Королева Падали

Глава 16

Рэйвен

Шуршание за решеткой заставило меня резко открыть глаза. Вероятно, это был Левиафан, вернувшийся, чтобы поглазеть на меня, пока я сплю. Или, возможно, чтобы покормить меня устрицами, но мне нужно было еще несколько часов сна, чтобы морально подготовиться к тому, что он для меня приготовил.

Я быстро закрыла глаза и лежала неподвижно, притворяясь спящей, но тут знакомый голос заставил мое сердце забиться чаще.

— Рэйвен…

Этот голос, этот гулкий баритон, глубокий, как ад, и сладкий, как мышьяк.

Я резко открыла глаза и увидела приближающуюся фигуру в капюшоне с рогами, украшенными серебряными цепями. Он снял капюшон, и тени расступились, открыв знакомое лицо Белиала в маске. Он присел рядом с клеткой, и его черная маска исчезла в синей вспышке магии.

Протянув руку через медные прутья, он нежно погладил меня по щеке.

— Мое сокровище… — его голос смягчился. — Мне так чертовски жаль, что я позволил им забрать тебя.

— Белиал… — я едва могла поверить своим глазам.

Он пришел за мной. Он пришел, чтобы забрать меня обратно в Лимбо.

— Что ты… Как ты… — Мой резкий шепот прервался скрежетом металла, когда он взял прутья клетки в руки и с легкостью согнул их.

— Подожди! — резко прошептала я, опасаясь, что Левиафан услышит шум и прибежит сюда.

Скрип и стон металла, разнесся по пещере, и я повернула голову, ища змееподобного демона. Его не было. Его кровать была пуста, в пещере царила зловещая тишина.

Белиал убил его, пока я спала? Или он ушел, будучи уверенным, что я не смогу выбраться из своей тюрьмы?

— Я всегда смогу найти тебя, мое маленькое сокровище, — ответил мне Белиал, и по тому, как громко он говорил, было ясно, что он не беспокоился о том, что его услышат. Когда он согнул прутья настолько, что я могла пролезть, он протянул мне руку. — Ни в одном из девяти миров ты не сможешь уйти от меня.

Я взяла его руку и вышла из клетки, все время глядя на его красивое, изуродованное лицо. Я замерла с открытым ртом, любуясь им, и облегчение наполнило меня, когда шок от того, что увидела его здесь, прошел.

— Я не понимаю, — пробормотала, поднимая на него глаза. Он был одет в свою любимую белую рубашку с широкими рукавами и черные брюки, которые не оставляли места для воображения, когда дело доходило до выпуклости спереди.

Мне хотелось смеяться, хотелось плакать. После всего, что я пережила, встреча с ним была чистым экстазом.

Его руки обхватили мою талию, и я прижалась к его твердой груди. Сладкий запах спелой клубники наполнил меня, успокаивая нервы и приглушая беспокойные мысли.

— Ты здесь. Ты действительно здесь, — я закрыла глаза и прижалась к нему, его тепло проникало сквозь одежду, согревая мое обнаженное тело. Как бы я ни хотела убраться отсюда и никогда не оглядываться, больше хотела насладиться этим моментом. Вся накопившаяся боль улетучились, оставив после себя лишь облегчение и благодарность.

— Мне так жаль, — повторил он, гладя меня по волосам. Его прикосновение было удивительно нежным. Осторожным, как будто я могла разбиться. — Я не должен был оставлять тебя одну. И был глуп, так глуп, что позволил тебе сбежать…

— Все в порядке, — заверила я его. Откуда он мог знать, что братья предадут его, похитят меня у него из-под носа и утащат в самые глубины? Это я сбежала. Если бы осталась с ним, если бы я просто вернулась на бал, а не устроила истерику, ничего этого бы не случилось.

Я бы все еще была в Лимбо, в его замке.

Я бы все еще была дома.

— Все в порядке, — повторила я, отстранившись, чтобы посмотреть на него. Я никогда не видела столько печали в его глазах. Его самонадеянное, агрессивное поведение исчезло, открыв что-то, от чего у меня в животе затрепетали бабочки. — Что-то не так, Белиал?

— Мне больно быть так близко к тебе, но не иметь возможности спасти, — сказал он так тихо, что я едва расслышала.

Я приподняла бровь и крепко обняла его.

— Я… я не понимаю. Ты здесь, со мной. Ты спас меня. Пойдем, — взяв его за запястье, попыталась отвести обратно к Стиксу, но, когда он не сдвинулся с места, я обернулась с непонимающим выражением лица. — Чего мы ждем?

— Рэйвен, — сказал он, и в его голосе слышалось полное отчаяние. — Ничего из этого не реально.

Я моргнула.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что ты спишь.

Ужас пронзил меня, как камень, опустившись в желудок. Он грозил свалить меня с ног. Отрывая взгляд от Белиала, я внимательно осмотрела пещеру, пытаясь найти что-нибудь необычное, что-нибудь, что доказало бы, что все это не реально. Каменные стены пещеры блестели, освещенные бледно-зеленым лунным светом, проникающим снаружи, и единственным факелом, висящим в углу. Все выглядело так, как должно, а Белиал… Он казался таким реальным.

— Как я вижу этот сон? — спросила я, проводя руками по его рукам, и погладила пальцами его изрезанные шрамами губы, наслаждаясь последовавшей за этим дрожью.

— Помнишь сон, который тебе приснился после того, как ты съела сливу? Тот, в котором ты наклонилась в моем тронном зале и показала мне все части своего тела? — его глаза потемнели, и печаль, которая была в них еще мгновение назад, сменилась желанием. — Когда я сказал тебе показать мне все, что мне принадлежит?

Жар обжег мои щеки. Как я могла не помнить? Этот образ навсегда отпечатался в моей памяти и душе. Я кивнула.

— Это была магия, позволяющая посетить тебя в твоих снах, — объяснил он. — И прийти к тебе сейчас, — одна из его рук опустилась, чтобы обхватить мою обнаженную ягодицу. Он сжал ее, и даже через перчатку я могла почувствовать тепло его ладони. Я хотела, чтобы его грубые, мозолистые руки покрыли все мое тело. — Это сон.

— Но я больше не ела сливу.

— Тебе и не нужно. Одной было достаточно. Заклинание никогда не исчезнет.

— Я… — не хотела в это верить. Он был здесь, прямо передо мной. Все, чего я хотела — это чтобы он унес меня подальше от этого места. Я не хотела погружаться еще глубже в ад и выходить из-под его защиты.

Мой желудок перевернулся, как будто земля внезапно исчезла из-под ног. Я чувствовала, что падаю, хотя его руки удерживали меня на ногах.

— Не волнуйся, — он поднял мой подбородок пальцами, а его глаза цвета бури приковали меня к месту. — Я приду за тобой. Уничтожу девять миров, если понадобится. Убью любого, кто встанет на моем пути к тебе.

С этими словами он сократил последнее расстояние между нами и прижался губами к моим, сразу же проникнув языком в мой рот. Это был медленный, страстный поцелуй, в отличие от тех, которыми он обычно осыпал меня при любой возможности. Когда он отстранился, на мои глаза навернулись слезы.

— Белиал, я… боюсь, — призналась я. Быть такой уязвимой с ним было для меня в новинку, но, с другой стороны, так же, как и быть запертой в клетке в глубинах ада, ожидая, пока бог смерти спасет меня. Я не хотела казаться слабой, но в этот момент, наедине с ним в своем сне, знала, что могу позволить себе быть уязвимой. — А что, если… Что, если ты не успеешь ко мне вовремя?

Его голос зазвучал резко.

— Этого не случится, — затем он вновь смягчился. — Я найду тебя. Я уже в пути, Рэйвен. Тебе нужно потерпеть еще немного. Ты сможешь?

Я кивнула.

Он медленно отпустил меня и развернулся, чтобы уйти. Воздух застрял в моих легких, и я подумала, что мое сердце вот-вот разорвется. Он действительно собирался оставить меня одну? Просто так?

— Подожди! — я побежала за ним и замерла, когда он остановился рядом с кроватью. — Не уходи. Не сейчас.

Вместо того чтобы исчезнуть, он наклонился, чтобы поднять что-то с пола. Оно было спрятано, скрытое от глаз за кроватью Левиафана, и когда это поднял, я ахнула.

Это была огромная бедренная кость, которая, скорее всего, когда-то принадлежала какому-то адскому монстру. Ее длина составляла не менее двух с половиной метров, один конец был обработан так, что напоминал весло. Другой, был неровным и окровавленным — это было импровизированное копье, на которое он насадил три отрубленные головы, сложенные друг на друга. Они были сморщенные и почерневшие, изуродованные огнем, но я все еще могла их различить: одна голова быка, одна козла и одна человеческая с прядями льняных волос.

— Они… настоящие? — я не знала, что еще сказать, поскольку меня переполняло недоверие.

Он кивнул, внимательно наблюдая за мной с непроницаемым выражением лица.

— Да, они настоящие. Это меньшее, что заслуживает этот ублюдок.

Мое горло сдавило от переполняющих эмоций.

— Так он ушел навсегда? Его душа…

— У демонов нет души. Так что да, он ушел навсегда.

Мой вздох облегчения заставил Белиала нахмуриться, и в его глазах отразилась смесь ярости и беспокойства.

— Он прикоснулся к тебе, да? Рэйвен, если он…

— Он засунул свой член мне в рот. Дальше дело не пошло, и я позаботилась о том, чтобы он пожалел об этом в ту же секунду.

— Ты в порядке?

Как я должна была ответить на этот вопрос? Я не была ранена, но чувствовала себя так, будто мои нервы бросили в блендер и перебили в пюре.

— Буду, если ты меня заберешь. Совсем скоро.

— Совсем скоро.

Он подошел, чтобы прислонить весло к клетке, из которой я выбралась, а затем схватил меня за руку и снова притянул к себе.

— Не сейчас, — он отвел меня назад к кровати и уложил на гору шелковых простыней, на которых спал Левиафан. Он демонстративно забрался на меня, пристально глядя голодными глазами. — Сначала я должен показать тебе, что ты со мной сделала…

Я смотрела на него, моргая.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда я узнал, что ты откусила член Владыке Разврата… мне потребовалось собрать всю волю в кулак, чтобы не кончить от одной только мысли об этом.

Демон устроился между моих бедер, его выпуклость прижималась к моему мокрому лону. Мое возбуждение пропитало переднюю часть его брюк, от чего его член задрожал.

Он целовал мою шею, его язык скользил по моей коже. Ему было все равно, что я была грязная, покрытая кровью, потом и кто знает чем еще. Я ожидала, что он опустится ниже, что его губы коснутся моих грудей, чтобы пощекотать соски зубами, но он отстранился, встретив мой взгляд.

— Ты нужна мне, Рэйвен. Боги, как же ты мне нужна, — сказал он тихим, мягким голосом. Неприкрытое обожание в его глазах застало меня врасплох и испугало.

Он давал мне увидеть то, что скрывалось под различными масками, которые носил, но я привыкла к самоуверенному, высокомерному Белиалу, который до безумия меня дразнил и оставлял в надежде на большее. Его более мягкая сторона, которую он так отчаянно пытался скрыть, тоже полностью подчинила меня себе.

— Трахни меня, — сказала я хриплым голосом, полным желания. Качнув бедрами под ним, приоткрыла губы, когда его каменный стояк коснулся моей киски через брюки, заставляя жаждать еще большего трения.

Он не шевельнулся. Вместо этого он наклонился, и его подвески тихо зазвенели, когда он осторожно прижался губами к уголку моего рта.

Я вздохнула, прижавшись к его нежному теплу, наслаждаясь тем, как реально это казалось.

— Трахну… но это не совсем то, что я имею в виду, когда говорю, что ты мне нужна.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты нужна мне. Я нуждаюсь в тебе больше, чем когда-либо нуждался в чем-либо. Я уже говорил тебе, забота — это нечто новое для меня, но… — Его голос затих, когда глаза снова встретились с моими, а его рука поднялась, чтобы прикоснуться к моей щеке. — Пойми, что ты воздух в моих легких. Когда тебя нет рядом, я не могу дышать. Я не могу думать. За три дня ты превратилась из маленькой воровки, которую я нашел копающейся в могиле Катрин, в единственную причину моего существования. И хочу, чтобы ты знала всем своим нутром, что я приду за тобой. Потому что, если ты не будешь рядом, если мы не будем вместе, не знаю, как я буду жить дальше.

Я с трудом сглотнула, грудь сдавило, а сердце билось так сильно, что чувствовала его в горле.

— Я поняла.

— Хорошо, — он поцеловал меня в одно веко, потом в другое. Это были одни из самых нежных поцелуев, которые я когда-либо получала, наполненные такой любовью, на которую я не считала этого мужчину способным три дня назад.

Этот момент был похож на первый сливовый сон, который я разделила с Владыкой Костей, в том смысле, что он был ярким и я никогда его не забуду. В то же время он был совершенно другим. На этот раз мы разделили сладкий и нежный момент.

Но все изменилось, когда он отстранился, и его спокойная улыбка в мгновение ока превратилась в что-то мрачное и жадное.

— Теперь, когда ты это знаешь, я хочу, чтобы знала, что сводишь меня с ума. Ты такая сексуальная, такая ужасающе упрямая и такая чертовски безжалостная, когда тебя загоняют в угол.

Он прижался губами к моим и, усмехаясь, лизнул мои губы.

— Я все еще чувствую вкус крови Асмодея на твоих губах. Я бы отдал кучу денег, чтобы увидеть его лицо, когда ты откусила его драгоценность.

То, что произошло с Асмодеем, было тяжелым испытанием, но все воспоминания об этом улетучились под блеском глаз Белиала, сияющих от гордости.

— Ты уже та королева, которой я хотел тебя сделать.

Он поднялся на колени, снял рубашку через голову и бросил ее на пол. Через мгновение он был голым, и зеленоватый лунный свет окутывал его идеальное тело зловещим сиянием. Мое сердце затрепетало в такт с киской, когда он снова забрался на меня.

Устроившись между моих бедер, его рот оказался на моей шее, осыпая ее голодными поцелуями. Затем он поцеловал мои плечи, спустился по руке, пока его губы не достигли трех порезов, которые он нанес мне на запястье.

Он ласкал их своим ртом, каждое прикосновение его кожи было противопоставлением воспоминанию о том, как он порезал меня, и все три момента навсегда запечатлелись в моей памяти.

Белиал был прав с самого начала. Он нанес мне боль, которую обещал в наказание за то, что я ограбила могилу Катрин. Но ни один из нас не рассчитывал на то, что мы оба будем жаждать этой боли.

Я повернула голову на подушке Левиафана, и мой взгляд упал на зажаренные головы, насаженные на весло.

— Они будут смотреть, пока мы… — я замолчала, когда Белиал отстранился, чтобы посмотреть на меня с той улыбкой, от которой мокнут трусики. Он все понял.

— Ты не хочешь, чтобы они смотрели?

Вопреки всему, я обнаружила, что улыбаюсь от уха до уха. Я почти пожалела, что Асмодей не дожил до того момента, чтобы увидеть, как его брат трахает меня, но и это сойдет.

— Хочу.