Саша
Утро началось не с боли в колене и не с трезвого анализа вчерашней слабости. Первым, что я ощутил, был запах её шампуня на подушке. Она спала, разметавшись, забрав большую часть одеяла. Я наблюдал, как первые лучи солнца играют в её тёмных волосах, и чувствовал странное спокойствие.
Вчерашние признания не казались ошибкой. Наоборот — будто гнойник наконец вскрылся, и рана начала заживать.
Она потянулась, не открывая глаз, и её рука легла мне на грудь.
— Ты уже пялишься? — пробормотала она сонно.
—Наблюдаю, — поправил я. — Это другое.—Наблюдаешь, — она приоткрыла один глаз. — И какие выводы?Я перевернулся на бок, опираясь на локоть, и мягко отодвинул прядь волос с её лица.
— Выводы такие, что ты красивее, когда не строишь из себя дерзкую стерву.
Она фыркнула, но не стала возражать. Вместо этого её пальцы легонько провели по повязке на моём колене.
— Как оно?
—Лучше, — ответил я, и это была правда. — Готов выйти на лёд.Её лицо стало серьёзным.
— Ты уверен? Не слишком рано?
—Команда нуждается во мне. Плей-офф на носу.Она что-то обдумывала, глядя на моё колено, потом медленно подняла на меня глаза.
— Ладно. Но с одним условием.
Я поднял бровь, ожидая очередного её каприза. Но её слова оказались неожиданными.
— Я хочу посмотреть на тебя там. На льду. Настоящего.
Я замер. Никто из моих «девушек» никогда не просил об этом. Им было важно после игры — куда пойти, что надеть, с кем быть увиденными.
— Там не на что смотреть. Просто работа.
—Для тебя — работа, — она села на кровать, и её голубые глаза стали твёрдыми. — А для меня — часть тебя. Та часть, которую я не знаю. Хочу понять, что заставляет Александра Сидорова выходить на лёд с травмой.В её голосе не было любопытства фанатки. Было искреннее желание понять. Проникнуть в ту часть моей жизни, которую я всегда держал отдельно ото всех.
— Там шумно, холодно и скучно, — предупредил я.
—Переживу, — она улыбнулась своей дерзкой улыбкой, но сейчас в ней была иная уверенность. — Или ты боишься, что я увижу, как ты падаешь?Её вызов задел за живое, как и было задумано.
— Я не падаю. Я иду до конца.
—Вот и докажи, — она легко спрыгнула с кровати и потянулась. — А теперь двигайся, капитан. Тебя ждёт лёд. А меня — твоя первая игра в качестве твоей жены.Она произнесла это слово без иронии. Просто как факт. И этот факт больше не вызывал во мне протеста.
Пока она шла в душ, я оставался сидеть на кровати, глядя на закрытую дверь. Страх? Нет. Но что-то похожее. Что-то новое.
Впервые я не просто возвращался к работе. Я впускал кого-то в свою святыню. И понимал, что отступать уже некуда. Фикция закончилась. Началось что-то настоящее. И чёрт возьми, это было страшнее любого финального матча.