Консультант по счастливой жизни

Консультация №4

— Мам? Мам?! Мам!

Я вскидываю голову.

— Что, малыш?

— Мам, твой ход! Опять застряла в своих мыслях?!

Я в этих мыслях с прошлого вечера.

Вчера после работы я забрала Машку из сада, потом ужин, проверка уроков Сашки, ролевые игры с Машкой (в этот раз я была пони-мамой). До визитки Лео я добралась только, когда уложила детей в кровать. К этому времени мое любопытство раззадорилось настолько, что, казалось, я чувствовала ягодицей каждый сантиметр карточки, спрятанной в кармане домашних штанов.

— «Не хвались, Комар, храбростью да ловкостью. В лесу дремучем на болоте топчем живет Росянка — Комариная Смерть», — читала я, параллельно набирая в браузере мобильного телефона название сайта с визитки Лео.

Дети слушали, затаив дыхание.

Сашка с младенчества не выказывал никакого интереса к сказкам, признавал только детские энциклопедии о животных. Машка равнодушна к энциклопедиям, если только они не о принцессах, и обожает сказки. Так что приходится выкручиваться: читаю перед сном «Сказки о животных» Бианки.

Пауза затягивалась: страница не грузилась — wi-fi в детской почти не тянет.

— Мама, хватит сидеть в телефоне, удели время дочке! — потребовала сонным голосом Машка.

Ее внутренние батарейки были на исходе, но она не засыпает, пока веки не закрываются сами. Оставалось совсем чуть-чуть: у нее не хватало сил даже рассматривать картинки в книге.

— «Изловит тебя, кровопийцу, Росянка...»

— Мам, а ты была в Китае? — спросил Сашка, рассматривая карту мира, которая висит на стене у его кровати.

— Нет. «А вот и не изловит...»

— А в Индии?

— Нет. «Затрубил и полетел в лес...»

— А в Японии?

— Нет, не была! Саш, дай дочитать! Уже почти одиннадцать, я спать хочу! Нормальные дети в девять часов уже...

— Сашка, как-как твоя страна называется? — Машка приподнялась на локтях.

— Какая? Япония?

— Я-пони-я! — мечтательно и очень бодро повторила Машка. — Это будет моя любимая страна!

На этом моменте я захлопнула книгу, выключила свет и пригрозила, что уйду в другую комнату, если еще кто-нибудь произнесет хоть звук.

Через полминуты в темноте вспыхнул экран моего телефона. Дети не отреагировали: уже спали.

У меня затекла спина, но я продолжала сидеть, опираясь о Машину кровать, и все рассматривала сайт Лео.

Сайт в спокойных тонах. Почти всю главную страницу занимает картинка: приоткрытое окно и надутая легким вет­ром прозрачная занавеска. На столе белые лилии, чашка чая с па­лочками корицы, раскрытый блокнот — чувствуется фирменный почерк. В блокноте тонко заточенным карандашом написано: «Happiness is a warm gun». Ребята с юмором. И, как я, любят «Бит­лов». Вверху страницы несколько вкладок: о компании, наша миссия, отзывы клиентов, контакты. Компания работает с 2016 года, осчастливливает людей по всей планете, клиенты довольны услугой, что видно по их лицам, — все вполне стандартно, никаких открытий.

Страницу с контактами я разглядывала дольше. Штаб-квартира в Лондоне. Адрес, номера телефонов, факс, и-мейл. Соцсетей нет, что странно. Но, может, это какая-нибудь их фишка: счастье и соцсети несовместимы, настоя­щая жизнь — в реале?

Разница с Лондоном где-то в пару часов — время было уже нерабочее. Сомневаясь, я все же нажала на иконку с изображением телефона. Поймала себя на мысли, что волнуюсь, слушая длинные гудки. С чего бы это? После третьего гудка приятный женский голос на автоответчике по-английски попросил меня перезвонить в рабочее время или оставить свой номер телефона. Я сбросила вызов.

Не знаю, чего я ждала. Что сайта не будет или телефон окажется липовым? Что история Лео — фейк? Тогда с какой целью Пашка затеял все это?

Со своим лучшим другом я не общалась с моего дня рождения: игнорировала сообщения, тем самым показывая, что я думаю о его подарке. Но вчера, после изучения сайта, я все же связалась с ним в нашем уютном дизайнерском чате. Я написала, как есть: что скучаю по нему, по нашим смешным перепалкам и задушевным разговорам. Что Пашка — самый лучший и самый понимающий друг на свете и я мечтаю познакомиться с ним лично. Когда стану счастливой! Мне нравится такое предложение!

— Так как тебе Лео? — спросил Паша, когда я окончательно оттаяла. — Ты одинокая женщина, а он привлекательный мужчина, приклеенный к тебе на три месяца. Может, стоит присмот­реться к нему поближе?

— О нет! — я ответила, не задумываясь. Возможно, потому, что уже размышляла об этом. — Такие мальчики заманчивы только издали. Их мордашки и кубики на животе идут исключительно в придачу с целым букетом крайностей. Я на эти грабли уже наступала. Он или бабник, или пьет, или у него тонкая душевная организация. Такие особи привыкли, что им постоянно подставляют плечо, все прощают и преданно смотрят в глаза. Или он извращенец.

— Так ты уточни, что у него за извращения. Может, вы с ним совпадете по каким-нибудь пунктам!

Мысленно я запустила в Пашку подушкой.

В ту ночь я засыпала с улыбкой.

А утром мне перезвонили из агентства по счастливой жизни — у них определился мой номер телефона. Я сказала, что просто хотела поблагодарить их за Лео.

...Семь вечера — звонок в дверь. Лео по-английски точен.

— Дети, как я вам сказала вести себя с дядей?

— Естественно! — выкрикивает Сашка, пробиваясь в щель между мной и дверью.

— Совершенно верно! — я втягиваю его обратно в гос­ти­ную. — Не надо пытаться быть нешумными, неназойливыми и невредными. Просто оставайтесь самими собой! — я закрываю дверь. Выдыхаю. И впускаю Лео в мою клетку с тигрятами.

Он отставляет трехколесный велосипед моей дочери и проходит в коридор. Щелкает выключателем, но лампочка не зажигается — перегорела.

— Добрый вечер, Анна! — Лео протягивает мне букет пионов.

Они похожи на розовый зефир, который я приготовила: сочные, нежные и ароматные. Я старалась для себя — вовсе не для Лео. Конечно, нет. С какой стати…

— Спасибо! Входи, у нас челлендж, — я легонько подталкиваю его в спину в сторону гостиной.

— Я тут детям принес... — Лео шуршит пакетиком с конфетами.

Я прерываю его:

— Спрячь. Мои дети едят сладости только в челлендже. Сашка у меня пухлячок, а у Машки постоянные проблемы с зубами.

Мы входим в мое царство из стекла и белой кожаной обивки, кое-где разрисованной фломастерами жизнерадостных оттенков.

— Здравствуйте, — Лео тушуется перед детьми. Искренне ему сочувствую.

— Будете с нами играть? — тотчас же наседает на него Сашка.

— Конечно!

— Тогда вы — после нас.

Лео поглядывает на меня. Затем на стол. На столе в ряд лежит с десяток десертных и суповых ложек, на каждой — сюрприз: кусочек шоколада, желатинка в виде мишки, щепотка растворимого кофе, сыр, батонная корочка, молотый перец, леденец...

— А зачем вода в стакане? — интересуется Лео.

— Скоро узнаешь! — подбадриваю его я.

Сашка завязывает мне глаза шарфом.

Слышу, как дети меняют местами ложки. Нащупываю стол.

— Мамочка, вот сюда! — Машка тянет меня за ладонь.

— Масяня, не подсказывай! — бесится Сашка.

— Маме попалось кофе. Ура! Мама любит кофе! — Машка хлопает в ладоши.

— Зачем ты все рассказала, коза?!

— Я не коза!..

На этом моменте нить диалога от меня ускользает. Потому что кофе я люблю, но с кипятком, молоком и сахаром. Сухой растворимый кофе жутко горчит. Я морщусь, чем вызываю бурю эмоций у детей, и стягиваю повязку.

Следующей выбирает ложку Машка. Щурится, имитируя закрытые глаза, и вытягивает чупа-чупс. Сашка терпит и это. А вот ему всегда попадаются вкусняшки — как крепко глаза ни завязывай.

Теперь черед Лео. Он наклоняется, чтобы Сашке было удобно завязывать ему глаза. Смешно шарит руками в пус­тоте, приближаясь к столу. Дети хихикают.

Лео выбирает столовую ложку. Подносит ее к лицу, пытаясь уловить запах, только шарф завязан слишком низко. Лео высовывает кончик языка, но не решается коснуться.

— Так страшно мне давно не было, — смеется он.

Дети хохочут до звона в ушах.

Лео пробует сюрприз — и бинго! Молотый перец. То, ради чего всегда и затевается челлендж. Лео срывает шарф и с ошалелыми глазами хлещет воду из стакана на столе. Сашка от смеха корчится на диване. Я тоже смеюсь.

После челленджа я отсылаю Лео в детскую на растерзание детям, а сама, включив на телефоне Pink, спокойно убираюсь на кухне, готовлю себе ссобойку на завтра, развешиваю постиранное белье. Детям пора бы уже спать, но сегодня я жду, когда батарейка сядет и у Лео.

В пол-одиннадцатого он приползает ко мне на коленях — в буквальном смысле. На нем восседает Машка.

— Это пони-папа! — заявляет она, и от этих слов мне неприятно, болезненно колет в солнечном сплетении.

— Зубы чистить! Всем, кроме пони, — командую я и отправляю детей в ванную.

Через час я выбираюсь из детской.

— А вот сейчас бы на остров... — сонно говорю я, прикрывая за собой дверь.

Лео захлопывает мой холодильник — быстро, будто воришка.

— Любопытно, как сходятся наши мысли, Анна. Я не могу доставить вас на остров. Но у меня есть к вам предложение ничуть не хуже. Ваши дети спят крепко?

Я не отвечаю на вопрос — иду в гостиную, увлекаемая мягким мерцанием света в полутьме, и восхищенно застываю.

На экране телевизора заставка: песчаный берег моря. Черноту ночи разрезают языки пламени. Потрескивают поленья в костре, шумит прибой.

На полу в гостиной расстелен плед, стоит моя корзинка для пикника. Створки лоджии распахнуты, в комнату порывами влетает влажный прохладный воздух — бриз.

— На вашем острове сейчас ночь, — раздается позади голос Лео. — Присаживайтесь на плед у костра. Это близко к вашим фантазиям?

— Очень... Не хватает одной детали, — я достаю из холодильника початую бутылку белого вина, беру два бокала и опус­каюсь на плед.

Лео садится рядом, выкладывает из корзинки яблоки и виноград, разливает вино по бокалам. Мы чокаемся. Я делаю большой глоток, Лео пригубливает. Мы молчим, слушая море. Если прикрыть глаза, оно кажется настоящим.

— Зачем мне привыкать к этим романтическим свиданиям, Лео, если через три месяца ты исчезнешь и все вернется на круги своя?

Лео вскидывает голову. О чем он сейчас думал?

— Эти романтические свидания, как вы выразились, просто антураж, чтобы отвлечь вас от проблем и настроить на об­щение.

— Снова разговоры? — я усмехаюсь. Очарование острова меркнет. Я снова в своей квартире, хочу спать. От усталости и вина прибой у меня в голове шумит громче, чем в телевизоре. — Я на днях прочитала про южнокорейскую телеведущую, «проповедницу счастья», написавшую кучу книг на эту тему. Она покончила жизнь самоубийством. Вот и все, что вам нужно знать о консультантах по СЖ.

— Не могла бы ты ну вот на столько, — Лео почти соединяет большой и указательный палец, — хотя бы на пять процентов уменьшить уровень скептицизма?! Нам всем от этого стало бы проще! Я пытаюсь говорить серьезно.

— Хорошо. Давай, серьезно. Мой муж очень любил меня всему учить. Как пользоваться китайскими палочками, какую музыку слушать, какую одежду носить, с каким выражением лица думать. И делал это весьма темпераментно ― у него испанские корни. Так что, наверное, у меня аллергия на учебу.

— Тогда почему вы сейчас улыбаетесь?

— Потому что учить меня счастью он даже не пробовал.

— А почему вы перестали улыбаться?

Я невольно вздыхаю, тяжело и печально.

— Думаю, даже развод должен был стать для меня уроком. По крайней мере, это объясняет, почему Тарас не стал идти до конца, почему отпустил меня. Впрочем, недалеко — поводок остался.

— Какой поводок?

— Знаешь, что самое страшное для творческого человека? Не иметь возможности творить. Дети, работа, бытовые вопросы съедают все время. Ты выкраиваешь минуты, чтобы просто посмотреть на чистый лист бумаги или на белый экран. Просто провести линию, которая могла бы когда-нибудь чем-нибудь стать, прикоснуться к этому... волшебству. Эти минуты забираются у сна, у чашки кофе, у ванны — только быстрый душ. И однажды ты сдаешься, потому что отсутствие кофе и ванны разрушает медленно, а отсутствие сна может сломать тебя за пару месяцев. Но ты же взрослый понимающий человек, ты мама. И поэтому отступаешь — всего на шаг — и соглашаешься на предложение бывшего мужа. И вот у тебя начинает появляться время на сон и кофе. Бывает, и на ванну. Но иногда, попивая кофе в ванне, ты думаешь: этот компромисс — ловушка, шаг к тому, от чего ты бежала. Это зависимость. И ты делаешь глоток кофе побольше и с головой погружаешься в пену, чтобы выбросить эти мысли из головы. Ведь все равно лучше, чем было раньше. И детям нужен отец.

Лео встревоженно смотрит на меня.

— О чем ты? Какой компромисс?!

— Ой, все! — я допиваю вино залпом. Краем глаза замечаю под диваном Сашкину стирку в виде совы. Достаю ее и протягиваю Лео. — Вот, возьми, сотри, что я сказала.

Доли секунды Лео таращится на меня. А потом уголки его губ вздрагивают. Он сжимает стирку в ладони.

— Как хорошо стирает! Что вы там говорили?.. Уже не разобрать.

Я смеюсь. Легкий бриз трогает мои волосы.

— Возможно, я когда-нибудь расскажу тебе об этом, Лео. Но точно не сегодня. Как бы то ни было, Тарас — хороший человек. И хотя семьи у нас с ним не получилось, возможно, мы сможем остаться друзьями.

Лео протягивает мне яблоко.

— Веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

— Да, конечно, — откусываю большой кусок — заедаю печальные мысли.

— Ну-ну, — Лео улыбается.

— Если ты чего-то не испытывал, не значит, что этого нет! Вот у меня есть Пашка. Он мой лучший друг. У меня даже подру­ги настолько близкой никогда не было. А ты говоришь… — я даже сама не слышу окончания фразы из-за хохота Лео. — Ну чего смешного?! — возмущаюсь я, почти злюсь.

Лео мотает головой — мол, все в порядке — но его трясет от хохота.

— Анна... — он все не может успокоиться. Я шикаю на него — мол, дети спят — и он усмиряет смех, только плечи по-прежнему вздрагивают. — Вы совсем не разбираетесь в людях. Ну вот совсем!

— Поясни!

— Когда-нибудь я расскажу вам об этом, Анна. Но точно не сегодня, — Лео замолкает. Но ненадолго. — И все же у меня осталось к вам пару вопросов...

И тогда я делаю то, что должно заставить Лео прекратить допрос: кладу голову ему на колени.

Он замирает, так и не закончив фразу.

Я ерзаю, устраиваясь поудобнее.

Бриз крепчает.

Я слушаю, как плещутся волны. Бесконечная музыка...

Лео накидывает плед мне на плечи.

И мои веки опускаются сами собой, как у Машки перед сном.