Как приручить полковника

42. Настоящие мужчины

Дорогие, получилось много текста, для удобства разделила на три главы.

Дверь открывается, и в квартиру заходит дочь. Буркнув «здрасьте», демонстративно молча вешает куртку и уходит в комнату. Слышу, как за ней закрывается дверь, и вздыхаю.

— Ты уже ей сообщила? — смотрит на меня Николай.

— Нет. Но она же не ребёнок, — опускаю глаза. — Я сказала, что у нас гости. Когда рассказала, кто, она тут же начала строить догадки.

Николай задумчиво молчит, барабаня пальцами по столу.

— Она скучает по отцу? — снова смотрит на меня серьёзно.

— Мы… не обсуждали это, — смотрю на него, испытывая жгучее чувство стыда. — Я пыталась… но Оля отмахивалась, говорила, что всё нормально. И я отстала. Как-то у неё проскочило, что он обязательно пожалеет о своём решении.

— А он не пожалел, да? — усмехается Николай.

— И слава богу, — улыбаюсь смущённо и обнимаю его.

— Сделаешь кофе? — просит Николай, вставая. — А я Тимона проведаю.

Щёлкаю кнопкой чайника и встаю за чашками. Слышу, как Николай что-то спрашивает у сына, и тот ему отвечает. А затем вдруг раздаётся стук в дверь комнаты дочери.

По спине пробегает неприятный холодок, и я отставляю чашки в сторону, тихонько выглядываю в коридор. Слышу тихий бас полковника за дверью. Голос ровный, будто он просто что-то рассказывает Оле. Но я боюсь себе представить, что он может ей наговорить и как она отреагирует.

Забив на кофе, крадусь к комнате дочери, но, проходя мимо дверей в свою, тут же оказываюсь под вниманием сына Николая.

— Таня, смотри! — зовёт он меня, и я заворачиваю к нему.

Наблюдаю, как Тимон сидит на кровати, а рядом с ним лежит мой рыжий кот.

— Ого! — улыбаюсь и сажусь с другой стороны. — Ты понравился Рыжику. Он у нас самый прожорливый. Видимо, решил с тобой дружить, потому что ты его накормил.

Пытаюсь прислушиваться к тому, что творится в соседней комнате, но, конечно же, ничего не слышу.

— А ещё он мурлыкает, — улыбается Тимон и чешет Рыжика по шее.

Тот и рад стараться: развалившись на спине, жмурится от удовольствия и тарахтит, как трактор.

— У Иры нет котов? — облокачиваюсь на руку, устраиваюсь поудобнее и тоже начинаю чесать Рыжика, стараясь отвлечься.

— Нет. Братья часто ездят на соревнования, и Ира ездит с ними. Папа часто задерживается, и котов будет некому кормить.

— А ты с Ирой ездишь на соревнования?

— Бывает, — вздыхает Тимон. — А иногда остаюсь с папой на работе.

— А где же ты спишь у папы на работе? — хмурюсь.

— В «отдыхайке», — пожимает парень плечами так, будто всем детям известно, что это за комната.

— Понятно, — вздыхаю. — Тебе нравится у папы на работе?

— Скучновато, — снова пожимает Тимон плечами. — Но зато там можно разобрать и собрать пистолет.

— Отличная игра, — хмыкаю. — А помимо пистолета чем еще занимаешься?

— Мультики смотрю и рисую.

Подтягиваю к голове подушку и ложусь поудобнее, тяну руку к Тимону. Он быстренько перебирается ко мне и с удовольствием укладывается на неё.

— А чего тебе очень-очень хочется? — смотрю в потолок.

— Я хочу, как папа, играть в хоккей, — отвечает Тимон. — Но меня пока не берут, потому что я маленький. Сказали приходить через год.

— Ты, поди, и на коньках умеешь кататься? — улыбаюсь.

— Да, меня папа научил. А ты?

— И я умею. — смотрю на него. — Надо как-нибудь всем вместе сходить на каток, да?

— Ага. Если папа на выходных работать не будет. Он часто дежурит по выходным.

Замолкаю.

В этот раз в его дежурстве виновата я. И мне очень неловко из-за того, что я отняла у Тимофея время общения с и так занятым отцом. С другой стороны, надеюсь, теперь у нас в принципе будет больше возможностей проводить время вместе. Осталось дело за малым — привыкнуть друг к другу. А там, как-нибудь, и папу научимся выуживать на выходных с его любимой работы.

Слышу, как дверь комнаты дочери открывается. К нам заходит Николай и, усмехнувшись, направляется к кровати, ложится с другой стороны от Тимона. Мальчишка тут же перебирается к нему.

— Пап, а мы с Таней на выходных сходим на каток?

— Таня в таком состоянии — ещё на каток не хватало сходить, — бурчит полковник и зевает. — Я же говорил, что Таня болеет.

— Так я выздоровею до выходных, — улыбаюсь ему.

— Посмотрим, — ничего не обещает нам Николай.

Я пристально смотрю на него, потому что мне не терпится узнать, о чём он говорил с моей дочерью и чем всё закончилось. Но я не спешу спрашивать, чтобы не нарушать такие приятные мгновения.

То, что мы валяемся сейчас вместе на кровати с его сыном, вызывает у меня очень тёплые чувства. Так уютно и по-семейному… я уже давно себя не чувствовала.

— Так, ладно, — снова зевает Николай и внезапно садится. — Нам пора домой. А то завтра рано вставать. Спать хочу.

Сажусь следом за ними, и мне очень не хочется их отпускать, но я понимаю, что других вариантов пока нет.

Иду провожать своих гостей.

— Кофе так и не выпили, — смотрю на кухню, на чашки.

— Ничего, кофе на ночь вредно, — отмахивается Николай и начинает одеваться.

— А можно, мы ещё придём? — оборачивается ко мне Тим, поправляя ботинки.

— Конечно! — улыбаюсь ему. — Нужно!

Смотрю, как мужчины собираются, и с грустью вздыхаю.

Нарастает тревога, что Николай так быстро решил уйти, потому что у них с Олей не получилось разговора. Присаживаюсь на корточки перед Тимоном и помогаю ему завязать шарф.

— Я буду тебя ждать в гости, — негромко говорю и подмигиваю. — Я уже сто лет не была на катке и в кино с настоящими мужчинами.

Он заговорщицки подмигивает мне в ответ и во внезапном порыве подаётся навстречу.