Игры Сердец (СИ)

39. Радуга после дождя

Небо нахмурилось. Только что над деревней светило солнце и вдруг, совершенно неожиданно, сгустились тучи. Киара и Сафа поспешно убирали со стола, стараясь успеть до того, как на землю упадут первые капли. По общему обычаю каннета они ужинали во дворе и Рэйтан, которому поначалу было подобное в новинку, постепенно привык. За три дня пребывания в этом затерянном поселении он много о чём успел передумать, но, пожалуй, ни разу не вспомнил о своём комфортабельном доме-особняке в благоустроенном Чандигархе. Здесь, в деревеньке каннета ему частенько было душно, он мучился от жары и истекал потом, спал далеко не в собственной постели, однако, не смотря на явные неудобства, было в его приключении нечто, что мирило его со всеми ущербами. Что же до Киары, то ей и привыкать особо ни к чему не пришлось: условия жизни каннета были близки к тому, как они жили с бабушкой — разве что местная действительность получилась необустроенней, но она быстро втянулась в новый быт. И вот теперь, покончив с делами, она остановилась у ворот дома и отдыхала, всматриваясь в темнеющее небо. Рэйтан подошёл.

— Думаешь о том, куда мы попали? — негромко проговорил он.

Киара качнула головой. Они стояли рядом — она, обхватив себя руками за плечи, он — по обыкновению засунув руки в карманы, и оба смотрели на небо, разглядывая клубящиеся возле горных вершин облака. Несмотря на то, что в данный момент он не смотрел на Киару, Рэйтан точно знал, что она улыбнулась.

— Я думаю о том, что Богиня выполнила возложенную на неё миссию и разрешила облакам вернуться, — лирично ответила девушка. Он понял, что она имеет в виду хорошую погоду, позволившую им так беспрепятственно побегать по священной поляне каких-нибудь полдня назад.

— Богиня — это всего лишь миф, мисс Киара Шарма, — не удержался он. — А мы были свидетелями антициклона.

— Так и знала, что Вы скажете нечто подобное, — парировала малявка. — Не важно, миф здешняя Богиня или нет, важно то, во что мы верим. Я верю, что на Земле есть высшие силы. И, возможно, именно благодаря им мы с Вами оказались здесь.

— В Кулу? Или в долине каннета? — Рэйтан с юмором смотрел на неё. — Боюсь тебя разочаровать, но в том, что мы оказались в Кулу, нет никакой божьей воли. Гурмит решил прикупить Пир Панджал, а я решил показать его. И в том, где мы находимся прямо сейчас, я тоже знаю конкретных виновников.

Рэйтан помрачнел. «Вернусь в Чандигарх, разберусь со всеми!» — ещё раз мысленно пообещал он себе, но вслух не сказал. Удивительно, но Киара всё равно поняла. Девушка посмотрела на него с жалостью.

— Не надо никого наказывать, — тихо проговорила она, словно читая мысли. — Он Ваш брат и наверняка заслуживает объяснений.

— Чёрта с два я ему дам объясниться! — вспылил Арора. — И ему, и другим… тоже. Киара, глянь вокруг: что ты видишь?

Если он думал, что она будет осматриваться по сторонам, разглядывая то, что и так видела сотню раз, то напрасно. Киара смотрела прямо на него, и его гнев тут же утих, словно огонь, усмирённый кроткой рукой. Под взглядом этих золотистых глаз шторма́ его души всегда унимались, словно по волшебству.

— Посмотри, — проговорил Рэйтан уже спокойнее. — Я вижу раздолбанную деревеньку на самом краю света, где нам с тобой совершенно нет места. — Он серьёзно посмотрел на неё. — Мы чужие здесь. Не вписываемся в общую картину. И не впишемся даже через десять лет. И дело не в том, что мы иначе одеты, иначе говорим и иначе мыслим. Нас просто не должно быть здесь! И мы теряем время…

— Возможно, нам суждено было попасть сюда, — ответила Киара, не желая сдаваться, и он невольно притих, прислушиваясь. — Вы видите раздолбанную деревеньку, время, потерянное для бизнеса, а я вижу Сафу, нани Джаниму, старейшину Джната, катхак и… — Киара немного запнулась, — и те белые домики в начале долины, — тихо закончила она, и сердце Арора дрогнуло от общей мечты-воспоминания. — И даже если перенести ситуацию на Ваши мери́ла… Да, это не Чандигарх. Не прилизанная Шимла и даже не скромный Куллу, где мы сели в лодку. Но это настоящая Индия, мы её часть, и мы в её сердце, вот здесь!

Коснувшись ладошкой его груди в районе сердца, Киара через мгновение широко раскинула руки, будто собираясь обнять весь свет. Она смотрела на него своими ясными, лучистыми глазами и Рэйтан прямо кожей почувствовал исходящее от неё сияние, что всегда так завораживало его, и которое он видел лишь в ней.

— Все едут в Индию за экзотикой и впечатлениями, а сами останавливаются в таких местах как отель Оберрой или ещё в подобном где-нибудь в Дели. Что там можно увидеть? Все отели похожи друг на друга как близнецы и не важно, где они при этом находятся. Вот Вы однажды разговаривали с мистером Вахи и сказали, что Пир Панджал Ваша головная боль и что Вы не знаете, что с ним делать. Мне кажется, и мистер Вахи не знает, хоть и покупает зачем-то. А между тем такие места как Пир Панджал и эта долина есть истинное украшение Индии. Её самобытные сокровища. И мне невыносимо жаль… — Киара помолчала. — Я знаю, Вы поймёте меня, не смотря на то, что Вы могущественный бизнесмен Деон Арора. Да, тут нет условий. Тут нет готового завтрака и современной душевой кабины, — девушка усмехнулась, припомнив навороченное чудо сантехники в Шимле, подарившее незабываемое приключение, — но я точно знаю, что не всем это нужно. Знаете, как — то раз я читала про одну деревеньку во Франции. Оказывается, там есть специальное место, куда едут люди, уставшие от цивилизации. Они хотят жить так, чтобы погрузиться в мир забот и ежедневных трудностей. Сами пекут себе хлеб, сами растят его и возделывают огород. Так сказать, живут настоящей жизнью. А когда насытятся трудностями — уезжают в свои города. На смену им приходят другие. Но есть и такие, что остаются в той деревеньке навсегда. И в нашем случае долина каннета, словно испытание на нашу настоящность. Тест, на то, чего мы сто́им. Какие мы на самом деле.

Киара замолчала, смутившись, не зная, как лучше выразить свою мысль. Она и так сказала слишком много. Выболтала, что было на душе, особенно про те домики ваасту и теперь Рэйтан сочтёт её как минимум странной. Страшась увидеть в его глазах насмешку и порицание, она доли секунды отворачивалась, а затем, замирая, искоса взглянула на мужчину. Рэйтан не смеялся. Наоборот, он очень серьёзно и внимательно смотрел на неё, обволакивая тёплым карим взглядом. А потом посмотрел на окружающую деревеньку и внимательно вгляделся в обветшавшие дома.

— Знаешь, Киара, ты никогда не перестанешь меня удивлять, — качнув головой, проговорил он. — То, что ты только что сказала, это… — он усмехнулся задумчивой кривоватой усмешечкой, от которой у неё всегда случалось замирание сердца. — А ещё я не знал, что ты, оказывается, всегда так внимательно меня слушала!

В глазах мужчины загорелся иной, хищный огонёк и Киара попятилась, пытаясь спрятаться за калитку.

— Не подходите ко мне, — предупредила она, толком не зная, чего боится, однако заранее осознавая, что если Рэйтан коснётся её, то у неё недостанет сил оттолкнуть. Только что она полностью открылась перед ним, и он мгновенно это почувствовал.

— А то что? — мужчина вопросительно и чуть насмешливо улыбнулся. Плавно приблизился, касаясь калитки, чтобы открыть. — Киара, ведь ты давно мо…

Не время было вступать с ним в полемику! Да и слов не осталось. Не выдержав и не дослушав, Киара развернулась и бросилась прочь.

— Рэйтан, что ты наделал?! — рядом, словно по волшебству, оказалась Сафа. — Вы так славно беседовали, и вдруг напугал девочку. Скорее, догони её! Дождь собирается и весь мой опыт подсказывает, что он будет сильный. Не приведи Богиня, намокнет бедняжка. Скорее сынок, скорей!

Впрочем, последнее Сафа могла не говорить. Рэйтан хищным взглядом проводил убегающую по улице фигурку. Девушка была уже далеко; она всё ещё бежала — тёмные пряди свободно развевались за спиной, а красное сари алело, словно маячок вдали, а у него звучали в голове собственные слова: «Киара, ведь ты давно моя». Не этого ли так испугалась его красавица? Арора с нетерпением ощутил знакомый зуд в ногах. Этот обычай каннета — догонять — был не так уж и плох! Присутствовало в нём нечто будоражащее, древнее, как присваивание себе желанной добычи, и когда этой добычей становилась женщина, охота получалось сладкой вдвойне. Азарт от того, что Киара сбежала лишь бы не признавать очевидное, подхлёстывал дополнительно.

— Конечно, — коротко ответил он Сафе и выскочил на улицу.

Ноги сами принесли её на священную поляну. Да что же она за глупышка такая! — казнила себя Киара. Рэйтан Деон Арора не из тех, кому можно показывать свои слабости. Не стоило открывать ему тайные мысли на счёт образа жизни, высказывать так открыто… Только уязвимой себя выставила. А это его: «Я и не знал, что ты так внимательно меня слушала»… Ох! Вот вроде и фраза такая обычная, а в то же время показывает, что Рэйтан мгновенно выцепил главное. «Киара, ты давно мо…». Конечно! Как бы она не сопротивлялась, но отрицать очевидное было глупо: её тянет к нему, душа давно признала в Арора своего мужчину, того единственного, кому хочется подчиняться.

Ладно. Что было, то было, решила Киара. Не время предаваться унынию, даже если наболтала глупости. Сейчас ей нужно просто немного времени, чтобы прийти в себя. Погулять, проветрится, благо погода подходящая. Она всегда любила подобное предсумеречное состояние в природе, когда в небе уже пахнет дождём, но на землю ещё не упало ни одной капли. Такое чувство, будто в воздухе разливается тревожное ожидание и каждый листик, каждая травинка замерли в чаянии его… А потом — бац! — ливень, смывающий всё, на своём пути. Правда, ей ещё ни разу не приходилось видеть грозу в горах, и Киара заранее облюбовала себе местечко под большим раскидистым деревом на окраине леса, где она могла бы укрыться и насладиться ливнем. А пока его не было, она медленно пошла вдоль края поляны, ведя ладонью по пушистым метёлкам высоких трав.

Рэйтан огляделся. Он как раз подошёл к поляне и пока не видел Киару. Эта невыносимая малявка снова куда-то делась, исчезнув прямо из-под носа.

— Она может быть где угодно, — проворчал он, думая, что у девушки просто талант: она вечно пропадает в неприятности, выбирая для них самый неподходящий момент.

По небу стремительно неслись облака, натягивая грозу, и если дождь застигнет их под открытым небом, то они сразу вымокнут до нитки. Рэйтан ещё раз осмотрел окружающее пространство в поисках укрытия. Ему не верилось, что это была та самая поляна, где они бежали несколько часов назад, настолько разительные с ней произошли перемены. Бегущие над колышущимся морем трав облака производили впечатление второго грозного моря, только сверху. И сейчас поляна была совершенно пуста. Все каннета разошлись по домам, и только они с Киарой находились на улице. Не думая, зачем он это делает, Рэйтан раскрыл ладонь и пошёл вдоль края поляны, ощущая, как высокие колоски защекотали руку. Движение на противоположном конце поля привлекло внимание. Повернув голову, Рэйтан увидел Киару. Она шла так же медленно, как и он, и её ладони так же ласкала трава. Каким-то невероятным образом ему вдруг почудилось, что расстояние между ними исчезло, и на ладони, вместо шелковистых травинок, скользя по коже, он ощутил ласковые пальчики Киары. Ещё немного и они соединят руки.

«Киара!» — мысленно позвал он.

Девушка вздрогнула. Она повернулась к нему практически в то же самое мгновение. Её губы приоткрылись, словно она тоже произносила его имя, но на таком расстоянии он не мог слышать наверняка. И тут хлынул дождь! Точнее, первым прогремел раскат грома, оглушительно разорвавший небо пополам, а затем звук с треском покатился по поляне, расходясь в стороны. Киара в страхе присела, втянув голову в плечи, и с ужасом зажимая уши руками. Рэйтан подскочил к ней.

— Бежим! — крикнул он, хватая её за руку.

И они побежали. Первые капли тяжело упали на землю, когда они достигли деревьев, частично укрывшись под ними. Но дождь гнал их дальше. Льющие и набирающие силу капли ясно указывали, что поток будет ошеломляющим и просто деревья их не спасут. Куда теперь? Рэйтан заполошно оглянулся по сторонам. Малявка смотрела на него абсолютно доверчиво, с каким-то новым выражением на лице и от этого взгляда сердце у него сначала остановилось, а потом застучало с новой силой.

— Туда!

Между деревьями ему померещилось некое строение, и он устремился к нему. Сквозь колышущуюся, мокрую, шуршащую под дождём листву Рэйтан видел деревянные стены, ступеньки, вырубленные прямо в камне и ведущие к домику, а сбоку — наваленные стволы деревьев через небольшую, почти заросшую кустарником речушку. Ливень усиливался. Капли дождя хлестали по листьям, прорывались сквозь кроны, холодными струйками барабанили по камням и обрушивались на головы несчастных путешественников. Арора снова сорвался с места, практически утащив за собой Киару. Взлетев по увиденным ступенькам, он распахнул дверь, пропустил девушку внутрь и только потом заскочил сам. Ливень словно ждал этого момента: он обрушился на домик стеной, напоследок всё-таки намочив Рэйтана, и шум за закрытой дверью стоял такой, будто там творился вселенский потоп.

— Где это мы? — с опаской проговорила Киара, оглядываясь по сторонам.

Внутри было темно. Рэйтан и Киара медленно привыкали к мраку, осматривая обстановку. Впрочем, небольшой источник света внутри всё же был. Серые отблески затуманенного дождём дня врывались в маленькое оконце на одной из стен высоко над полом, и в этом освещении можно было заметить, что домик, где они оказались, довольно большой. Помещение виделось прямоугольным, однако света на всё пространство не хватало, приходилось гадать, достраивая воображением укрытие.

— Наверное, это один из тех домиков, про которые нам рассказывал Джнат, — сказала Киара. — Охотничий.

— Больше похоже на сарай.

Рэйтан тоже осмотрелся. Пахло сеном. Прямо перед ними располагалась стена, делящая общее пространство на две части и отгораживающая их от комнатки впереди, которая, насколько подсказывала его интуиция, была меньшей в размерах. По левую руку всё было завалено сухой травой; она-то и распространяла на весь домик умопомрачительный аромат, воспринимаемый как летний. А ещё сладкий, так как нотки клевера в аромате, смешиваясь с горьковатой свежестью полыни, и доминировали над ним, благоухали, наполняя домик запахом меда. Рэйтан снял мокрую насквозь рубашку и остался обнажённым по пояс, поблёскивая в полумраке влажной кожей.

— Идём туда, — проговорил он, указывая на отдельно отгороженное помещение. — Посмотрим, что там. И тебе нужно обсохнуть.

Последнее замечание прозвучало вскользь. Рэйтан уже шагнул вперёд, разведывая обстановку и Киара была этому только рада: Арора не увидел её мгновенно вспыхнувшее смущение от мужской наготы.

— Не знаю, что тут может делать охотничий домик, — соображал Рэйтан на ходу, пробираясь вперёд. — Смысл устраивать его в этой глуши? Скорее всего, каннета косят на поляне траву, а домик используют в качестве укрытия, чтобы её хранить.

«На священной поляне нельзя косить», — хотела сказать Киара, вспомнив свой разговор с Сафой, но осеклась. Первые тревожные звоночки по поводу того, где они могли оказаться зазвучали в голове и сразу подтвердились, когда она заметила, как замедлил шаги Арора.

— Так что, это сарай… Или нет, — передумал он, смотря на что-то впереди.

Мужчина остановился, разглядывая неведомое и Киара заторопилась, чтобы уыидеть тоже. Обошла замершего в проёме Рэйтана и увидела квадратное, удивительно чистое помещение, отгороженное от основного пространства той самой стеной, что они встретили при входе. Тут начиналось самое интересное: на двух боковых стенах в полный рост висели картины, изображающие обнявшихся Шиву и Па́рвати, верхом на белом буйволе, а также Раму и Ситу, как седьмое воплощение бога Вишну и его супруги — богини любви и красоты Ла́кшми. Как истинная возлюбленная Сита сравнивалась с лунным светом, дарующим прохладу, и она следовала за прекрасным месяцем — своим Рамой, а он звал её за собой, протягивая руку и маня взглядом… Очевидно, эти картины были данью каннета верованиям индуизма, где основным принципом являлось поклонение красоте, а в центре, под изображением парящей в небесах Богини — Киара никогда до этого не видела подобного образа! — стояла крупная статуя, полная невыразимого эротизма. Взглянув только раз, девушка смущённо отвела глаза, и Рэйтан тоже выглядел несколько огорошенным. Статуя захватывала воображение, поражала, возбуждала, и теперь у молодых людей не осталось сомнений в том, куда они попали. Это был храм. Тот самый, куда каннета приходили для завершения ритуала.

Пользуясь правом мужского первенства, Рэйтан шагнул вперёд и одновременно протянул к статуе руку. Киара невольно шарахнулась, разобрав его движение и в полутьме приняв его на свой счёт. За то недолгое время, что они находились в священном домике, глаза успели приспособиться к темноте, и она, разобрав движение Рэйтана, подумала, что он хочет дотронуться до неё. Но Арора потянулся дальше и Киара покраснела. Оказывается, приблизившись к статуе, Рэйтан разглядел у её подножия лампадку и хотел зажечь её, а она-то подумала! Губы мужчины слегка дрогнули.

У подножия статуи вместе с лампадкой находились и спички, и через минуту всю комнатку осветил трепетный огонёк. С преувеличенным вниманием Киара осматривалась, пытаясь не показать виду, как волнует её взгляд Арора, а он, в отличие от неё, рассматривал не обстановку, которую уже успел охватить одним цепким взглядом, а её. Мысль о том, что они оказались там, где должны были завершить ритуал, выбивали из колеи. Глядя на красочных Шиву и Па́рвати, а так же на красавчика Раму и его Ситу (и по возможности избегая смотреть на статую местной Богини), Киара не могла думать ни о чём другом.

Сафа говорила, что юноше нипочём не догнать девушку, если он не её суженый… Рэйтан догнал её.

Ещё Сафа говорила, что посещением храма девушка подтверждает своё согласие на притязания мужчины… И вот они в храме, перед лицом местной Богини, хоть вышло у них это и невольно. Если Рэйтан поцелует её здесь — Киара покраснела гуще — тогда по законам каннета брак будет заключён, и они официально станут считаться мужем и женой.

Получается, цепь событий, приведшая их сюда, произошла не случайно?! Но ведь если они не каннета, должны ли работать чужие правила? А если да, то может ли она принять такое решение без благословения старших? Без одобрения нани? Кто она будет там, в большом мире, когда они вернутся?

У каннета не существовало традиционного для остальной Индии обряда бракосочетания с песнопениями пандита, мангалсутрой и обменом цветочными гирляндами — Вар Мала. И пробор невесты тут жених не красил синдуром. За всё время пребывания в долине она ни разу не видела украшенных таким образом женщин. Обряд венчания у каннета был до наивности прост, и в то же время эффективен. Дети природы! А они, вышедшие из другого мира, могут ли они позволить себе окунуться в чужое верование и отдаться ему?

Смущённо заправив за ухо выбившуюся прядь волос, Киара посмотрела на своего спутника. В полутьме храма Рэйтан смотрел на неё и выглядел невероятно серьёзным. И таким же красавчиком, как изображённый на картине Рама. Влажные после дождя волосы отдельными прядками падали на глаза, и взгляд из-под свисающей на лоб чёлки был такой, что хоть беги. Вопросы, терзающие её, Рэйтана, похоже, совершенно не мучили. Вид у него был решительный: словно он давно всё обдумал, рассчитал и сделал выводы. И он тоже догадался, где они оказались, однако пока молчал, не высказывая соображений.

Коротко тряхнув рукой, Рэйтан потушил спичку. Теперь горела лампадка, и её трепетного огонька было достаточно для того, чтобы разглядеть всё вокруг. Киара волновалась, он это видел. А ему от осознания места, где они оказались, тоже стало как-то не по себе. Он думал, что если по помещению разольётся чуть больше света, то им станет спокойнее; малявка совладает с волнением, но всё получилось с точностью до наоборот. Теперь, когда в мерцающей полутьме рядом с ним была она… Одна… Успокаивать нужно было уже его. Всё его мужское естество стремилось к Киаре, и ему приходилось прикладывать много усилий, чтобы просто удержать себя на месте. В неверном покачивающемся язычке пламени атмосфера храма наполнилась интимностью, и чувство было такое, словно вокруг полилась магия. Гармония, чувственное притяжение, невероятное желание…

Чтобы отвлечься Рэйтан принялся оглядываться по сторонам, нарочито внимательно изучая подробности обстановки, но смотреть тут было особо не на что. Из всей меблировки картины да статуя; гора сена в углу (он сходил с ума для каких целей), и какая-то верёвка, натянутая от стены к стене.

Зажжённый его рукой крохотный язычок яркого пламени танцевал в изогнутой чаше лампадки наполненной маслом и статуя Богини, к которой он вернулся взглядом, чтобы не искушать себя зрелищем Киары, обрела жизнь. Всполохи огня скользили по гладкой «коже», освещая плавные очертания, обнимали реалистично вылепленные женственные округлости, и он чертыхнулся от вложенного в статую эротического подтекста. Дьявол, лучше бы он не зажигал свет! Рэйтан на всякий случай отвёл глаза. Он не знал, что за местный Микеланджело вылепил эту Богиню, но ему вполне можно было дать премию за добросовестную, чувственную работу. Призыв к плотским наслаждениям так и веял от местного идола и, как мужчина, он не мог не оценить посыл. Магия места действовала и на Киару. Девушка прерывисто вздохнула, и его душу обожгло огнём.

Не удержавшись, Рэйтан посмотрел на свою пару и обомлел. Пожалуй, с лампадкой он два раза погорячился! Дождь всё-таки намочил малявку, и теперь ему в подробностях было видно её мокрое сари и то, что под ним. Чувственной фигуркой Киара могла посоперничать с Богиней. Она стояла чуть в стороне, слегка отвернувшись, а он потрясённо впитывал взглядом её изгибы, не в силах отвести глаз. Однажды ему довелось видеть её в мокрой одежде, почти обнажённой, но тогда ей было холодно, и он не позволил себе долго рассматривать, а сейчас… устоять не мог. В голове сразу возникла и окрепла мысль, что первое, чего ему предстоит сделать, вернувшись в Чандигарх, это вовсе не разборки с братом. И даже не выяснение, кто повинен в подлом поступке по отношению к Киаре ещё. Первым делом он должен наведаться в маленький дворик на окраине города и поговорить с нани Киары, а пока…

— Киара, — тихонько шепнул он, делая шаг по направлению к девушке, и она взглянула на него глазами испуганной птицы.

…Его кожа блестела от невысохшей влаги. Окинув взглядом поджарую, мускулистую фигуру Арора Киара поняла, что пропала. Ей нечем дышать. Тело пронзило огненными иглами и перетряхнуло, рассыпая на атомы, а затем собирая вновь… только в другом порядке, когда каждая клеточка естества кипит и плавится от невыразимой жажды. Мужчина приближался, а она пятилась от него, словно в танце, медленно поворачиваясь к Богине спиной. Теперь свет от лампады падал на Рэйтана спереди, освещая поджарую фигуру, и Киара со стыдом понимала, что не может отвести от него глаз. Любовалась игрой мускулов, когда он двигался, плоским животом, рельефом рук и плеч… и — совершенно бесстыдно — любовалась мужскими бёдрами, обтянутыми прилипшей тканью брюк. Рэйтан двигался так, словно источал зов. Пригнулся, проходя под натянутой верёвкой, придержал рукой и от этого невинного движения мускулы на руках и спине заиграли, а её словно ослепило. Киара облизнула пересохшие губы. Она помнила — знала! — какое блаженство дарят прикосновения этого мужчины, когда он касается её своими сильными руками, а также сходила с ума от выражения решительности, застывшего на смуглом лице. Рэйтан шагнул ближе, останавливаясь в обжигающих миллиметрах.

Когда они бежали к домику, какая-то ветка задела его по лицу и теперь на щеке Арора красовалась тонкая кровоточащая царапина. Это слегка отрезвило её. Схватившись за край сари, Киара шатнулась к нему, намереваясь промокнуть кровь, на секунду забывая о том, что только что отступала со страхом, но Рэйтан перехватил её пальчики и легонько сжал, не позволяя дотронуться до лица.

— Киара, — уже требовательно повторил он. — Недавно я сказал тебе кое-что.

Он должен был знать наверняка. Здесь и сейчас, перед лицом Богини! И если Киара ответит, сообщит ему то, что он ожидал…

Киара затрепетала. Горячий, требовательный взгляд мужчины прожигал её. Рэйтан смотрел пристально, жадно. Его взгляд ласкал каждый сантиметр её тела, и, конечно же, она сразу поняла, что он имеет в виду. Однако молчала в смущении, и Арора продолжил:

— Кое-что в домике Сафы. Помнишь?

Разве она могла забыть?

— В-вы с-сказали…

Она нервно завела за ухо непокорную прядь волос. Щёки пылали, перед глазами плыло и как бы ей хотелось скрыть своё смущение! Однако Киара была уверена, что её румянец видно даже в темноте. Рэйтан ждал, и она кожей чувствовала исходящее от него напряжение.

— В-вы сказали что…

«Ну же, Киара!» — мысленно подхлестнул её он. Сердце гулко отстукивало в груди. Её глаза… Её губы… Выражение лица… Вкупе с соблазнительным румянцем на нежных щёчках — всё говорило ему о том, что он не ошибся в своих предположениях, но он жаждал услышать лично.

— Вы сказали, что для Вас всё было серьёзно на этой поляне, — наконец выговорила Киара, собравшись. — И просили подумать.

— Ты подумала?

На секунду дыхание у них обоих остановилось. Подняв взгляд, Киара встретилась глазами с Рэйтаном и замерла, заворожённая. Мужчина молчал. Он больше ничего не говорил — просто смотрел, но от этого взгляда плавилась кожа. О, Богиня! Киара едва не упала. Бежать! Бежать немедленно! Но как бежать, если собственное тело отказывается подчиняться? Оно само стремится к Рэйтану. Тогда, в домике Сафы её невозможный Арора не напирал, давал возможность пойти на попятный, но сейчас она чувствовала, что такого шанса Рэйтан больше не предоставят.

Медленно, стараясь не напугать, Рэйтан снова шагнул вперёд. Он приблизился к Киаре вплотную и их тела практически соприкоснулись. Он замер, застыл на месте в жалком миллиметре от девушки, а она чувствовала исходящий от его тела жар… Почти касалась носом обнажённой груди, и сил сопротивляться мужскому напору не было. Рэйтан поднял её руку и поднёс к губам, коснулся поцелуем тоненьких пальчиков, а затем перевернул и коснулся ладони, чувствуя её мягкость и сладость, затем запястья, где бешено билась чувствительная голубая жилка… Киара тихонько ахнула. Она никогда не думала, что мужские губы могут дарить столь изысканное наслаждение. Что вообще губы такого строгого и неприступного на вид человека как Рэйтан могут стать такими ласковыми, а прикосновения к коже сводящими с ума. Подключив к губам язык, Рэйтан заставил её дрожать от нахлынувших неизведанных чувств, а затем, скользнув пальцами по плечам, привлёк к себе, одновременно сгребая в кулак густые волосы. Мурашки, устремившиеся от движения к сердцу, стали откровением. Острейшим и невероятным, почти болезненным. Сладкий спазм скрутил судорогой низ живота, заставляя прижаться к Рэйтану, безмолвно моля о большем. Рвано выдохнув, Рэйтан потянул распущенную лавину шелковых прядей в сторону, открыл Киаре шею и жадно впился горячим поцелуем в бархатную кожу, пошёл выше, оставляя влажный след страсти. Отдаться во власть собственных чувств после долгого воздержания… Это была та ещё пытка, заставляющая вжимать девушку в себя всё сильнее. От чувственных прикосновений кипела кровь. И они были в храме, перед лицом Богини… Он не верил во всю эту мистическую дребедень с догонялками и простеньким венчанием каннета, но в собственные ощущения верил. И если Киара ему ответит, то это будет то самое «да», которого он жаждет. Киара не сопротивлялась. Усилием воли, заставив себя оторваться от её шеи, Рэйтан пристально всмотрелся девушке в глаза и обнял её лицо ладонями. Большими пальцами он ласкал бархатные щёчки, гладил кожу, подбираясь к уголкам губ, а затем наклонился и завладел сладкими губами девичьего рта.

Губы девушки дрогнули. Сначала они были твёрдыми, непослушными, полными девичьего целомудрия, но потом из них ушёл страх. Расслабившись, Киара потянулась, приникла к нему, приоткрыла ротик, открываясь навстречу его жадному рту, впустила, а затем и вовсе прихватила нежными губками его рот, отзываясь на ласку. Она ответила ему! Перед глазами поплыл чувственный туман, уносящий разум. Робко, несмело, но Киара ответила! И если там, на реке, когда он её целовал, она была в полуобморочном состоянии только что вытащенная из воды, то сейчас всё происходило осознано. И с этого мгновения стало можно всё! Рэйтан ощутил, как его бросило в жар. Он жадно заскользил руками по телу девушки, чувствуя, как она прижимается к нему в ответ. Шаг, ещё шаг… Напирая, он довёл её до статуи Богини и буквально прижал к камню. Приподнял за талию, одновременно скользя руками по бёдрам, раздвигая их, подхватывая под колени. Киара вздрагивала у него в руках. Сейчас она практически висела у него на плечах, опираясь спиной о статую, и что-то бормотала, вцепившись одной рукой ему в плечи, а второй зарываясь пальцами в волосы. Пыталась сжать трепетные коленочки… Рэйтан не удержался от хищного движения бёдрами. Из груди рвался то ли рык, то ли стон. Киара охнула от его мужского прикосновения и откинулась назад, запрокидывая голову. На краткий миг она ощутила его всего. Тело Арора пылало, обдавая её жаром даже сквозь сари, и невероятный контраст прохладного неровного камня у неё за спиной с твёрдой налившейся желанием мужской плотью сводил с ума. Словно опомнившись, Рэйтан на мгновение отступил от неё, отпрянул, однако тут же подхватил на руки и понёс на сено.

«Релакс, Рэйтан! Релакс!», — мысленно пытался он остудить себя, но какой тут релакс, если он горит и Киара пылает тоже. Потушить пожар они могут лишь одним образом. Девушка смотрела на него заворожённым взглядом, а у него от её согласия уносило последние остатки самоконтроля.

Опустив на ароматную постель свою нежную добычу, Рэйтан навис над ней на руках. Он знал, что с этого момента пути назад уже не будет. Изо всех сил он пытался притормозить себя, но ласковые пальчики девушки притянули его за шею, и скользнули по напряжённым мускулам спины… Она сделала свой выбор, и этот выбор хмельным вином вскружил ему голову.

— Киара, Киара, — шептал он, целуя, почти не соображая, что делает.

Впрочем, в этот момент они оба ничего не соображали. Держась до последнего, Рэйтан медленно повёл носом по бархатной щеке и захватил в плен мягкую округлость женской груди, потёр подушечкой большого пальца напряжённый сосок. Его ласки будут неутомимыми… Рэйтан потянулся к губам Киары, предвкушая ещё один, полный неги поцелуй. Он знал, что как только их губы соединятся, милая ответит ему полностью и страстно. Приоткрывшиеся губки приближались…

— Рэйтан! Киара!

Резкий стук в дверь отрезвил их обоих. Вздрогнув, влюблённые посмотрели друг на друга, безжалостно выдернутые из мира грёз. Стук повторился.

— Рэйтан! Киара! — голос Аньи настойчиво звучал из-за двери. — Я знаю, что вы тут! Отзовитесь! Старейшина Джнат зовёт вас!

---------------------------

Ши́ва — индуистское божество, верховный бог в шиваизме, вместе с Брахмой и Вишну входит в божественную тройку, триаду тримурти

Па́рвати — «горная» (санскр). Одно из имён супруги бога Шивы (имён у неё 108). Является женской творческой энергией Шивы, его вечной супругой, которая, принимая разные воплощения, рождается под разными именами.

Ра́ма или Рамача́ндра (светлый, как месяц) — седьмая аватара бога Вишну. «Призван отстоять достоинство брака, как выражения вечной и неразрывной связи между мужем и женой».

Си́та — супруга Рамы. Понимается как одно из воплощений Лакшми, божественной подруги Вишну.

Ла́кшми — «счастье». Богиня благополучия, изобилия, процветания, богатства, удачи и счастья в индуизме. Она — воплощение грации, красоты и обаяния. Является супругой Вишну и олицетворяет его энергию. Изображается сидящей на цветке лотоса