Семья Конти: Контракт на соблазн

27.

Лука.

Лука влетел в свою комнату, так резко распахнув дверь, что она ударилась о стену. Лицо его было мрачным, в висках стучала кровь. Он чувствовал себя загнанным в угол, злым, раздражённым и, что хуже всего, растерянным.

Да я же из лучших побуждений!Просто хотел ей помочь, решить проблему, защитить. Черт! Маша взяла и восприняла это как предательство.

— Вот блин, — выпалил Лука.

На празднике в гостиной и в саду веселилась, наверное, половина Флоренции, и Лука молился, чтобы их перепалку с Машей не услышали. И так хватило, что Анна теперь в курсе.

Он быстро нашел ключи от машины, схватил их и почти бегом выскочил из комнаты. Увидев Анну, все еще стоявшую во дворе, Лука остановился и обхватил её за плечи.

Лука выругался, спускаясь по лестнице. Ситуация вышла из-под контроля, ведь он и подумать не мог, что всё зайдёт так далеко. Лука никогда не хотел, чтобы Анна узнала правду о контракте, о всей этой игре, в которую он втянул Машу. Он вообще не рассчитывал объясняться с родными, а уж тем более с сестрой, перед которой привык оставаться честным и открытым. Теперь же ему пришлось просить обманывать её вместе с ним. Совесть грызла изнутри.

Все должно было быть совсем не так: начиная с того, что ему вообще подсунули не ту девушку. Маша оказалась нет..не плохой, и даже интересной. Да, она изводила его своими выходками, своим упрямством и привычкой спорить на каждом шагу. Но и дразнить её было более, чем приятно. Лука почти наслаждался этим.

Его план был прост: привезти «невесту», поселиться на какое-то время в доме отца, показать себя примерным сыном и убедить отца, что он изменился и прежние привычки остались в прошлом. А там - получить его одобрение, бумаги, независимость для своей компании и свободу для себя. Он давно мечтал вести бизнес так, как хотел сам.

И поначалу Лука даже радовался, что Маша быстро нашла общий язык с Анной и Маттео явно относился к ней тепло. Это было только на руку: меньше подозрений и Маша под присмотром, пока он пропадает в поездках. Всё складывалось идеально, и даже не пришлось бы часто проводить с ней время. Спектакль для семьи, потом прощальный жест - «проводы в аэропорт» и свобода.

Он усмехнулся про себя: раньше эта мысль, побыстрее отделаться от неё стояла у него на первом месте. Лука опасался, то Маша может привязаться к нему. Но… всё вышло иначе.

Лука выбежал во двор и сел в свой автомобиль, двигатель заработал, он сорвался с места, резко выруливая на дорогу. Пальцы на ощупь нашли в кармане пиджака небольшую шкатулку - подарок, который он так и не успел вручить Маше. Досада захлестнула.

— Чёрт, — снова выдохнул он, сжимая шкатулку в кулаке.

Лука не мог перестать думать о Маше. О том, как она смотрела на него с обидой и болью в глазах. Он перебирал в голове варианты, как будет объясняться с ней. Что скажет? Но для начала предстояло найти её.

Ночная Флоренция расстилалась перед ним во всей своей красоте: огни витрин отражались в стёклах машин, узкие улочки сменялись широкими проспектами, где шумели бары и рестораны. Лука вглядывался в лица прохожих, в машины у обочин, в набережную. Маши нигде не было.

На секунду он представил, что с ней могло случиться что-то плохое, и сердце болезненно сжалось. Маша уехала с кем-то из гостей, но с кем? Куда? И где её искать? Пальцы сильнее стиснули руль.

Почему она так взбесилась из-за денег? Это ведь просто деньги.

Но Маша была не такой, как многие девушки, в его окружении. Она не хваталась за богатство, не ждала дорогих подарков и лёгких решений. И именно это в ней его бесило и притягивало одновременно.

Он усмехнулся. Лука порой думал, не итальянка ли Маша - характер с огнём, упрямая до невозможности. Она могла кричать на него так, что все внутри закипало и в тот же момент, внутри вспыхивало дикое желание: заткнуть её поцелуем, прижать к себе так, чтобы дыхания не хватало. Лука сам не понимал, что с ним творится.

Он провёл рукой по волосам, сорвал галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Ночь была душной, мысли путались. Фары встречных машин слепили глаза, и он начинал злиться - на неё, на себя, на всё абсурдность ситуации.

— Я найду тебя, Маша. Обязательно найду. — прошептал он сам себе.

И тогда… Лука не знал, что именно сделает. Он уже не был уверен, хватит ли сил отпустить, в голове появилась навязчивая мысль удержать её любыми способами.

Она нужна мне.

Маша.

Она почти сбежала вниз по лестнице, юбка длинного платья путалась в ногах, глаза застилали слёзы. Маша даже не понимала, куда бежит, просто прочь, подальше от него, от его голоса, от этого чувства, которое не давало дышать. В груди всё горело.

Ветер обдувал её лицо, смешиваясь с горячими слезами. Сад перед домом был залит мягким светом фонариков, развешанных между деревьями и вдоль дорожек. Казалось, это какой-то сказочный мир: музыка, смех, гости, звон бокалов. Но Маша видела лишь расплывчатые силуэты людей, которые неспешно расходились, кто-то смеялся у ворот, кто-то уже прощался и садился в машины.

Она хотела лишь одного – выбраться отсюда, пройти мимо всех, оказаться заворотами и остаться наедине со своими мыслями.

— Синьорина Мария? — окликнул её мужской голос.

Маша вздрогнула. Но это был не он. Не Лука. Он все еще остался стоять там..на террасе. Маша вспомнила его глаза, полные удивления и непонимания.

Она обернулась и увидела мужчину, который махал ей рукой. Он подошел, улыбаясь. Маша сразу узнала его.

— Ренато… — поздоровалась она.

Тот подошёл ближе, взял её ладонь и, чуть наклонившись, коснулся губами.

Маша смутилась и смахнула остатки слёз, надеясь, что он ничего не заметил.

Она почти молилась, чтобы он не задавал лишних вопросов.

Но Ренато, похоже, не заметил её состояния или сделал вид, что не заметил. Его улыбка была светлой, открытой.

Маша замялась, а потом неожиданно для самой себя выдохнула.

Он слегка удивился, но кивнул.

Ренато подвёл её к машине: чёрной, блестящей, явно новой. И галантно открыв дверь помог сесть, а затем сам устроился рядом. Шофёр ждал на месте, и, когда Ренато коротко кивнул, машина плавно тронулась.

— С вами всё в порядке, Мария? — спросил он, вглядываясь в её лицо.

Маша заставила себя улыбнуться.

Она сказала это с лёгкой усмешкой, словно шутя, но внутри было пусто и больно.

— Вы необычная, — сказал Ренато задумчиво. — Большинство девушек наслаждались бы вечером, танцами, комплиментами. А вы… ищете тишину.

Маша отвела взгляд к окну. Огни улиц мелькали быстро, словно кадры кинофильма.

— Куда вас отвезти? — спросил он мягко.

— Всё равно, — ответила Маша.

Он посмотрел на неё улыбаясь и вдруг предложил.

Маша кивнула. Она не думала, просто хотела уехать подальше.

Когда они приехали, и шофёр притормозил у подножия лестницы, ведущей на холм, они вышли из машины и поднялись пешком наверх, шаг за шагом. Перед Машей открывался потрясающий вид на ночную Флоренцию: сотни огней, купол Санта-Мария-дель-Фьоре, горделиво возвышавшийся в темноте, мосты через Арно сверкающие цепочками фонарей.

— Красиво, правда? — сказал Ренато, глядя вперёд. — Я часто приезжаю сюда, подумать.

Маша слушала его рассеянно, но постепенно ловила себя на том, что его спокойный голос успокаивает: Ренато рассказывал об истории площади, о том, как здесь любили собираться художники и влюблённые пары. Маша позволила себе улыбнуться.

Они прогуляли почти час и время прошло незаметно. Маша немного отвлеклась, дышала свежим воздухом, злость утихла.

Ренато повернулся к ней и спросил.

У Маши внутри что-то болезненно кольнуло. Она на секунду задержала дыхание, не зная, как правильно ответить.

— Ничуть, — произнесла она спокойным тоном, хотя сердце забилось быстрее. — У его семьи сегодня особенный вечер. А я просто захотела немного свободы. Вернусь и он даже не заметит моего отсутствия.

Маша изобразила лёгкую улыбку, стараясь скрыть, что каждое слово даётся с трудом.

Ренато нахмурился, но больше вопросов не задавал.

— Спасибо вам за компанию, — сказала Маша спустя несколько минут. — Но мне уже пора.

— Я отвезу вас обратно, — предложил он.

— Нет, не стоит, — покачала она головой. — Хочу немного пройтись сама, а после вызову такси.

Он снова удивился, но настаивать не стал и лишь проводил взглядом, когда Маша уходила.

Она шла по оживленным улицам Флоренции. Люди сидели за столиками кафе, слышалась легкая музыка, воздух был тёплым и наполненным ароматами ночного города.

Её мысли вновь и вновь возвращались к Луке и их ссоре. Маша уже немного остыла, но в голове всё ещё не укладывалось, то что Лука не спросив её, сделал всё по-своему. Решил за неё.

И всё же, когда первая волна злости улеглась, Маша смогла оценить ситуацию более трезво и ощутила, что теперь, когда долг перед банком погашен, она может вздохнуть спокойно. С души будто убрали тяжёлый груз. Фирме больше ничего не угрожало, и ночные кошмары с подсчётом цифр и звонками кредиторов, наконец, остались позади.

Но вместе с облегчением угнетало другое чувство, неприятное и колкое. Маша хотела сама решать свои проблемы, справляться без чужой помощи. Она слишком хорошо знала цену самостоятельности и не собиралась менять её даже на спокойствие.

Особенно - если речь шла о Луке. Он был лишь фиктивным женихом, с которым у неё были странные и запутанные отношения. Лука не обещал ничего, кроме временной роли и вспышек желания, которые он даже не скрывал. Как бы она хотела ошибаться. Он просто хотел её, как хотят новую игрушку.

И вот это "двоякое ощущение" терзало Машу больше всего: с одной стороны - облегчение, с другой - злость, упрямое нежелание быть зависимой.

Я не хочу быть обязанной ему. Верну все деньги. До последнего цента.

Маша была так погружена в собственные мысли, что не сразу увидела приближающийся автомобиль. Заметив, только когда её ослепил свет фар, Маша закрыла глаза ладонью и сделала шаг в сторону.

Дверь распахнулась, и кто-то выбежал навстречу.

— Маша! — раздался хриплый голос.

Лука.

Лука замер напротив неё, всё ещё напряжённый, но в глазах мелькнуло облегчение. Мгновение он просто смотрел, словно боялся, что она вот-вот растает. После сделав шаг вперёд, сжал её в объятьях.

Маша не сопротивлялась. В этой лёгкой ночной прохладе она словно растворилась в неё.

—Я нашёл тебя — прошептал он ей в волосы. — И никуда не отпущу тебя..

Слёзы снова подступали. Лука отстранился ровно настолько, чтобы заглянуть ей в глаза, взгляд был нежным. И вновь крепко сжал в объятьях.

Маша закрыла глаза.