Извращённые узы

ГЛАВА 26

В первые несколько дней Римо и Нино возвращались каждую ночь и снова уходили до восхода солнца.

По мере того как они расширяли радиус поиска, они оставались в стороне дольше. Казалось невозможным, что они найдут свою мать. Она могла быть где угодно. Может, в Мексике, может, на территории Наряда, может, где-то еще. Она была призраком, так или иначе преследовавшим их так долго.

— Они искали три недели, мы должны сказать им, чтобы они сдались. — сказала Серафина однажды вечером за обеденным столом.

— Они не станут слушать. — сказал Савио, на мгновение оторвавшись от своего телефона.

Фабиано кивнул.

— Он прав. Это единственное, где Нино не прислушивается к логике. Они оба не могут.

Римо и Нино искали не только свою мать. Адамо тоже исчез. Ничто не заставит их отказаться от своих усилий.

Вошла Леона с большой миской спагетти с томатным соусом. В кои-то веки она готовила.

Теперь, когда Римо и Нино охотились, они с Фабиано большую часть времени проводили в особняке.

Леона сказала.

— Не понимаю. Почему они должны поймать ее? Они должны быть рады, что она ушла. Какая разница, если она начнет новую жизнь где-то еще? У меня сумасшедшие проблемы с матерью, но, возможно, они должны оставить это.

Савио взял у нее ложку и наполнил несколько тарелок.

— Твоя сумасшедшая мать пыталась тебя убить? Сжечь тебя? — Леона слегка покачала головой, румянец залил ее горло и щеки, скрыв веснушки. — Тогда ты ни черта не знаешь.

— Савио, не разговаривай так с Леоной. — огрызнулся Фабиано.

Они пристально смотрели друг на друга, не желая отступать. Мужчины и их борьба за господство были чем-то, чего я никогда не понимала.

Не помогало и то, что напряжение росло из-за недавних событий.

Леона подняла руку.

— Нет, все в порядке. Это не мое дело. Я не имею права совать свой нос в ваши семейные дела.

— Ты тоже член семьи. — сказала Серафина, пытаясь надеть нагрудник на шею Невио.

Савио вздохнул и кивнул.

— Фабиано, значит, и ты тоже.

Фабиано наклонил голову и коснулся бедра своей невесты.

Леона покраснела еще сильнее и наполнила тарелку Фабиано, потом свою.

Грета и Невио уже начали набивать свои миленькие личики едой, первая безропотно надела нагрудник, а второй размазал авокадо по всей одежде.

Я съела немного макарон, но не могла сосредоточиться ни на еде, ни на чем другом, кроме мысли о том, что мои месячные задержались более чем на две недели.

Алессио спал в своей кроватке наверху. Отодвинув стул, я встала.

— В чем дело? — обеспокоено спросила Серафина.

— Ничего. Мне просто нужно в туалет. Можете присмотреть за радионяней, для меня?

Все головы кивнули, и я передала радионяню Серафине, которая попыталась поймать мой взгляд, явно обеспокоенная.

Избегая подозрительного взгляда Фабиано, я быстро прошла в ванную комнату и заперлась там.

Я уставилась на ящик с тестами на беременность. Я медленно опустилась на крышку унитаза, раздумывая, стоит ли это того. Должна ли я сделать тест и рисковать своими надеждами, или просто переждать?

Сделав глубокий вдох, я открыла ящик и достала тест.

Я даже не была уверена, сколько из них я использовала с тех пор, как мы с Нино начали пытаться сделать меня беременной. Но на этот раз все было по-другому. У меня был Алессио, и за несколько недель с тех пор, как он стал частью нашей семьи, я полюбила его так сильно. Он был моим сыном. Кровь была совершенно неуместна. Даже если тест окажется отрицательным, это не будет, как в прошлый раз, потому что у меня уже был ребенок, которого я любила.

Через двадцать минут я закрыла глаза, бросила второй тест на пол и тихо засмеялась. Тот же результат, что и первый. Раздался стук в дверь.

— Киара? С тобой все в порядке? — спросила Леона.

Я сделала еще один глубокий вдох, вымыла руки и открыла дверь.

Она внимательно посмотрела мне в лицо, затем осмотрела два теста на полу.

— Я беременна, — прошептала я, и услышав эти слова, реальность ситуации действительно погрузилась в нее.

Впервые тест был положительным, даже два из них. После всего этого времени, всех слез и одержимости, я наконец забеременела. Как будто Алессио освободил меня, снял какую-то блокаду.

— О, Киара. — сказала Леона и крепко обняла меня. — Ты позвонишь Нино?

Я отрицательно покачала головой.

— Сначала мне нужно показаться врачу. Убедиться, что это действительно так. Я не хочу разрушать его надежды, если это ложная тревога. У них с Римо достаточно забот из-за их матери.

Леона понимающе улыбнулась мне.

— Завтра у меня занятия, но я могу пропустить их, если тебе нужна поддержка.

Я сжала ее руку.

— Спасибо, но ты не должна пропускать пары. Савио отвезет меня и Алессио, нам завтра нужно на прием к педиатру. В том же здании есть гинеколог.

Леона улыбнулась.

— Ты вернешься к столу?

— Ты можешь пока держать это в секрете? Даже от Фабиано?

— Я постараюсь. Хотя я не очень хорошо умею хранить от него секреты. Он просто слишком внимателен.

— Это не так уж плохо. — сказала я со смехом.

Мы вернулись к столу.

Серафина, Савио и Фабиано с любопытством посмотрели на меня, но я только улыбнулась. Под столом я прижала ладонь к животу, гадая, правда ли это.

Серафина вернула мне радионяню.

— Держи.

— Спасибо.

Алессио все еще лежал на спине и крепко спал. Скоро ли он станет старшим братом?

После осмотра Алессио, который прошел хорошо, Савио хотел спуститься в подземный гараж. Я нажала на кнопку этажом ниже нашего.

— Мне еще нужно сходить к другому врачу.

— Хорошо. — медленно произнес он. Выражение его лица стало болезненным, когда он увидел, что мы направляемся к гинекологу. — Серьезно?

Я бросила на него многозначительный взгляд и поставила сумку Алессио на стойку администратора.

Савио огляделся вокруг, нахмурившись, как будто боялся, что кто-то из его друзей может застать его в таком месте, или, может, одна из девушек, с которой он спал.

Я сказала секретарше.

— Мне нужно увидеть доктора.

— Вы записаны на приём? — спросила она, едва оторвав взгляд от экрана компьютера.

— Нет, я….

— Как долго вы живете в Вегасе? — холодно спросил Савио.

Женщина вскинула голову и нахмурилась.

— Что?

Он облокотился на стойку и вытянул руку с татуировкой, улыбка на его лице подняла маленькие волоски на моей шее.

— Фамилия Фальконе, Киара Фальконе. А теперь скажите доктору, чтобы поторопился, у нас нет целого дня на это.

Она выглядела невежественной. Другая секретарша тут же встала.

— Я попрошу ее встретиться с вами прямо сейчас.

— Это было необходимо? — прошептала я.

Савио пожал плечами.

— Мне не понравился тон, которым она говорила с тобой.

Савио ждал за дверью, пока доктор осматривал меня, и после этого я не могла избавиться от улыбки.

Я вышла, и Савио тут же выпрямился, прислонившись к стене.

— Он и есть отец? — спросил доктор.

Глаза Савио тревожно расширились.

— Нет, — быстро ответила я, затем улыбнулась, и мы ушли.

Савио подождал, пока мы не оказались в лифте, прежде чем спросил.

— Ты беременна?

Я кивнула, забирая Алессио с кресла, потому что он начал плакать. Как только я прижала его к груди, он, как обычно, успокоился.

Савио схватил кресло.

— Черт возьми, особняк скоро будет наводнен этими маленькими монстрами.

— Ты преувеличиваешь.

— Если один из них окажется таким же, как Невио, мы обречены, это все, что я хочу сказать.

Я усмехнулась.

Невио был очень активным, шумным ребенком, полной противоположностью своей сестры.

— Если ты скажешь Нино, он сразу же вернется, и не думаю, что он отправится на поиски снова. Если ты скажешь ему, что не хочешь, чтобы он уходил, он не уйдет. Ты же знаешь, что он обвит вокруг твоего мизинца.

Лифт остановился, и мы направились к «Порше Панамера». Так как у нас было трое детей в семье, некоторые из спортивных автомобилей были заменены на автомобили с немного большим количеством места.

— Я знаю, что он остался бы, если бы я попросила его, но ему нужно это сделать.

— Может, Леона права, понимаешь? — пробормотал Савио. — Может, это и к лучшему, что она просто исчезла, так что никому из нас не придется ее убивать. Если ей немного повезет, она покончит с собой.

Взгляд Савио метнулся от меня, обыскивая припаркованные машины справа от нас, и он напрягся.

— Садись в машину!

Он уже собирался вытащить пистолет, когда из-за других машин выскочили пятеро мужчин.

Двое из них схватили его сзади, не давая вытащить оружие.

Я отшатнулась, когда Савио ударил затылком в лицо одного из нападавших, который с ворчанием отпустил его.

Савио сильно ударил другого ногой в подбородок, отчего его голова с тошнотворным хрустом откинулась назад. Человек упал на землю, не двигаясь.

Я развернулась, прижав Алессио к груди, и побежала обратно к лифту. Звуки борьбы следовали за мной, а затем шаги.

И что мне было делать? О том, чтобы позвонить в полицию, не могло быть и речи, но мне нужно было помочь Савио.

Фабиано был единственным вариантом, но он не мог оставить Фину и близнецов одних.

Мой разум спотыкался о каждую мысль, не в силах удержать ни одну. Я не осмеливалась оглянуться назад и вдруг меня окатило жидкостью. Она стекала по моим волосам, шее, на голову Алессио и его комбинезон. Он начал плакать.

— Стой! — приказала женщина. — Остановись, или сгоришь.

Это был мелодичный, мягкий голос. Один предназначался для успокаивающих слов и колыбельных.

Я резко втянула воздух, а затем запах бензина забил мой нос, и я замерла, глядя на Алессио в ужасе. Он тоже был весь в бензине.

Я медленно повернулась и посмотрела в серые глаза. Как у Нино, но в отличие от него, они не давали мне ощущения спокойствия.

В одной руке миссис Фальконе держала полупустую бутылку, в другой — зажигалку.

— Прекрати это дерьмо, или ребенок и девушка сгорит! — прорычал один из нападавших.

Савио держал за шиворот еще одного человека.

Его глаза метнулись ко мне, потом к матери, и он медленно отпустил мужчину, вынув нож из груди.

Человек упал на землю с широко раскрытыми, безжизненными глазами, и вскоре вокруг него потекла кровь.

Только трое мужчин все еще стояли, двое из них истекали кровью, а третий теперь целился в Савио.

Человек с пистолетом ударил Савио по голове, заставив его свернуться и упасть на землю.

Алессио снова заплакал, и мое покачивание его не успокоило.

Миссис Фальконе улыбнулась мне.

— Ты Киара Витиелло? А это, должно быть, твой сын?

Я прижала Алессио к себе, словно защищаясь, и сделала шаг назад.

Образы того, что она сделала со своими сыновьями, сформировались в моей голове, вызывая ужас внутри меня.

— Чего вы хотите?

Она указала на черный лимузин.

— Иди туда. — ее рот скривился в слишком широкой улыбке. — Пожалуйста.

Дрожа от страха, я двинулась к машине и села на заднее сиденье.

Савио втолкнули во вторую машину. Миссис Фальконе села на пассажирское сиденье моей машины, и один из мужчин сел за руль.

Крик Алессио резко прозвучал в маленьком пространстве. Я попыталась вытереть бензин с головы Алессио, но он прилипал к нему. Потирая его спину, я начала напевать. И все же Алессио продолжал плакать, его маленькое личико покраснело.

Миссис Фальконе поджала губы.

— Заставь его замолчать.

— Ш-ш-ш, — проворковала я, прижимаясь к виску сына.

— Останови плач.

— Я стараюсь.

— Останови его! Или я это сделаю! — она взвизгнула, повернулась на своем месте и уставилась на нас широко раскрытыми глазами.

Я застыла, моя хватка на Алессио усилилась, но он тоже стал совершенно спокойным, как будто мог чувствовать опасность, в которой мы находились.

Я поцеловала его в лоб, несмотря на бензин, не сводя глаз с миссис Фальконе.

Она кивнула и снова повернулась к лобовому стеклу.

— Я так долго ждала этого момента.

— Пожалуйста. — прошептала я. — Не делайте этого. Вы можете начать новую жизнь.

Она оглянулась через плечо.

— Я не хочу новой жизни. Все, что я хочу, это закончить то, что я начала, разве ты не понимаешь?

Лихорадочная решимость в ее глазах заставила меня содрогнуться.

Я прижалась щекой к голове Алессио.

— Тебе не нужно бояться. Я не причиню вреда ни тебе, ни ему, если мои сыновья сделают то, что я скажу. Он ведь не Нино, верно?

Я сглотнула.

— Мы его усыновили.

— Хорошо, тогда вы двое можете жить.

Все, о чем я могла думать, это ребенок в моем животе, ребенок Нино. Что она сделает, если узнает, что я беременна от ее сына?

Я старалась не паниковать. Это только передалось бы Алессио и заставило бы его снова плакать. Римо и Нино найдут способ спасти нас.

Мы возвращались домой после четырех дней в дороге и без следа нашей матери.

— Мы нужны нашим женам и детям. — повторил я, потому что Римо опасно молчал с тех пор, как я убедил его вернуться в особняк на несколько дней.

— У нас нет зацепки, Римо. Я хочу, чтобы она ушла так же сильно, как и ты, но мы не можем тратить каждую секунду, преследуя ее, не больше, не так, как в прошлом.

— Каждый момент, когда она на воле, это момент, когда она может все разрушить. Ты же ее знаешь.

— Я… — звонок моего телефона остановил меня от дальнейших слов. Это был номер Киары. Я сразу же взял трубку. — Что-то случилось?

— Привет, Нино. — сказала женщина, и моему мозгу потребовалось мгновение, чтобы узнать голос, и мои внутренности замерли. — Я знаю, что мы давно не разговаривали, но я звоню тебе только для того, чтобы сказать, что у нас твоя Киара и ее ребенок. Я не знаю, волнует ли тебя это, но думаю, что возможно, так что если ты хочешь увидеть ее живой, вы с Римо должны вернуться домой.

Римо притормозил, заметив выражение моего лица.

— Нино?

— Скажи Римо, что Киара и ребенок залиты бензином, и если он будет плохо себя вести, мне придется их поджечь. Мы будем вас ждать.

Она повесила трубку, и я мог только смотреть на свой сотовый.

Образы из прошлого, голодное пламя, пожирающее шторы, проскользнули в моем сознании, сопровождаемые ужасным осознанием того, что сегодня, возможно, сгорю не я, а ещё хуже — Киара и Алессио.

— Нино, скажи что-нибудь.

— Наша мать схватила Киара и Алессио. Она убьет их, если мы не вернемся домой.

У Римо зазвонил телефон, и он тут же снял трубку, сказав.

— Фабиано, какого хрена происходит? — мой брат закрыл глаза, его грудь тяжело вздымалась. — Отведи Фину и близнецов в безопасное место в своем особняке, если у тебя есть время. Может, наша мать не знает о них. — Римо кивнул. — Впусти их. Не рискуй причинением вреда Киаре или Алессио.

Римо открыл глаза и посмотрел на меня. Я все еще сжимал телефон в руке.

— Мы должны спасти их. — прохрипел я. — Помоги мне спасти их.

Римо схватил меня за затылок и крепко обнял.

— Тебе никогда не придется просить меня о чем-то подобном. Никогда. Мы спасем их, и если кто-то и сгорит сегодня, то это будем мы. — он отстранился, его глаза были жесткими. — Я знаю, это блядь слишком, чтобы просить прямо сейчас, но спрячь свои эмоции так далеко, как ты только можешь. Если мы хотим спасти их, мне нужно, чтобы ты был убийцей — социопатом, а не мужем или отцом, понятно?

Я кивнул.

— Я убью их всех.

— Ты и я.

Он нажал на газ и повез нас домой.

Ворота распахнулись, и на подъездной дорожке мы увидели три чужие машины. Двое мужчин стояли на страже перед входом. Я сразу узнал в них Кармайна, младшего брата Козимо, а рядом с ним еще одну бывшую комнатную собачку нашего отца.

Мы с Римо вышли, и Кармайн с широкой улыбкой направил на нас пистолет.

— Ветер переменился, не так ли?

Римо скривил губы.

— Твой брат умолял и плакал, как маленькая девочка, прежде чем я убил его. Подумать только, что такая киска, как он, осмелился назвать себя Капо хотя бы на секунду, что заставляет меня хотеть вонзить нож в мозг, чтобы я мог вырезать эту часть, помня об этом.

Лицо Кармайна побагровело.

— Вы… сегодня вы умрете.

— И ты тоже. — спокойно сказал я.

— Внутрь. — приказал он. — Но сначала вы отдадите нам свое оружие. Не забывайте, что девушка и ребенок сгорят в мгновение ока, если вы попытаетесь что-нибудь сделать.

Мы с Римо сняли кобуры и отдали их Кармайну, который свирепо посмотрел на Римо.

— Внутрь, сейчас же!

Мы вошли в особняк, и они направили оружие нам в спину.

Я обыскал прилегающие коридоры в поисках нападавших, но никого не увидел. Римо один мог бы взять людей, которые держали нас под прицелом, и вместе у нас не было бы никаких проблем, но мы не могли рисковать, пока Киара и Алессио были в руках нашей матери.

Мучительные образы из прошлого продолжали вращаться в моем сознании, как голодное пламя, ожидая, чтобы изгнать здесь и сейчас. С чистой силой воли, я оттолкнул их вниз.

Мое сердце забилось сильнее, когда мы вошли в игровую комнату.

Киара сидела на диване и прижимала Алессио к груди. Ее волосы были липкими, а в воздухе висел запах бензина. Мои внутренности сжались.

Я лишь слегка кивнул ей, вспомнив слова Римо.

Савио лежал на полу, истекая кровью из раны на голове, и ошеломленно смотрел на меня. Других ран я не обнаружил.

Если все пойдет наперекосяк, он все равно сумеет достойно сражаться, несмотря на свою травму.

Руки Фабиано были связаны за спиной и он стоял на коленях рядом с двумя другими бывшими членами Каморры.

Римо бросил на него быстрый взгляд, и тот слегка кивнул.

Серафина и близнецы были в безопасном месте.

А потом я увидел ее, женщину, которая разрушила ту маленькую невинность, которой мы с Римо обладали в детстве. Через мгновение она подошла к Киаре и подняла зажигалку.

— Вы положите все свое оружие, или они оба сгорят.

— Мы забрали их оружие. — сказал Кармайн, пот блестел на его редеющих волосах.

Крики его брата много лет назад не шли ни в какое сравнение с тем, что мы с Римо сделали бы с ним сегодня за то, что он угрожал людям, которых мы должны были защищать.

Наша мать покачала головой с доброжелательной улыбкой.

— Нет, нет, я знаю сыновей Бенедетто.

— Мы тоже твои сыновья. — выдавил Савио, перекатываясь на спину и с гримасой касаясь пятна засохшей крови на голове.

Она не обратила на него внимания.

— Выстрел тоже может поджечь Киару и ее мальчика. Немного искры и все вспыхнет пламенем, вы действительно хотите рискнуть? Слышать их мучительные крики?

Римо посмотрел на меня, надеясь, что я ей возражу, но я не мог… не мог с абсолютной уверенностью, и огонь распространится слишком быстро.

Я не мог рисковать этим, не мог рисковать тем, что Киара и Алессио будут поглощены пламенем.

Мы с Римо наклонились и потянулись за пистолетами, привязанными к нашим икрам.

— Осторожнее. — сказала мама. — Вы же знаете, как мучительно гореть заживо. Я не могу представить, каково это — умереть таким образом.

— Может, ты узнаешь об этом сегодня. — сказал Римо с ненавистью в глазах.

Внутри меня была тишина, ужасающая тишина, прерываемая только вспышками того, что я мог предположить — страх, потерять все. Это не моя жизнь. Меня это не волновало.

Кармайн с мерзкой улыбкой забрал у нас оружие, а затем снова вернулся к остальным мужчинам.

— Что ты обещала им, когда они исполнят твой приказ? — спросил я.

Мама улыбнулась.

— Деньги. Власть. Месть.

— Власть. — усмехнулся Римо. — Вы действительно думаете, что мои люди последуют за вами? Они будут смеяться в ваши жалкие лица, а затем разобьют их. И даже если вам удастся захватить власть по какому-то счастливому стечению обстоятельств, это не продлится долго. Лука будет вытирать пол такими придурками, как вы, и просто заберет Каморру себе.

— Посмотрим. — сказал Кармайн. Очевидно, он был лидером оставшихся предателей. То, что они выбрали такого человека, как он, показывало, насколько они слабы.

— Помоги ему встать. — сказала мать, указывая на Савио.

Пожилой человек, один из старых капитанов моего отца, схватил Савио за руку, чтобы поднять его на ноги.

Савио дернул головой вперед, сломав ему нос лбом.

— Иди нахуй, ублюдок.

Мужчина отшатнулся, зажав нос, потом поднял пистолет и направил его прямо в голову Савио.

Мое собственное тело перешло в боевой режим, но я заставил себя оставаться на месте.

Мама помахала зажигалкой.

— Я же вам говорила. Они сгорят.

Я посмотрел на Киару и Алессио.

Она гладила его по спине, не сводя с меня глаз. Она не плакала, только смотрела на меня с абсолютной уверенностью, что я могу спасти их, и не важно какой ценой, я это сделаю.

Эти добрые глаза помогли мне снести часть стен из прошлого, и сегодня я разобью их вдребезги. Возможно, я не выживу; это не имеет значения, пока я не заберу свою мать и этих предателей с собой, чтобы Киара и Алессио могли жить в мире.

Савио с трудом поднялся на ноги и, слегка прихрамывая, направился к нам. В его ноге не было ни пули, ни ножевого ранения, так что я надеялся, что он только подвернул лодыжку.

— Где Адамо? — спросила мама, щелкая зажигалкой, заставляя Киару вздрогнуть, а меня сделать шаг вперед.

Мама улыбнулась оранжевому огоньку, а потом перевела взгляд на меня и на Римо. Выражение ее лица, полное маниакального возбуждения, преследовало меня во многих кошмарах прошлого.

— Он исчез после того, как ты обманом заставила его помочь вам.

— Бедный мальчик. — промурлыкала она.

— Он слаб, и потерян. Он не такой, как вы или Бенедетто.

Она снова посмотрела на мерцающее пламя зажигалки, и каждая клеточка моего тела напряглась.

Я не успею добраться до Киары, даже если мама коснется пламенем ее волос или одежды.

В ее глазах снова появилось нетерпение.

— Что насчёт твоих детей и жены, Римо? Где они? — ноздри Римо раздулись. — Все знают о похищенной девушке и близнецах, которые похожи на тебя. — продолжила она. — Особенно мальчик. Вылитый ты. Испорченный твоей кровью.

Римо одарил ее широкой улыбкой, полной безумной темноты.

— Ты ведь знаешь меня, не так ли? Ты действительно думаешь, что у меня могла бы быть девушка, и при этом не убив ее?

Мать наклонила голову и закрыла крышку зажигалки.

— Ты убил ее?

— Ее и этих бесполезных детей.

Мать внимательно посмотрела на него, но по выражению лица Римо даже я поверил бы в его слова, если бы не знал, что значат для него Серафина и близнецы.

— Почему бы тебе не облить нас бензином? Таким образом, ты сможешь гарантировать, что мы не будем действовать вне очереди, и ты можешь отпустить Киару и Алессио. — осторожно сказал я.

Смех матери был девичьим, слишком высоким, слишком фальшивым.

— О, Нет, нет. Я не позволю прошлому повториться. Она останется. И ты тоже, так же долго, как и она. Ты же не хочешь, чтобы она пострадала, правда?

Я с трудом сглотнул, пытаясь подавить желание атаковать, чтобы показать боль, которую она заслужила.

— Нам нужно поторопиться. — сказал Кармайн, глядя на Римо.

Мой брат, казалось, представлял себе все способы сломить человека, стоявшего перед ним.

— Мы не знаем, предупредили ли они своих солдат. Пока они еще живы, каждый гребаный человек в городе будет следовать их команде.

Мать бросила на него возмущенный взгляд, потом вздохнула и улыбнулась нам.

— Ладно, вот как это будет, мальчики. Я хочу, чтобы вы перерезали себе вены, хорошо?

Савио усмехнулся.

Лицо Римо превратилось в маску абсолютной ярости.

— Я должен был убить тебя сразу после того, как они вырезали из тебя Адамо. Отец бы меня не остановил. Он нашел бы новую женщину, чтобы терроризировать ее.

Я выдержал шокированный взгляд Киары, и она покачала головой, прося меня не выполнять требования моей матери, но это было обещание, которое я не мог дать, потому что моя жизнь не имела бы значения без нее.

Мама улыбнулась.

— И я должна была убить тебя первым, во сне, но я не знала, насколько ты силен. Теперь знаю, сын мой.

— Не называй меня так! — прорычал он.

Она перевела взгляд с Савио на меня, потом на Римо.

— Это могло закончиться много лет назад. Это должно закончиться вот так, разве вы не видите?

Я мог только смотреть на Киару, которая сжимала нашего сына со слезами на глазах, и любовь на ее лице укрепила меня, дала мне мир и уверенность. Она будет жить независимо от цены.

Мама открыла крышку зажигалки, и я сделал шаг вперед.

— Нет! — она закричала. — Сейчас вы все трое перережете себе вены. Я дождусь, пока вы отключитесь, прежде чем сжечь особняк и ваши тела в нем. Если вы этого не сделаете, я сожгу ее и ребенка прямо у вас на глазах и прикажу своим людям застрелить вас в любом случае.

Кармайн и мужчины обменялись взглядами, очевидно, до сих пор не понимая плана. Неужели они не понимали, насколько сумасшедшей была наша мать?

— Ты все равно их сожжешь. Как только мы потеряем сознание, ты убьешь их. — сказал я ровным голосом.

Мама с мягкой улыбкой покачала головой.

— Нет, нет, она такая же жертва, как и я, и мальчик не твой, так что он тоже может жить. Мы должны уйти, но не они, мальчики, разве вы не видите?

Савио с отвращением посмотрел на нее.

— Черт побери, если бы я знал, какая ты сумасшедшая, я бы сам тебя убил.

— Видишь? — сказала она. — Это в тебе, как и в них, как и в твоем отце.

Она посмотрела на нас.

Она указала на Кармайна, который недоверчиво посмотрел на нее, а затем вернул мне мой нож.

— Либо вы сейчас же перережете себе вены, либо я их сожгу. Я считаю до трех.

Киара тихо заплакала, покачивая Алессио.

Я поднес лезвие к своему предплечью, затем полоснул горизонтально, не отрывая глаз от Киары.

— Нет! — она ахнула, но это был единственный способ, и она знала это.

— Хорошо. — проворковала мама. — Теперь другая рука.

Я порезал другое запястье, чувствуя, как теплая жидкость скользит по моим ладоням, потом по пальцам, прежде чем капнуть на пол.

Не было ни боли, ни страха, ничего, только решимость спасти жену и сына.

— Два. — сосчитала мама. — Савио, Римо.

Я взглянул на своих братьев и протянул им нож, чувствуя пустоту внутри и в то же время наполненный ужасом, как никогда раньше, не за себя, а за Киару и Алессио.

Римо с рычанием схватил нож и, не сводя с меня глаз, вскрыл себе вены, и мои плечи поникли.

— Блядь. — выдохнул Савио, закрывая глаза.

Глаза Фабиано заблестели, когда он сжал губы. Я видел, как он возится со своими узлами, но, судя по его отчаянию, он не продвигался вперед.

— Один. — предупредила мать.

Савио открыл глаза, выхватил у Римо нож и полоснул его по запястьям.

Я с благодарностью посмотрел на него, прежде чем он опустил взгляд на кровь, стекающую по его рукам.

Я хотел бы, чтобы он не делился этим опытом с нами.