Хозяин драконьей горы

Глава 11

В доме купца Белолипецкого царила тревожная атмосфера. Слуги старались передвигаться как можно тише и пореже попадаться на глаза хозяевам, чтобы меньше их раздражать. Маргарита Борисовна все еще гостила у тетки, с которой купец разругался в пух и в прах. Инесса Игоревна даже на день рождения к любимой племяннице не поехала, лишь бы не видеться с младшим братцем. Поэтому Маргарита Борисовна сама отправилась к госпоже Кошкиной, но что-то произошло с дочкой купца и явно нехорошее, раз хозяин чернее тучи, а хозяйка слегла от горя. Старших сыновей дома почти не бывает, а возвращаются злее диких зверей.

Так судачили между собой слуги, лишь Прохор молчал. Он слушал сплетни и про себя усмехался. Карман грели золотые монеты, столько секретарь за всю службу у купца Белолипецкого не заработал. А ведь немало годков Прохор пахал на Бориса Игоревича, больше десяти лет. Нет, купец платил по сравнению с другими хозяевами, прилично, но… Прохору надоело ходить в подчинении, хотелось самому развернуться.

Купец Белолипецкий взял к себе Прохора в помощники, когда тот только из монастыря вышел, где обучался грамоте и счету. За Прохора батюшка Святослав попросил, мол, мальчишка смекалистый и любознательный. Священнослужителем не станет, слишком упрям и задирист. «Научи его уму-разуму, будет хорошим помощником. Он сирота, пойти Прошке некуда, служить станет верно и до самой смерти.» Прохор сначала бегал посыльным, после пареньку доверили писать срочные письма, затем важные. Потихоньку вводили в курс дела, учили торговому ремеслу. Прохор должен по гроб жизни быть благодарен Борису Игоревичу, что тот поверил Святославу и взял в работники сиротского мальчишку. Да вот только, чем старше становился секретарь, тем хотелось быстрее освободиться от хозяина и самому стать купцом, чтобы никому не подчиняться.

Связи у Прохора теперь имелись, мог договориться и с капитанами о доставке товара, мог и лавку в столице арендовать. Для начала, конечно, необходимо вступить в купеческую гильдию, оплатить сбор в казну. Сейчас Прохор не видел в этом проблему. Секретарь и бухгалтерское дело изучил, пришлось… купец заставил, а теперь Прохор радовался, хотя в то время так возненавидел Бориса Игоревича, что вместо путешествия на корабле сидел за столом и разбирался в счетах.

Однажды Прохор заикнулся о своем уходе, но Борис Игоревич так взглянул на секретаря, что он тут же передумал продолжать дальше. Понял Прохор, что никто его со службы не отпустит, слишком ценным стал работником.

– Разве плохо тебе у меня? – громовым голосом спросил купец. – Или плачу тебе мало? Добавлю.

Вот и весь сказ. Прохор смирился, надеялся, что однажды купец отпустит поехать в другую страну за товарами, да тут Алексей подрос, а там и средний Александр, Борис Игоревич доверил это дело сыновьям, а Прохор продолжил прозябать за столом, считать доходы и расходы.

Примерно три месяца назад секретаря пригласили на деловой разговор. Прохор был заинтригован и пошел из чистого любопытства. Встречу назначили в дорогом ресторане, и Прохор до сих пор помнил, какое на него впечатление произвел господин Уваров. Худощавый, с пронзительным взглядом черных глаз, от которого тревожно стало на душе. Черты лица непримечательные, да вот только проскальзывало в них что-то змеиное. Тонкие губы расплылись в довольной усмешке, когда Прохор присел напротив тощего господина.

– Я рад, что вы пришли, – произнес господин Уваров. Прохор немного слышал о нем от Бориса Игоревича, купец как-то обмолвился, что у князя Юрьевского секретарь – скользкий тип. – Мы с вами лично не знакомы, я Денис Русланович.

– Прохор Михайлович, – кивнул секретарь. «Что от меня хочет господин Уваров? Неужели решил, что я Бориса Игоревича предам? Да не за какие коврижки!» Оказалось, что если коврижки золотые, то любого можно уговорить.

– Слышал я от одного знакомого, как вы сетовали, что купец Белолипецкий за товаром вас не отправляет и в свободное плавание не дает уйти. Как думаете, почему? – спросил господин Уваров с мерзкой улыбкой, вот точно как у змеи.

– Дела с купцом Белолипецким я ни с кем не обсуждаю, – немного грубовато ответил Прохор, стараясь вспомнить, когда и кому он жаловался на купца. Наверно, в кабаке после выпивки сболтнул лишнего.

– Преданный работник – залог успеха хозяина, – усмехнулся Денис Русланович. – У меня к вам предложение, ответ сейчас давать не нужно. Подумайте сначала. Оплата будет достойная, на нее вы не только покинете столицу и наймете судно для доставки товара, но и сможете заняться торговым ремеслом. Стать хозяином самому себе… скажем так. А возможно, и восточный торговый путь к своим рукам приберете, – хитро подмигнул Уваров. «Да это же золотая жила!» – ахнул про себя Прохор, но заинтересованность свою не показал. Секретарь решил послушать из интереса, что нужно сделать. Оказалось, всего лишь ввести в заблуждение дочь купца и уговорить ее сбежать к тетке Инессе, например, с помощью портального артефакта. А как? Здесь Прохору Михайловичу самому надо подумать.

«Что за бред?» – размышлял Прохор с твердым намерением отказаться. Он поднялся, бросил на стол монеты, рассчитываясь за заказ, и тут господин Уваров назвал сумму оплаты. Прохор замер… и практически тут же снова присел на стул, чтобы узнать подробности.

– Как только все сделаете, сами поймете, когда придет время попросить расчет, – усмехнулся господин Уваров. Прохор долго думал. Рассмотрел все варианты, но все больше понимал, что хотелось ему не только свободы, но и собственного дела. Купцы облизывались на императорское разрешение восточного пути. Только слухи шли, что достанется путь Борису Игоревичу. Князь Юрьевский, главный судья страны, мог повлиять на решение Александра Первого и если Прохор получит документ с гербовой печатью… Секретарь размечтался…

После, главное, подгадать момент и вовремя свалить, чтобы Борис Игоревич ни о чем не догадался, а там… будет уже поздно хоть в чем-то обвинить Прохора. Секретарь согласился и тут же получил аванс, в десятикратном размере превышающий его месячное жалованье у купца.

Сначала Прохор убедил госпожу Кошкину, как удобно будет ей и Маргарите Борисовне иметь портальный артефакт.. Затем как нельзя кстати прямо перед празднованием дня рождения Маргариты Борисовны случилась ссора , между Борисом Игоревичем и Инессой Игоревной.

– Это ваш шанс, другого такого не будет, – шепнул господин Уваров Прохору на балу. – Действуйте, как только барон фон Штейн и купец Белолипецкий уйдут решать дела в кабинет.

Все получилось даже лучше, чем ожидал Прохор. Подслушивающий артефакт, который передал ему Уваров, вовремя исказил слова барона фон Штейна, и Маргарита Борисовна услышала то, что ее очень разозлило. Убедить избалованную купеческую дочку оказалось легко, да вот только… оплату в договоренное время никто не передал, а господин Уваров снова вызвал Прохора на беседу. На этот раз Денис Русланович не ухмылялся, а был довольно серьезным. Черные глаза опасно блестели в свете ламп, а голос буквально разрезал воздух:

– Признавайтесь! Куда вы отправили купеческую дочь?

– К госпоже Кошкиной, как мы и договаривались, – Прохор вдруг испугался. Дошло до секретаря, что если дело провалится… он боялся даже думать, что с ним сделают.

– Нет ее там, – жестко произнес господин Уваров. Он наклонился слегка вперед и зашипел как змея. – Молитесь, чтобы мы первыми нашли девчонку.

– Не может… быть. Клянусь, господин Уваров. Я заказал артефакт у лучшего мага столицы. Воробьев, вы должны его знать, – испуганно затараторил Прохор. Он плохого Маргарите Борисовне никогда не желал. Порой дочь купца раздражала секретаря заносчивостью да избалованностью, а так… девчонка же еще. Да и Денис Русланович поклялся, что девушке ничего не сделают.

– Я вам верю, – откинулся на спинку стула господин Уваров. – Но дело провалится, если госпожу Белолипецкую не найдем. Мои люди дежурят у магазина и дома госпожи Кошкиной. Вы присматривайте у купца, вдруг дочь вернется домой.

– И что мне тогда делать? – выдохнул Прохор, секретарь внезапно представил, как Маргарита Борисовна рассказывает папеньке, кто посоветовал ей сбежать и все… Борис Игоревич не простит. Невольно Прохор подумал, что сглупил, когда повелся на большие деньги. Вот что ему спокойно не работалось? Захотелось самому купцом стать.

– Вовремя уйти, – усмехнулся господин Уваров. – Вы не дурак, поймете, когда. Если девчонка найдется, то оплату свою получите, если нет…

Денис Русланович замолчал, но так посмотрел на Прохора, что тот сглотнул, понимая – ничего хорошего.

Когда через три дня после исчезновения купеческой дочери Борис Игоревич спешно уехал вместе с Алексеем, секретарь понял, что надо бежать или дождаться их возвращения… Прохор не знал, как быть, и на всякий случай собрал вещи. «Нет, бежать нельзя, решат, что я виноват, —размышлял он. – Можно ведь сказать, что Маргарита Борисовна все неверно поняла». Но все равно секретарь дрожал и гусиное перо выронил, когда вернулся купец … один. Рассерженный, помятый и без дочери. Прохор аж выдохнул и снова напрягся, когда Борис Игоревич вызвал к себе в кабинет.

– Плохи дела, Прошка, – жестко сказал купец. Секретарь посмотрел на хозяина и замер, разглядывая синяк на лбу хозяина и царапину на щеке.

– Что случилось? – стараясь не показать страха, спросил Прохор. У него вспотели ладони, и он незаметно вытер их о брюки.

– Маргарита… пропала, – сурово произнес Борис Игоревич, нахмурив кустистые брови. – Никому ни слова. Понял?

– Даже не сомневайтесь, – преданно воскликнул секретарь, а сам в душе радовался, что все обошлось. Никто так и не узнал о его причастности к похищению девицы.

– Алексей остался в Златоустье, начальник стражей порядка в Старом Осколе нам помогает. Я завтра снова уеду и, возможно, не на пару дней, так что… все ложится на твои плечи. Александр будет помогать. Все. Иди, – купец махнул рукой, чтобы Прохор вышел. Возле двери секретарь оглянулся и впервые увидел, как дрожали пальцы у Бориса Игоревича, пока он наливал себе стопку грушевой наливки.

***

Граф Муромский вышагивал по коридору в ожидании, когда император Александр Первый примет его. Два дня Сергей Петрович потерял в столице. Больше всего он беспокоился о племяннике, нападение могло повториться. Граф тихо радовался, что в свое время уговорил Светлану, мать Дмитрия, начать давать детям яды. Старший брат, отец Дмитрия, погиб при странных обстоятельствах, хотя официально было озвучено – на охоте упал с лошади. Граф не верил, не мог Петр, который с детства не расставался с лошадьми, вдруг упасть.

Тогда Сергей Петрович взял на себя обязательства присматривать за Драконьими горами, а также помогать Светлане племянников растить. И надо же… случилась такая напасть. Решили еще одного наследника убрать.

– Здравствуйте, Сергей Петрович.

За спиной раздался приятный баритон, и граф оглянулся. Перед ним стоял князь Юрьевский и вежливо улыбался. Он был невысокого роста, слегка полноват, а залысину прятал под белоснежным париком судьи.

– Добрый день, Николай Константинович, – поприветствовал князя Сергей Петрович. Он всегда старался сдерживаться при разговоре с главным судьей страны, чтобы его неприязнь осталась незамеченной. Граф и сам не знал, почему не выносил князя Юрьевского. Всегда вежливый, приятный собеседник, не замеченный ни в одном скандале, слишком безупречный… Может, поэтому Сергей Петрович ему не верил?

– Боюсь, Александр вас сегодня не примет, у меня к нему серьезное дело, – князь показал на толстую папку, которую держал в руках. – И оно затянется до вечера. Я вам точно говорю.

– Но у меня назначено и вопрос срочный, – нахмурился граф. Сергей Петрович мечтал вернуться домой: во-первых, Дмитрий должен был уже что-то выяснить, во-вторых, Софья Мирославовна начнет нервничать, а в-третьих, сыновей он повидал.

– Откажут вам, – сочувственно улыбнулся князь Юрьевский, графа прямо перекорежило от такой доброжелательности. Что могло быть важнее драконьего зелья? А еще, куда делись трое посыльных от князя Драконова? Принимал их император или… По дороге все могло случиться. Если в замок графа смогли проникнуть и не побоялись напасть на Дмитрия.

– В этот раз вы ошибаетесь, – уверенно произнес Сергей Петрович. Двери, ведущие в кабинет императора распахнулись, и секретарь Александра Первого только открыл рот, чтобы объявить имя приглашенного посетителя, как князь Юрьевский быстро произнес:

– У меня дело особой важности, император просил меня явиться как можно скорее.

– Николай Константинович, вас ожидают, проходите, – подтвердил слова судьи секретарь.

– Подождите, – воскликнул Сергей Петрович, когда полноватый князь юркнул в кабинет. Лакеи не успели закрыть дверь, граф схватился за ручку. Секретарь сердито взглянул на Муромского:

– Прекратите, иначе я буду вынужден вызвать охрану, – предупредил секретарь. И Сергею Петровичу пришлось отступить. «Проклятый Юрьевский. Придется еще на один день задержаться», – со злостью подумал граф. Он резко развернулся, раздраженно ударив рукой по бедру, и удалился.

***

– Ваше императорское величество, – поклонился Николай Константинович императору Александру Первому. Неудобно было кланяться с толстой папкой в руках, но что не сделаешь ради дела, к которому готовился несколько лет.

– Что случилось, князь. Передали – дело срочное, – произнес император. Высокий и стройный красавец с голубыми глазами средних лет. Года только еще больше прибавляли императору шарму. Светлые волосы государя вились от природы и были довольно густыми. Он сидел за столом, подписывал документы, которые подносил ему секретарь.

– Очень срочное и… кхм… секретное, – князь Юрьевский многозначительно взглянул на секретаря, а тот уже навострил уши, чтобы послушать. «Не выйдет, голубчик.», – усмехнулся Николай Константинович.

– Ступай, остальные позже принесешь на подпись, – велел Александр Первый секретарю.

– Граф Муромский ожидает, когда его примут. Что ему передать? – поинтересовался секретарь, забирая документы со стола императора.

– Тоже дело срочное? – вздохнул Александр, бросив перо. – Надо бы принять. Муромский просто так проситься на прием не станет. Значит, случилось что-то серьезное. Завтра его жду… утром.

– Передам, – секретарь еще раз поклонился, бросил любопытный взгляд на князя и вышел из кабинета. Николай Константинович догадывался о причине срочного приезда Муромского, и когда секретарь рассказал судье о прибытии графа, Юрьевский понял: пришло время доложить государю о невыполнении обязательств соглашения князя Драконова с императорской семьей. Николай Константинович не ожидал, что Драконовы так быстро отреагируют. Сам он собирался идти с жалобой на Дмитрия только через два дня.

– Ваше императорское величество, – князь Юрьевский шагнул к Александру и положил толстую папку с документами перед государем. – Внутри соглашение, которое берет начало еще с истоков времен, когда род Драконовых проиграл Великую Битву роду Громовых и поклялся служить верой и правдой будущим государям. Драконьи горы называются так не только из-за острых вершин, когда вы смотрите на них издалека, то горы похожи на длинный хребет, словно лежит дракон. В самой глубине одной из гор спит чудовище. Он – главное и опасное оружие рода Драконовых. Раньше никто не мог их победить и только род Громовых хитростью…

– Я все это знаю, – нетерпеливо махнул рукой император. – Быстрее к делу.

– Постараюсь, ваше императорское величество, – поклонился князь Юрьевский, подмечая, как Александр начал раздраженно постукивать пальцами по столу. «Злится, тем лучше, будет суровее к Драконовым», —усмехнулся про себя Николай Константинович. – Раз в пятьдесят лет дракон просыпается, и необходимо доставить к нему зелье, чтобы опоить и снова погрузить в сон. Зелье изготавливается только императорскими зельеварами и на очередном усыплении дракона всегда присутствует представитель от императора…

– Дальше, Николай Константинович, – нетерпеливо перебил Александр, рассматривая документы в папке. У некоторых бумага пожелтела от времени, а самые старые запечатали магией, чтобы они не рассыпались, если к ним прикоснуться.

– Ваше Императорское Величество, с прискорбием вынужден вам сообщить, что род Драконовых нарушил обязательства перед вами. Князь Дмитрий Петрович не прислал ни одного посыльного, и сам не явился ко двору за зельем, а ведь оно давно готово. Скоро выйдут все сроки, и дракон проснется… а может князь Драконов этого и добивается, – последние слова Николай Константинович прошептал и низко поклонился.

– Не пори чушь! – воскликнул император, захлопнув папку. – Я лично знаком с каждым из рода Драконовых. Жаль Петра Петровича, он погиб на охоте. Его сын стоял вот здесь, где ты стоишь, и лично поклялся служить мне, а после принес публичную клятву. Зачем князю, чтобы дракон проснулся? Его семейство и люди первыми попадут под удар. Голодное чудовище разбираться не станет, кто тут из рода Драконовых, а кто нет.

– Я просто рассуждаю, ваше императорское величество. Как еще объяснить, что посыльние не появились во дворце. Думаю, граф Муромский именно поэтому хочет с вами встретиться. Обелить имя Драконовых, скажем так, – князь Юрьевский наслаждался произведенным эффектом. Пусть император называл чушью слова князя, но семя сомнения он все же уронил. И даже если граф сможет прийти к согласию с императором, то… дело уже начало двигаться. – Взгляните, государь, вот в договоре все прописано и сроки вышли.

Александр Первый опустил взгляд на то место, где задержался толстый палец князь Юрьевского. Император удивленно приподнял брови, а Николай Константинович довольно усмехнулся про себя. Все складывалось наилучшим образом.