Хрустальный цветок

13

В тот вечер Вайолет возвратилась в свою комнату уже после полуночи — танцы и разговоры затянулись. Рольф продолжал быть чрезвычайно обходительным, но в его тоне появился какой-то новый интерес. Вайолет не могла понять, какой именно. Она вообще его не понимала.

Странный человек, очень странный. Так Вайолет думала, снимая платье и вешая его на плечики. Новые туфли оказались удивительно удобными и не натерли ноги — само по себе чудо, если разобраться. Ожерелье с фиалками вернулось в бархатную коробку.

Вайолет долго лежала в ванне и едва не заснула там. Впечатлений было слишком много, чтобы осознать их все разом. Она вылезла из ванны, переоделась в шелковую пижаму, побрела к кровати и залезла под одеяло.

И тут она поняла, что за чувство не оставляло ее весь вечер. Рольф встретился с нею не в темном помещении, позволил увидеть себя, хоть так. И это выглядело, как будто он снял с себя самую первую маску. За ней оказалась вторая, с глазами из стекла. А когда он снимет ее — что тогда будет?..

Следующие несколько дней прошли довольно тихо. Рольф больше не приглашал Вайолет потанцевать на площадке у озера, их вечерние встречи переместились в дом, в уже привычные темные комнаты. Но теперь Вайолет это не настораживало. Она поддалась очарованию сказки и позволила увлечь себя, плыть по течению, словно следуя за умелым рассказчиком.

Рольф теперь говорил меньше, в основном он слушал Вайолет. Он умел вызвать на разговор, и она сама не замечала, как рассказывала истории, которые, казалось, давно забыла. Несмотря на то, что ей лишь недавно исполнился двадцать один, Вайолет много где успела побывать благодаря отцу и составить собственную картинку мира. Об этом они и говорили.

Она вспоминала все — и станции в Альпах, где в скоростной поезд садились веселые тирольцы, и мокрые от дождя парижские улицы, и религиозный праздник в Валенсии, когда по улицам несли деревянную статую Мадонны, — все это всплывало из глубин и попадало в сети внимания Рольфа. Он подбрасывал вопросы, внимательно слушал, и иногда Вайолет казалось, что ее слушает сама темнота.

Бинеси предложила съездить в Бигфорк.

— У меня закончились кое-какие хозяйственные мелочи, да и повар просил кое-что прикупить. А в Бигфорке хороший магазин. Вы не хотите поехать со мной?

Вайолет с радостью согласилась.

Нет, она ничуть не устала от этого дома. Более того, ей стало казаться, что она всегда здесь жила. Ходила по этим лестницам, легко скользя ладонью по перилам, сидела на веранде, смотрела на озеро с балкона. Может, и следует разбить это впечатление. Ведь уже где-то через неделю ей предстоит возвращаться в Вашингтон. Полезно вспомнить, что кроме обитателей «Инея» в мире еще есть люди.

У Бинеси оказался внушительный пикап с большим кузовом. Машина бодро бежала вниз по дороге, и ели кружились по сторонам.

— Вам не скучно здесь? — спросила Бинеси.

Она крутила руль и внимательно смотрела на дорогу, но Вайолет не оставляло чувство, что индианка не спускает с нее взгляда.

— Нет. А должно быть?

— Не знаю. Вы ведь женщина из большого города.

— Это не значит, что я не люблю тишину и природу.

— Для некоторых жителей города у нас тут слишком много и того, и другого.

Вайолет пожала плечами — подцепленный у французов жест. Провансальцы только и делают, что пожимают плечами, а она бывала в Провансе уже два раза.

— Может быть, я слишком устала от больших городов.

— После сладкого хочется кислого? — усмехнулась Бинеси.

— Возможно. Не знаю.

— Вы слишком часто говорите «не знаю». Почему?

— Не знаю.

Бинеси засмеялась.

— Вы интересная. Не похожи на девушку, которая не уверена в себе.

— Иногда я становлюсь нерешительной.

— Но не всегда. Вы же сюда приехали.

Вайолет внимательно посмотрела на индианку.

— А вы считаете, для этого требуется большая смелость?

— Конечно. Наш хозяин… — Она замолчала и нахмурилась.

— Что?

— Он непростой человек.

— Я заметила.

— Вы не знаете всего.

— Вы мне не расскажете? — осторожно поинтересовалась Вайолет.

Бинеси покачала головой и лихо вписалась в очередной поворот.

— Он рассердится, если узнает. И расстроится. Второе хуже. Он и так в прямом смысле не видит света. Зачем огорчать его?

— Ваш хозяин очень интересный человек.

— Да. Жаль, вы не знали его раньше. Я тоже. Он умел быть душой компании. Джеймс рассказывал мне.

— И не любил фотографироваться, — пробормотала Вайолет.

— Вот как? Вы искали его фотографии?

— Да, мне же было интересно.

— И не нашли?

— Нет. — Тут она сообразила. — Но вы же знаете, как он выглядит?

— Почему вы так решили?

— Вы ведь живете тут постоянно, был, наверное, шанс…

— Я познакомилась с ним уже после того, как… случилось несчастье. Когда он приехал сюда строить «Иней» и привез с собой Джеймса. Только тогда. Не раньше.

Вайолет вцепилась в оброненные слова, будто коршун в добычу.

— Какое несчастье?

— Вы же поняли. Он не переносит света. Обычно.

— Но почему так произошло?

— Вы не только интересная, но и любопытная. Я вам не скажу.

— Но вы знаете?

— Да, знаю.

Ну вот, хоть какой-то клочок информации. Значит, Рольф стал таким в результате некоего несчастного случая. Вайолет приблизительно так и думала. Значит, постоянно живущие в доме люди в курсе ситуации, а гостей не ставят в известность. Вполне понятное поведение для тех, кто не хочет испытывать неприятные эмоции. С каждым может случиться несчастье.

Но у Бинеси есть ответы на вопросы Вайолет. Нельзя не попытаться.

— А его жена бросила его, когда с ним случилось несчастье?

Бинеси резко затормозила; пикап встал у выезда на шоссе, идущее вдоль озера.

— С чего вы взяли?! Что вы знаете про его жену?! Зачем вам это?!

Ее резкий тон не понравился Вайолет.

— Не кричите на меня. Я не хочу ничего плохого и просто интересуюсь. Не хотелось бы сказать мистеру Старлингу какую-нибудь бестактность.

— Надеюсь, вы его не спрашивали о жене?

— Нет. Не спрашивала.

— Хорошо. Никогда не упоминайте при нем эту женщину. Ни-ког-да!

— Ладно, — кивнула Вайолет. Значит, она права. С Рольфом что-то случилось, а супруга ушла. Что ж, в таком случае не стоит тревожить эту историю.

— Я верю вам, что вы не хотите плохого. Но не перестарайтесь с любопытством. — Бинеси снова взялась за руль и выехала на шоссе.

Вайолет промолчала.

Стоял прекрасный летний день. Гладь озера Флэтед искрилась под лучами солнца, по ней скользили лодки и яхты. Веселая компания мальчишек с велосипедами помахала пикапу, и Вайолет махнула в ответ. В Вудс-Бее за ними увязалась кудлатая собачонка и долго лаяла, пытаясь укусить шины. Наконец отстала.

Вайолет чувствовала себя словно проснувшейся. Как будто все предыдущие дни — это дрема, а на самом деле есть эта дорога, магазинчики, заправки, туристы и местные жители, и лодки на озере, и высокие вершины гор. Однако она знала: на той горе, позади, стоит заколдованный замок и в нем живет заколдованный принц.

Можно ли его расколдовать?

Конечно же, она думала об этом. Образ Рольфа складывался из разговоров с ним, тени в темноте и той фигуры, что Вайолет видела один-единственный раз, во время танцев у озера. Не имея возможности как-то систематизировать визуальные наблюдения, она странным образом сложила понимание о Рольфе, как о душе. И, попытавшись подойти ближе, наткнулась на стенку. Там дальше, Вайолет верила, начинались еще более красивые земли, неизведанные, загадочные.

Как пройти туда? Как узнать Рольфа еще лучше, если он не пускает ее в свой мир, зато досконально и скрупулезно изучает ее, Вайолет, мир?

Бинеси сказала, что он был душой компании. Наверное, был, потому что разговорить человека Рольф Старлинг умеет. А теперь это отшельничество, этот почти пустой дом, прохлада и тишина больших комнат и темнота, темнота каждый день… Вайолет не знала, почему ее это тревожит. И зачем ей идти дальше в темноту, что окружает Старлинга. Может быть, чтобы вывести его к свету?

Но зачем?..

Ей не было жалко его. Да, безумно неприятно, что он ведет подобный образ жизни. Но самого Рольфа жалеть не получалось, хотя вначале, в первые дни, у Вайолет и возникло подобное искушение. Потом оно развеялось. Несмотря ни на что, Рольф был сильным и не производил впечатления сломленного человека. Немного сумасшедшего — да, а вот сдавшегося… Что бы с ним ни произошло, это его не сломило. Как жалеть такого человека? Ему жалость не нужна.

Занятая этими размышлениями, Вайолет не заметила, как они приехали в Бигфорк.

Вечером Рольф снова позвал ее на террасу.

Луна пряталась в тучах, обещали дождь. Вайолет куталась в шаль, любезно принесенную Бинеси. Теперь индианка иногда прислуживала за ужином вместо Бена. Вайолет не могла с точностью утверждать это, однако ей казалось, что Бинеси внимательно прислушивается к обрывкам разговоров.

Сегодня на террасе царила атмосфера ретро: на отдельном столике стоял патефон, успокаивающие медленные мелодии туманом плыли по притихшему саду. Вайолет уже привыкла есть в темноте, теперь даже свеча не требовалась. Пища во мраке приобретала особенный вкус: когда не видишь ее, вкусовые рецепторы реагируют по-другому. Об этом тоже сказал Рольф.

— Есть даже рестораны, где едят в темноте.

— А мне просто повезло, — заулыбалась Вайолет.

— Чем больше я узнаю вас, тем сильнее понимаю, что вам вообще часто везет. Это ли не счастье?

— Ну, не знаю. Счастье и везение — разве это не разные вещи?

— Иногда. А временами невозможно отличить одно от другого.

— А нужно ли отличать? Ведь главное результат.

Рольф только тихо усмехнулся.

Он вообще был тихий сегодня, и Вайолет поддерживала разговор, пытаясь вытянуть из Старлинга хоть что-нибудь. А он лавировал между словами и фразами, ускользал словно угорь, и никак его было не поймать. Вайолет даже злиться начала. Ну почему он такой невозможный?

Неожиданно она так и сказала:

— Почему вы такой невозможный?

— Да?

— Да. Вы совсем не хотите удовлетворить мое любопытство. Конечно, вы не обязаны это делать, но…

— Но вам очень хочется, чтобы я это сделал.

— Я же не лезу в ваши тайны. Просто хочу поговорить о вас.

— Почему вас это волнует, Вайолет?

Она задумалась над ответом.

— Может быть потому, что вы очень добры ко мне. Я тут живу как сказочная принцесса, хотя мы официально друг другу никто.

— Почему же. Вы моя клиентка, я исполнитель вашего заказа.

— Мне казалось, мы могли бы…

— Могли бы — что? — спросил он после паузы.

— Подружиться.

До ушей Вайолет донесся тяжкий вздох.

— Подружиться. Похоже, вы, и правда, полагаете, что мы внутри диснеевского мультика.

— А почему нет? — обиделась Вайолет. — Чем плох диснеевский мультик?

— Танцующими белочками.

— Но вокруг не танцуют белочки. А дружба — это настоящее, неважно в мультфильме или нет.

— Да зачем я вам нужен?! — воскликнул он с такой неожиданной горечью, что Вайолет замерла, боясь спугнуть этот всплеск откровенности.

Однако дальше, к ее разочарованию, дело не пошло. Старлинг мгновенно взял себя в руки и продолжил уже спокойно:

— Вы многого обо мне не знаете, Вайолет. А если бы узнали, не стали бы предлагать дружбу. Давайте не станем переступать черту. Все, что я спрашиваю о вас, нужно для дела. Я обещал объяснить вам потом. А ваши расспросы обо мне для дела не нужны.

— Хорошо, — прошептала Вайолет.

Ей было обидно и почему-то очень грустно. Как будто у нее отобрали светлую надежду на что-то, новую мечту. Но не успела она разобраться в своих чувствах, как Рольф поднялся, будто почуяв ее смятение.

— Извините за резкость. Потанцуете со мной?

— Хорошо.

На сей раз танец оказался очень медленным, и Вайолет находилась так близко к Рольфу… Это не вальс, который кружит голову и мир. Это было что-то гораздо более… чувственное. Вот правильное слово. Вайолет ощущала дыхание Рольфа на своих волосах. Он был высокий, выше ее на голову. Однако, как она ни старалась, не могла разглядеть лица.

Она знала, что есть способы. Можно вынуть из кармана мобильный телефон и включить его, и тогда света хватит, чтобы разглядеть его. Можно добыть где-нибудь зажигалку и щелкнуть ею, когда Рольф не будет этого ждать. Но это предательство, так нельзя. Он ведь просил ее соблюдать дистанцию. Вряд ли это простой каприз.

И все же… все же сейчас он без маски, Вайолет это знала. Иначе бы его дыхание не касалось ее волос так легко. Вот руки его были по-прежнему в перчатках, но даже сквозь них ощущалось тепло. И в объятиях Рольфа Вайолет забыла про холодный вечер. Даже шаль больше не нужна.

Что со мной происходит? — подумала она. Что это? Абсурдность и вместе с тем невероятная логичность ситуации, представшей внезапно перед нею во всей красе, повергли ее в шок. Она даже споткнулась.

— Все в порядке? — спросил Рольф у нее над головой.

— Да, конечно.

Они молча продолжали танцевать. В голове Вайолет лихорадочно кружились мысли. Почему ей так важно его увидеть? Почему это желание стало почти нестерпимым? И что с этим делать? Она не знала. Знала только, что пожалеет, если не попытается.

Очень осторожно Вайолет высвободила левую руку из руки Рольфа, подняла и коснулась его щеки. Теплой щеки.

Он тут же отпрянул и перехватил ее руку. Танец прервался.

— Что вы делаете? — прорычал Рольф.

— Простите. — Вайолет уже жалела о своем минутном порыве. — Простите, я не удержалась.

— Это… — Он умолк, потом добавил уже спокойнее: — Больше так не делайте.

— Хорошо. Простите.

Они вернулись за столик, но вечер был испорчен, это чувствовалось. Через некоторое время появилась Бинеси, которая принесла десерт. Рольф отказался от него и, извинившись, ушел. Вайолет осталась, чтобы в тишине и темноте террасы все еще раз обдумать.

Кончики пальцев все еще покалывало.