Голубая кровь

Глава 14. Практика

День не задался с самого утра — хмурое небо не желало пропускать хотя бы крохотный солнечный лучик, и утомленный организм ни в какую не хотел просыпаться, даже несмотря на то, что суровый наставник уже несколько минут всеми доступными способами пытался меня разбудить. Суровость, видимо, достигла апогея — на меня обрушился целый ледяной водопад: Кейрету надоело изображать добрую нянечку, пытающуюся добудиться капризное дитятко и заставить собраться в школу. Да-да, «наставником» был именно принц всея Вейраны — он назначил себя моим учителем после того как выяснилось, что у меня действительно есть дар магии металла — а было это без малого две недели назад. Мне, кстати, так и не удалось добиться от него, о чем же хотела поговорить с ним Тэй — вейр упорно отмалчивался, списывая все на государственную тайну. Врал ведь, не иначе… Но сейчас мне было совсем не до этого — холодный душ с утра пораньше как-то не способствует пространным размышлениям.

Довольно улыбающийся Кейрет стоял, подбоченившись, у окна и без тени смущения меня разглядывал.

— И чего уставился? — раздраженно буркнула я, запоздало понимая, что опрокинутое на меня ведро воды бесследно не прошло — коротенькая сорочка прочно прилипла к телу, открывая бесстыжим стальным глазам всё, что, по идее, должна была скрывать.

Вихрем проносясь в ванную и захлопывая за собой дверь, я услышала летящее вслед напутствие:

— Ванную я тебе уже набрал, одежда сложена на стуле.

Нет, все-таки заботливый у меня наставник! Хоть и практикует иногда жестокие методы побудки…

Спустя пару часов мы брели по зеленым улочкам так полюбившегося мне города. Сегодня Кейрет должен был отвести меня в деревню райли, где мне наконец отдадут письмо, оставленное двадцать лет назад моими родителями. Но это будет на закате, до которого мне еще надо дожить. Кейрет, кажется, совсем вжился в роль учителя, и ждать от него поблажек было бесполезно. На следующий день после того памятного посещения старой кузни он явился ко мне ни свет ни заря, весь сияя бодростью и энтузиазмом, и заявил, что теперь он будет учить меня управлять металлом. На мое заявление, что я это прекрасно умею и без него, он лишь скептически хмыкнул и предложил продемонстрировать свои таланты. Как же я удивилась, когда у меня ничегошеньки не вышло! Наблюдавший за моими потугами парень лишь тихонько хихикал, а потом, сжалившись, объяснил, что когда я обезвреживала разбойников, это был мой первый опыт использования своего дара, который всегда проходит относительно успешно. К тому же, мне помогала Тэй. А плавила доспехи в кинжал на Равнине Духов я вообще в полубессознательном состоянии, и как так получилось — только Боги знают…

В общем, мне предстояло пройти «курс молодого мага металла», причем ускоренными темпами — до окончания практики время еще было, но Кейрет твердо вознамерился выжать из меня всё, что только можно, в рекордно короткий срок. Поэтому мы с ним трудились не переставая, практически все время проводя вдвоем где-нибудь в укромных уголках Теа-Шетта. По идее, это должно было бы меня радовать, но сил на чувства совсем не оставалось. Правда, иногда я ловила на себе задумчивый взгляд теплых серых глаз, но питать по этому поводу какие-то надежды запретила себе раз и навсегда — лучше не строить себе романтических розовых башен: думаешь, что это такой вид дорогого мрамора, а когда в самый неожиданный момент он оказывается всего лишь сахарной ватой… в общем, падать будет очень больно.

Рьена и Кайле мы тоже видели крайне редко — парочка была на той стадии влюбленности, когда весь окружающий мир является досадной помехой и способен обратить на себя внимание только в случае крайней необходимости. Таковой у нас с Кейретом как-то не возникало, поэтому редкие встречи по вечерам в комнате Рьена — вот и все, чего я удостаивалась от счастливых друзей.

Так что и сегодняшний день не обещал чего-то особенного — тренировки должны были закончиться как раз на закате. Кейрет, тащивший увесистый мешок каких-то железяк, которые обычно и были моими «подопытными кроликами», легко шагал по извилистой тропке. Мы давно уже вышли за пределы города и теперь взбирались по довольно крутому горному склону. Мда, далековато забрались эти райли…

Спотыкаясь от усталости и сосредоточенно изучая стелющуюся под ноги дорожку на предмет коварных ям, камешков или чего-нибудь не менее для меня губительного, я не заметила вовремя, что Кейрет остановился, и уткнулась ему в спину. А выбравшись из-за вейра, на смогла сдержать восхищенный вздох: прямо перед нами раскинулась уютная долина в форме чаши, на самом дне которой расположилась самая настоящая цветочная деревня! В такой и должны жить настоящие феи: утопающие в зелени домики-цветы самых разнообразных форм и расцветок, от небольших до поистине гигантских, над которыми возвышался монументальный «букет» — высокое пышное здание, построенное из все тех же цветов. Все это великолепие располагалось на берегу широкой бурной реки, которая брала начало у подножия огромного водопада, грохотавшего недалеко от нас.

— Это деревня райли, а вон то скопление цветов, выше всех остальных, и есть дворец их вождя, которым сейчас является Фрэй, — пояснил Кейрет.

— Потрясающе, — выдохнула я, — только как они смогли вырастить такие крупные цветы, не боясь строить из них дома в несколько этажей? Цветы действительно впечатляли — бутоны размером с хороший арбуз располагались несколько хаотично, но ни один не падал и даже не шатался на ветру.

— А вот это и есть причина, по которой райли живут только в Вейране, — довольный принц аж весь сиял, — потому что это не настоящие цветы. Ага, и не надо делать такие круглые глаза — я же тебе говорил, что райли несколько… эээ… эксцентричны. Они категорически отказываются обитать в живых цветах, как положено добропорядочным феям, а если ты случайно предложишь им пыльцу на обед, узнаешь много нового о себе, своих сомнительных наклонностях и не менее отвратительных родственниках до седьмого колена включительно. Так что каждый цветок, который ты здесь видишь, за исключением обычных, растущих на клумбе, сделан из металла вейрами — тэй'ни. А цветы, из которых состоит дворец — это вообще отдельная история. Когда мы узнаём, что у райли должен будет смениться вождь, один из тэй'ни создает цветок-комнату для дворца, который потом приносится в дар новому вождю, и так уже не одно тысячелетие. Вот этим мы сегодня и займемся — будем создавать такой цветок.

Да-а, тот еще денек предстоит… В этом я убедилась уже спустя полчаса напряженных попыток переплавить увесистый золотой слиток, вытащенный вейром из своего наплечного мешка. Как оказалось, там были и драгоценные камни, и тонкие серебряные цепочки, которыми мне предстояло украсить подарок. Кейрет сразу же самоустранился, сказав, что полагается на меня целиком и полностью, и что если я не научусь наконец изменять золото, то он предпочтет лучше опозориться перед райли, но не приложит руку к злосчастному цветку.

Вся сложность была в том, что цветок мало того что должен был быть пустым внутри — все-таки в нем предполагалось жить, — но и иметь маленькие окошки с золотыми же ставнями, несколько миниатюрных дверей и при этом радовать глаз плавными формами! Ну а то, что его предполагалось делать из золота…

Лучше всего мне давалось управление обычной железной рудой. Выплавить из нее металл было для меня теперь плевым делом, и если бы можно было сделать этот разнесчастный цветок из простого железа, я бы уже с десяток таких «подарочков» наштамповала. Но нет, традиции у них, видишь ли! А то, что чем чище и благороднее металл, тем сложнее из него было что-то сотворить — Кейрета совершенно не волновало. Сам-то он еще и не такое умел — за сто с лишним лет чему только не научишься, — так что сейчас принц, вывалив на меня кучу наставлений, блаженно щурился под выглянувшим наконец солнышком. «Расслабься», «прислушайся к голосу золота», «просто попроси его, и оно само примет нужную форму»! А вот как, скажите, тут расслабишься, когда совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, вытянулся сытым котом мужчина моей жизни? Эта мысль уже не казалась такой абсурдной, я ее приняла и с ней смирилась — мне было абсолютно ясно, что чувства к нахальному, заботливому, серьезному и озорному принцу — это не просто увлечение, а нечто гораздо более взрослое. Догадываюсь, что в этом виновата эльфийская толика моей крови — ушастые всегда тонко чувствовали такие вещи, как дата собственной смерти или, например, своя настоящая любовь. Видимо, в этом причина моего одиночества в Академии — несмотря на имевший место интерес некоторых однокурсников, я как-то всегда обходила стороной любые личные отношения. Знала, наверное, что это все не то… Хотя взять Рьена — чистокровный эльф, а ни одной юбки не пропускал. А может и не пропускал потому, что всегда знал точно, что очередная пассия — не его судьба?..

Очнулась я от тихого фырканья приподнявшегося на локтях принца:

— Сомневаюсь, что райли согласятся жить в таком… мм… экстравагантном подарочке!

Недоуменно переведя взгляд со смеющихся стальных глаз на свои руки, я залилась краской до самых корней волос — в ладонях покоилась безмятежно улыбающаяся статуя совершенно обнаженного Кейрета. Видимо, приличных размеров скульптура все-таки получилась полой, потому что под мускулистой грудью и по бокам живота угадывались тоненькие щелочки, долженствующие представлять собой края двери. Соответственно, ручкой ее мог быть только… О, нет!

Мысли Кейрета, кажется, шли в том же направлении, потому что он ухватился за выступающую внизу живота «ручку» и потянул. Дверь открылась даже не скрипнув, и внутри действительно оказалась пустота. Правда, поместиться там мог только один райли, да и то если бы основательно потеснился.

— Уже лучше, хотя и… несколько необычно. Но мне нравится.

Широкая ухмылка на лице парня добавила цвета моему и так уже пунцовому лицу, и, не выдержав, я ударилась в позорное бегство.

— Вернусь через минуту, — бросила я, торопясь скрыться в зарослях невысоких кустов, скрывавших полянку, на которой мы расположились, от брызг гигантского водопада. Его грохот нам совершенно не мешал — бытовое заклинание тишины было первым, что усваивали поступившие в Академию студенты, иначе в постоянном шуме общежития было бы просто невозможно что-то выучить, а уж уснуть тем более. Скрывшись из виду, я перевела дух и попыталась умыться ледяной водой из небольшого ручейка, вытекавшего откуда-то из-под большого камня и впадавшего потом в водопад. Ледяная вода немного согнала краску со щек, и я вымученно улыбнулась — надо же было выплавить такое! Я бы еще признание в любви написала, прямо на широкой спине получившейся статуи! Хотя кто знает, я ж ее не переворачивала — может, там еще и не такое написано…

Скрипнув зубами, я поднялась с колен, собираясь уже возвращаться — а что делать, не могу же я тут до конца своих дней прятаться! — но меня остановил тоненький писк, раздававшийся где-то совсем рядом. Быстро оглядевшись, я обнаружила его источник — маленький пушистый зверек жалобно стонал, подволакивая раненую лапку, и испуганно пятился от меня к водопаду. Большие глаза-бусинки выглядели так трогательно, что я не раздумывая шагнула к пушистику, решив его подлечить, заодно попрактиковавшись в заброшенном мной из-за магии металла целительстве. Дикий зверек и не думал мне доверять, по-прежнему отползая к обрыву и остановившись лишь на самом краю. Я осторожно, стараясь не напугать, приблизилась к испуганному малышу, уговаривая его успокоиться. Пальцы почти дотронулись до светло-коричневого меха, как вдруг я поскользнулась на мокром от водяных брызг камне и полетела прямо в низвергавшийся с высоты поток. Успев уцепиться одной рукой за край уступа, на котором сидел отпрыгнувший с моего пути зверек, я повисла на острой скользкой кромке, судорожно пытаясь найти опору для ног. Боги, видимо, были благосклонны ко мне, потому что как раз на уровне стоп обнаружился небольшой каменный карниз, на который я смогла кое-как опереться. Теперь нужно было дотянуться свободной рукой до уступа…

Однако у зверька были другие планы. Все это время он внимательно следил за мной ставшими подозрительно умными глазами, а увидев, что я вроде как и не думаю падать, раззявил полную острых длинных клыков неожиданно огромную пасть, собираясь впиться мне в палец. Подумалось вдруг — неужели все так глупо закончится? Умереть вот прямо сейчас ну никак не входило в мои намерения. Внезапно тельце зверька судорожно дернулось, остановившаяся буквально на волосок от моей руки пасть с громким клацаньем захлопнулась, и пушистый комок сорвался с обрыва вниз. Гигантская масса воды поглотила тоненький писк — все было кончено. Осталось только выбраться…

В кровь изрезанные острыми камнями пальцы скользили по краю уступа, еще немного — и я бы полетела вслед за кровожадным зверьком, но чьи-то сильные руки крепко ухватили меня за предплечья и одним резким рывком вытащили на горячую, твердую и такую надежную землю. Рядом на траву опустился Кейрет, внимательно оглядывая меня на предмет возможных ран. Ничего не обнаружив, за исключением расцарапанных пальцев, он облегченно вздохнул и улегся рядышком, опершись головой о согнутую руку.

— И вот что это было? — лениво спросил он, осторожно перебирая прядки моих волос.

— Не знаю, — честно призналась я, млея от таких неожиданных и очень приятных знаков внимания.

— Как-то слишком целенаправленно он себя вел, этот звереныш, — задумчиво протянул вейр, а потом вдруг резко нахмурился:

— Где бабочка, которую я тебе подарил в день нападения вейр'инка? Ее сегодня нет в твоих волосах!

— Оставила в комнате, а что? Если тебе так неприятно, когда твои подарки не носят ежедневно…

— Глупая… А еще маг называется! Это амулет, отсекающий от тебя любую слежку извне! Когда ты рассказала о преследовавших вас в дороге неприятностях, у меня возникла мысль, что это неслучайно. А раз рядом с вами никого не наблюдалось, значит, на тебе был какой-то маячок. Та бабочка должна была глушить любые сигналы, которые помогли бы вашему таинственному врагу тебя выследить! Забыла она ее, видите ли! Ты понимаешь, что если бы я опоздал хоть на секунду — ты была бы уже мертва?

Стальные глаза горели праведным гневом, сквозь который проступало что-то такое… тревога? облегчение? Разгадать эту загадку я не успела — Кейрет наклонился совсем близко и, едва не касаясь моей щеки губами, прошептал:

— А знаешь, о чем я больше всего жалел, когда думал, что не смогу тебя вытащить? О том, что не успел сделать вот это, — и он осторожно коснулся моих губ своими, принеся с собой дурманящую сладость луговых трав и прохладную свежесть горного ветра. Вначале изучающие, его губы все настойчивей ласкали мои, не давая думать о чем-то другом, кроме этих волнующих поцелуев. А потом внезапно все кончилось. Резко отстранившийся вейр обвел кончиком пальца контур моих губ и улыбнулся:

— Ну вот, теперь в ситуации смертельной опасности для твоей жизни жалеть придется уже совершенно о другом… Хотя нет, такого я намерен больше не допускать. Лета, ты мне нравишься, и я не хочу тебя терять, — совершенно серьезно закончил он, а я растерянно молчала, не зная, что и сказать. Признание Кейрета никак не хотело укладываться в голове, просто потому что такого не могло быть! А вот случилось же…

Видимо, кавардак в мыслях опять отразился на моем лице, потому что весело фыркнувший принц потянул меня за руку, помогая встать, и заключил:

— Слишком много всего для тебя одной… Пойдем назад, любительница купания в водопадах, нам еще подарок делать!

Интересно, а вот про поцелуи в отчете по практике надо писать или нет?..

Наблюдая за новыми попытками Леты выплавить, наконец, из неуступчивого куска металла подарок для райли, я пытался привести в порядок бушующие внутри меня эмоции — а их вполне хватило бы на десяток неслабых штормов. Хорошо хоть самоконтроль — это первое, чему учат наследников престола, и в отличие от Леты, на которой все ее мысли написаны огромными светящимися буквами, по мне об этом не скажешь…

Черт, как же так вышло, что эта девчонка ломает все мои устоявшиеся привычки, будит такие чувства, о которых я давно и прочно забыл? Вот и этот поцелуй… За мою довольно долгую и, без ложной скромности, насыщенную амурными приключениями жизнь такое со мной случается впервые — полностью раствориться в этих ощущениях, забыть обо всем, кроме ее губ… Знала бы она, каких трудов мне стоило от нее наконец оторваться и не устроить всем окружающим зверюшкам бесплатное эротическое шоу! И, судя по всему, она была бы не против такого поворота событий…

Ну как, скажите на милость, я мог вот так вляпаться? Если бы на ее месте была любая другая человеческая девушка… А теперь вот что мне прикажете делать? До Дня Цветения всего неделя, а я совершенно не готов претворить в жизнь свой тщательно выверенный план. Более того, что-то мне подсказывает, что и не смогу. Ох, ладно, отложим это на потом — кажется, у Леты начинает получаться…

У меня наконец-то стало получаться! После сотен бесполезных попыток, когда я совсем уже отчаялась, слиток начал приобретать нужную форму. Это и правда оказалось совсем несложно — нужно было действительно просто расслабиться и позвать. Золото откликнулось и начало медленно таять, рождая прекраснейший бутон: пять крупных изгибающихся лепестков образовывали сердцевину цветка, вокруг розетка из лепестков помельче. Дверцы и окна были на своих местах, а внутри бутон представлял собой просторную пустую комнату.

— Изумительно, — прокомментировал с довольной улыбкой Кейрет и вытащил из своей сумки горсть драгоценных камней и несколько серебряных цепочек, — так уж и быть, давай я помогу доделать наш подарок…

На закате мы, как и было договорено, стояли у главного дворца в деревне райли. Вокруг царило нездоровое оживление — сотни фей с бешеной скоростью проносились мимо нас, в спешке заканчивая приготовления к церемонии. На мой взгляд, всё и так было просто замечательно — ярко светящиеся разноцветные фонарики украшали многочисленные дома-цветы (кстати, я все-таки ухитрилась незаметно потрогать один из них, чтобы убедиться, что они и правда металлические), распустившиеся розы издавали пьянящий аромат…

Как только нижний край багрового диска коснулся горизонта, гомон и щебет вокруг резко стихли. Воцарилось полная тишина, нарушаемая лишь едва слышным фоновым шелестом сотен и тысяч пар разноцветных тончайших крыльев собравшихся фей. В абсолютном молчании из «королевского» дворца райли торжественно вылетел Фрэй.

— Сегодня важный день для всех нас, — провозгласил он, — я наконец покидаю свой пост, отдавая власть в руки более молодых и достойных детей нашего народа. Это стало возможным благодаря тому, что недавно дочь Тойра Виарен и его жены Ниты нашла путь в Вейрану. Лета, девочка моя, подойди.

И я послушно шагнула вперед, к стоявшему на небольшом выступе на уровне моих глаз снежно-белому фею. Откуда-то сбоку вылетели несколько золотистых райли, таща за собой витой поднос с пожелтевшим от времени конвертом. У меня перехватило дыхание — письмо от родителей! А Фрэй тем временем продолжал:

— Когда я закончу свою речь, возьми это письмо, которое я сохранил согласно данному когда-то обещанию, — и, не дожидаясь от меня какого-либо ответа, отвернулся к столпившимся вокруг тысячам своих собратьев, говоря им что-то на удивительно красивом языке, похожим на трели певчих птиц. Спустя несколько томительно долгих минут он замолчал, давая знак четверке золотистых райли подлететь ближе.

Под шелестящий выдох многих сотен фей моя рука коснулась бумаги, и тут же счастливо улыбнувшийся Фрэй осыпался лунного цвета пыльцой, которую без промедления подхватил и унес в ясное звездное небо поднявшийся ветер. Ничего не понимая, я обернулась — за моей спиной печально улыбался Кейрет. Шагнув вперед, он притянул меня к себе и осторожно обнял:

— Он ждал этого момента долгие годы. Райли живут гораздо дольше, чем мы, а его время вышло еще лет пятнадцать назад. Но данное твоей матери обещание не отпускало… Пойдем, вручим новому вождю подарок и отправимся наконец домой. Сегодня был длинный день…

Вручение прошло быстро — преемником Фрэя оказался симпатичный блондинистый фей с легким сиреневым оттенком крыльев. Наш подарок пришелся райли по нраву — та же четверка, уже успевшая припрятать поднос, сноровисто подхватила цветок и куда-то утащила («завтра установят», тихонько шепнул мне Кейрет). Вокруг царило оживленное веселье, среди которого мне быстро стало как-то неуютно, и я потянула принца за руку, прочь от шумной, сверкающей огнями деревни.

Как ни странно, обратный путь прошел гораздо быстрее — может быть, потому, что сердце приятно согревало спрятанное во внутренний карман рубашки драгоценное письмо, которое я намеревалась прочитать сразу же, как приду к себе. За размышлениями о сегодняшних событиях я даже не заметила, как оказалась у дверей своей комнаты.

— Спокойной ночи, Лета, — улыбнулся мне Кейрет и подтолкнул к предусмотрительно отворенной двери. Кивнув, я зашла внутрь, прижимая к себе хрупкое письмо — сейчас мне не было дела ни до чего в мире, кроме этого пожелтевшего листа бумаги. Дверь с тихим стуком закрылась, я машинально зажгла светильник, подходя поближе и разворачивая мамино письмо. Красивые ровные буквы складывались в дышащие любовью и лаской слова:

Вот и все. Дыхание прошлого пронеслось мимо, легким ветерком мазнув по мокрой от слез щеке — мне осталось лишь раз за разом перечитывать пожелтевшие строки в надежде найти еще хоть что-нибудь, какое-нибудь пропущенное слово или тонкий намек… и не находить. Вспомнились слова Эрика: «Надеясь на лучшее, не отвергай то, что есть», и на душе сразу стало как-то спокойнее. Теперь у меня есть Дом, никуда не делись друзья и, кажется, намечается большая любовь… Жизнь продолжается…