Хозяйка заброшенной академии драконов (СИ)

Глава 47

Просыпаюсь я медленно, сквозь густой, липкий туман беспамятства. Веки тяжелые, свинцовые. Сознание возвращается нехотя, обрывками. Сперва ощущение тела кажется мне ватным и разбитым, будто меня переехал каток, а потом еще и хорошенько потоптались. Ни единая мышца не слушается, каждая ноет тихой, настойчивой жалобой.

Память возвращается последней. Круг из кристаллов. Холод камня под коленями. Его рука. Его голос, произносящий слова на древнем языке. Всепоглощающая волна его мыслей, чувств, веков одиночества, тихой гордости, той самой, сокрытой нежности. Врывающейся в меня, смешивающейся с моей, стирающей границы.

Я зажмуриваюсь сильнее, пытаясь отгородиться от этого. Но это бесполезно. Он теперь всегда здесь. На периферии сознания теплится теплое, мощное, живое сияние. Постоянное. Нерушимое. Как вторая душа, пришедшая жить в мою слишком хрупкую для этого оболочку.

Открываю глаза. В комнате почти светло. Полуденное солнце робко пробивается сквозь тяжелые шторы, отбрасывая на каменный пол длинные полосы. Я проспала до обеда. Ритуал выкачал из меня всё, без остатка.

С трудом отбрасываю одеяло и сажусь на кровати. Голова кружится. Нужно поесть. Нужно попить. Но больше всего нужно осмыслить то, что произошло.

Тихо спускаюсь в свою маленькую приватную столовую. Лиана уже тут, ее лицо светится затаенной радостью и благоговейным ужасом.

— Леди Клайд с вами все в порядке? Его Светлость предупредил, чтобы вас не тревожили. Что вам нужно восстановить силы.

— Со мной всё в порядке, Лиана, — голос мой звучит сипло. — Спасибо. Просто нужен завтрак. И побольше чаю, пожалуйста.

Она кивает и убегает, а я остаюсь сидеть, глядя на свои дрожащие руки. Он всех предупредил. Он обо всем позаботился.

Я почти допиваю чашку крепкого сладкого чая, когда чувствую его. Ощущение приближения того самого сияния. Оно становится ярче, плотнее, словно солнце подошло к самому окну.

Поднимаю взгляд. Кэрон стоит в дверном проеме. Он тоже выглядит уставшим, под глазами легкие тени, но его взгляд теперь другой. В нем нет былой отстраненности, насмешки или холодной расчетливости. Он смотрит на меня так, словно видит насквозь. И не пугается увиденного.

Он медленно входит и садится напротив, через стол. Долгое молчание. Он не торопит. Ждет.

— Как ты себя чувствуешь? — наконец спрашивает он. Голос тихий, без привычного бархатного оттенка. Простой. Искренний.

— Как будто меня вывернули наизнанку, а потом кое-как запихнули обратно, — честно отвечаю я. — И я все еще чувствую. Тебя. Здесь. — Я неопределенно показываю на грудь и виски.

Он кивает.

— Это пройдет. Нужно немного подаждать и ты привыкнешь. Это теперь твоя новая норма, Алисия. И моя.

Он произносит мое имя, и по телу пробегают мурашки. Но потом он добавляет, и воздух застревает у меня в легких.

— Или тебе больше по душе Анита?

Я замираю, сжимая пальцами край стола. Сердце колотится где-то в горле. Он знает. В тот миг полного слияния он прочел все, как раскрытую книгу. Мой мир, горечь предательства, которая теперь кажется такой далекой и мелкой. Все. Он знает.

Я не могу ничего сказать. Только смотрю на него широко раскрытыми глазами, полными ужаса и странного облегчения.

— Не бойся, — говорит он, и в его голосе снова звучат те самые, новые для него ноты. — Твои тайны в безопасности. Со мной. Для этого и нужна Клятва. — Он делает паузу, обдумывая слова. — Другой мир… Это объясляет многое. Твою стойкость. Твое незнание простейших вещей. Твой взгляд на магию как на инструмент, а не как на привилегию. Это впечатляет.

От его слов что-то сжимается внутри, будто огромная гора сваливается с плеч. Я больше не одна со своей тайной. Он знает. И не отвергает.

— Спасибо, — выдыхаю я.

— Не за что, — он откидывается на спинку стула. — Гримуар. Он отреагировал на клятву.

Я инстинктивно касаюсь груди, где под платьем лежит холодный камешек-кулон.

— Реагировал? Как?

— Издавал слабое сияние всю ночь. Я чувствовал. Тебе стоит на него взглянуть.

Сомнений в его словах у меня нет. Я снимаю кулон, кладу на ладонь и концентрируюсь. Теплая волна, знакомая и родная теперь, исходит из руки. Камень превращается в потрепанный кожаный переплет.

Я открываю его. Раньше страницы были пустыми, покрытыми лишь хаотичными узорами. Теперь же на первой же странице, будто выведенные невидимыми чернилами, проступают строки. Их немного. Всего несколько предложений, написанных на том самом странном языке, который не мог разобрать маркиз Ларосский. Но теперь я понимаю их. Словно смысл просто возникает в голове сам собой.

«Чужой разум, принесенный через бездну, станет мостом. Его знание это искра для нового рывка. Когда щиты академий падут это будет знаменовать не гибель, а исцеление. Угрозы больше не будет. Ибо то, чего боялись, станет защитой» .

Я зачитываю это вслух, тихим, прерывающимся шепотом. Кэрон слушает, не двигаясь.

— Щиты академий падут… — повторяет он за мной. — Это то, чего боится всё наше королевство. Падение щитов означает конец всему. А здесь говорится, что это будет концом угрозы.

— Чужой разум, это же я, да? — спрашиваю тихо. — Мои знания из другого мира? Они помогут?

— Похоже на то, — он медленно кивает. — В этом есть своя логика. Мы боремся с угрозой столетиями одними и теми же методами. Возможно, твой взгляд, твое иное понимание вещей это и есть та самая искра.

Я смотрю на строки, которые начинают медленно бледнеть, словно чернила высыхают.

— Но это надежда. Настоящая.

— Да, — соглашается он. — Надежда, которую ты принесла с собой.

Закрываю гримуар. Он снова становится холодным камнем в моей ладони. Мы сидим в тишине.

— Выходные, — вдруг говорит Кэрон, нарушая молчание. Его тон меняется, становится легче, почти бытовым. — После вчерашнего и тебе нужна передышка. Академия может прожить без нас два дня. Приказы отданы, преподаватели знают свое дело.

— Что ты предлагаешь? — смотрю на него с удивлением.

— Ничего героического. Просто остаться здесь. Без инспекций, без принцев, без студентов. Просто два дня тишины. Мы може читать. Гулять по садам. Я могу показать тебе ту самую рощу, где отец хранил свои самые ценные находки. Если, конечно, у тебя есть силы.

В его предложении есть простая, искренняя забота. И необходимость. Ему тоже нужно прийти в себя, осознать произошедшее. Не как герцогу и ректору, а как человеку. Как дракону, связавшему свою жизнь с чужой душой.

Я чувствую, как по телу разливается теплое, спокойное чувство и понимание того, что мне нужно именно это. Тишина. И его присутствие, которое теперь не давит, а оберегает.

— Да, — улыбаюсь я впервые за сегодня. — Мне кажется, это то, что нужно. Просто два дня тишины.