Хоккейный брак

Глава 47

Саша

Я ждал её у входа в «Монарх», наблюдая, как она выходит из вращающихся стеклянных дверей. Прямая спина, высоко поднятый подбородок, но в глазах — следы только что отгремевшей битвы. Она села в машину, и от неё пахло дорогим кофе и напряжением.

— Ну что, рассказывай, — тронулся с места, положив руку ей на колено. — Насколько всё плохо?

Она глубоко вздохнула, глядя в окно.

— Отец пытался подсулить мне нового жениха. Сына своего партнёра. Сказал, что наш брак — «временное помешательство».

Мои пальцы непроизвольно сжали руль. Старый хрыч не унимался.

— И что ты ответила? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.

Она повернулась ко мне, и в её глазах появились знакомые искорки.

— Сказала, что это мой выбор. И что я люблю своего мужа.

Воздух застыл в лёгких. Эти слова прозвучали так просто, так естественно, будто она произносила их всю жизнь. Не для показухи, не для прессы — для себя. Для нас.

— Ты... — я запнулся, подбирая слова. — Ты уверена в этом?

Вместо ответа она положила свою руку поверх моей.

— Знаешь, когда я сидела там и слушала его... я вдруг поняла. Все эти годы я бунтовала не против него. Я пыталась доказать, что я — личность. Что я что-то значу. А сегодня... сегодня мне просто было всё равно на его мнение. Потому что я знала — у меня есть ты.

Я припарковался на ближайшей смотровой площадке, заглушил двигатель и повернулся к ней. Город лежал внизу, как на ладони, а в машине было тихо и тесно.

— Катя... — я прикоснулся к её щеке. — Я не умею в красивые слова. Не верю в сказки. Но то, что между нами... это единственное, что feels real за последние годы.

Она улыбнулась, и в этой улыбке была вся та дерзкая девчонка, которую я впервые увидел на той злополучной вечеринке.

— Знаешь, что самое смешное? — её пальцы переплелись с моими. — Мы заключили фиктивный брак, чтобы стать свободными. А стали по-настоящему свободными, только когда он перестал быть фиктивным.

Я наклонился и прижался лбом к её лбу. Дышал её дыханием. Чувствовал биение её сердца.

— Значит, так и будет? — прошептал я. — Без фикций? Без побегов?

— Без побегов, — она кивнула, и её губы коснулись моих. — Только вперёд.

И в этот момент я понял — вот она, моя самая большая победа. Не кубок, не звание лучшего игрока. А это право называть её своей. По-настоящему.

Мы сидели так ещё долго, глядя на огни города, которые теперь казались не чужими, а нашими. И в этой тишине было больше обещаний, чем в любых клятвах.