Примечание 1

С сигаретой, зажатой между пальцами, Катерина проследила взглядом, как Тарас закрыл за Анной дверь и прошел на кухню. Налил себе стакан виски, выпил залпом. Крякнул, зажмурился. Оперся ладонями о стол.

Словно одурманенный дикий зверь. И жалко его, и подходить неохота: еще укусит.

— Ты побледнел. Думаешь, она и в самом деле отсудит все это: деньги, фирму?

Тарас поднял на нее тяжелый мутный взгляд.

— Не отсудит.

— Тогда в чем дело?

— Похоже, у меня больше нет жены.

Катерина выдохнула. Затушила сигарету в пепельнице.

— Пойдем.

Он не сопротивлялся, ни о чем не спрашивал. Поплелся вместе с ней в спальню, Катерина поддерживала его под локоть. Она пыталась понять, что сейчас чувствует, но не получалось: слишком много всего было намешано противоречивого, незнакомого.

Катерина уложила его на спину, кошкой растянулась рядом — по привычке, сейчас она ничего от него не хотела. Было просто приятно накручивать на палец прядь его волос, черную, блестящую в свете бра. По едва заметному движению головы Катерина поняла: Тарасу это не нравится. Но не смогла остановиться. Сейчас, когда игра стояла на паузе, вдруг стало ясно, что, кроме игры, ничего Катерине не светит. Она может его приручить, но не может заставить полюбить. И ближе Анны она ему не станет. Потому что такая потребность в другом человеке не создается искусственно, не воспитывается и не тренируется. Она просто однажды появляется. Так случается — вот и все.

Но это не значит, что нечего и пытаться.

В ее жизни бывали стены и покрепче. И где теперь те, кто эти стены выстраивал? А Катерина — вот. В прекрасном доме, с чудесным ребенком и потрясающим любовником. В сторону сантименты! Если подумать, то все произошло к лучшему.

Она сильнее потянула за локон: мой.

Загрузка...