Измена. Если муж кинозвезда

40 глава

Вхожу в родительский дом, и меня чуть не сшибает с ног Алина.

— Вас можно поздравить?

— С чем?

Смотрю на нее так мрачно, что ее улыбка тут же гаснет.

— Что случилось?

— Ничего.

Отправляюсь в свою комнату, но она идет за мной.

— Андрей, я все равно узнаю.

— Вот и узнавай.

Хочу закрыть дверь перед ее любопытным носом, но сестра успевает прошмыгнуть под моей рукой.

— Алина, у меня нет настроения разговаривать.

— Что случилось? — не слыша меня, повторяет она свой вопрос.

Понимая, что от нее не так-то просто отвязаться, выдаю правду:

— Застал брата с женой.

— Что?

— Может, он всегда был у нее, когда меня не было?

— Андрей, ты спятил?

— Почему?! Он ее любит. Она часто была одна…

Алина кидает в меня диванную подушку.

— Ты по себе судишь?

Отворачиваюсь. Сестренка попала точно в цель.

Она вздыхает и садится рядом.

— Не знаю, что ты там увидел, но я на сто процентов уверена, что ничего особенного. И еще я никогда не поверю, что Настя замутила что-то с Лешкой, просто потому, что видела и знаю больше, чем ты.

Вздыхаю. Опять ее фантазии.

— Что именно?

— Знаешь, если человек спасает другого, рискуя собственной жизнью, если страх, отчаяние не заставляют его сбежать, то он никогда не предаст тебя в обычной жизни.

Непонимающе смотрю на нее.

— О чем ты?

— Тогда, после аварии, Настя вытащила тебя из машины. Она оттащила тебя на сотню метров в сторону по мокрой холодной траве из последних сил. Что это, если не любовь? Настоящая, сильная! А любовь не предают так, от одиночества.

Перевариваю ее слова.

Настя вытащила меня из машины? Она оттащила меня в сторону?

— Зачем она это сделала?

— Она думала, что машина взорвется. Ты понимаешь, что она собиралась либо вместе спастись, либо погибнуть там с тобой!

Вздрагиваю, представив это. Моя маленькая хрупкая девочка боялась, что машина взорвется, и все равно вытаскивала меня из нее.

Черт! Это в самое сердце, до слез.

Встаю с кровати и, ничего не говоря сестре, вылетаю из комнаты.

Я хочу увидеть Настю. Сейчас.

Я хочу прижать ее к себе и попросить прощения за ту боль, что причинил ей, изменив с Анжелой, и пусть она потом выгонит меня, если сочтет нужным, но я должен сделать это.

Ведь по факту я оказался предателем. Я разрушил нашу семью, и мне нет никакого оправдания — ни ее ревность, ни сети Анжелы, ни мои видения… За мной было последнее слово, и я накосячил.

Врываюсь в дом, как ураган, и замечаю Настю на диване. Она сидит, поджав ноги, по ее щекам текут слезы.

Подлетаю к ней и притягиваю к себе.

— Прости! — вырывается из груди стоном.

Настя начинает дрожать всем телом и плачет сильнее.

Целую ее мокрые соленые щеки, дрожащие губы, и обезумев — не могу остановиться. И хоть подсознательно я жду, когда наступит тот момент, когда она наберется сил и прогонит меня, но пока этого не происходит, я наслаждаюсь каждой секундой.

Настя обнимает меня за шею и начинает целовать в ответ. Это невероятно. Восхитительно. Это просто ураган эмоций, водоворот страсти. Это счастье.

Никогда и никого я не хотел так, как ее сейчас, но я сдерживаюсь. Я должен знать на миллиард процентов, что она тоже хочет этого. Она смотрит мне в глаза черными горящими глазами-черешенками и сама стягивает мой свитер.

Господи, неужели она простила меня?

Неужели это возможно?

Я утыкаюсь в ее волосы и вдыхаю их запах.

Это запах моей любви, моей Насти. Это запах счастья.

Она нежно проводит рукой по моим волосам, и я приподнимаюсь и смотрю в ее глаза. Я хочу убедиться, что она действительно принимает меня обратно.

В ее глазах я вижу не море, в ее глазах я вижу океан любви, в нем можно утонуть, и я тону.

Какой я идиот! Как я мог променять этот океан?!

Она молчит и, видно, ждет, что я ей скажу.

— Я люблю тебя, — шепчу ей. Но эти три слова не могут передать того огромного чувства, что распирает меня изнутри.

Ее губы дрожат в слабой улыбке, и она шепчет в ответ:

— Я люблю тебя.

Я чувствую, что недостоин этих слов и мне придется всю жизнь доказывать обратное, но я хочу этого! Я хочу, чтобы у меня была эта жизнь с ней.