Хмельная музыка любви

Глава тринадцатая

— В стихах я не больно-то разбираюсь, но эти за душу берут, — улыбнулась Наташка, — за такие можно простить все.

— Мои родственники и слушать о нем не хотят. Да и я ему еще ни словечка ни о работе, ни о беременности своей не сказала.

— Подумаешь, — успокоила ее подруга, — если любит, с работой твоей согласится. Гордыню умерит, он ведь не всю жизнь охранником собирается служить, когда-нибудь тоже достигнет вершин в своем деле, например, станет знаменитым поэтом или писателем. Ты же говоришь, что сценарии пишет.

— Его сценарий на «Золотую чайку» выдвинули. А поэт он замечательный. У него стихи такие, что когда он мне их читает, сердце подпрыгивает.

— Чтобы твое сердце подпрыгнуло, на тебя танком надо наехать или… — Наташка, хорошо зная Женю, никак не могла поверить в ее преображение.

— Или, — подтвердила Женя.

— Наконец-то свершилось! — порадовалась за подругу Наташа. — Думала ты так и состаришься, не почувствовав, что такое любовь!

— Почувствовала, только не знала, что это вот, — Женя дотронулась руками до своего живота, — так быстро случается.

— Значит, ему еще не сообщала? — в задумчивости спросила Наташа.

— Пока нет. Только намекнула: если что, то как?

— А он?

— Он сказал: «Знаешь, курьер, давай-ка мы с тобой в загс заявление подадим, чтобы у тебя проблем никаких не было, и с работы своей уходи».

— Ты пообещала?

— Конечно. Говорю, каждый день в разные фирмы на интервью хожу, работу ищу.

— А про загс?

— С родителями решила переговорить. — Женя нахмурилась. — Вот и переговорила!

— Что сказали?

— Даже вспоминать не хочется.

— Да ну?

— Я думала, рады будут. Мама возмутилась. «Стоило, — говорит, — вершин достигать, чтобы такого мужа найти, которого содержать нужно. Не пара он тебе, и все! Любви захотела?» Слышать ничего не хочет и знакомиться тоже. Зачем, если все равно от него сбежишь, мол, я тебя знаю!

— А бабушка?

— Кажется, того же мнения, только не так категорично настроена. Про семью его все выспрашивала, не против ли она?

— А правда, как его семья?

— У него только мама и сестра. Я с ними не знакома. Про отца он не говорит, я не пытаю. Захочет, расскажет сам. Он ведь не мальчик. И в армии отслужил, и воевал где-то, он об этом рассказывать не любит, и литературный вуз заканчивает.

— А хочешь, я с твоей бабушкой поговорю?

— О чем?

— О вашей любви.

— Глупая ты, Наташка. Кто сейчас про любовь думает?

— А про что сейчас думают?

— Про все остальное, — вздохнула Женя, не представляя себе, как среагирует Савва, узнав, что она правая рука Артура Серебряного.

— Остальное ни к чему, если нет любви. — Твердя о своем, Наташка укоризненно покачала головой.

— Это ты так считаешь, — не согласилась Женя.

— Нет. Это закон природы.

— Эх ты, закон природы! — вздохнула бизнесвумен. — Тебе в твоем положении, наверное, деньги нужны, ты ведь ребеночку многое должна купить? — изменила тему Женя.

— Нет. — Наташка упрямо замотала головой.

— Возьми, пока я могу тебе дать.

— Почему пока?

— Вот скажу Савве, кем я работаю, пиши пропало. Дома меня запрет на замок, чтобы в очаге огонь поддерживала.

— Зачем запирать? Он ревнивый?

— Он самолюбивый, а ревнивый, как лев. Видела бы ты, как он на режиссера накинулся. Если что, разорвет на части.

Случай разорвать на части возлюбленную Савве представился совсем скоро.

Произошло непредвиденное.

Едва поспевая за Артуром на срочные переговоры, Женя в вестибюле наткнулась на возлюбленного.

— Птичка моя, ты уже вернулась? — резко тормознул ее Савва и, схватив по-хозяйски за руку, притянул к себе.

Легенда о том, что она с утра отправлялась в другие организации и не возвращалась назад, пока срабатывала четко. Все это время судьба была к ней благосклонна, они не сталкивались. Поэтому появление курьера в здании офиса в середине рабочего дня вызвало такую реакцию у охранника.

Конечно, Женя могла отказаться ехать с Артуром на встречу, сославшись на более важные дела, чтобы не мелькать перед носом возлюбленного. Сегодня как раз было его дежурство. Но что-то подсказывало, что именно сегодня ее помощь для шефа важна и необходима. Последнее время с ним вообще происходило такое, отчего всегда выдержанный и вежливый Артур грубил и бросался на подчиненных.

— И вырядилась как-то по-особенному, — не заметив Серебряного, добавил Савва, жестом нарисовав в воздухе женский силуэт, — в дорогом костюме, с папкой в руках? Никак мои пожелания выполняешь? На интервью собралась?

Замешкавшись, Женя растерялась, соображая, как себя повести.

Шедший впереди Артур остановился и, обернувшись, уставился на них непонимающим взором.

— Евгения Арсеньевна, что тут у нас происходит? — сердито поинтересовался он.

— Да-да, я сейчас, — более мягко, чем обычно, произнесла Женя, приготовившись покинуть возлюбленного.

— Евгения Арсеньевна, поторопитесь, мы опаздываем, — тоном начальника, не допускающим возражения, приказал Артур.

— Это-о… это-о ты, Евгения Арсеньевна? — не выпуская Женю из объятий, обескураженно повторил за Артуром Савва.

— Прости, я сейчас очень занята, — попробовала вырваться из его железной хватки Женя.

— Евгения Арсеньевна, вы забыли подписать! — Как назло, один из начальников отделов, выскочив из лифта, подлетел к Жене с бумагой на подпись.

Савва ослабил хватку, еще до конца не веря в происходящее.

Достав ручку, она аккуратно расписалась.

— Еще здесь, — сотрудник показал на другой лист, — без вашей подписи бухгалтерия денег не выдает! — словно в поисках сочувствия у Саввы пожаловался он.

— Все? — Женя сердито уставилась на просителя. — Более подходящего времени не нашли? Не видите, мы спешим? — Она кивнула на удаляющегося шефа.

— Извините, к вам с утра не прорвешься, секретарь не пускает. Думал попозже, но мне доложили, что вы на сегодня уже с концами. Еле вас догнал! Ну наконец-то, — складывая листочки в папку, облегченно вздохнул сотрудник, — спасибо большое.

— Каких денег, какую подпись? — потребовал ответа Савва.

Но Женя без объяснений припустилась на выход вслед за Артуром.

Резкий окрик, обращенный к Савве, заставил Женю остановиться вновь. Она обернулась.

— Ты что, белены объелся? — услышала она голос начальника охраны. Он грубо отчитывал подчиненного: — Девок тебе, что ли, мало? Это же сама Евгения Арсеньевна, правая рука босса.

— Кто правая рука? — прорычал Савва так, словно раскаты грома прокатились по вестибюлю.

Выражения его лица Жене разглядеть не удалось. Зато выражение лица Артура запомнилось надолго. Стоя возле машины, он будто окаменел.

— Прости, я доставила тебе неприятность, пришло время все объяснить, — решившись наконец разрубить узел, подошла к нему с повинной Женя.