по карете размазало от такой тряски?
Однако спустя несколько минут движение замедлилось, и ехать стало уже намного комфортнее.
Так, ехать до места моей ссылки примерно сутки. По дороге надо будет останавливаться в постоялых дворах. Тот ещё стресс для беременной женщины. Но ничего, я справлюсь! Я сильная, и у меня есть мотивация, которую я неосознанно глажу.
– Мой маленький! Вот увидишь, всё у нас будет хорошо, – обращаюсь я к малышу.
Какой же бывает непредсказуемой судьба. В одном мире я лишилась всего, а в другом приобрела так много. И трудности – это временно.
От укачиваний я засыпаю, а когда просыпаюсь, то на улице сгущаются сумерки. Спину совсем ломит, ноги затекли. Нужно ведь остановиться на ночлег. Кучер же должен знать, где ближайший постоялый двор.
Поднимаю руку, собираясь постучать по крыше, как карета останавливается. Вовремя. Выглянув в окно, я вижу одноэтажное строение в виде буквы «П». Жёлто-красные листья устилают землю, образовывая ковёр небывалой красоты.
Взяв в руки саквояж, я выбираюсь из кареты и вдыхаю свежий вечерний воздух.
– Госпожа, отправляйтесь внутрь. Я размещу лошадей. На рассвете необходимо отправиться в путь, – говорит мне немолодой кучер.
Взглянув на седовласого старика, я киваю. Не думаю, что кто-то позаботился о комнате заранее. Поэтому этот вопрос необходимо решить мне. А ещё насчёт ужина распорядиться. И хорошо бы принять ванну.
К счастью, у Ксандры была небольшая сумма в заначке. Думаю, этого должно хватить на ночлег и горячую еду.
Стоя посреди двора, я украдкой наблюдаю за суетой путешественников. Повозки стоят в ряд, лошади нервничают, люди спешат.
Впрочем, поторопиться стоит и мне, если не хочу ночевать на улице. Делаю несколько шагов в сторону постоялого двора, как раздаётся…
– Тпру-у! Стой, ошалелая! – звучит со стороны мужской крик.
Ох, да что же это…