Искатель – 12

Глава 25

Я охнул от неожиданного прилива удовольствия. Руки Клевер творили чудеса, заставив меня выгнуться. Позвонки хрустнули, напряжение из мышц утекало, как вода сквозь пальцы. Честно говоря, я надеялся, что массаж закончится чем-то большим, но до сих пор она вела себя почти по-деловому, профессионально и отстранённо. Это заставляло сомневаться, а хочет ли она того же, что и я?

Все сомнения испарились, когда кунида тихо застонала от блаженства и потёрла бёдра друг о друга. Чёрт, она возбуждалась от одного прикосновения ко мне! Когда Клевер сменила позу, я заметил небольшую лужицу её нектара под чопорно сведёнными коленями. Пьянящий аромат ударил в нос, сладкая свежесть весенней зелени в сочетании с чувственным мускусом. От этого запаха член дёрнулся так резко, что даже больно стало.

Кунида почувствовала это движение и замерла, пальцы на мгновение перестали разминать мышцы.

— Не хочу упускать возможность, — сказала она, и в голосе появились игривые нотки. — Но Лили говорила, что ты можешь несколько раз за час, если потребуется.

— Пожалуйста… — практически взмолился я, невольно толкаясь бёдрами в её руки. Самоконтроль летел к чертям.

С хриплым смешком она продолжила. Дыхание Клевер участилось, она начала издавать очаровательные горловые звуки, лаская меня ртом.

Вот это талант! Лили явно пошла в мать.

Именно осознание того, что она так наслаждается процессом, в сочетании с невероятными ощущениями, наконец сломило меня. Я со стоном выгнулся дугой, все мышцы напряглись, и оргазм накатил цунами. Мощные струи семени брызнули мне на грудь и живот, а также на лицо и грудь Клевер.

Она жадно подставилась под струи, и жемчужное семя оставило блестящие линии на её безупречной молочно-белой коже. Картина оказалась настолько эротичной, что член дёрнулся снова, несмотря на только что пережитую разрядку.

Когда упали последние капли, Клевер посмотрела на меня большими голубыми глазами, полными неподдельной похоти. В них плескалось такое желание, что во рту мигом пересохло.

— Ты уже знаком с кунидами, — пропыхтела она. Грудь её вздымалась, на щеках играл румянец.

Я кивнул, прекрасно понимая, к чему она клонит. Куниды в страсти — это нечто. На Земле читал про кроликов, но реальность превосходила все ожидания.

— Хорошо, — простонала она, — потому что я больше не могу сдерживаться.

С грацией элитной гимнастки, и откуда только в её возрасте такая гибкость, она перевернулась и оседлала меня. Пухлые влажные половые губы плотно прижались к члену, толкая его вниз. Жар от неё шёл такой, будто я прислонился к печке. Затем она начала скользить вверх-вниз, постанывая от удовольствия. Её клитор плотно прижимался к стволу при каждом движении.

Это напомнило мне о важном. Дотянулся до рюкзака, лежащего у кровати.

— Свиток, — выдохнул я.

Белоснежная кунида сначала словно испугалась, а потом грустно рассмеялась.

— Ладно. Старовата я, чтобы растить двух малышей одновременно.

Она неохотно слезла, я едва не застонал от потери контакта, и позволила достать свиток из рюкзака. Забрала его и наложила заклинание на себя. Знакомое свечение окутало её тело.

При этом она посмотрела на меня с игривой улыбкой, от которой сердце пропустило удар.

— Уверена, ты и сам прекрасно знаешь, что мы, куниды, обожаем детей и хотим их много. Эта мысль возбуждает нас не меньше, чем сам секс, а может, даже больше. Так что все девушки в деревне будут в восторге, если ты не станешь заморачиваться с предохранением.

Член дёрнулся при мысли оплодотворить целый выводок прекрасных кунид. Воображение мигом нарисовало картину: десятки белоснежных, рыжих, чёрных ушастых малышей, бегающих по полям… Стоп! Хотя и заманчиво, но каково это — иметь кучу детей в неделе пути от дома? Даже зная, что куниды едят траву и коренья, и община без труда их вырастит в моё отсутствие, ответственность никто не отменял.

К тому же это несправедливо по отношению к Лили. Она не торопится заводить детей, хочет стать настоящей Искательницей, прокачаться, увидеть мир, испытать кучу приключений, прежде чем осесть.

Эти размышления растворились в новой волне удовольствия, когда Клевер вновь запрыгнула на меня. Она принялась тереться мокрыми шёлковистыми лепестками о ствол, скользя всё быстрее. Внезапно кунида со стоном рухнула на меня сверху, брызнув на промежность в мощном оргазме.

Не теряя ни секунды, снова поднялась, расположила головку у входа и с нетерпеливым стоном насадилась на всю длину.

Возможно, это и нереально с точки зрения физиологии, но готов поклясться, даже по прошествии года я всё равно помнил эти ощущения. Тёплые тугие стенки окутали член изысканной мягкостью, затрепетав в оргазме и лаская, пока Клевер нетерпеливо скулила и подпрыгивала на мощных ногах.

Наслаждаясь острым удовольствием, я гладил бархатистые бёдра, пышные ягодицы, играл с мягким хвостиком. Затем поднял руку к полной груди, сжал и пощипал набухшие соски. Она заскулила с новой силой, внутренние мышцы заработали ещё энергичнее, буквально доя меня.

Недавний оргазм смягчил остроту желания, я смог выдержать несколько минут интенсивного темпа. Но когда она внезапно взвизгнула и рухнула на меня, достигнув особенно мощного пика, её внутренние мышцы сжались так сильно, что практически вырвали оргазм из меня. Ахнув, я схватил её за бёдра, кости под мягкой кожей ощущались хрупкими, и излился в неё мощными волнами.

Когда я закончил, Клевер слезла с меня на дрожащих ногах, они её едва держали, и перебралась на кровать. Она встала на колени, высоко подняв зад, дразняще покачиваясь и глядя на меня с лукавым выражением. Белоснежный хвостик подрагивал в такт движениям.

— Твоя очередь. Действуй так энергично, как только можешь.

Я обнаружил, что энергии у меня хоть отбавляй. После хорошего обеда и расслабляющего массажа тело чувствовало себя отдохнувшим, несмотря на два оргазма.

Не теряя времени, я навис над белоснежной крольчихой, оказавшись сверху. Выстроился в линию с её пылающими, блестящими от соков лепестками и вошёл почти вертикально вниз. Сила толчка вдавила её ещё глубже в мягкие одеяла, а ткань заглушила пронзительный крик чистого наслаждения.

Отстранившись, вошёл снова ещё сильнее. В голове мелькнула дурацкое сравнение, будто она гвоздь, а я пытаюсь вбить её в кровать своим членом.

Клевер будто сошла с ума от захвативших её ощущений. Она заскулила от нестерпимого наслаждения и приподнялась на руки и ноги, начав отталкиваться от моих нисходящих толчков. Она подстраивалась не только под темп, но и под силу. Когда я входил особенно мощно, её нектар хлюпал и разбрызгивался по постели, а ноги толкались с такой силой, что практически поднимали меня.

Такое уже никак нельзя было назвать нежной любовью или даже обычным сексом, это настоящий первобытный драйв! Мы с неистовой настойчивостью утоляли свои самые глубинные инстинкты, достигая всё новых высот наслаждения.

Мать Лили, казалось, пребывала в состоянии перманентного оргазма. Достигая особенно мощных пиков, она дико визжала, орошая нас своими соками. К середине нашего соития весь мой перед, а также её спина, ягодицы и ноги оказались покрыты скользкой плёнкой. Стало трудно удерживать хватку на её бёдрах, руки то и дело соскальзывали.

Не уверен, кто из нас поскользнулся, может, я, а может, она обмякла, но в следующий миг мы оба оказались погребены в мягкости одеял. Перина поглотила нас, как зыбучие пески, тела прижались друг к другу в удушающих объятиях постели.

Но это ничуть не умерило нашу страсть. Окутанные коконом из ткани, облитые потом и соками, мы извивались, отчаянно ища точку опоры. Мне необходим был упор, чтобы продолжать вбиваться в жаждущее лоно миниатюрной женщины.

Наконец я кончил с такой силой, что перед глазами заплясали звёзды.

В какой-то момент Клевер обмякла, потеряв сознание от перегрузки удовольствием. Я испугался. Перестарался? Но прежде чем успел отстраниться, она пришла в себя и тут же начала толкаться бёдрами навстречу, почти жалобно скуля.

Я вгляделся в её лицо. Прекрасные черты исказились от напряжения, зубы стиснуты, на лбу блестит испарина. Глаза остекленели от удовольствия, но в них читалась странная сосредоточенная решимость. Что-то явно не так.

— Ты в порядке? — выдохнул я, гадая, не слишком ли жёстко действую.

Белоснежная кунида сначала выглядела удивлённой моим вопросом, затем смутилась.

— У меня всё замечательно, — пробормотала она, хихикнув. — Немного неловко признавать, но… Если бы мне было так хорошо на природе, я бы расслабилась и отпустила всё на волю. Конечно, в постели это невозможно.

Сначала я не понял, о чём речь, а потом вспомнил. Когда мы кувыркались на лесной поляне год назад, она так перевозбудилась, что потеряла контроль над мочевым пузырём. Тогда это стало неожиданностью для меня, но по-своему возбуждающе.

При воспоминании член дёрнулся с новой силой.

— У меня есть свитки Очищения, — предложил я.

Клевер весело рассмеялась, даже в такой ситуации она сохранила чувство юмора.

— Заманчиво, но постель всё равно станет мокрой, — она заёрзала, молчаливо требуя продолжения. — Хотя сдерживаться тоже может быть… приятно по-своему.

— Мы могли бы сделать перерыв, пока ты…

— Нет! — выпалила она, отчаянно прижимаясь ко мне всем телом. — Не сейчас, когда ты довёл меня до такого состояния.

Я вспомнил похожую ситуацию с Лейланной, когда довёл её до такого экстаза, что она, несмотря на все усилия, потеряла контроль. Интересно, случится ли то же самое сейчас?

Какая-то тёмная часть меня наслаждалась этой возможностью. Довести партнёршу до полной потери контроля… В этом есть что-то первобытно-возбуждающее.

Но, несмотря на все мои усилия, а я честно старался, Клевер держалась. Хотя ей явно нравилась каждая секунда, она хныкала и извивалась от двойного напряжения. С одной стороны волны удовольствия, с другой — необходимость сдерживаться. Я продолжал входить и выходить из её нежно-розового туннеля, чувствуя, как она борется сама с собой.

Пару раз она кончала так обильно, что я почти решил, всё, прорвало. Простыни под нами стали откровенно мокрыми, секс превратился в грязное хлюпающее действо. Мы катались по влажной постели, как борцы на ринге.

Вдруг с озорным смешком она протянула руку и схватила меня за яйца. Сжала нежно, но крепко, ровно настолько, чтобы вызвать острое ощущение на грани боли и удовольствия.

Неожиданность пробила все барьеры. Оргазм, который я старательно сдерживал, вырвался на свободу. Задыхаясь, я излился в неё, обрушивая поток за потоком, а затем рухнул сверху, опустошаясь бесконечными ослепительно приятными струями.

Почти сразу после финала она высвободилась, тяжело дыша от усталости. Яростный секс выжал нас как лимоны. Клевер выбралась из гнезда, которое мы устроили под одеялом. Перина хранила форму наших тел, напоминая о только что бушевавших страстях. Кунида резко сунула руку между ног, затем вскочила с кровати и присела над чем-то в углу. Я услышал характерный звон жидкости о керамику и подполз к краю кровати, наблюдая.

Закончив, она вынесла горшок на улицу. Вернувшись, настойчиво стащила меня с кровати. Мои ноги подгибались, как у новорождённого жеребёнка. Клевер протянула мокрую тряпку и кусок мыла, пахнущий лавандой.

— Давай ты помоешь меня, а я тебя, — сказала она с усталой, но довольной улыбкой.

Что ж, жаловаться грех. Это был невероятный опыт, который врежется в память навсегда. Как говорили в армии, «будет что вспомнить на пенсии».

Мне нравилось водить намыленными руками по шикарному телу миниатюрной куниды. Под пальцами перекатывались упругие мышцы, сила, скрытая в маленьком теле. Она получала такое же удовольствие, судя по тихим вздохам. Мы оба настолько вымотались от бурного соития, что едва держались на ногах. Почти пьяные от усталости, прислонялись друг к другу, смеясь над собственной неуклюжестью. Мыло выскальзывало из рук, вода проливалась мимо таза.

Когда закончили водные процедуры, она решительно сдёрнула с кровати испачканное верхнее одеяло. Влажная ткань шлёпнулась в угол — завтра кому-то не повезёт со стиркой. Клевер уложила меня на чистые простыни, пахнущие свежестью и какими-то травами, легла рядом, прижавшись всем телом и накрыв нас запасным одеялом. Её носик уткнулся мне в шею, дыхание щекотало кожу.

Спи спокойно в безопасности Холмистого, — прошептала она, нежно поглаживая мою грудь маленькой ладошкой. Потом добавила с озорной интонацией. — И не пугайся ночных звуков.

Я не сдержал шокированного смеха. Вот это поворот! Крепко обнял мать Лили, чувствуя, как напряжение окончательно покидает тело.

— Спокойной ночи, Клевер, — мои губы коснулись нежных бархатных ушек, те дрогнули от прикосновения. — Спасибо, что разделила со мной свой дом и свою постель.

Она нежно поцеловала меня в шею удивительно мягкими губами.

— Конечно, милый. Теперь ты часть нашего мира. Отец Петра, моего сына, будущий муж моей драгоценной Лили. Член семьи.

— Семья, — эхом отозвалось в голове.

Странно, но здесь, в этом фэнтезийном мире, всего за какой-то год у меня образовалась огромная семья… Инна осталась там, на Земле, в недосягаемой реальности, а здесь жёны, дети, тёща… Целый клан!

Белоснежная кунида расслабилась, прижавшись ко мне. Вскоре её дыхание стало глубоким и размеренным. Уснула. Этот успокаивающий ритм, тепло её тела, запах лаванды от мыла и трав от постели, всё слилось в убаюкивающую колыбельную. Усталость навалилась мягким одеялом, веки отяжелели.

Я провалился в сон, обнимая прекрасную куниду.