— О защитнички явились, — кивает в сторону моих друзей Вероника с презрительной ухмылкой.
Ипатова и Сафин встают по обе стороны от меня и выжидающе смотрят на Нику. Фара даже как будто вырос на пару сантиметров от переполняющей его серьёзности. Поддержка друзей сейчас очень кстати. Потому что после слов про нас с Корсаковым, у меня будто земля ушла из-под ног. И всё, на что я была сейчас способна, это сохранять лишь видимое спокойствие. Но стоило это мне каких-то неимоверных усилий. И силы мои уже были на исходе.
— Ник, можешь идти. Мы тебя не задерживаем, — говорит Фара. И вроде бы вежливо, но с удивлением, я отчетливо слышу в его голосе стальные нотки. Оказывается, в критические моменты Сафин даже на такое способен! С ума сойти!
— Держись от него подальше, — кидает мне напоследок Скворцова. — Я тебя предупредила!
Может и не самая разумная реакция с моей стороны в данной ситуации, но я не выдержала и всё-таки закатила глаза на слова Вероники. Рискуя, конечно, вступить в новый диспут, а то и лишится пары-тройки пучков волос. Но мне правда смешно было слышать в свой адрес подобное предостережение. Не знаю, какой кирпич мне должен упасть на голову, чтобы я когда-либо добровольно решила искать общества Гордеева!
— Это про кого она? — спрашивает Фара, когда Ника наконец соизволила покинуть нашу компанию и сесть в свою машину.
— Да так… неважно.
— Ты и Корсаков, охренеть! — бурчит Ипатова, решив перевести разговор на более интересную для неё сейчас тему. Но сомневаюсь, что она обойдется в дальнейшем без расспросов о моей прощальной беседе с Никой и обо всех перипетиях наших с ней взаимоотношений. — Могла бы и сказать!
— Да что тут говорить…
Я пожимаю плечами и пытаюсь сделать глубокий вздох, чтобы прогнать непрошеные слёзы.
— Эй, ты чего, Лизк! — хмурится Настюха, прижимая меня к своему плечу. — Ну не сказала и не сказала, ладно проехали! Ты что думаешь, я серьёзно буду на тебя из-за этого дуться? И вообще забей ты на всех, кто что будет говорить. Поболтают и забудется. И на эту сучку тоже наплюй и разотри. Вон она уже уезжает, сверкая пятками. Солнц, да всё будет хорошо, вот увидишь!
Горько усмехаюсь, аккуратно освобождаясь из крепких дружеских объятий Ипатовой. Да если б ты только знала, Настюх…
Вопрос времени, когда ты выполнишь свою роль и он помашет тебе ручкой. Я бы на твоём месте уже потихоньку готовилась, что карета в любой момент может стать тыквой.
Ничего хорошего не будет. По крайней мере, точно не сейчас. И ждать, пока карета превратиться в тыкву, я не намерена. Пора было взглянуть правде в лицо, какой бы она не была, и расставить всё по местам.