Главное – любить (СИ)

Глава 36

Прошло всего два дня, наполненные разговорами с родными, делами по дому и в огороде, и долгими пешими прогулками по окрестностям. А по моим ощущениям будто минула неделя. Чтение не успокаивало, я никак не могла сосредоточиться ни на одной фразе, и мысли всё время убегали ни туда. Книга с раздражением была заброшена на дно сумки. Да, книголюба из меня, как обычно, не получилось. Впрочем, скаченный сериал тоже не радовал — один из актеров отдалённо напоминал Александра третьего, а смотреть на его довольную физиономию на экране было выше моих сил. Фильмы не грузились из-за плохо интернета. Оставалась только музыка и сигареты, но с последним дела обстояли тоже не очень.

— А ну быстро выкинула эту гадость! — раздался раскатистый бас Вениамина Петровича. Дед вышагивал ко мне с лопатой в одной руке, а другой грозил кулаком. За то время, что он перебрался в Подмосковье, он заметно лучше стал выглядеть. И даже успел слегка загореть, трудясь не покладая рук на дачном участке.

Гнев деда конечно же вызвала сигарета, зажатая у меня в зубах.

— Деда, не начинай, — закатила глаза я, убирая сигарету обратно в пачку и подхватывая в руку пустую пепельницу. Вот специально ведь ушла подальше, вглубь участка, чтобы спокойно предаться размышлениям и пагубным привычкам. Так нет же, и здесь меня нашёл, за рядами кустов малины.

— Ремня бы тебе всыпать!

— Придумай что-нибудь новенькое, эту угрозу уже забил себе папа.

— Папа твой в жизни армейского ремня в руки не брал! Нашёл чем грозить, — гаркнул дедуля. Даже спустя столько лет он не мог до конца простить папе, что тот выбрал науку, а не военное поприще. — Еще раз застану на участке с папиросой во рту, получишь у меня, Лизавета!

— Дед, да ты и в детстве не прибегал к таким антигуманным способам. Сейчас-то чего начинать? — веселюсь я, ни капельки не испугавшись показной вспышки гнева.

— А вот надо было! Глядишь, и поумнее была бы! Тоже мне моду взяли, дымить как паровоз в гору! Девушка всё-таки, а не прапорщик!

— Ладно, ладно, дедуль, не заводись!

— Чтоб больше я на участке тебя с этой дрянью во рту не видел! И к Семёнычу на лавочку перед участком тоже можешь не ходить. Я его уже предупредил, чтобы гнал тебя в шею!

Кажется, теперь чтобы мне ступить на тропу антизожа, придется шлёпать до небольшого лесочка в конце посёлка. Но спорить было бесполезно, родных тоже можно было понять, заботятся, переживают. Да и к тому же в чужой монастырь со своим уставом ходить не положено. Раз сказали на участке нельзя, значит придётся смириться.

***

Очередной день встретил меня прекрасной погодой и полным унынием в душе. С самого утра забралась в гамак и бесцельно пялилась в небо. Писал Фара, уточнял всё ли со мной в порядке после того случая на парковке. Собрав в кулак всю свою силу воли и навыки дипломатии, я постаралась максимально корректно попросить его не поднимать больше эту тему. Писал Мереминский, но сообщения я не открывала. Из принципа.

Телефонный звонок заставил меня вздрогнуть, а сердце затрепетать в груди. А вдруг?..

Но нет, к моему глубокому разочарованию звонил один из моих клиентов — Марат Исхаков, владелец одного крутого бара в старой части города. С ним у нас общение как-то сразу легко сложилось и перешло в стадию приятельско-дружеских. А уж когда у них действительно сработала реклама и в бар просто толпами повалил народ, то я автоматически переместилась в личные менеджеры, а журнал в одну из их главных рекламных площадок. Звонка я не ждала, так как с Маратом мы, как обычно, легко согласовали макет ещё на той неделе.

— Марат? Привет.

— Лизок, удобно говорить? Привет. Я тут даже не знаю, как начать…

— Ага. Начало многообещающее, — усмехаюсь я. Голос у Исхакова вроде был спокойный, но задумчивый. Мысль, что он приостанавливает размещение рекламы я почему-то отметаю сразу. Мне кажется, такую новость он всё-таки сказал бы мне лично.

— Ты мне скажи, у тебя врагов в журнале нет случайно?

— Чего?! — резко приподнимаюсь я в гамаке, и чуть не переворачиваюсь в нём, в последний момент чудом удержав равновесие над землей.

— Да тут понимаешь, звонит мне одна особа с утра… и предлагает уходить из «ГородОК» в «Люкстайм» на уникальных и очень выгодных условиях.

— Та-а-а-к, — протягиваю я, а внутри всё холодеет. — А причем тут мои враги?

— Ну, во-первых, большую часть разговора она посвятила тому, что ты как менеджер по продажам не справляешься со своими обязанностями и могла бы сделать намного больше для моего бара. Поэтому у меня возникло ощущение, что ты ей где-то дорогу перешла, — заключил Марат.

— Всё может быть, но почему сразу враги в нашем журнале? Тут больше похоже на происки конкурентов, — и знать бы ещё, что они ему там предложили! И не поселились ли в голове Исхакова какие-либо сомнения о размещении рекламы в нашем журнале?

— Я тоже так сначала подумал, Лиз. Но тут мы переходим к «во-вторых». Помнишь о дополнениях к договору, которые мы прописали по рекламе в каждый третий номер? Она про них знает, — задумчиво протянул парень. — А ведь эта информация только в наших документах есть. Это же не общий прайс, который у вас на сайте выложен или в брендбуке. Значит, у кого-то есть доступ к ним. За своих я ручаюсь, да и зачем им сливать куда-то информацию? Какой в этом резон?

— Это да… Только тоже непонятно, а нашим-то это зачем? — вслух рассуждаю я. Ну не может же быть, чтобы в наших рядах завелась крыса! Или может? Неужели, «ГородОК» настолько сильно пошёл в гору за последний месяц, что конкуренты решили подсуетиться?

— Не знаю, но может кто действительно и ведёт двойную игру, — предположил Марат, — Ещё и зуб на тебя точит. Лиз, ты присмотрись внимательно к окружению, понаблюдай. Может что и интересное всплывет.

— Хорошо… Марат, а ты уходить от нас не собрался на более выгодные условия, я надеюсь? — на всякий случай решила уточнить я.

— Нет, ты что! Девчонка та, конечно, бойкая и наглая, но далеко не всё понимает в рекламе, и во многих вещах «плавает». Да и условия какие-то сомнительные, если честно. Я тебе номерок скину, может пробьёте его, и выведите эту мадам на чистую воду. Она, кстати, то ли Верой, то ли Лерой представилась, я точно не расслышал. Лиз, будь аккуратнее правда. Я не большой знаток женской души, но там какая-то неприкрытая агрессия у неё была в твою сторону. Значит она тебя точно знает.

— Нет у нас никаких Вер-Лер и вроде бы не было, — прокручиваю в голове всех бывших менеджеров по продажам, про которых мне рассказывали в офисе. Вера не самое распространенное имя, его бы я точно запомнила. Да и Валерия тоже. — Но ты скинь, пожалуйста, номер, поговорю с руководителем. Подумаем, что тут можно будет сделать. И… спасибо тебе большое, что рассказал.

— Да было бы за что. Ладно, добро. До связи, Лиз! — отзывается Исхаков и отключается.

А я задумчиво кручу в руке телефон. Что же я тебе такого сделала Вера-Лера? И кто ты такая на самом деле?