Извините, но я люблю злодея!

Глава 6. Приезд родственников

Настроение было… так себе.

Приезд родителей совершенно не вписывался в мои планы. Да я и не хотела с ними видеться. Зачем? Мне и так неплохо. Во всяком случае, было.

Работать как-то вообще не тянуло. Да и не получалось. Я отчасти надеялась, что Уильям солгал, чтобы подразнить меня, но нет. В особняке, и в самом деле, поднялась шумиха. Все суетились и старались преобразить дом к моменту прихода гостей.

У аристократов как всё происходит? Вначале тот, кто планирует приехать, направляет письмо с известиями о своём неожиданном визите. После чего, спустя пару дней, является сам. Таковы воспитание, приличия и вежливость аристократов. Но даже так эта новость оказалась громом среди ясного неба.

Аннабель… что же ты им успела наплести? Чего на месте не сиделось? Не даёшь нормально жить ни мне, ни другим. Я отлынивала от работы, спрятавшись под лестницей. Тут было довольно пыльно, но это лишь доказывало, что люди сюда заглядывают редко. Нужно было обдумать, как действовать дальше.

Ранее мне удавалось водить людей за нос, так как они толком ничего не знали о Дурнушке, но ведь родители — это вам не шутки. Есть всё же знаменитое материнское чутьё или что-то вроде него. Уверена, что меня разоблачат. Хотя можно списать на этакое природное чудо или неизвестную ранее магию. В магии же нет ничего странного, да? Учитывая, какой это мир. Для них это элементарный быт, так что должно прокатить.

Но, с другой стороны, есть возможность узнать, как же меня всё-таки зовут. Как бы мне повернуть обстоятельства так, чтобы не вызвать у родителей подозрения и узнать нужную информацию? Даже не ожидала, что это станет таким важным — узнать своё имя. И всё же… скоро должны явиться родители.

— Эх… — вздохнула я, прислоняясь лбом к стеклу окошка, которое было расположено под лестницей и выходило прямо на цветущий сад. Вот только сад меня совсем не интересовал. Я его и не видела.

— Почему ты грустишь? — услышала нежный голос за своей спиной, после чего почувствовала, как чьи-то мужские руки обняли меня за плечи. Причём так нежно и бережно.

От происходящего неожиданно вздрогнула и резко обернулась. Позади меня стоял Элвин, который явно почувствовал напряжение в моём теле и тут же сделал шаг назад.

— Прости, — виновато приподнял свои ладони. — Недавно ты меня обняла, и я думал, что всё хорошо, но, похоже… я всё же тебя напугал.

Напугал? Ты? Да моё сердце сейчас выпрыгнет от счастья! Меня обнял такой красавчик! Да теперь можно смело говорить, что эта жизнь прожита не зря. Но он всё равно отступил, явно нервничая, потому что думал, что мне не по себе от его присутствия и уж тем более прикосновения. Пришлось действовать быстро, чтобы парень не успел отойти достаточно далеко. Взяла его за руки и мягко улыбнулась.

— Господин… вы здесь…

— Я искал тебя, — отозвался Элвин, немного расслабляясь от того, что я сама взяла его за руки. — Не думал, что ты будешь тут прятаться. Всё хорошо? Ты грустила.

Да уж… как тут не грустить? У меня всё идёт не по плану. Не люблю это. Только упорядочишь одно, как другое валится из рук. Ещё бесит то, что тут практически всё построено на магии, но я понятия не имею, как ей пользоваться. Как мне справляться с элементарными бытовыми проблемами, когда тут и быт совершенно другой?

Эх… Но это ладно. Можно смириться. Но вот незваные родители. Моя маскировка может в миг разлететься по швам. И что тогда будет? Что скажут владельцы особняка? Что скажет сам Элвин? Более чем уверена, что парень разочаруется.

Нет, вы только гляньте на него. Он такой нежный, мягкий, добрый… Только рядом со мной может хотя бы немного проявлять эмоции, не боясь, что его осудят. Хотя он просто считает, что уровень развития Дурнушки не превышает пяти лет. Для него я ребёнок во взрослом теле, хотя всё совершенно наоборот. В любом случае, это знание даёт ему некое спокойствие и уверенность, что его не испугаются и примут таким, какой он есть. А теперь представьте, что в какой-то момент он узнает — его обманывали. И друга у него нет.

Боюсь… тогда мы не сможем поддерживать то общение, которое есть сейчас. А я этого так не хочу. Мне он так нравится. Так нравится!

Эх…

— Дурнушка, — вновь позвал меня герцог, приложив тёплую ладонь к моей щеке, чтобы я подняла взгляд и сосредоточилась на нём. Алые глаза слегка прищурились, выражая беспокойство. За окном появились лёгкие сгустки тумана. — Тебя кто-то обидел? Что-нибудь болит? Ты же знаешь: ты можешь говорить мне всё, что угодно.

Я люблю тебя! Ты само совершенство! Но этого я сказать точно не могу… И всё же кое-что можно попробовать провернуть. Как ни смотри, Элвин — сын герцога, который устраивал меня сюда на работу. У них в документах должны быть зафиксированы имена всех горничных. И моё в том числе. Но мне к документам доступ закрыт, а вот сыну… Во всяком случае, хотя бы просто глянуть. Вот только… как это донести до парня, не вызывая лишних подозрений?

— Элвин… — произнесла я, указав на герцога. Тот не смог сдержать лёгкой улыбки. Небо за окном тут же стало ярко-голубым, белоснежные облака похожи на плотненькие кусочки ваты, а деревья и растения в саду зацвели ещё сильнее. Весна — одним словом.

— Ты запомнила… — радовался герцог.

— Элвин… — повторила я, вновь указав на него, а после указала на себя, но ничего не сказала.

— Дурнушка, — решил помочь Элвин, но я лишь отрицательно покачала головой. Это заставило парня озадаченно приподнять брови. — Дур… хм, — отвёл взгляд. — Действительно… У тебя же должно быть своё имя. Мне крайне неловко, прости, — извинился Элвин, положив ладонь мне на голову и слегка погладив. — Ты мне скажешь, как тебя зовут?

На это я лишь вновь опустила взгляд и тяжело вздохнула. Я бы назвала, если бы мне хоть кто-то рассказал о нём. Может, я зря стараюсь? Ну, была бы Дурнушкой и дальше. Какая разница? А имя бы просто придумала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Ты его не знаешь… — неожиданно понял парень, наблюдая за мной. — Не знаешь своего же имени…

Ну, а как его узнать, когда все, кому не лень, обращаются к тебе, используя это глупое прозвище? Ладно, позже что-нибудь придумаю. Благо, теперь имеется голова на плечах.

— Не переживай, — произнёс Элвин, вновь обхватив моё лицо ладонями. — Я обязательно узнаю твоё имя. Просто чуть-чуть подожди, мой милый друг. Ты же не против, чтобы я пока к тебе так обращался?

Я тут же отрицательно покачала головой, мол, совсем не против. Более того, почувствовала, как сердце снова и снова пропускает удары. Ох, этот его голос… С таким голосом пусть хоть кочергой меня называет. Совсем не против.

— Я рад, — отозвался герцог, после чего обнял меня, словно пытался успокоить и утешить ребёнка, чтобы тот не плакал.

Вот только я совсем плакать не хотела. Скорее, думала о том, как бы удержать свои шаловливые ручки, которые так и тянулись прикоснуться к мистеру совершенство. Мне было немного страшно представлять, что он думает, когда прикасается к женщине-гусенице, у которой не тело, а сплошная жировая складка. Но Элвин слишком благороден, чтобы хотя бы дать понять, что ему не приятно.

Наоборот, его объятия стали ещё крепче, словно давали разрешение на то, чтобы и я обняла его в ответ. И как только мои ладони коснулись его спины, услышала женский голос со стороны:

— Что… вы делаете?

Я и Элвин резко сделали шаг друг от друга и посмотрели на источник. Ну, конечно… Кто бы мог подумать? Это была моя милая и прекрасная во всех отношениях сестрёнка — Аннабель. Само очарование и красота. Она улыбалась и с любопытством смотрела то на меня, то на Элвина.

Вот честно, сестра, ты вообще не вовремя. Я практически смогла облапать Элвина во всех местах, а тут ты, как снег на голову. Чего надо?

— Сестрёнка, я тебя нашла! — улыбнулась Аннабель, решая начать игнорировать герцога, хотя перед этим всё же соблюла приличия и слегка склонила в реверансе голову. — Родители скоро прибудут, так что я пока хотела побыть с тобой и попить чай. Составишь мне компанию, Дурнушка?

Ох, ну конечно! Опять нужна личная прислуга в стиле «принеси, унеси, пошла вон». Хотя не сказать, что Аннабель плохой человек. Она ведь главная героиня и всегда так себя вела. Но когда это читаешь в книгах, то на подобное даже не обращаешь внимания. Поступаешь как культурный читатель — молча пролистываешь страницы и идёшь дальше. Но вот они… непрочитанные странички мстят мне. И теперь всё приходится не просто читать, а буквально просматривать в режиме реального времени со всеми возможными спецэффектами.

— Угу… — кивнула я, понимая, что вариантов у меня не много. А напоминание о родителях вновь испортило настроение. Блин… нужно было всё же полапать Элвина.

Чёрт… Такой шанс был!

— Ваше Сиятельство, — неожиданно произнёс Элвин, обращаясь к Аннабель. — Могу ли я попросить разрешения присоединиться к вашей компании? На данный момент дел никаких не осталось, а оставаться одному не хочется. Я не помешаю?

— Ох, что вы! — тут же улыбнулась Аннабель, с детским трепетом хлопнув в ладоши. — Конечно! Давайте устроим небольшое чаепитие!

Ну да, чаепитие… И как обычно она и герцог сидели за столиком, в то время как я подавала им чай. При этом Элвин и Аннабель молчали, пока последняя тарелка со сладостями не была поставлена на столик в саду. Когда же всё было приготовлено, и я, согласно правилам этикета, собиралась отойти в сторону, меня неожиданно задержал парень. И не просто задержал, а слегка, аккуратно, почти неощутимо, взял за мизинчик на руке.

— Мой милый друг, прошу, не уходи, — тихо произнёс он. — Присаживайся.

— Ой! Так вы с Дурнушкой подружились? — всплеснула руками Аннабель, когда я села за стол. К моему удивлению, Элвин решил проявить уважение и заполнил мне чашку чаем, украдкой спрашивая, сколько ложечек сахара бросать. — Это мило! — продолжала Аннабель. — Хотя, думаю, с Дурнушкой не очень просто дружить, ведь так, Ваша Светлость?

— Вовсе нет, — спокойно произнёс Элвин, надевая на своё лицо маску с полным отсутствием эмоций. — Довольно просто. Проще, чем дышать.

— Ох, Ваша Светлость, вы, должно быть, преувеличиваете, — улыбнулась Аннабель. — Дурнушка, может быть, и выглядит взрослой, но в душе — глупый ребёнок, который мало что понимает.

У меня вообще-то два высших образования, а умений, которые пришлось выучить из-за работы, вообще не счесть. Да и если сравнивать, то это ты скорее глупое дитя, которое реагирует на эмоции, ласковые слова, а не на логические выводы, сделанные собственным мозгом. Но что поделать? Таков твой персонаж.

— Вот как… — произнёс Элвин, украдкой смотря на меня. Я же равнодушно пила чай, даже не притрагиваясь к пирожным, которые вновь привезла Аннабель. — Кстати, позвольте узнать, а как именно зовут вашу милую сестру?

— А? — удивилась от такого вопроса девушка. — Герцог, боже мой! Разве вы не знаете? Дурнушка. Всё просто.

— Нет, я не об её прозвище, — уточнил парень. — Я об имени. Всё же она первая дочь графской семьи Девон. Сомневаюсь, что ваши родители с самого начала даровали ей имя «Дурнушка». Должно быть и другое. Так как её зовут?

На какое-то время Аннабель прекратила смеяться и удивлённо посмотрела на Элвина. После взглянула на меня, словно пытаясь разобраться в ситуации, но единственное, что я могла, — это улыбаться, поэтому девушка вновь взглянула на Элвина.

Имя было. Это я точно знаю, но я не могу его вспомнить. Оно практически не употреблялось персонажами, так как не считалось важным. Но, по идее, родная сестра должна же его знать, так?

— Ха-ха-ха, не понимаю вас, герцог, — засмеялась Аннабель, хлопнув в ладоши. — Дурнушка — это Дурнушка. И она всегда была Дурнушкой. Спросите кого угодно.

Вот это да… Она не знает моего имени. Ох, сестрица… Конечно, я понимаю, что это неправильно, ведь как-то неосознанно я проецирую свои эмоции к своей сестре из прошлой жизни, на эту невинную девочку, но, чёрт возьми, ты вообще, чем думаешь? Шаурмой? У той в голове одни только парни с деньгами были, но и эта, похоже, не сильно далеко ушла. По идее, она сюда чуть ли не каждый день приходит, чтобы меня повидать, а тут, привет… как там тебя вообще зовут? И клички хватит.

— Удивительно, — спокойно произнёс Элвин, делая глоток из чашки и ставя ту на стол. — Столь частое присутствие вашей персоны в нашем доме всегда вызывало у меня чувство грусти и радости, что в мире существуют такие тёплые узы между сёстрами. Однако теперь я удивлён, когда осознал, что вам неведомо имя родной сестры. Удивлён и опечален.

Ого! Элвин также понял, что Аннабель не знает о моём имени. Сейчас девушка была сконфужена и сжата. Она не чувствовала страха перед Королём Демонов. Но, если судить по её покрасневшим щекам, испытывала реальный стыд. А я тем временем была под огромным впечатлением от моего Главного Злодея.

Божечки! Да влюбиться ещё сильнее просто не реально, но ему удаётся влюблять меня в себя всё больше и больше. И не скажешь, что ему всего девятнадцать. Нет, в средневековье люди взрослели намного быстрее и раньше, да и это женский роман, в конце концов, но… Ох…

— Нет, вы ошибаетесь, — попыталась оправдаться себя Аннабель. — Я…

Но договорить она не успела, так как в сад заглянула другая горничная, которая поклонилась и сообщила ожидаемые новости:

— Прибыла графская семья Девон. Просьба всем явиться в восточный зал.

Вот и началось…

Всех горничных и слуг, включая меня, расставили в два ряда по обе стороны от центральных дверей, через которые должны были войти гости. Каждый слегка склонился в поясе, выражая тем самым уважение от лица герцогов, которым служили. Сама семья Грей стояла в конце и приветливо улыбалась.

Даже Элвин стоял рядом со своей семьёй, хотя и слегка поодаль, чтобы не сильно смущать родителей и брата. Вместе с ними стояла и Аннабель, словно уже являлась частью семьи герцога. Но, похоже, это никого не смущало. Наоборот, родители Фредерика и Элвина были только рады.

Но мне всё равно. И так ясно, что это будущая жена Фредерика де Грея. Вот, к чему приводят спойлеры: к отсутствию интереса. Сейчас я с волнением смотрела на входную дверь, через которую в помещение вошла супружеская пара графов Девон. Хм… Ясно, в кого мы с Аннабель такими вышли.

Яркие светлые волосы достались от матери, в то время как аметистовые глаза от отца, так как у него волосы имели слегка пшеничный окрас, а у мамы глаза были изумрудно-зелёными.

— Матушка! Папенька! — воскликнула Аннабель, сорвалась с места и побежала обнимать родителей, словно дитя. Но те были рады такому порыву эмоций и с любовью приняли объятия дочери. — Наконец-то вы приехали!

— Простите, что задержались, — произнёс отец. — По пути возникла небольшая неполадка с каретой.

— Что вы! — воскликнул герцог. — Надеюсь, всё обошлось. Пока нам накрывают на стол, не желаете пройти в гостиную и немного побеседовать? Вы, наверное, устали.

— Да, — отозвались родители. — Будем признательны.

Родители пошли навстречу к герцогам вдоль двух рядов горничных. Украдкой они глянули на меня и наши взгляды встретились. На автомате я тут же улыбнулась, не зная, чего ожидать. Они догадаются? Они поймут? Что-нибудь скажут?

Нет.

Вообще ничего не было. Они посмотрели и прошли мимо. Словно я незнакомец, хотя уверена, что они меня узнали. Вот это да… Родители года просто!

И всё бы так и прошло, если бы не одно «но». Как оказалось, рядом с супружеской парой графов Девон был третий человек. Вот только низкого роста, и стоял он позади, поэтому сразу заметить его не удалось. Однако, когда я взглянула на третьего гостя, на какой-то миг вообще забыла о том, где нахожусь, и что происходит.

О… Мой… Бог…

Это был мальчик. Маленький мальчик, на первый взгляд, лет восьми или девяти, не уверена, но уж точно не больше десяти. Он был невысокого роста, худенький, но с невероятной красотой. Впервые в жизни я вижу настолько прекрасного ребёнка.

Нет, я помню, что это за мир и что тут существует буквально культ по восхвалению красоты, и красивых людей уже успела встретить, но то всё взрослые, а это… ребёнок. Безумно красивый ребёнок.

Одет в дорогой фрак тёмно-синего цвета с серебристой вышивкой, как и подобает аристократу. Светлые серебряные волосы коротко подстрижены и уложены с косым пробором. И я бы не знала точно, кто это, если бы не яркие аметистовые глаза, выглядывающие из-под белых, словно снег, ресниц.

Мой… брат?

Он был похож на сказочного принца из ледяного королевства. Волосы не солнечные, как у нас с сестрой, а именно белые. При этом ни у отца, ни у матери не имелось такого гена. Но это не важно. Он точно сын своего отца, и глаза — тому доказательство. Вот только мальчик не вёл себя, как ребёнок.

У меня никогда не было детей, но я часто наблюдала за ними со стороны, чтобы понять, что лучше предложить на детском рынке. Дети шумные, не сидят на одном месте. Особенно мальчишки. Они словно проглотили вечный двигатель и, пока не израсходуют всю энергию, не успокоятся. Но этот ребёнок… выглядел иначе.

Спокоен, безэмоционален, безразличен и молчалив. На его лице не было даже доли улыбки. Он словно лишился всех своих эмоций или их вообще у него не было. Такой холодный… и его внешность идеально подходит к данному образу.

Кто он? Я не помню такого персонажа в книге. Вернее… что-то припоминаю, но, если не ошибаюсь, его вписали лишь парой строк, так как он ребёнок и особо не влиял на сюжет. Да и появился мальчик уже на похоронах Дурнушки. Да… точно. Тогда именно Аннабель и он плакали.

Вот, пожалуй, и всё. Больше мальчишки не было. Ему даже имени в книге не дали. Просто описали как члена семьи, но теперь, видя эту красоту, сомневаюсь, что мальчик второстепенный персонаж. Хотя, кто его знает?

В прошлой жизни у меня была сестра, и все чувства, которые я испытывала к сестре в прошлой жизни, перенаправила на свою сестру в этой — на Аннабель. Поэтому, признаюсь, отчасти могу быть необъективной. Но у меня никогда не было брата. Ни старшего, ни младшего. Даже не знаю, как вести себя с этим мальчиком. Однако, должна повториться… он сказочно красив. Даже сейчас серебряные волосы сверкают звёздами, когда солнечные лучи падают через окна на него.

В отличие от родителей, мальчик остановился напротив меня и долго смотрел мне в глаза, не выражая никаких эмоций.

Что же делать? Как реагировать? Возможно, он и красив, но если он сын своих родителей, то видит меня такой же как и все — глупой страшной бабой. Что ж… Ничего не поделаешь, такая уж я. Поэтому я просто улыбнулась, как и родителям. Думала, что он поступит также: отвернётся и уйдёт, но нет. Мальчик продолжал стоять на месте и смотреть. Словно чего-то ждал.

Почему-то нервничаю. Не знаю, как себя вести. Этого я точно не ожидала: встретить мальчика, которого словно вырезали из самого глубинного льда. Красив, таинственен и… мой младший брат.

— Братик! — позвала Аннабель, когда они с родителями уже успели уйти довольно далеко. — Братик, догоняй!

И только после этого мальчик продолжил путь, но ещё несколько раз оборачивался в мою сторону, словно чего-то ждал. Вот только… никак не получал желаемого.

Или я ошибаюсь?

Знаете, такое странное чувство, когда тебя оскорбляют, унижают, говорят гадости прямо в лицо, а ты ничего и сделать не можешь? Словно связан по рукам и ногам. Только молчишь и улыбаешься.

Именно это испытала и я.

Герцоги и графы собрались в гостиной, дожидаясь того момента, когда обеденный стол будет накрыт, а из города вернутся маркизы, которые захотели к приезду графов приобрести небольшой подарок, дабы представить себя в лучшем свете. О времена, о нравы…

И, пока они всё это ждали, я стала свидетелем не слишком приятного разговора, хотя начинался он весьма невинно.

— Ваш сын уже так вырос, — произнесла герцогиня, смотря на мальчика. — Помню, когда мы виделись в прошлый раз, он едва достигал ростом пояса. Вы, наверное, возлагаете на него большие надежды.

— Ах… — вздохнули мои родители: явно не особо любят эту тему, — после чего глянули в сторону своего ребёнка. — Наш сын весьма умён, однако при этом и упрям. В прошлом он был очень разговорчив и развивался быстрее сверстников. Не будем скрывать, мы и в самом деле были впечатлены им и гордились, называя гением, но… когда ему исполнилось пять лет, ребёнка словно подменили. Теперь он не говорит.

— О Боже! — ахнула герцогиня. — Что случилось? Мне жаль, если бы я знала…

— О нет-нет! — тут же вмешалась Аннабель, замахав ладошками. — Он не болен. Он просто… не хочет говорить. Понимаете? Все доктора, к которым мы его проводили, заверяют, что мой братик здоров.

— Уверен, что всё образуется, — присоединился к беседе Фредерик, при этом смотрел именно на Аннабель. — Если он здоров, то это главное.

— Да, — кивнула Аннабель. — Я тоже так думаю.

— Также хотелось бы затронуть тему вашей старшей дочери, — начал глава семьи Грей. — Вы, наверное, уже слышали, что недавно произошёл с ней небольшой инцидент…

«Небольшой инцидент»?! Да мне камень в голову бросили и разбили лоб до крови! Я две недели с температурой в каморке провалялась! А вы, уроды, даже врача вызвать не додумались! И это, по-вашему, «небольшой инцидент»?

— Ох, не переживайте… — отмахнулась та, которая зовётся моей матерью. — По правде сказать, мы до сих пор удивлены, что Дурнушка жива. Доктора, когда она родилась, с самого начала давали ей не больше пятнадцати лет. А она всё ещё на ногах. Хотя, думаю, не сегодня, так завтра её время истечёт. Такие люди долго не живут.

Я… в шоке…

А в прошлом на свою семью часто злилась. Считала дармоедами и лентяями. Они часто сидели у меня на шее, свесив ноги, и только поучали, как жить, что меня безумно бесило. Требовали, требовали, требовали, но отдачи никакой. Однако сейчас, если сравнивать, понимаю, что не такая уж и плохая семейка была. Да, с проблемами, но у кого их сейчас нет? А это… Это даже семьёй назвать нельзя.

За окном прогремел гром и сверкнула молния, которая ударила в землю прямо во внутреннем дворе особняка герцогов. При этом дождя не было. Только молнии и небо заволокло чёрными тучами.

— Боже, ну и погода! — ахнула Аннабель, обхватив щёки ладошками. — Как вовремя вы приехали, матушка, папенька.

Она думает, что это естественное явление? Ну-ну… В то время я пристально следила за Элвином, который лицом был спокоен, пил чай и сидел в стороне от всех, даже не присоединяясь к разговору, но вот его эмоции… Боюсь, от цветущего сада, где мы ещё недавно сидели и вели беседу, не останется и следа.

Нужно что-то делать. Да, у Дурнушки родители моральные уроды. Ну, что поделать? Грустно, конечно. Жалко девчонку, но это ведь не конец света, да? Хотя Король Демонов может с лёгкостью его организовать. И, припоминая своей «хэппи энд», понимаю, что лучше взять ситуацию в свои руки.

Что-либо серьёзное сделать вряд ли смогу, поэтому, подходя к чайному набору, который находился в стороне для горничных, принялась мастерить. Вообще-то тут было всё. Разные чаи, закуски, несколько видов сахара и сливок. Разные гости — разные вкусы, а впечатлить семье герцогов хочется всех и вся. Даже королевских персон. А что поделать? Таков нрав элиты. Но в этом есть и плюсы.

Ещё с прошлой жизни помню, что нервишки успокаивает зелёный чай с лимончиком. Но не горячий, а именно холодный. Также можно добавить туда пару лепестков жасмина, выжать пару ягод белого винограда и подать в высоком бокале с кубиками льда.

Именно это я и сделала, передав напиток Элвину, игнорируя удивлённые взгляды окружающих. Что вам надо? Я — идиот! Мне всё можно. По правде сказать, парню приходится обходиться своими силами, так как горничные продолжают его избегать.

— А? — вырвалось у молодого герцога, когда я поднесла к нему бокал, мягко улыбаясь. Но раздумывал он лишь мгновение, и с удовольствием взял напиток в руки, и сделал небольшой глоток. — Благодарю, мой милый друг. Это действительно вкусно.

— О! Она сделала чай? Похоже, работа горничной на неё положительно влияет, — произнёс тот самый человек, который, по идее, должен был зваться моим отцом. Улыбнулся и посмотрел в сторону хозяина особняка. — Теперь мне даже неловко получать зарплату Дурнушки. Ваш дом столькому её научил. Платить нужно мне.

— Ох, бросьте, мой друг, — отозвался герцог. — Это сущие пустяки.

Стоп… что я только что услышала? Я тут пашу, как лошадь, а моя зарплата автоматически переходит моим родителям? Что за чёрт?! Теперь ясно, почему я и копейки с того момента, как здесь появилась, не видела. Они что, думают, раз у меня есть крыша над головой, меня кормят и кое-как одевают, то всё? Больше ничего не нужно? Можно обдирать дочь? И так как я всё же дворянка, то и платят они немало.

Нет, мне это точно не нравится.

Да, я в новом теле, в новом мире, с новой внешностью и новыми проблемами, но стабильность я люблю так же, как и раньше. Ай, чёрт с ним. Я люблю деньги. И люблю их тратить. Но при этом всегда зарабатывала их своим трудом. А это что? Семья, вроде, богатая, при деньгах, но обдирает похлеще, чем предыдущая.

Я была зла. Причём так зла, что не могла больше сдерживать эмоций. Пришлось вновь вернуться к чайному столику, чтобы не встречаться взглядом с присутствующими. Однако я только сейчас заметила, что умудрилась схватить голой ладонью шоколадное пирожное и гневно раздавить его, пропуская через пальцы.

Ой… Отлично: скатилась до того, что выплёскиваю свою злость на еду. Вот же… теперь ладонь вся липкая. Пойду помою руку. На меня и так было ноль внимания, так что, глупо улыбнувшись окружающим и помахав грязной рукой, покинула гостиную и направилась на кухню, к ближайшей раковине.

Меня всю трясло от переполнявших эмоций. Мало того, что девчонку не любят, именем нормальным не называют, обращаясь как к скоту, так ещё и последнее отбирают. Они, наверное, считают, что имеют право на эти деньги, ведь они устроили сюда Дурнушку. Но, позвольте, а что вы вообще хотели от девочки-инвалида?

— Кошмар, — шикнула, доставая из фартука мыло и начиная намыливать ладони. — С такими родственничками удивительно, что ещё ребёнком на тот свет не отправилась. А почему бы и нет? Прекратили кормить, и всё — привет, врата Рая. Хотя кое-кто пошёл от обратного и пытался закормить до сердечного приступа. — Эх! — выдохнула, упираясь ладонями о края раковины. — Ладно… всё нормально. И не с такими проблемами сталкивалась.

Вместо того, чтобы вытереть руки о полотенце, чтобы избавиться от лишней влаги, провела ладонями по волосам, приглаживая выпавшие из пучка светлые пряди и при этом слегка успокоилась.

Да… аромат мыла — аромат чистоты.

Аромат чистоты — аромат спокойствия.

Спокойствие — контроль.

А контроль я люблю…

Всё в порядке.

— Люблю клубничку, — улыбнулась я, принюхиваясь к рукам и пряча использованное мыло обратно в кармашек фартука.

Повернулась к выходу из кухни, чтобы вернуться обратно в зал с гостями, как замерла на месте. Хотя нет… Даже не так. Буквально вкопалась в пол, разучившись дышать. Около входа в помещение стоял мальчик. Тот самый красивый мальчик, который теперь, не моргая, смотрел на меня округлёнными от удивления аметистовыми глазами.

Вот чёрт… Что же делать?

Мы смотрели друг на друга с минуту, а то и больше, не рискуя шевельнуться. Он же всё видел и слышал, да? Почему не бежит к родителям, как до этого поступил Уильям? Не кричит об увиденном и не требует внимания? Он красив и воспитан такими моральными уродами. Тут вывод прост. Но, несмотря на логику, мальчик продолжал стоять на месте. Он вообще живой? Вроде дышит. Даже сейчас кажется таким хрустальным.

Так ладно… Нужно что-то предпринять. Как его зовут? Родители за всё время ни разу не обратились к нему по имени. Даже Аннабель звала его просто «братиком». Хм… Это усложняет задачу. Но, раз мы давно не виделись, вряд ли я могу к нему так же обращаться. Да и ребёнком семьи Девон меня вряд ли считают. Что ж… тогда правильнее будет обратиться к нему по статусу:

— Ваше Сиятельство, — улыбнулась мальчику и… кажется, что-то сделала не так. Впервые за всё время, что он здесь был, его лицо изменилось. И не в лучшую сторону.

От того, как я к нему обратилась, мальчик надул щёки, выпятил нижнюю губу вперёд и закусил её, словно сдерживал себя. Кожа вокруг глаз покраснела, дыхание стало частым и прерывистым. Все признаки того, что ребёнок сейчас заревёт.

О нет…

Неужели это обращение его так сильно расстроило. Он молчит. Даже не пискнет, только плечи дрожат, а руки сжаты в кулаки. Ему плохо? Почему он так сильно расстроился? Я его напугала? Хотя, вроде, сейчас обычно одета и особо не изменилась за последние пятнадцать минут.

Так-так-так, меняем тактику.

— Братик, — позвала его, слегка наклонив голову на бок. — Почему… ты плачешь? Тебе больно?

Похоже… на этот раз я выбрала нужный вариант, так как он неожиданно вздрогнул, глянул на меня, после чего быстро повернулся ко мне спиной и провел рукавом вдоль глаз, скрывая следы преступления. Ну да… Будто я ничего не видела. Вновь повернулся ко мне, будучи полностью спокойным, и только лёгкое покраснение вокруг глаз выдавало недавние эмоции.

Но это не всё. Молча он направился ко мне, после чего аккуратно обхватил ладошками одну мою руку и поднёс к своему лицу.

Эм… что, простите?..

Его брови удивлённо поползли вверх, после чего он вновь принюхался. И ещё раз. Потом взял вторую руку и сделал то же самое. Отпустил мои ладони и понюхал теперь уже свои. Но, похоже, запах ему не понравился, так как он тут же нахмурился. Принялся осматривать кухню, словно что-то выискивал.

Что он ищет? Может, помочь? Всё же я в этой кухне чаще, чем он.

Но нет. Этот милый мальчик уже нашёл, что искал. Ведро с углём, которое находилось около печи, и куда он тут же без раздумий сунул обе руки.

— А? Что ты делаешь? — не удержалась я, стараясь успеть, и вытащила его руки из ведра, но было поздно. Белоснежные ладошки хрустального ангелочка стали похожи на копыта чёрта. — Эх…

Мальчик с ожиданием посмотрел на меня, словно спрашивая, и что я теперь буду с этим делать?

Будто у меня есть выбор.

— Идём, — позвала его, подтягивая к раковине и ставя ребёнка на табуретку.

Вновь включила воду и достала мыло, только теперь мылила не свои руки, а руки мальчишки. Ребёнок с особым интересом наблюдал за тем, как кожа покрывается густой и пахучей пеной. И только когда его ладони вновь были белоснежными, братишка спрыгнул с табуретки и принялся принюхиваться к своим рукам. Похоже, теперь он был доволен, так как протянул раскрытую ладонь в мою сторону. Уж не просит ли он, чтобы и я её понюхала? Что за бред?

Однако ответ заключался в другом. Он хотел взять меня за руку, а после потянул к выходу, возвращая в общую гостиную, где собрались гости с хозяевами дома.

Честно скажу, я прекрасно понимаю, что провалила конспирацию. Эмоции взяли верх в тот самый момент, когда мне нужно было успокоиться и выговориться. Этот снежный мальчик теперь наверняка что-то скажет родителям. Как пить дать. Но как мне быть? Вновь притвориться дурой? И ведь там все…

Мы вошли в гостиную, после чего мальчик провёл нас к отдельному от всех диванчику, хотя до этого он сидел рядом с родителями, и сел там, не отпуская мою руку. И даже больше: тянул меня так, чтобы я села рядом. Но сидеть в одном кругу с хозяевами дома и их гостями противоречит правилам этикета. Хотя гости и мои родители, но тут только одно название. Но ребёнок наотрез отказывался отпускать руку, сколько бы я не дёргалась.

Пришлось сесть и улыбаться. Иначе вызываю слишком много подозрений.

— Снова он за своё, — гневно бросила наша мать. — Когда же уже повзрослеет и прекратит вести себя, как глупое дитя? Одно разочарование.

— Не будь столь строга, — вздохнул отец. — Это временно. Позже он поймёт.

Глупое дитя? Одно разочарование? Я, может быть, плохо разбираюсь в средневековье, но разве он не является ребёнком? Ему по праву положено совершать глупости. Но он, даже слыша упрёки в свой адрес, продолжал молчать, не выражая никаких эмоций и держа меня за руку.

Удивительный мальчик.

Удивительный и красивый мальчик.

Я не могу вспомнить его в романе, но уверена на все сто, что этот ребёнок… не простой второстепенный персонаж.

Но кто же он такой?