Измена. Если муж кинозвезда

10.1 глава

5 лет назад

В тот октябрь мы познали всю силу, всю высоту нашей любви. Мы, подобно птицам, парящим в воздухе, парили над всем и всеми в своем маленьком мире, наполненном до краев безумной любовью. Мы встречались практически каждый вечер. Андрей забирал меня из университета, и мы ехали в дом его родителей в Вырицу и дарили друг другу свою любовь. Выходные проводили в городе. Он придумывал невероятные свидания, и я чувствовала себя на седьмом небе от счастья. А потом наступил ноябрь и принес холод и неприятности…

Мы сидим за столом и доедаем десерт, привезенный родителями Андрея.

День прошел так хорошо и мило, что даже не верится, что это все происходит со мной и что теперь я часть их невероятной семьи.

Я росла одна с родителями, которые не особо проявляли свои чувства как по отношению ко мне, так и по отношению к друг другу, и мне так непривычно и радостно видеть их открытые выражения чувств.

За сегодня в мой адрес прозвучало столько приятных слов, похвал и комплиментов, сколько, наверное, я не получала от родителей за всю свою жизнь, и от этого цвет моего лица плавно переходит из розового в красный и обратно.

Около восьми я начала собираться домой, чувствуя, что и так долго пользовалась их гостеприимством.

— Спасибо большое вам за все. Я очень тронута.

— Куда ты собралась? — удивляется Виктория.

— Домой.

— Я думала, ты останешься с нами.

Смущаюсь. "Остаться с нами" значит остаться в комнате с Андреем, когда в доме находятся его родители. Мне кажется это неловким.

— Оставайся! — присоединяется Алина. — Если брат тобой поделится, мы сможем посекретничать.

— Поддерживаю! — вставляет их отец.

Смотрю на Андрея, он подмигивает мне и произносит еще одно:

— Оставайся!

Проблем, чтобы остаться, нет. Стоит только предупредить бабушку и сказать ей, что я переночую у Юльки, и все будет улажено. (Бабушка хорошо относится к Андрею, но она росла и воспитывалась в другое время, с другими понятиями о морали, и я не хочу разочаровывать ее и по-прежнему, чтобы провести с ним ночь, отпрашиваюсь к подруге.)

Помолчав пару секунд, поддаюсь всеобщему приглашению.

— Хорошо.

На радостях, что меня так чудесно приняли, я вызываюсь вымыть посуду, и мы вместе с Андреем спускаемся вниз на кухню. Оставшись наедине, мы притягиваемся друг к другу, как магниты. А уже через секунду он впивается в мои губы в сумасшедшем поцелуе, отчего между нами буквально летят искры.

— Ты решил довольствоваться объедками! — улавливаю посторонний голос, проникший откуда-то извне в мое сознание и вытаскивающий из лап страсти.

Через мгновение соображаю, что знаю, кто это сказал. Лешка. И чувствую, как холодок страха пробегается по моей спине.

Андрей отрывается от моих губ, но, не выпустив меня из объятий, растерянно спрашивает:

— Что ты здесь делаешь?

— Пфф… — Алексей кидает на него злой взгляд. — Это такой же мой дом, как и твой!

Андрей проводит рукой по волосам и, стараясь говорить спокойно, предлагает:

— Давай потом поговорим.

— Почему? У тебя секреты от этой шлюхи?

Я не знаю, кого он больше хочет обидеть — меня или Андрея. Он с ненавистью смотрит поочередно на нас обоих.

— Леша! — гремит Андрей, и я чувствую, как напрягается все его тело.

— Что? Я трахал ее много раз, теперь ты ее трахаешь!

Мое сердце с бешенным темпом ускоряется в груди. Как он может так? Зачем он так со мной? Но не успевают эти мысли появиться в моей голове, как Андрей уже набрасывается на брата.

— Андрей, не надо! Андрей, успокойся, он провоцирует тебя! — сквозь слезы повторяю я, пытаясь остановить их драку.

— Я не позволю ему говорить о тебе такие вещи! — рычит он.

Они не на шутку сцепляются, выплескивая свою злость с помощью ударов, а я слышу совсем рядом крик Виктории.

— Саша!

Оборачиваюсь в сторону лестницы и вижу посеревшее лицо их матери.

Господи, как давно она там стоит? Неужели она все слышала?

Как стыдно! Взгляд, который я встречаю, словно дает мне пощечину, и я понимаю, что слышала она достаточно, чтобы переменить отношение ко мне.

Очень скоро появляется Александр и разнимает их, но Алексей, явно не желая останавливаться, кричит:

— Я думал, что для тебя брат дороже, чем какая-то шлюха! Но раз ты так, то я тоже буду ее трахать, когда тебя рядом не будет!

Андрей стартует к нему, но отец встает на пути и удерживает его, давая уйти младшему сыну.

— Папа, отпусти!

— Успокойся, потом все выясните, на холодную голову.

Раздается звук проснувшегося двигателя, рев машины, и все понимают, что Алексей уехал.

Не знаю, куда себя деть.

Такой отличный день перечеркнут одним появлением парня, с которым я всего пару раз встретилась и всего пару раз поцеловалась. Мне очень обидно. Я очень надеюсь, что Андрей потом прояснит ситуацию своим родителям, но пока я чувствую себя не в своей тарелке.

Однако, когда я думаю, что самое страшное уже произошло, Александр отпускает сына, а Андрей несется из кухни. Догадываясь, что он решил погнаться за братом, я тут же бросаюсь вслед за ним и еле успеваю сесть в машину — через секунду он уже трогается и вылетает из гаража, с визгом тормозя на повороте.

— Андрей… успокойся… пожалуйста! — стараясь подавить дрожь в голосе, прошу я.

Он даже не смотрит в мою сторону, полностью сосредоточившись на дороге.

— Андрей…

Мы несемся с такой скоростью, что я даже боюсь смотреть вперед.

— Он уже уехал. Ты потом поговоришь с ним.

Я говорю с пустотой. Его лицо, обычно доброе и улыбчивое, сейчас напряжено и мрачно.

— Андрей… мне страшно…

— Не бойся… — сквозь зубы цедит он.

Мы вылетаем из поселка и мчимся.

— Куда ты едешь? Ты же не знаешь, где он.

— Знаю.

Замолкаю, а мы продолжаем лететь по черной дороге с тремя белыми полосами, ярко светящимися в темноте, куда-то во мрак. Иногда попадаются встречные машины и слепят фарами, и я, не зная никаких молитв, вжавшись в свое кресло, повторяю про себя только: «Господи, сохрани нас!».

Когда, обгоняя машину, он опасно вылетает на встречку, я уже не прошу его, я уже просто плачу:

— Андрей, пожалуйста, я боюсь…

Но он, кажется, не слышит меня. Он превратился в зомби и гонится за несуществующей целью.

Начинается сильный дождь, мгновенно превращая нашу гонку не просто в страшную, а в безумную. Струи обрушиваются на стекло бурной рекой и лишают нас даже той видимости, что была у нас раньше, и щетки, танцуя в безумном быстром танце, не справляются с ним.

— Андрей, пожалуйста! — в который раз взмаливаюсь я.

— Хорошо, — устало выдавливает он, но в этот миг где-то рядом спереди раздается хлопок, заставивший меня вздрогнуть, и машину резко кидает вправо. Колеса цепляют обочину, и в одно мгновение мы уходим в кювет и переворачиваемся.