Измена. Я больше не у твоих ног

Глава 58.

Утро началось с того, что тишину нашего нового, хрупкого перемирия нарушил звонок домофона. Я подняла голову с подушки и прислушалась.

Послышались шаги в холле. Муж вышел из гостевой комнаты и подошел к домофону.

Дальше я не слышала.

Накинув халат, я вышла из спальни и заглянула в детскую комнату. Тонечка еще спала прижав к себе плюшевого мишку.

Запахнув полы халата и покрепче завязав кушак, я спустилась в гостиную и посмотрела на мужа.

– Доброе утро, - мягко произнес муж, - к нам гости. Нежданные.

– Доброе, - зевнула я. - Кто?

— Егор Михайлович, твой бывший начальник, — произнес муж, стараясь скрыть эмоции.

Макар, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди, нахмурился. Он взглянул на меня, затем его глаза метнулись к двери, откуда доносились шаги. На мгновение его лицо стало вопросительным и напряженным.

— Ты ждала его?

— Нет, — честно ответила я. — Не ждала.

Он молча кивнул, его челюсть напряглась. Старые демоны ревности и подозрительности на мгновение подняли голову, но он сделал глубокий вдох и открыл дверь.

– Ну, здравствуй, – холодно сказал Макар, глядя на сосредоточенного Егора. Мой бывший босс выглядел отлично: отглаженные брюки, аккуратно уложенные волосы и ухоженная борода.

Он не снимал пальто, его поза была прямой, почти военной. Мужчина кивнул мне, коротко и сухо, а затем его взгляд устремился на Макара.

— Тихомиров. Нам нужно поговорить. Без дам, — его голос был ровным, но в нем звенела сталь.

Макар изучающе посмотрел на него, затем медленно кивнул.

— Прошу в мой кабинет.

Они прошли внутрь, закрыв за собой дверь. Я осталась стоять в прихожей, сердце колотилось где-то в горле. Я боялась этой встречи. Боялась, что все хрупкое, что нам удалось выстроить, рассыплется в прах от одного неверного слова.

За дверью кабинета сначала царила тишина, потом послышались приглушенные голоса. Они говорили не крича — это было бы менее страшно. Они говорили тихо, сдавленно, и от этого по спине бежали мурашки.

Не выдержав, я подошла поближе. Дверь была чуть приоткрыта.

— ...ты думаешь, я не знаю? — доносился голос Егора. — Ты думаешь, я не видел, как ты на нее смотришь? Как она искала любого повода подойти к тебе? Но я не думал, что ты опустишься до того, чтобы воспользоваться слабостью запутавшейся женщины!

Последовала пауза.

Когда заговорил Макар, его голос был низким, усталым и невероятно твердым.

— Ты серьезно считаешь, что это я ее «увел», Потапов? Ты действительно настолько слеп?

— Я видел смс! Видел, как она плакала из-за тебя! — голос Егора дрогнул, в нем впервые прорвалась боль.

— Она плакала, потому что я выставил ее за дверь моего кабинета и сказал, чтобы она больше никогда не смела ко мне подходить, — холодно отрезал Макар. — А смс... она слала их десятками. Умоляла о встрече. Грозила рассказать все тебе, если я не соглашусь. Я их не открывал. Удалял. Пока она не приперла меня в тот день в гараже.

Я замерла, прислонившись к стене.

История представала в совершенно ином свете.

— Она пришла, когда я был один. Бросилась на шею. Говорила, что давно влюблена, что ты ее не понимаешь, что она задыхается в вашем браке... — Макар говорил с отвращением, будто вспоминая что-то мерзкое. — Я оттолкнул ее. Сказал, что она сошла с ума. Что у меня есть жена, которую я люблю. А она... она рассмеялась. Сказала: «Твоя жена – холодная кукла. Она тебя не достойна. А я могу дать тебе все»...

Последовало молчание. Я слышала, как Егор тяжело дышит.

— Ты врешь, — наконец выдохнул он, но в его голосе уже не было прежней уверенности.

— Черт побери, Потапов! — в голосе Макара впервые сорвалась ярость. — Она сама все тебе и рассказала! Вызвала тебя «случайно» как раз в тот момент, когда я ее отталкивал! Ты видел именно то, что она хотела, чтобы ты увидел! Она не хотела меня. Она хотела разрушить все вокруг! Твою жизнь. Мою жизнь. Она — червь, который вполз в мою жизнь и отравил ее! Из-за нее я чуть не потерял все! Из-за ее лжи, ее манипуляций! Я не спал с ней, Егор! Никогда! Я даже прикоснуться к ней брезговал!

– Ты лжешь, - прошептал Егор, - твоя жена мне все рассказала. В тот день, когда у нее чуть не случился выкидыш… вы…

Гробовая тишина повисла за дверью. Потом раздался глухой стук — будто кто-то рухнул в кресло.

– Это был один раз. Всего один раз. Я решил ей преподать урок, чтобы она больше не лезла ко мне. Но что-то пошло не так, я завелся… у меня давно не было этого гребаного секса. А тут она… со своей голой жопой и кружевными трусами. В общем, я сорвался и… понеслось. Но…

– Значит, все же было? Ты трахнул ее?

– Назвать это трахом можно лишь с натяжкой. Я даже толком присунуть ей не успел, как появилась моя жена. И теперь, по ходу, я буду жалеть об этом недосексе всю оставшуюся жизнь.

— Но... зачем? — прошептал Егор, и его голос звучал сломанно. — Зачем ей это было нужно? Неужели, ей было мало меня?

– Скорее всего, она просто хотела причинить тебе боль, — тихо, но четко сказал Макар. — Чтобы доказать себе, что она еще может кого-то зацепить. Что она все еще желанна. Она искала самого сильного мужчину в твоем окружении. И выбрала меня. Не потому что я лучше. А потому что это больнее всего ударило бы по тебе. Это была месть. Месть за то, что ты перестал быть тем восторженным мальчиком, который носил ее на руках, и стал взрослым мужчиной, у которого есть дело, ответственность... и который, возможно, уделял ей уже не так много внимания, как ей хотелось.

Я медленно выдохнула.

Пазл складывался.

Вся эта уродливая история наконец-то обретала смысл.

— Я... я не знал, — глухо прозвучал голос Егора. — Я думал...

— Ты думал то, что тебе подсунули, — безжалостно закончил за него Макар. — И я не стал оправдываться. Потому что ты бы все равно не поверил. А унижаться и доказывать, что я не совершал того, чего не совершал, я не собирался. Считай, что сегодня я сделал исключение. Ради нее, — он, должно быть, кивнул в сторону двери, имея в виду меня. — Чтобы она наконец узнала правду. Чтобы этот грех перестал висеть между нами.

Дверь кабинета открылась.

Первым вышел Егор. Он был бледен, выглядел постаревшим на десять лет. Он не смотрел на меня, прошел прямо к выходу, молча открыл дверь и вышел, не попрощавшись.

В дверном проеме возник Макар. Он выглядел измотанным, но спокойным. На его лице не было торжества. Была лишь усталая пустота после тяжелого, но необходимого разговора.

Он посмотрел на меня.

– Олесь… я…

– Значит, ты толком присунуть ей не успел? Правда что ли?

— Не начинай, а. Пожалуйста. У меня уже нет сил, объяснять всем и каждому, что и как?

– Макар… я… не могу, - всхлипнув произнесла и закусив губы, сделала шаг назад, - я не могу тебя простить.