Хозяин драконьей горы

Глава 20

Когда на столицу опустились сумерки к дому купца Белолипецкого подъехал всадник на белом коне. Гость был высоким светловолосым мужчиной с военной выправкой. Слугам было велено немедля проводить его в кабинет хозяина. Там мужчину уже ждали: глава семейства и старший сын купца Алексей. Секретарь Прохор Михайлович сильно заболел и ему было велено лечиться.

Как только гость вошел в комнату, Алексей тут же запер дверь, чтобы никто не беспокоил. Борис Игоревич предложил мужчине кресло возле камина, чтобы тот согрелся после дороги и чашку горячего чая с молоком.

– Есть две новости: хорошая и плохая. С какой начать? – спросил гость, после того как выпил половину чашки чая. Мужчине стало жарко и он, поставив чашку на столик, который стоял рядом с креслом, снял полушубок и меховую шапку. Алексей забрал у гостя верхнюю одежду и аккуратно положил на диванчик.

– Лучше с плохой, господин Чернышов, – сказал Борис Игоревич. Он напряженно ждал ответа от посетителя. Неожиданно в дверь постучали, дернулась ручка… неожиданный посетитель за дверью снова постучал… нетерпеливо. Купец вздохнул. Так настырно могла действовать только супруга. Отец с сыном переглянулись.

– Мама должна знать, что происходит, – тихо поддержал Анну Алексеевну старший сын. С одной стороны Борис Игоревич был согласен с Алексеем, просто не хотелось, что супруга лишний раз нервничала.

– Открой, – велел купец и Алексей тут же поднялся, чтобы впустить мать в кабинет.

– Добрый вечер! – с волнением в голосе поздоровалась с внезапным гостем купчиха.

– Добрый вечер! Чернышов Максим Владимирович, начальник стражи порядка города Златоустье, – отчеканил мужчина встав с кресла. Анна Алексеевна тут же побледнела, бросила растерянный взор на мужа. Борис Игоревич лишь сильнее нахмурился. «Сама захотела узнать новости». Говорил взгляд купца и супруга упрямо поджала губы. Она кивнула господину Чернышову и присела на диванчик рядом с сыном.

– Начнем с плохой новости, – напомнил Борис Игоревич, когда гость снова присел в кресло.

– Подобраться к господину Брадобрею не так просто. Зайти к нему в дом без повода я не могу, арестовать тоже не за что. Но есть хорошая новость, столичные коллеги хорошо сработали и поймали мага, который перехватил ваш ответ похитителям у мальчишки, – не скрывая улыбки доложил Максим Владимирович. Он снова взял чашку и сделал глоток ароматного чая.

– Надо было проследить за магом, чтобы выяснить адрес похитителей, – рассказывал дальше начальник стражи. – К сожалению, маг понял, что за ним следят и попытался уйти. Невысокий, в серых одеждах, юркий как мышь. По описанию очевидцев в Златоустье, именно он похитил госпожу Маргариту Белолипецкую из экипажа. Мы его задержали и уже предъявили ему обвинение.

Максим Владимирович с довольной улыбкой сделал глоток уже остывшего чая и поставил его на столик. Анна Алексеевна прижала руки к груди, в глазах супруги купец заметил блеснувшие слезы. Он сам их еле сдерживал, сжав кулаки под столом. Алексей вскочил со своего места и подошел к господину Чернышову.

– Вы допросили мерзавца?

– Конечно, Брадобрея он не выдал и заказчика не знает, а вот письмо должен был передать незнакомому господину в кабаке «Черный лебедь». По времени мы успевали, потому что первое что спросили, куда он нес ваш ответ. Естественно мы туда отправили своего человека, и дальше уже следили за тем, кто письмо получил. Бандит профессионал, юлил по городу и наш маг чуть его не потерял. А вот за городом, пришлось отстать. В той стороне, куда свернул посыльный похитителей, находятся несколько усадеб. На рассвете готовимся провести обыски. Ждите новостей уже завтра.

– Спасибо! – только и смог произнести купец, откинувшись на спинку кресла. Алексей поблагодарил Михаила Владимировича, затем с начальником стражи порядка все попрощались и старший сын вызвался проводить гостя. Борис Игоревич взглянул на супругу и так они и сидели, смотрели друг на друга некоторое время. Затем купец поднялся, подошел к диванчику и наконец обнял плачущую Анну Алексеевну. Общее горе больше не разделяло супругов – напротив, эти несколько дней словно вернули им понимание, что в беде и радости надо быть вместе.

– Мы ее найдем. Обязательно, Анечка, – шептал Борис Игоревич, прижимая супругу крепче к груди, а после слушал с возрастающей горечью, как Анна Алексеевна сбивчиво пересказывала разговор с князем Юрьевским:

– Он сказал, чтобы я отправлялась к стражам порядка, а после… герцог Муромский… он тоже был у императора… ждал, когда его примут, когда вышел от государя сказал, что князь Юрьевский мне не помощник и лучше обо всем рассказать тебе, а они с князем уезжают в Драконьи горы, – Анна Алексеевна перестала плакать, лишь шмыгала носом. Затем достала платок, чтобы вытереть слезы.

– Зря, ты пошла к императору и зря говорила с князем, – хмурясь произнес Борис Игоревич. – У меня есть подозрения, что князь и затеял похищение Марго. Еще бы выяснить, кто ему помогал.

– Ах, – выдохнула Анна Алексеевна. – Я же не знала… Прошка, вот с кем надо еще поговорить. Мне показалось, он юлит.

Тут в дверь кабинета постучали и не дождавшись разрешения войти показалась на пороге встревоженная нянька Нюра.

– Прошка, гад такой. Подслушивал о чем вы говорили в кабинете, а потом вдруг кинулся к себе наверх. Не верю я ему, хозяева дорогие. Ой не верю, – заохала старуха.

– Ты что следила за ним? – недоуменно спросил Борис Игоревич.

– Я велела, – ответила за няньку купчиха. – Видимо, и не болел вовсе Прошка, как чувствовало мое материнское сердце.

Чета Белолипецких вышла из кабинета и направилась к комнате секретаря на второй этаж. Когда Борис Игоревич шел по коридору, Анна Алексеевна и нянька держались позади, в этот момент открылась дверь комнаты Прошки, он осторожно выглянул… И замер.

– Вижу тебе лучше стало? – громовым голосом сказал купец, подмечая, как побледнел Прошка.

– Меня все еще морозит, Борис Игоревич. Я услышал шум и решил посмотреть в чем дело. Видимо из-за температуры – показалось, – вывернулся секретарь.

– Для больного ты слишком свеж и одет для прогулки, – едко подметила Анна Алексеевна, она быстрым шагом обогнала супруга и теперь стояла напротив Прошки. Он стал белым как стена, а на лбу появились капельки пота. Взгляд секретаря метался между купчихой и купцом, который к нему приближался. Борис Игоревич не понимал, что он сделал такого, что Прошка его предал. Вырастил, дал работу и кров, научил бухгалтерскому делу, платил исправно. Что было еще нужно?

Прошка не выдержал напряжения, толкнул, так сильно Анну Алексеевну, что она упала и нянька кинулась ей помогать, а сам секретарь бросился наутек в противоположную сторону к потайной лестнице для прислуги. Борис Игоревич метнулся к жене.

– Со мной все хорошо, догони его, Борюшка, – воскликнула супруга. Купец бросился вслед за секретарем. По дороге Борис Игоревич кричал, чтобы слуги задержали Прошку. На что надеялся предатель? Убежать через черный вход? Зря. Секретарь как только оказался на первом этаже, выскочил с потайной лестницы, его тут же скрутили и один из лакеев придавил Прошку коленом к полу, а второй выкручивал мерзавцу руки. Тут подоспел уже и Алексей.

– Поднимите его? – приказал старший сын и после обратился к отцу. – Что случилось?

– Допросить… надо, – тяжело дыша прохрипел Борис Игоревич, держась за правый бок. – Потом связать и бросить в погреб, Чернышову все… сообщить.

– За что? Борис Игоревич? – запричитал Прошка, когда купец приказал связать секретаря и принести розги. – Я же вам верой и правдой! Столько лет! Не виноват я в бегстве Маргариты Борисовны. Клянусь!

– А зачем побежал? – строго спросил Борис Игоревич, уже не сомневаясь в Прошкиной виновности. Слуги уже несли хозяину розги. Купец решил сам выбивать признание. – Да еще хозяйку толкнул. Я тебя только за Анну Алексеевну выпорю.

Розги свистнули в воздухе и с хлестким звуком прошлись по спине секретаря. Купец, привыкший к счетоводным книгам, а не к порке, дышал тяжело – больше от ярости, чем от усталости.

– Говори, подлец! Князь Юрьевский тебя подкупил? Или по собственной воле действовал? Решил разорить меня? Дочери лишить? – каждый удар сопровождался вопросом, который задавал купец хриплым голосом.

Прошка, стиснув зубы, мотал головой. Но когда выносить порку уже не смог, завыл:

– Не князь! Господин Уваров! Секретарь… денег дал… много… Уйти я от вас хотел, а вы… не отпускали…

Купец, услышав имя Уварова, замер с поднятой розгой. Его лицо исказилось от гнева, но теперь, это была не слепая ярость, а холодная злость.

– Я давно хочу сам… в гильдию… сам быть купцом, а золота для взноса не было и еще вы… не отпускали… хочу сам…, – бессвязно рыдал Прошка.

Борис Игоревич медленно опустил руку и приказал слугам:

– Бросьте в подвал. Пусть посидит до утра, подумает о своем предательстве.

Не ожидал купец… не ожидал. Вырастил гада на свою голову!

– Простите, Борис Игоревич… Простите! Не отдавайте стражам, ноги… ваши целовать буду… только… простите, – умолял бывший секретарь, пока слуги тащили его в погреб.

– Создатель, – с горечью произнесла Анна Алексеевна. – Ради купеческого статуса на преступление пошел… Не прощу. Никогда.

Супруга взглянула на купца. Он бросил на пол розги и тяжело ступая направился в кабинет.

– Водки принеси, – бросил слуге и тот кинулся выполнять приказ хозяина. Смутно Борис Игоревич припоминал разговор с Прошкой, когда тот заикнулся о своем деле, но купец отказал. Прогорел бы секретарь, тяму у него не было. Вот считал хорошо, а дело вести, да еще собственное… нет. Поэтому жалования добавил, чтобы Прошке больше в голову не лезли дурацкие мысли. Значит… не помогло.

– Ничего не понимаю, отец, – начал вслух рассуждать Алексей, когда вошел вслед за отцом. Супруга же стояла в дверях, держась за сердце. Нянька Нюра, отправила служанку за успокоительным для хозяйки, а сама поддерживала Анну Алексеевну за локоть, шепча, что лучше присесть на диванчик. – Для чего все это? Разве мы Прошку обижали, да он нам с Сашкой почти братом был, выросли вместе, а Марго… он же и с ней няньчался и жалел ее всегда, когда мы с братом ее обижали.

– Пригрели змею… пустили в свой круг, – прошептала Анна Алексеевна, она без сил опустилась на диванчик.

– На восточный торговый путь нацелился, мерзавец, – хриплым голосом произнес Борис Игоревич. – Уваров наобещал ему горы и видимо неплохой задаток дал, раз Прошка решился на преступление. Как он Марго уговорил сбежать, завтра Чернышов узнает. А я мерзавца видеть больше не хочу.

В сердцах воскликнул купец. Если бы бывший секретарь сейчас сидел перед ним, то… испугался своего гнева Борис Игоревич, поэтому и приказал слугам быстрее отнести Прошку в подвал.

Осушил купец стопку водки, когда слуга принес графин и соленые огурчики для закуски. Долго не раздумывая, вторую налил и тоже выпил.

– Всем спать, – велел Борис Игоревич. – Завтра тяжелый день.

Нянька по взгляду хозяина поняла, что надо Анну Алексеевну уводить. Купчиха не сопротивлялась, пожелала сыну : «Доброй ночи!» и Алексей обнял мать, пообещал, что теперь Марго найдут. Когда супруга вышла из кабинет, Борис Игоревич велел сыну:

– Скачи к Чернышову, перескажи все… надо брать Уварова за грудки. Зря я Сашку отправил к Муромскому, не застанет он там князя Драконова. Скорее всего тот в Драконьи горы вернулся, у него своя битва с князем Юрьевским.

Так и вышло. Вечером купеческий сын Александр Борисович прибыл в замок герцога Муромского. Софья Мирославовна хорошо приняла Сашку, когда узнала, что он брат Алексея.

– Рано утром прибыл в замок князь Драконов и ваш старший брат, плотно позавтракали и с помощью портального артефакта переместились… Куда? Не знаю, к сожалению, они очень торопились.

– Жаль, я не успел. Мне просто необходимо встретиться с князем Драконовым, – с горечью произнес Саша. Он думал, как ему сейчас быть. Выдержит он еще одну бешеную скачку в несколько часов до Златоустья, чтобы вернуться в столицу? Если Алексей встретился с Драконовым обсудил он с князем портальный артефакт и преступные действия Воробьева? Нашли они Марго, когда переместились? Видимо, герцогиня по внешнему виду молодого человека поняла, как он устал и предложила переночевать в замке.

– Оставайтесь здесь, все равно ночью портальщик в Златоустье не работает. Отдохнете и с новыми силами отправитесь в путь, – предложила герцогиня и Саша согласился. Его намерения отправится домой лишь усилились, когда Софья Мирославовна получила письмо от супруга после ужина. Саша сидел в гостиной и беседовал о восточном торговом пути с герцогиней. Она пыталась его убедить, что должна быть первой клиенткой у купца Белолипецкого.

Прочитав послание от мужа, Софья Мирославовна стала серьезной.

– Герцог отправился в Драконьи горы с князем Юрьевским. И я почти уверена, что Дмитрий Петрович тоже по пути домой. Если для вас так важен разговор с князем Драконовым, то вам нужно отправляться в Драконьи горы.

Саша думал, как быть. Возвращаться домой ни с чем не хотелось. Если отправиться в Драконьи горы, то для чего? В общем зря он только съездил.

– Если мой брат встретился с князем, то буду возвращаться домой. Я завтра рано поеду, поэтому попрощаюсь с вами сегодня, ваша светлость, – поклонился Саша герцогине и та пожелала гостю «Спокойной ночи». Купеческий сын уснул сразу, едва его голова коснулась подушки. Саша не сразу понял, что надо вставать, пока слуга сильнее не затряс молодого человека за плечо:

– Господин, просыпайтесь. Вы просили разбудить вас до рассвета.

– Встаю, – хриплым от сна голосом произнес Саша, садясь в кровати с закрытыми глазами. Эх, зелья бы бодрости сейчас, чтобы рвануть к Златоустью.

Плотный завтрак и крепкий кофе разбудили Сашу окончательно. Надо было торопиться – вдруг отцу или Алексею требовалась помощь. Солнце едва показалось на горизонте, а Саша уже мчался по дороге к Златоустью. Морозный утренний воздух наполнял легкие, стук копыт верного коня эхом разносился по пустынной дороге. Чем ближе подъезжал Саша к городку, тем тревожнее становилось у него на душе. Марго он любил, пусть и часто задирал младшую сестру в детстве. Но он же и играл с ней, и проказничал. Вместе с Марго они сбегали от няньки к реке или в лес, когда отдыхали в усадьбе. А когда, однажды он заболел и лежал с температурой, сестра пришла к нему в комнату и читала книгу, чтобы ему не было одиноко.

В голове не укладывалось, что сестру похитили, что беда пришла в дом нежданно-негаданно. «Ничего, мы найдем Марго, обязательно.» Думал Саша, а конь словно, ощущал волнение всадника, перешел на быстрый галоп.

Несколько часов в седле – и вскоре показался Златоустье. Небольшой, уютный городок засыпало снегом. Ехать становилось все труднее и Саша сбавил скорость, въезжая в городок.

У портала толпились люди. Натянув поводья, купеческий сын спрыгнул с коня и, ведя его под уздцы, направился к толпе. Горожане шумно возмущались, окружив высокого портальщика в лисьей шубе:

– Долго нам еще ждать? – кричал невысокий полный мужчина с жидкой бородкой.

– Константин Алексеевич, вы совсем обнаглели! – женщина в алом платке и собольей шубе ткнула пальцем в воздух. – Я мужу всё расскажу – он до императора дойдет!

– Терпения, уважаемые, мне велено портал не занимать. Важные люди должны скоро переместиться, – громко объяснял людям портальщик. – Всех отправлю, не переживайте.

Толпа продолжала роптать, но уже сдержаннее.

– Брадобрей, что ли, куда собрался? – услышал Саша чей-то шепот. Его возмутило поведение портальщика, и он громко произнес:

– Пока важный человек не появился, ты мог десятерых уже отправить!

Константин Алексеевич резко обернулся, прищурившись:

– Зря ты, парень, грубишь. Он сейчас разозлится – и откажется тебя перемещать, – тихо предупредила пожилая женщина рядом.

– Пусть только попробует, – процедил Саша сквозь зубы. Злость клокотала внутри – хотелось не просто поругаться, а вступить в драку. Пусть портальщик был выше и крепче, но Саша знал приемы – не раз боролся со старшим братом.

– А ты откуда такой… взялся? – едко спросил Константин Алексеевич.

– Оттуда. Начинай перемещать людей, иначе понюхаешь мой кулак! – Саша шагнул вперед. За его спиной мужики одобрительно засвистели.

Портальщик усмехнулся, но не успел ответить. Сзади раздались крики:

– В сторону! Дорогу!

Саша оглянулся. К порталу шел бородатый мужчина в дорогом полушубке, без шапки. Толпа расступалась сама – охранникам даже не пришлось расталкивать народ.

– Что за шум? – мужчина приподнял густую бровь. Его черный взгляд уперся в Сашу, но купеческий сын не опустил глаз.

– Портальщик отказывается людей перемещать. Говорит, важного человека ждет, – дерзко ответил он.

Защитные амулеты на руках Саши вспыхнули, почувствовав угрозу. Незнакомец взглянул на руки молодого человека, где на каждом пальце сияли перстни. Под рубашкой хранился амулет в виде кулона, он нагрелся, посылая тепло по груди. Оно рассеивалось по всему телу.

Незнакомец хмыкнул и, не удостоив ответом, направился к порталу, мимо Саши. Константин Алексеевич поспешил за бородачом.

– Господин Брадобрей, куда желаете переместиться? – вежливо и с поклоном спросил портальщик.

– В столицу. Ночью подежурь, – услышал ответ господина Брадобрея Саша. Недолго думая, молодой человек запрыгнул на коня и как только в портале открылся проход, Саша направился к нему. Теперь гневные крики людей сыпались ему в спину. Последнее, что увидел Саша в Златоустье, это гневное лицо портальщика. «Будет уроком, был бы повежливее, так бы заработал» хмыкнул про себя Саша. Его очень интересовал господин Брадобрей, но судьба сестры волновала сильнее. И Саша поскакал в сторону родного дома.