– А вы ещё кто такой? – Спрашивает ректор Гудман, отстраняясь от меня с нескрываемой брезгливостью и глядя на принца Райлана. – И как посмели войти в мой кабинет без стука.
– Во-первых, попридержи коней, юнец! – Надменно произносит Райлан, осматривая помещение ректора и бросая на меня хмурые взгляды. – А во-вторых, было открыто, поэтому и стучать не понадобилось.
– Да кто вы такой?! – Рявкает Гербранд, переходя на крик. – И по какому праву вы называете меня юнцом? Я, между прочим, ректор этой Академии.
– Серьёзно, что ли? – Удивляется Райлан и садится в ближайшее кресло. Отодвигает рядом стоящее кресло и внезапно берёт меня за талию и сажает в него. – А где же Сальвиус? Выжил его, что ли?
– Это мой отец, и я его не выживал! Он болен и сейчас отдыхает в горах. – Гудман истерит и меряет шагами свой кабинет. – Может, вы уже представитесь?
– Это наследный принц Райлан Баллард. – Отвечаю я на не заданный мне вопрос и смотрю в тёмные глаза когда-то любимого мужчины. И не узнаю его. Точнее, не так. Передо мной тот же самый Райлан, но это как будто и не ОН вовсе. Голос стал мужественнее, серьёзнее, громче. Выражение лица словно выточено из железного камня. Взглянешь на такого мужчину один раз и подумаешь, что он всегда отвечает за свои слова и поступки. Никогда ничего не говорит просто так, и делает только то, что может принести пользу другим. Даже если этого и не видно с первого раза.
– Наследный принц Райлан Баллард? – Одновременно спрашивает ректор и моя подруга. – Здесь? О мой Бог! – Восклицает ректор, и я вижу, как его лицо покрывается белыми пятнами. Так, недолго и замертво свалится.
– Собирайся. Мы уезжаем. – Тихо произносит мне Райлан, глядя только на меня, словно здесь больше никого, кроме нас, нет. Только мы вдвоём.
– О чём ты говоришь? – Скидываю с себя словно невидимый полог, который на меня накинул Райлан и опускаю глаза. – Я никуда не поеду… с тобой.
– Лира, нам надо поговорить. – Поднимается и берёт меня за руку. – Идём.
– Нет! Нет же! Не пойду, – отстраняюсь от него, натыкаясь спиной на подругу, хватаю её за руку. – Спаси меня, от него. – Шепчу ей.
Арабелла встаёт рядом со мной и смотрит прямо на принца.
– Простите, принц Райлан, но моя подруга не хочет с вами идти. Наверное, потому, что вы её сильно обидели. – Склоняет ко мне голову. – Он тебя обидел?
– Да. – Киваю и отворачиваюсь, поскольку ловлю тёмный взгляд принца. Что с ним стало? Откуда такой взгляд, полный тьмы?
– Я знаю, что обидел её. Поэтому и хочу извиниться перед ней и поговорить. Это важно. Лира, это касается проклятия. Ты же понимаешь, о чём я говорю?
У меня дрожат губы, и я смотрю на него. Касаюсь мимолётно своего живота, и он это замечает. Один взгляд – одно движение. И я понимаю, что он чувствует, слышу, как бьётся его сердце, как замедляется дыхание. Как на коже поднимаются тонкие волоски от мурашек. ОН всё знает и всё понимает, что происходит со мной, а я, кажется, понимаю, что происходит с ним.
– В тебе живёт дракон… – медленно проговаривая каждое слово. – Поэтому ты такой.
– Да. Но в тебе тоже живёт дракон. И он может убить тебя. – Одно незаметное движение и он стоит передо мной. Прижимает меня безвольную. Гладит волосы. – Только я смогу спасти тебя. Только я.
– Нет, – вырываюсь из его объятий, – не сможешь. Всю жизнь ты только и делаешь, что убиваешь меня, обижаешь и смеёшься надо мной.
– Лира, Лира! Ты моя… единственная.
– Я всего лишь дочь садовника. – Смахиваю слёзы с глаз и дрожащими губами произношу. – Ты это сказал мне, когда собрался жениться на Элис Дэй. Думаю, это правильное решение. И я уверена, ты знаешь, что она из себя представляет.
– Не понимаю. – Отрицательно качает головой и хмурится. Чёрные брови смыкаются на переносице, а глаза словно покрывается ещё более тёмной мглой.
– Это уже не важно. Уходи! Я не желаю тебя здесь видеть. – Гордо вздёргиваю подбородок, расправляю плечи и говорю, то, что причинит ему боль. – Я больше не люблю тебя.
Разворачиваюсь и иду к выходу.
– Я тебе не верю. – Цедит сквозь зубы, и я поворачиваюсь. Гляжу на него и вижу, как раздуваются в гневе его ноздри. В глазах плещется жидкая лава, и зрачок становится вертикальным. Его дракон проснулся. И когда он это понимает, на лице его застывает маска боли, он хватается за стол и упираясь на него руками громко рычит. Костяшки его белеют и тут же куски деревянного стола буквально крошатся в его руках.
– Что с тобой?! – Кричу и подбегаю к нему. Он почти стонет, но не позволяет себе этого. Тело его напряжено, словно каменное.
– Сопротивляясь своему дракону, он только делает себе хуже. – Вдруг произносит ректор, который стоит у самого окна.
– Слышишь, Райлан, – шепчу ему на ухо, очень мягко и нежно, – выпусти его. Освободись.
– Он убьёт меня, и всех здесь. Я не могу позволить ему сделать это. Уходи, прошу тебя, Лира. Молю, спрячься от этого чудовища.
– Я не оставлю тебя. Не оставлю. – Пробираюсь через его руки, все ещё держащие стол и встаю рядом с ним. Прижимаюсь и обнимаю его своим телом.
– Что… ты… делаешь? – Цедит сквозь зубы. – Уходи, глупая!
– Я знаю, что я делаю. – Глажу ладонями его напряжённое лицо. Целую сухие губы и полузакрытые глаза. Слышу рык, доносящийся из глубины его нутра. Там дракон и он хочет выбраться. Но Райлан сопротивляется. Не даёт ему это сделать. Два упрямца, в одном теле.
– Я люблю тебя, Лира. – Слышу хриплый надтреснутый голос принца и первый раз в жизни верю в это. Он любит меня, и я люблю.
Расстёгиваю его рубашку и прислоняю ладони к мощной покрытой тёмными волосами груди. Слышу, как быстро стучит его сердце, или это моё? Кажется, оба сердца сейчас стучат в унисон.
А дальше, создаю в воздухе руну восстановления энергии и запускаю через пальцы магию. Мягкий жёлтый цвет течёт из моих пальцев прямиком в сердце принца и оно наполняется силой. Я это увидела так чётко, словно держала его в собственных ладонях.
Вдохнув полной грудью, Райлан слабо улыбается и прижимает меня к себе.
– Моё сокровище! Всегда это знал. – Поднимает пальцами мой подбородок и мягко касается моих губ своими губами. А затем отстраняется на миг и смотрит мне в глаза. – Твои губы принадлежат только мне. Запомни это раз и навсегда. Не поздоровится тому, кто решит забрать у дракона его сокровище.
А затем, снова впивается в мои губы, в этот раз сильно и напористо, словно хочет закрепить свои слова этим поцелуем.
Запечатлеть навсегда свой поцелуй на моих губах. Я, в общем-то, не против.