Главное правило драконологии (СИ)

Глава 27

Уже до того, как открываю глаза, чувствую, что мои руки связаны, причём, настолько крепко, что вряд ли для этого использовались обычные верёвки. К тому же я, кажется, лежу, прислонившись щекой к каменному полу.

Немного приподнимаюсь, хотя сделать это оказывается не так просто и смотрю вокруг. Темно, но за дверью на противоположной стене явно горит похожий на дневной свет. Правда, некоторые магические светильники работают, имитируя солнце, поэтому так тоже может быть. И выходит, что я не знаю, не только, где нахожусь, но и хотя бы примерно насколько долго была без сознания.

Хорошо только, что ноги всё-таки не связаны, поэтому могу подняться и подойти к двери. Она не закрыта, осторожно выглядываю и одновременно с этим прислушиваюсь к доносящимся оттуда словам. Несмотря на то, что говорящие находятся в отдалении и видеть их не могу, голоса узнаю почти сразу.

— Когда именно мне нужно будет вернуться? — спрашивает Луан.

— Вечером, лучше всего, когда стемнеет. Скажешь, что Волдент забрал тебя с собой как свидетеля, но справиться с ним в одиночку ты не смог. Затем покажешь то место в подвале северной башни и объяснишь всем, что всё это произошло там, но тебе всё-таки удалось выбраться, придумай что-нибудь убедительное.

— Да, да, я помню… — перебивает его филин, — а ты когда вернёшься?

— Довольно скоро, мне уже доставили сообщение о случившемся, поэтому задерживаться нельзя. И сразу же присоединюсь к общим поискам.

Слушая их, я также разглядываю окружающую обстановку и, если, когда только проснулась, была почти уверена в том, что меня заперли в каком-то подвале, то теперь эта уверенность постепенно исчезает.

Слишком неровные, словно выдолбленные в скале стены, но при этом полное отсутствие сырости в воздухе, не говоря уже о дневном свете, про который теперь уже я точно могу сказать, что он настоящий.

Можно было бы даже подумать, что всё это больше напоминает приспособленную для жизни, горную пещеру. Вот только гор на территории академии нет, а, значит, это просто невозможно, ведь правило о том, что студента нельзя увести за её пределы без его на то желания, никто не отменял. И, насколько мне известно, даже директор не смог бы этого сделать. Но тогда где же я?

Ещё хотя бы немного подумать на эту тему не успеваю, потому что неудачно облокачиваюсь на полуоткрытую дверь и тут же падаю, больно ударяясь коленкой об каменный пол. А самое ужасное, что делаю это достаточно громко для того, что меня услышали.

Даже встать не успеваю до того, как директор подходит, распахивает дверь шире и буквально вытаскивает меня из комнаты.

— Она что-то слышала? — взволнованно ухает Луан.

— Это уже неважно, — отмахивается от него директор и отпускает меня.

Я оказываюсь сидящей на полу в достаточно просторной, почти лишённой мебели комнате, на одной из стен которой огромное окно без стёкол.

— Что это за место? Профессор…

— Называй меня просто Эерик, — улыбается он, внимательно разглядывая меня, а после снова довольно грубо берёт за локоть, вынуждая встать и подводит к окну.

То, что я вижу там даже близко не похоже на пейзаж академии. Вокруг совершенно безлюдные коричнево-зелёные горы и такое же бесконечное почти белого цвета небо.

— Пустынные земли… — почти сразу догадываюсь и поэтому не могу скрыть изумления в голосе, — как такое возможно?

Поворачиваюсь и смотрю на директора, но в этот же момент замечаю какое-то шевеление у противоположной каменной стены, смотрю туда и вижу, сидящего на полу профессора Волдента. Причём, связан он гораздо лучше, чем я, так что, похоже, даже пошевелиться не может, да и кляп во рту даёт возможность разве что только глухо, но выразительно мычать.

— Мне с ним говорить не о чем, поэтому пусть помолчит, — проследив за мои взглядом, поясняет Артмаэль, — а что до того, как ты оказалась здесь… студента можно увести из академии по его желанию, либо по желанию того, кто оплачивает его обучение.

И только тогда до меня доходит.

— Моё обучение теперь оплачивает сама академия… — вспоминаю я.

— А директор этой академии её законный представитель.

Его улыбка теперь кажется и вовсе кровожадной и я к своему ужасу замечаю, что она очень похожа на ту, которой иногда встречала меня Гентана. Да и внешне он похож на неё гораздо больше, чем профессор Волдент. Вот только мне ведь даже в голову не приходило, что всегда приветливый и добрый директор может оказаться братом самой ужасной женщины, которую я когда-либо встречала.

Невольно вспоминаю, как была благодарна ему за то, что академия оплатила моё обучение, а теперь вдруг стало ясно, для чего всё это было нужно.

— Вы ведь понимаете, что Рейнар всё так просто не оставит? — спрашиваю, но, взглянув ещё раз в огромное «окно» в стене, понимаю, что даже сама не уверена в этом.

Неизвестно, насколько далеко в пустынных землях мы сейчас находимся и ведь невозможно проверить каждую гору и каждую пещеру.

По тому как Артмаэль широко улыбается, не сложно догадаться, что и он сам всё это хорошо понимает, но говорит то, отчего мне становится совсем страшно.

— Милая, он даже искать здесь не будет. Также как никому и в голову не придёт, что к твоему исчезновению причастен я.

— Но я ведь пропала, находясь у вас в кабинете, а внизу были гвардейцы, они знают…

— Конечно, знают, — перебивает меня директор, не давая закончить фразу, — только я в это время находился в столице и это тоже выяснят довольно быстро. Как и то, что перо огниво было у Волдента, я ведь не скрывал ни от кого, что он одалживал его у меня, а вот о том, что всё-таки его вернул, говорить не стал.

Профессор Волдент, по-прежнему сидя в углу каменной комнаты и, конечно, слыша каждое наше слово, жалобно замычал.

— А вечером в академию вернётся Луан и расскажет о том, как Волдент похитил тебя из моего кабинете.

Услышав эти слова, сидящий в углу профессор, снова жалобно мычит.

— Сражался до последнего, защищая тебя, — тем временем кряхтит филин, видимо, таким образом изображаясь смех.

К своему ужасу осознаю, что если представить ситуацию так, то она выглядит вполне правдоподобной, а, значит, и правда, скорее всего, не будут даже пытаться искать за пределами академии. Не понимаю я только одного:

— Зачем?

Неужели этот человек до сих пор надеется уничтожишь династию драконов и получить власть? Но всё оказывается гораздо проще.

— Затем, что наш род вымирает и в этом мы не так далеко ушли от драконов. К счастью, в тебе также есть магия неверитов, поэтому наши дети исправят данную несправедливость. Но, не буду скрывать, после того, как ты послужишь делу обеспечения будущего нашей семьи, мне всё-таки придётся тебя убить. Хотя мне и не хотелось бы этого, но, что поделать, ты избранная императора, а упускать шанс избавиться от него, убив тебя, позволить себе я просто не могу.

Он подходит ближе и проводит рукой по моему подбородку и от этого прикосновения я невольно вздрагиваю.

— Ничего, привыкнешь, — уже с гораздо большим ощущением металла в голосе заявляет он, правильно поняв, что его прикосновения мне неприятны.

С трудом проглатываю ком, вдруг образовавшийся в горле.

— Если вы убьёте меня, то власть всё равно не получите. Вряд ли теперь вы сможете убедить Рейнара даже с помощью десяти колец, что его избранная не я а кто-то другой.

Говорю, но уже знаю при этом, что смерть — не самое страшное, что этот человек приготовил для меня в будущем.

— Гентана рассказывала тебе о наших планах? — хмурится он, чуть прищурив глаза.

На секунду замолкаю. Он, конечно, не знает о том, что произошло с Гентаной в подвале дома Рейнара, а, может быть, если Калтрина ничего ему не рассказала, даже о том, что она уже мертва. И уж точно не в моих интересах рассказывать ему об этом

— Конечно, — наконец, осторожно произношу я, — когда готовила меня к тому, что я должна изображать избранную принца.

Молюсь только о том, чтобы моё предположение оказалось правдой, но по реакции Артмаэля получается, что кажется, так и есть. Я объяснила всё правильно. Вот только бы ему не пришло в голову забраться мне в мысли и узнать точно, что ещё мне известно.

— Значит, она рассказала… я всегда предупреждал её, что нужно быть осторожной, предварительно выверять каждый свой шаг. А ещё думать, прежде чем что-то делать. Как можно было напасть на избранную дракона прямо на территории академии, зная при этом, что и дракон находится там. А потом бежать неизвестно куда, — шипит директор, обращаясь при этом даже не ко мне, а просто куда-то в сторону, затем резко поворачивается и следующие слова говорит уже глядя мне прямо в глаза, — тебе известно, где она сейчас?

Быстро отрицательно качаю головой, но интуиция подсказывает, что так просто всё не закончится. Директор смотрит мне прямо в глаза и в висках уже появляется знакомое мне неприятное покалывание, такое возникает тогда, когда кто-то пытается проникнуть в твоё сознание.

— Эерик… я что-то чувствую. Тут кто-то есть, кто-то идёт к нам, — слышатся слова Луана и, к счастью, это прерывает проникновение Артмаэль в мой разум. Он поворачивается и я тоже смотрю на птицу.

Филин в этот момент бешено машет крыльями и при этом как будто растеряно мотает головой. А Артмаэль, не сводя с него взгляда, замирает, словно прислушиваясь к чему-то.

— Да… похоже, что так.

Я в тот момент даже забываю, что нужно дышать, настолько неожиданной оказывается вдруг появившаяся надежда.

— Их нужно убить, — продолжая также быстро махать крыльями, говорит Луан. И в первый момент я думаю, что речь идёт о тех людях, которых они почувствовали, но смотрит филин при этом на меня и профессора Волдента, поэтому не сложно догадаться, что он имеет в виду нас.

— Успеем, — отмахивается от него директор, но в его голосе всё-таки чувствуется беспокойство. Похоже, гости в этих землях очень большая редкость, — это может быть Гентана, особенно, если она скрывает свою ауру.

Он поворачивается, смотрит на меня, после чего берёт за локоть и тащит куда-то по узкому проходу вглубь скалы. В итоге мы оказываемся не в той комнате, где я недавно проснулась, а в месте, действительно, напоминающим пещеру. В ней даже дверь отсутствует и Артмаэль, швырнув меня туда, просто прикрывает проход большим камнем.

И, наверное, это было бы не так страшно, мне были известны заклинания, помогающие двигать предметы, но для их произнесения нужно использовать слова. А, уходя, директор наложил на меня заклинание безмолвия и связал магическими верёвками также и ноги.

Глубоко вздыхаю, пытаясь успокоиться и не думать, что, возможно, сейчас исчезает мой единственный шанс на то, чтобы спастись. В том, что это, действительно, помощь, я почти уверена. А кто ещё может быть? В конце концов, я слишком хорошо знаю, что сестра Артмаэля прийти в каком угодно виде точно не может.

Несколько минут просто сижу, судорожно пытаясь отыскать выход из этой ситуации, но, что делать, совсем не представляю. Даже, если обнаружат директора, никому и в голову не придёт, что в скале за одним из каменных валунов есть эта пещера. А, значит, вариантов два: либо директор вернётся за мной, либо я останусь здесь неизвестно насколько долго, а, кто знает, может быть, навсегда. И я даже не знаю, какой из этих вариантов лучше.

От тяжёлых мыслей меня отвлекает странное шевеление в правом кармане платья. В первый момент даже думаю о том, что возможно это мышь, которой каким-то образом удалось забраться мне в платье, а, может быть, и что похуже, например, паук или сколопендра.

Пытаюсь вскочить на ноги, но, поскольку они всё-ещё связаны, почти сразу, не сумев удержать равновесие, падаю и растягиваюсь на полу почти в полный рост. Но даже не обращаю внимания на боль, потому что не могу сдержать вздох облегчения, когда понимаю, что причиной странного шевеления в кармане был всего лишь доник, закравшийся туда, когда я выходила из дома Рейнара.

Он, слегка подпрыгивая, оказывается почти рядом с моим носом и пещера тут же озаряется пусть тусклым, но всё же исходящим от него светом. Пытаюсь всё-таки подняться хотя бы на колени и, изогнувшись, пусть с трудом, но всё-таки у меня это получается.

Подставляю руки для того, чтобы он запрыгнул и, недолго думая, светящийся комочек оказывается на них. А дальше происходит что-то и вовсе странное.

Доник перекатывается на моих ладонях, оказываясь возле запястий, после чего меняет цвет, становясь сначала розовым, а после тёмно-красным. Я в этот момент, несмотря на то, что чувствую в том месте, где он находится, почти обжигающее тепло, не двигаюсь и не мешаю ему.

И уже через несколько секунд магические путы, связывающие мои руки, исчезают, словно их и вовсе не было. Доник перепрыгиваешь к ногам и делает тоже самое, так что теперь я вполне могу встать.

Вот бы ещё также избавиться от заклятия безмолвия… мой светящийся друг, словно прочитав мои мысли, начинает беспокойном прыгать на руках, а я, поддавшись порыву, подношу его к лицу. Замечаю, что его цвет снова меняется, но почти сразу после этого понимаю, что могу говорить.

Целую своего маленького спасителя и прячу его в карман. Подхожу к выходу из пещеры, тихо шепчу заклинание перемещения и, как только тяжёлый камень, преграждающий мне путь, почти бесшумно отодвигается в сторону, выхожу в тёмный коридор.