Когда позовет судьба

23

Джек скакал без передышки двое суток. В миле от Волкано вконец загнанная лошадь пала, и остаток пути он прошел пешком, с револьвером в кобуре и чересседельной сумой на плече. Еще не вставало солнце, когда он пробрался к платной конюшне на окраине города: там можно было купить или взять на несколько суток лошадь. Проскользнув во двор с черного хода, чтобы не быть узнанным, Джек наткнулся на молодого парня, присматривающего за лошадьми. Надвинув шляпу по самые брови, Джек обратился к нему внешне спокойно и уверенно:

— Мне срочно нужны две лошади. Надеюсь, можно не ждать, пока проснется хозяин? Я хорошо заплачу не только ему, но и тебе за услугу. — Джек вытащил мешочек с золотом: — Это годится? Или хочешь купюрами? Звонкой монетой?

— Годится и это, — сказал парень, зачарованно глядя на золотые струйки песка, пересыпаемые с ладони на ладонь.

Джек отобрал себе двух лучших лошадей, щедро расплатился и попросил парня рассказать о последних новостях в Волкано.

— О предстоящем повешении вы уже слышали? — выпалил парень. — Ее должны повесить сегодня, не знаю только точного часа.

— Что ты говоришь? Повесить должны женщину? — Сердце Джека сжалось от боли за Кристин: что она пережила после вынесения приговора, в ожидании его исполнения?! Но он сразу узнал главное: она жива.

— Женщину, сэр, — ответил парень. — Впервые за все время существования города. Но это такая преступница, такая бессердечная тварь…

— Ладно, ладно! Не ругайся. Молод еще, чтобы быть таким злым, — прервал его Джек. — Сам-то ты собираешься на казнь?

— Нет, мне нельзя. Отец приказал следить за порядком на конюшне, а сам пойдет смотреть казнь вместе со всеми жителями города. Один я в дураках!

— Ну это мы еще посмотрим, кто в дураках, — саркастически произнес на прощанье Джек.

Он вскочил в седло, привязал поводья гнедой кобылы к его луке и пришпорил коня.

На улицах царила мертвая тишина. По-видимому, все население города собиралось на небывалое зрелище: вешают женщину! Джек закоулками пробрался к тюрьме. Отсутствие охраны вокруг подтвердило наихудшие его опасения: значит, заключенную уже вывели на казнь. Джек потихоньку привязал лошадей в укромном месте, затем воспользовался сохраненными на всякий случай ключами и, вытащив револьвер, проскользнул внутрь здания тюрьмы.

Вскоре он наткнулся на Льюиса. Это был хороший знак: если помощник шерифа все еще в здании, то Кристин должна находиться в камере.

Льюис опешил.

— Малейший звук — и я разнесу тебе голову, — предупредил Джек.

Льюис испуганно заморгал.

— Оружие! — приказал Джек.

Льюис вынул из кобуры револьвер и рукояткой вперед протянул его Джеку.

— Номер камеры?

— Четыре.

Перебирая связку ключей, Джек сверкнул усмешкой:

— Что же вы так оплошали? Всего один охранник возле приговоренной к смертной казни?

— Мы и подумать не могли, что тебе придет в голову вернуться, Пэриш.

— Ты всегда был склонен недооценивать противника, — усмехнулся Джек. Он толкнул помощника шерифа к столу и, достав из кармана тонкую прочную веревку, уже привычно обвязал ею пленника вместе со стулом, а одну руку привязал к ножке стола.

— Тряхнем стариной, приятель, — бросил он Льюису и метнулся к камере.

Кристин стояла у окна, обреченно следя за последними приготовлениями к казни.

— Это ты, Льюис? — спросила она не оборачиваясь. — Только не думай, что я сама, как овца на закланье, пойду к виселице. Предупреждаю: я пущу в ход кулаки, ноги, зубы и так далее. Благостной картинки «раскаявшаяся грешница» не ждите.

— Кристин, лошади наготове. Бежим, пока нам не помешали!

Она судорожно обернулась. Давно сдерживаемые слезы закапали с ресниц, а дрожащие губы с трудом выговорили его имя. Но радости не было в ее возгласе. Более того, она не сделала ни шагу навстречу.

— Не прикажешь ли тащить тебя волоком? — спросил Джек чуть раздраженно. — Или ты жаждешь попасть на тот свет?

Кристин шевельнулась и прошла мимо него с таким отрешенным, безжизненным видом, что сердце у него замерло от боли за нее. Джек молча пошел следом. Пройти к выходу невозможно было, минуя кабинет начальника полицейского участка. Здесь Льюис, одной рукой все еще привязанный к столу, другой, освобожденной от пут, держал на прицеле автоматический пистолет Кристин.

— Откуда у него твой пистолет? — ошеломленно спросил Джек.

— Из моей сумочки, — вяло отозвалась Кристин.

Не спуская револьвер с помощника шерифа, Джек негромко поинтересовался:

— Как думаешь, кто из нас выстрелит первым?

Льюис ухмыльнулся и перевел пистолет на Кристин. Улыбка сошла с лица Джека, а Льюис произнес самоуверенным тоном:

— Сначала ваша разлюбезная мисс Форд, не делая лишних движений, подойдет и развяжет меня. А дальше все по распорядку дня, только вешать будут не одного, а сразу двоих.

Джек шагнул вперед, заслоняя собой Кристин, но она резко оттолкнула его локтем:

— Не мешай. Я знаю, что делаю.

Джек неохотно дал Кристин пройти. Она обогнула стол и принялась отвязывать руку Льюиса, привязанную к ножке стола.

— А теперь пропустите меня, мисс Форд.

Льюис попытался встать, но Кристин стояла позади стула, не отодвигаясь, и крышка стола мешала тому встать. На щеках Льюиса заиграл горячечный румянец. Он медленно приставил пистолет к виску Кристин.

— Не будете ли добры немного подвинуться, мисс Форд? — почти заискивающе произнес он, боясь отвлечься на любое другое движение.

Палец помощника шерифа опустился на курок, но Кристин даже не шевельнулась.

— Плевать я на тебя хотела, — внятно сказала она. В следующее мгновение Джек с отчаянным воплем бросился к ним, уже слыша в воображении звук выстрела Льюиса. Но выстрела не последовало — только щелчок.

Джек замер и вгляделся: Льюис был обескуражен, Кристин улыбалась.

— Черт побери, магазин, что ли, пустой? — прошипел Льюис и попытался еще раз взвести курок, но Кристин уже выворачивала ему руку, а последовавший за этим удар Джека отшвырнул помощника шерифа обратно на стул. Джек за шиворот втащил нокаутированного стража в камеру, закрыл за ним дверь на ключ и побежал к Кристин.

— Еще один такой фокус — и я поседею. Что, если бы там оказались патроны?

— Там есть патроны.

— Что?!

— Затвор был закрыт, и пусковой механизм не сработал. Где ему знать об этом?

Джек покачал головой в изумлении:

— Хороша система, ничего не скажешь.

Кристин посмотрела на него тусклым взглядом:

— Как я поняла, ты привел мне лошадь?

— Правильно поняла.

— Хорошо, — сказала она и двинулась к двери.

Джек схватил ее за руку, повернул лицом к себе:

— Целый город столпился на площади за тюрьмой, мисс Форд. Один лишний звук, одно неверное движение — и мы оба мертвецы. Все надо делать согласованно.

— Хорошо. Но потом ты покажешь мне дорогу на Сан-Франциско и исчезнешь из моей жизни навсегда.

Джек стиснул зубы, но ни один мускул на его лице не дрогнул.

— По рукам! — сказал он. — А сейчас давай выбираться.

Выехав за город, они несколько часов скакали, не проронив ни слова. Кристин сидела в седле неестественно прямо, лицо ее ничего не выражало, а глаза неотрывно смотрели только вперед. Что бы ни вернуло Джека Пэриша в Волкано — чувство ли вины, верность ли слову, — он ее больше не интересовал. Она уже не раз доверялась ему — и сполна хлебнула горя от своей доверчивости.

Они скакали на запад, в сторону гор, пока солнце не повисло над самым горизонтом. Кристин почувствовала, что не продержится больше в седле ни минуты, но прежде чем успела сообщить об этом, Джек остановился:

— Здесь и заночуем.

— Я думала, мы успеем добраться до Фриско, — устало обронила Кристин. Она была так утомлена, что и говорила с трудом. Всю предыдущую ночь она глаз не сомкнула, готовясь к смерти: подводила итоги жизненного пути, ставшего безрадостным со времени встречи с Джеком, ибо и их любовь оказалась ложью.

— До Фриско, как ты его называешь, самое малое четыре дня пути. Да ты едва держишься в седле! — Он, спешившись, подошел. — Слезай. Вот-вот стемнеет, и нас никто не найдет здесь.

При всем отвращении к этому человеку Кристин вынуждена была воспользоваться протянутой рукой, а оказавшись на земле, буквально упала на траву и через несколько секунд уснула как убитая.

Когда Кристин проснулась, мирно потрескивал костер, а сама она оказалась укутанной в длинный плащ Джека. Он сидел рядом, палкой помешивая сухие ветки и угли. Не оглядываясь на нее, Джек спросил:

— Как насчет того, чтобы поесть?

Кристин приподнялась на локте:

— Смотря что мне предложат.

Уголок его рта чуть дрогнул.

— Бобы в этот раз получились просто отменные.

Снова откинувшись на спину, Кристин спросила:

— А где Хэнк и Бобби?

— Полагаю, в Аризоне. — Джек подал ей жестяную миску с бобами.

— Надеюсь, не в тюрьме?

— Насколько мне известно, нет.

— Ты, по крайней мере, мог бы предупредить, что собираешься исчезнуть без меня, — сказала она, перестав жевать. — Тогда я бы смогла обдумать, как спастись в одиночку.

— Согласен, — сказал Джек глухо.

— Они чуть было не повесили меня. — Кристин отвернулась, чтобы он не увидел вновь выступившие на глазах слезы.

— Знаю.

— Меня судили. Горожане обзывали меня последними словами. — Она попыталась улыбнуться. — Никогда в жизни не попадала в такую веселенькую ситуацию!

Джек повернулся к ней, взглянул серьезно и ласково:

— Мне очень жаль, что тебе пришлось все это перенести.

— Жаль? — усмехнулась Кристин. — Давай не будем произносить пустых слов: ты не нуждаешься в моем сочувствии, я — в твоем.

— Я не думал, что все так обернется, Кристин, — глухо промолвил Джек.

— Да, ты, видимо, надеялся, что меня уже повесили, когда прискакал в город.

Джек встал, двинулся к вороху приготовленного им хвороста. Вернувшись, он швырнул в огонь новую его порцию, и туча искр взметнулась в ночное небо.

— Почему ты молчишь? Я права? — прищурилась Кристин, питая слабую надежду на опровержение.

Джек взглянул на нее исподлобья:

— Я обещал, что не оставлю тебя в Волкано, и был уверен, что сдержал слово.

— Ах так?! Почему же я оказалась брошенной на растерзание местной Фемиде и весь город издевался надо мной как над последним отребьем?

Джек до боли в висках сжал голову:

— Я не мог взять тебя с собой, Кристин. Это было рискованно. Я бы погубил тебя!

— А оставив одну в городе, ты, значит, меня спасал?

— Я рассчитывал, что ты целой и невредимой доберешься до Сан-Франциско! Хэнк должен был посадить тебя на поезд в Коттонвудсе.

И Джек горячо и сбивчиво воспроизвел всю цепь событий, едва не закончившихся виселицей для Кристин. Она выслушала не проронив ни слова.

— Я и предположить не мог, что брат способен на такую подлость, — сокрушенно закончил Джек. — Он дал слово исполнить мой план в наилучшем виде и потом сообщил, что все в порядке.

— А ты решил: с глаз долой — из сердца вон? Можно навсегда забыть обо мне?

— Я надеялся, что ты не поедешь в Сан-Франциско, а настоишь на том, чтобы вместе с Хэнком догнать нас. К тому времени риск был бы куда меньшим.

— Ты столько врал и лицемерил, Джек, что теперь… Если даже ты станешь уверять, что небо синее, я скорее решу, что мои глаза лгут, чем поверю тебе.

Джек швырнул хворостину в костер и отряхнул руки:

— Я доставлю тебя в Сан-Франциско, а там поступай как знаешь. Пойду взгляну на лошадей. Спокойной ночи!

Кристин молча смотрела ему вслед. Как ни хотелось ей снова верить в Джека, память о последнем разочаровании была слишком сильна и рубцы на сердце никак не заживали.