Голодные Игры глазами Пита Мелларка

Глава 19. Не убийца

За секунду все профи вскакивают со своих мест и начинают истошно орать. Я и сам ору громче, чем когда-либо в жизни. По дикому жужжанию и рою вокруг нас становится понятно: на нас напали какие-то осы. Очевидно, что не простые, потому что каждое место укуса — местный филиал ада, а по размеру каждое насекомое не меньше мизинца.

Бегу в неопределенном направлении. Главное сейчас — убежать подальше от этого места. И пока я стараюсь заставить свои ноги работать, у меня в теле разгорается еще один пожар на ноге. Видимо, осы догоняют меня.

Теперь в глазах троится, но я не перестаю бежать и начинаю различать перед собой две фигуры. Они тоже бегут. Катон и Мирта. Не хочу оглядываться по сторонам, потому что боюсь, что не удержу равновесие. Яд проникает в тело, и я не чувствую пальцев на руках. Думать не получается, поэтому просто резво переставляю ноги, мечтая, чтобы все это скорее закончилось.

Через пару минут мы оказываемся на поляне около водоема, и я бегу к озеру, чтобы затушить пожар. Прыгаю с выступа, даже не задумываясь о том, что не умею плавать. Вода в озере ледяная, но мне это и нужно. Испытываю невозможное блаженство, когда каждая клеточка моего тела остывает. Даже мозги начинают нормально работать, и немного позже в воде оказываются Катон с Миртой. Парень держит свою возлюбленную, а она держится за голову.

— Что это было? — спрашиваю я, пытаясь отдышаться.

— Девчонка сбросила на нас осиное гнездо! — вопит Катон.

Взвешиваю его слова. Может ли это быть правдой? Вполне возможно. Но это значит, что сейчас она там! С осами! И никто ей не поможет!

— Вынеси меня на берег, — шепчет Мирта. — Тебе нужно ее поймать.

— А как же ты?

— Все будет нормально, — решительно отвечает девчонка.

— А что с ней? — спрашиваю я.

— Сначала осы, а потом упала и ударилась головой об камень. Наверное, сотрясение.

Оглядываюсь по сторонам. Мирта не может стоять на ногах, Катон тоже чувствует себе не сильно хорошо после ос, Марвела, Диадемы и Линды вообще тут нет. Идеально!

Недолго думая, со всей силы толкаю Катона в спину. Он падает на Мирту, а я бегу со всех ног вглубь леса, откуда мы только что прибежали. Оглядываюсь и не вижу его за собой, значит, он не стал меня догонять. Отлично!

В голове все плывет, а я по памяти направляюсь к тому месту, где на нас напали осы, и не ошибаюсь с направлением. Недалеко от дерева лежит распухший труп Диадемы, а возле него сидит Китнисс и держит в руках лук со стрелами. Она даже не пытается убежать! Наверное, ей тоже неслабо досталось от ос. Подбегаю к ней и тяну за плечо наверх, но она отдергивает руку. Опять дергаю ее, заставляя встать с земли.

— Что ты делаешь здесь до сих пор? — кричу я. — Ты с ума сошла? — пытаюсь трясти ее двумя руками, но она будто не слышит. — Вставай! Живо! — толкаю ее в спину, а она смотрит на меня непонимающим взглядом. — Беги! Ну, беги же! — она кивает мне и начинает бежать.

Падаю на колени рядом с деревом и вижу копье Марвела. Беру его в руки и пытаюсь успокоиться. Именно в этот момент из-за кустов появляется Катон со своим огромным кинжалом. Он нахально улыбается, а я подминаюсь на ноги.

— Ну, привет, женишок, — говорит он улыбаясь, но с безграничной ненавистью в голосе. — И прощай.

Не успеваю ответить, как он набрасывается на меня сверху, и я падаю на землю вместе с ним. Сейчас и решится моя жизнь… либо умру я, либо умрет Катон. И то, что случится второе, почти невозможно, поэтому у меня в голове проносятся картинки: мой дом, братья, мать, друзья, а потом возникает лицо отца. Он говорит мне на прощание: «Я в тебя верю, сынок». И я понимаю, что не собираюсь умирать. Собираю в кулак всю свою силу, ненависть, желание жить и бью Катона в челюсть. Он отлетает назад, а я говорю ему, как можно с большей ненавистью:

— Рано прощаться, женишок.

В ответ раздается злобный смех. Быстро поднимаюсь на ноги и обхватываю копье обеими руками. На самом деле, я не знаю, что с ним делать. Да, я видел, как Марвел метал его в тренировочном зале, но сам никогда не пробовал. Катон тоже встает и берет в руку свой меч. И тут я понимаю, что у меня двоится в глазах, а вокруг все будто плывет. Яд действует все сильнее, облегчение от ледяной воды продлилось недолго. Трясу головой, в надежде отогнать галлюцинации, и это немного помогает.

— Да ладно тебе, Пит, — смеется Катон, — хватит валять дурака! Ты ведь не можешь меня убить.

— Ты меня плохо знаешь, — говорю я с уверенностью.

— Я знаю тебе лучше, чем ты думаешь, — он опять нахально улыбается, — хотя ты прав, я был немного удивлен от твоей выходки. Спугнул девчонку, вместо того, чтобы убить! Она на нас сбросила улей с осами, а ты помог ей убежать. Ты кретин, Пит!

— Я не убийца.

— Вот поэтому ты и не жилец, — он смотрит на свой меч. — Давай я убью тебя быстро взамен на новую и правдивую, на этот раз, информацию о ней? — смеюсь в ответ, но из-за нервов смех больше похож на кашель.

— Хочешь информацию? Да, пожалуйста. Она умная, умней всех вас вместе взятых. Еще она сможет выжить в любых условиях, а ты окочуришься после трех дней, проведенных в лесу. И, готов поспорить на что угодно, что через пару дней ты, как последний трус, будешь искать укромное местечко, чтобы она тебя не нашла. А Мирта, если ее мозги еще хоть чуть работают, бросит тебя где-нибудь далеко-далеко от Рога. А потом ты умрешь, только твоя смерть не будет впечатляющей или захватывающей. Это будет жалкая смерть, которую даже не захотят показывать по телевизору. И через полчаса о тебе никто не вспомнит, потому что ты всего лишь глупый убийца, — я смотрю ему в глаза, — а это совсем еще не значит, что ты жилец.

В его взгляде столько ненависти, что мне кажется, что на меня давят огромной каменной плитой. Скулы напряжены, а мышцы подрагивают. Он удивлен. Да, я и сам удивлен тому, что смог сказать подобное. Наконец, он делает хоть какое-то движение, и я сразу обхватываю копье покрепче, готовясь обороняться.

— Молись, женишок, чтобы твоя смерть оказалась быстрой, — он размахивает мечом в метре от меня и набрасывается сверху. Только в этот раз я готов к нападению, поэтому уворачиваюсь и бью его в живот, а он бьет мне по спине рукояткой кинжала.

От удара меня будто выбивает из реальности, и я невольно сгибаюсь. Катон бьет еще раз коленом в бок, и в этот раз я падаю на землю.

Неужели я умру вот так? Катон возвышается надо мной со злой ухмылкой, меч в его руке блестит на солнце. Осматриваю землю и вижу свое копье, мне приходится проползти полметра, чтобы достать его, а потом и я, не задумываясь, бью Катона по ногам. Он вскрикивает и хватается за колено, а я, пользуясь моментом, выбиваю ногой меч из его руки.

Теперь оружие есть только у меня, но Катон не собирается сдаваться, он хватает меня за плечи и толкает, что есть силы, назад. А я вспоминаю прием, которому меня научил брат, и выворачиваю ему руку за спину.

— Ненавижу, когда меня недооценивают, — говорю я ему и пихаю в спину.

— Ты все равно труп, — кричит он и опять набрасывается на меня.

Мы падаем на землю и начинаем бороться. Бью его в челюсть, а он мне в грудь. После этого становится тяжело дышать, и я кашляю, а он бьет мне прямо в переносицу. Тупая боль разносится по всей голове, а перед глазами все темнеет, но я на ощупь нахожу копье и бью Катона концом палки в бок со всей силы, какую вообще могу сейчас собрать. Он издает протяжный стон и перекатывается с меня на землю. Встаю, но меня шатает из стороны в сторону. Он лежит на земле с прижатыми к боку руками и протяжно стонет. Уж не знаю, куда я попал, но нужный эффект достигнут. Подставляю копье к его горлу, а Катон поднимает на меня шокированный взгляд.

— Убьешь меня? — закашливаясь, говорит он.

— Назови хоть одну причину, почему я не должен это сделать, — сильнее надавливаю на него копьем, и парень начинает прерывисто дышать.

— Потому что ты хочешь сохранить жизнь девчонке, — говорит он.

— Причем тут Китнисс?

— Мирта, — он задыхается и прижимает руку к спине, — Мирта найдет ее и убьет. Она будет мстить за меня. Ты же знаешь об этом. Это будет очень жестокая месть, Пит. Она рассказала тебе все, когда напилась, так ведь?

— Мирта сейчас даже встать не может сама. Что помешает мне пойти и убить ее сразу после тебя? — смотрю ему прямо в глаза.

— Ты не убийца. Ты не сможешь. И ты это знаешь.

Злость, которая кипела во мне, сейчас отступает. И я понимаю, что держу копье у горла Катона и сейчас мне надо его убить. Меня начинает трясти, ладони потеют.

— Другого выхода нет, — говорю я уверенно.

— Есть, — он выдавливает улыбку. — Ты отпустишь меня, и я пойду к Мирте. А ты найдешь свою девчонку. А потом все будет по-честному. Вы против нас. Двое надвое.

— Вас не двое, — говорю я, — Марвел, скорее всего, жив.

— Пушка дважды стреляла, женишок. Ди точно мертва, а вот насчет второго я не знаю. Если Линда тоже умерла, значит, Марвел, скорее всего, от нас отколется. Пришло время, когда каждому пора начать думать о себе, — он опять кашляет и закрывает глаза на пару секунд. Предложение застает меня врасплох.

— Китнисс считает, что я ее предал. Она не знала о моем плане, — говорю я.

— Вот как, — он вздыхает, — но ведь у вас даже есть фора. Она здорова, как бык. Да и ты тоже не покалеченный.

— У вас оружие и припасы…

— У Мирты сотрясение, а я по ощущениям сейчас выплюну свою почку, — продолжает он, — отпусти меня сейчас, и у нас будут равные шансы. Ты ведь не хочешь стать убийцей, я это точно знаю. Вот и прояви свою доброту. Ты же понимаешь, что я не вру. Отпусти меня и иди искать девчонку.

Продолжаю держать копье у его горла, но заметно ослабляю хватку. То, что говорит этот псих, действительно, является правдой. У нас будет пару дней форы, мы сможем добыть оружие и пищу. Мы сможем стать командой и даже первыми напасть на них. Отодвигаю копье еще на пару сантиметров. Я не смогу его убить…

— Где вы будете все это время? — спрашиваю я.

— У Рога, — быстро отвечает он, — я не оставлю припасы.

Еще пару секунд колеблюсь, взвешиваю все за и против, а потом отвожу копье и бросаю его на землю. Катон поднимается на локтях и постанывает, когда пытается встать на ноги.

— Я уже подумал, что ты реально меня прикончишь, — говорит он, держась рукой за бок. Весь он перекошен и стоит так, будто стоит дунуть и он упадет.

— Сделай одолжение, — говорю я, — заткнись и уходи. Не заставляй меня жалеть о том, что я сделал. Точнее, не сделал.

Он кивает и отворачивается в другую сторону. Тоже отворачиваюсь и смотрю в лес. Где мне искать Китнисс? Да и вообще, станет ли она союзничать со мной? Почему-то я думаю об этом только сейчас, когда Катон уже стоит на ногах и ощупывает свой бок. Берусь за переносицу, она раздулась и пульсирует, а кровь из носа тонкой струйкой стекает на землю. Вытираю ее рукавом, но она начинает течь снова.

— Мне так жаль, Пит, — тихонько говорит Катон. Неужели он извиняется из-за того, что ударил меня? Совсем на него не похоже… — Мне правда стыдно, но я должен, — продолжает он, — так что, прости.

Оборачиваюсь, чтобы спросить у него, за что он извиняется, но еще боковым зрением замечаю огромный меч около своей головы. Успеваю увернуться и отпрыгнуть к дереву, но боль обжигает правую ногу. Эта боль не сравниться с болью от удара в нос или в грудь, она в миллион раз сильнее. Эта боль похожа на удар током. Она просто овладевает моим телом. Мне кажется, что я не смогу больше вымолвить и слова, но на самом деле кричу. Горячая кровь начинает стекать по моей ноге, и я падаю на землю, не в силах устоять. Вижу огромный разрез на штанине выше колена, но мне даже страшно посмотреть, что творится под тканью. Через пять секунд я уже чувствую, что сижу на мокрой из-за крови земле, а Катон возвышается надо мной с мечом в руках. По лезвию стекает кровь. Моя кровь…

Адреналин действует как раз вовремя. Ложусь на землю и отталкиваю его здоровой ногой в низ живота. Сам он плохо стоит на ногах, поэтому падает на землю и охает. У меня есть совсем немного времени, но страх притупляет боль, и я могу встать. Стараясь не наступать на раненную ногу, подхожу к Катону и сильно бью его ногой в то место, куда уже попадало мое копье. Он взвывает от боли и переворачивается на другой бок, а я в это время наклоняюсь и дважды сильно бью его в нос. Голова Катона безвольно повисает, а руки отцепляются от меня. Поднимаюсь и еще несколько раз пинаю его, куда попадет, но никакой реакции нет. Он умер или во временной отключке? Подношу руку к его носу, лицо все разбито и в крови, так что дыхание найти не удается, но пушка не стреляет. Думаю, в любом случае он не жилец. Но это не важно, главное сейчас, убраться как можно дальше от этого места.

Снимаю с себя куртку и туго перевязываю ногу. Нужно бежать туда, где Мирта не оставила зарубки, чтобы, Катон побоялся идти туда сам, если придет в себя. Выбрать такое направление очень просто, и я сразу же начинаю бежать. Каждый раз, наступая на ногу, все тело простреливает адская боль. А куртка уже стала мокрой от крови. Смотрю по сторонам: лес в одной стороне, деревья с зарубками с другой и камни с речкой впереди. Начинаю карабкаться по камням, что дается мне еще сложнее. Да и вдобавок на них еще и остаются капли крови. Перетягиваю ногу еще сильнее, но это вряд ли поможет. Теперь адреналин перестает действовать, и я по-настоящему ощущаю серьезность своего ранения.

Идти дальше становится почти невозможно, но и оставаться здесь нельзя. Падаю на колени около берега речки и впиваюсь пальцами в грязь. Мне хочется кричать от боли, но этого делать нельзя. Мне нужно пересилить себя и уйти еще дальше, но даже думать уже больно о том, что придется наступать на ногу.

Сгребаю немного грязи в ладошку и начинаю лепить куличик, как в детстве. Перемешиваю жижу в руках, и это меня успокаивает, а, когда собираюсь помыть руки, то понимаю, что это вовсе не грязь, а глина. У берега она темно серая, а когда засыхает на камнях, то сливается с ними в один цвет. Идея приходит ко мне в голову совершенно спонтанно, и сразу же принимаюсь за дело. Растираю жидкую глину по одежде, лицу, волосам и даю ей подсохнуть. Следующий слой обычной грязи и мха, потом еще глины и травы, и я становлюсь почти незаметным в этом окружении.

Встаю, чтобы найти более укромное место, но у меня кружится голова, и я совсем не могу наступить на ногу, которая уже онемела ниже колена. Удается сделать пару шагов, и я падаю между двух больших камней. Здесь как раз растет мох и трава. Прикладываю руки к камням и почти сливаюсь с ними.

Потом набираюсь смелости и смотрю на свою рану сквозь порез в штанине. Сказать, что я ничего ужаснее в жизни не видел, значит — ничего не сказать. Сил в теле совсем не остается, и я ложусь на мягкий мох. Он сделает незаметным мое лицо, а одежду скроет глина, когда подсохнет. Закрываю глаза и сразу же отключаюсь.

Когда открываю глаза, вижу над собой флаг Капитолия и слышу гимн. Мой мозг будто затуманен, но я все равно узнаю погибших. Диадема и Линда. Это значит, что Китнисс смогла сбежать, а Катон не умер. И еще это значит, что теперь на меня ведут охоту трое профи. Возможно, они забудут о Китнисс хотя бы ненадолго. Да, надеюсь, что так и будет, потому что нет ни малейшей вероятности, что я когда-нибудь сдвинусь с этого места.