Королева Падали

Глава 37

Рэйвен

— Она будет наблюдать за нами.

Нет, нет, нет. Этого не могло быть. Как раз когда я думала, что хуже уже быть не может.

— Пожалуйста, не делай этого, — умоляла я Белиала глазами, но он больше не смотрел на меня. Он поднял Катрин и понес ее на диван. По дороге он продолжал смотреть на Бельфегора, и на кинжал прижатый к моему горлу.

Она потеряла сознание, что, вероятно, было спасением после всего, что пришлось пережить ее бедной душе.

Мое дыхание стало коротким и резким, когда Белиал вернулся к кровати. На мгновение Бельфегор не шевелился, оставаясь верхом на мне. Он злобно хихикнул и поерзал, заставляя мое тело загореться.

— Жаль, что ты не можешь присоединиться к веселью, крыса, — пропел оборотень. — Похоже, твой демонический любовник не любит групповуху. Жаль.

После того, как он убрал кинжал, то превратился в белого кота и прыгнул на плечо Белиала. Сухожилия на шее Владыки Костей напряглись, и я поняла, что он думает о том, чтобы схватить кота и сломать ему шею. Вместо этого его руки сначала потянулись ко мне.

Он снял с меня наручники, поднял с кровати и обнял.

Если бы мне неделю назад, черт, даже три дня назад, сказали, что я буду чувствовать себя так спокойно в объятиях Владыки Костей, я бы умерла от смеха.

Теперь я таяла в его нежном тепле, как будто погружалась в теплую ванну.

— Он трогал тебя? Он делал тебе больно? — в голосе Владыки Костей слышались смесь беспокойства, страха и жестокости.

Белый кот мурлыкал у него на плече и терся об один из его рогов, но Белиал не обращал на него внимания. Сейчас он был занят только мной.

— Нет, я в порядке, — сказала я ему, хотя была ложь. Я совсем не была в порядке.

Он отнес меня к кресту и остановился. Я подняла глаза и увидела, что он смотрит в то место, через которое вошел в пещеру. Вероятно, он думал о нашем побеге, что мешало ему просто уйти? Почему он привязывал меня обратно к кресту и подчинился требованиям Бельфегора?

Он не хотел.

Как будто читая мои мысли, он направился к двери, и Бельфегор, который еще мгновение назад был кошкой, превратился в мужчину — в свою истинную форму, которую я мельком видела в ванной Маммона. У него были те же длинные серебристые волосы, что и в женской форме, идеальная фигура и бронзовое кольцо на верхней губе.

Он обхватил руками широкие плечи Белиала, вытянувшись на цыпочках, чтобы дотянуться до него. Прижавшись к нему, он маниакально засмеялся.

— Куда это ты собрался? Мы еще даже не начали играть.

Тело Белиала застыло, каждый мускул его подтянутого торса застыл в напряжении. Синие языки пламени в его глазницах затрепетали, зажглись ярче, и я почувствовала бурю эмоций, бушующую в нем. Если бы он отпустил меня, он мог бы легко разорвал Бельфегора пополам и надел его как шляпу, но его хватка только усилилась, прижимая меня к себе.

— Я не отпущу тебя, — прошептал он, впиваясь в меня взглядом.

— Повесь ее на крест, Белиал, — промурлыкал Владыка Обжорства. — Тебе не уйти.

На мгновение я подумала, что Белиал проигнорирует приказ и направится к двери, но в комнате раздался шум. У меня сжалось сердце, и я онемела от ужаса, когда все предметы, загромождавшие комнату, начали двигаться. Подушки падали с диванов, безделушки дрожали, как при землетрясении.

Белиал пробормотал ругательство, когда из завалов вещей начали появляться призрачные фигуры, выползая из ваз, украшений и подушек. Черт возьми. Как и в Лимбо, души искали убежища в предметах, которые собирал Бельфегор, скрываясь из виду и из памяти, пока их не вызывали.

Очевидно, это время пришло.

Призрачные фигуры подходили ближе, их пустые глаза были прикованы к Белиалу, они приближались, пока не окружили нас. Руки хватали меня, и Белиал сумел уклониться от первых нескольких, но чужие пальцы крепко обхватили мои руки и ноги. Он прижал меня сильнее, сражаясь с толпой душ, угрожавших отнять меня у него.

Они набросились на Белиала, хватая его за плащ и дергая за его массивные конечности.

— Отпусти ее, если не хочешь, чтобы мои души вырвали ей руки и ноги из суставов, — услышала я, как прошипел Бельфегор. — Я даю тебе слово, что ей не причинят вреда, если ты вернешься в мою постель и покажешь насколько благодарен за то, что я спас твою маленькую любимицу от Маммона.

— Не отпускай меня, — взмолилась я, не заботясь о том, разорвут ли они меня. Я не хотела, чтобы он вернулся в ту постель.

— Отпустите нас! Я сделаю это! — зарычал Белиал. Все души замерли. — Просто отпустите ее. Никто не смеется трогать ее, кроме меня.

Души отпустили нас, и Белиал осторожно прижал меня к кресту и закрепил наручники на моих запястьях. В другой ситуации мне бы это понравилось, но осознание того, что он собирается лечь в постель с Бельфегором, чтобы спасти меня, заставило мое тело задрожать, когда он защелкнул замки.

— Я знаю, что мало что сделал, чтобы заслужить твое доверие, но доверься мне, — сказал Белиал, его голос был полон эмоций. Он поднял мой подбородок и прикоснулся кончиком своего носа к моему лбу.

Он оставил его там на мгновение, его теплое дыхание обволакивало мою кожу успокаивающей волной, прежде чем отступить и тяжело пойти к кровати.

Демон был прав. Он ранил и манипулировал мной до такой степени, что я не должна была больше ему доверять, но он прошел буквально через Ад, чтобы вернуть меня.

Теперь, увидев, что такое настоящая жестокость со стороны других владык демонов, я поняла, насколько страстно желаю его особой боли. Той, которая предназначалась для моего удовольствия. Той, которая заставляет меня чувствовать себя той самой темной королевой, которой он хочет меня сделать.

Поэтому я сдержала слезы и посмотрела на Бельфегора, который восторженно подвел Белиала обратно к круглой кровати. Он упал на матрас, его белые волосы искусно рассыпались по подушкам, словно ореол.

— Какую форму вы предпочитаете, мой Господин? — перевертыш затрепетал своими снежно-белыми ресницами. — Вашего питомца?

Он трансформировался, снова приняв мою форму. Он слегка потянул за один из своих бронзовых украшений, и его сосок — мой сосок — напрягся от прикосновения.

Белиал рыкнул от недовольства, несмотря на стояк в штанах, впрочем, казалось, он всегда был там, когда я находилась рядом.

Брови оборотня удивленно поднялись к линии волос, и он кокетливо закрутил прядь моих черных как смоль волос вокруг пальца.

— Нет? А как насчет этой?

Появилась другая фигура, идеальное женское зеркальное отражение его истинной формы.

Белиал снова зарычал, а Бельфегор рассмеялся, явно наслаждаясь этим бредовым разговором.

— Нет, ты прав. Эта форма была любимой у Маммона.

Он снова изменил облик, на этот раз приняв форму Белиала.

— А эта? Кто не хочет трахнуть себя хотя бы раз в жизни?

Белиал наклонился над ним, ужасающий монстр с черепом, который был Владыкой Костей, возвышался над своей меньшей, человеческой формой, которую я так полюбила в Лабиринте.

— Вернись к своей истинной форме, брат. Я хочу увидеть твое настоящее лицо, когда разорву тебя на части.

Слова были пугающими, но они не звучали как угроза, которой я их ощущала. Его голос был твердым серебром, обернутым шелком и покрытым медом.

Он был так соблазнителен, что между моими раздвинутыми бедрами пробежала волна жара.

— Правда? — Бельфегор поднял на него глаза. — Ты хочешь увидеть мое истинное я?

Если бы я не возненавидела Владыку Обжорства так сильно, то пожалела бы его. Его глаза блеснули и оживились, почти сияя от возбуждения.

Он казался таким взволнованным от мысли, что Белиал хочет его таким, какой он есть. Это заставило меня задуматься, не хотели ли Асмодей и Маммон, чтобы он был кем-то, кем он не был.

Он принял свою форму и поднялся на локтях, улыбаясь как сумасшедший. Угольно-черные глаза метнулись ко мне, и его улыбка стала самодовольной. Весь его вид кричал: «Я собираюсь трахнуть твоего любимого, и ты ничего не сможешь с этим поделать».

Облизывая губы, он провел руками по своему обнаженному телу. Его кожа была слегка загорелой, мышцы идеально подтянутыми. Его член был тонким, но длинным, украшенным десятками бронзовых пирсингов, которых было так много, что выглядело болезненно. Воплощение обжорства в одном члене.

— Сними одежду, — требование Бельфегора было встречено презрительным смехом.

Владыка Костей медленно покачал своим рогатым черепом из стороны в сторону.

— Так не пойдет. Хочешь переспать со мной? Тогда ты моя сучка, Владыка Обжорства. Делай, что я говорю. Понял?

Я ожидал, что Бельфегор разгадает уловку Белиала. Я не была уверена, что именно он планирует, но верила, что он не станет трахать оборотня. Бельфегор только и хотел угодить Владыке Лимбо и согласился, лихорадочно кивая головой.

— Да.

Белиал наклонил голову.

— Да, что?

— Да, мой Господин.

Белиал повернулся, посмотрел на меня, и его пламенные голубые глаза стали белыми, когда он сосредоточился на мне. Мое сердце замерло, и хотя мое тело было напряжено как никогда, боль в груди ослабла.

Он повернулся и уперся коленями в кровать, оседлав тело Бельфегора. Он был настолько массивным, что его раздвинутые ноги не касались оборотня под ним.

— Очень хорошо. А теперь будь хорошим демоном и поласкай себя, Бельфегор.

Оборотень с нетерпением протянул руку между ног Белиала, его внимание было приковано к все еще прикрытому одеждой выступу, висевшему перед его лицом, пока он сжимал свой член.

У меня перехватило дыхание, когда Белиал наклонился и обхватил руками горло Бельфегора.

Медленно он увеличивал давление. Грудь оборотня тяжело поднималась, а его рука все быстрее дрочила член, подгоняемая хваткой Белиала.

Бельфегор кончил с взрывным рыком, из его головки хлынула обильная струя спермы. Его мышцы напряглись и задрожали, когда оргазм сотряс его тело, и он без сил упал под Белиалом с приглушенным стоном.

Бельфегор кончил, но Белиал не переставал душить его. Беловолосый демон, казалось, осознал, что происходит, и забился в судорогах. Его член все еще был твердым, из его дырочки сочилась сперма, пока он боролся за свою жизнь.

Пасть Владыки Костей открылась, его черный язык выскользнул, чтобы облизнуть его смертоносные зубы, а из его груди раздался мрачный смех.

— В чем дело, Белли? — насмешливо спросил он, используя ласковое прозвище, которое ему дал Маммон. — Разве не этого ты хотел от меня? Чтобы я над тобой поиздевался? Чтобы я тебя наказал? Ну, это именно то, что я и собираюсь сделать. Я оторву тебе голову за то, что ты сделал с душами, которые принадлежат мне.

Бельфегор задыхался, его глаза выпучились, когда Белиал сильнее сжал его горло.

Он собирался раздавить его трахею. Кожа оборотня начала меняться, принимая разные цвета, покрываясь шерстью и чешуей, но не принимая никакой постоянной формы, пока жизнь медленно вытекала из него.

Я с удовольствием наблюдала, как Бельфегор цеплялся за последние секунды в этом жалком спектакле, который он устраивал под Белиалом, извиваясь и царапая руки, обхватившие его шею.

Белиал повернулся, чтобы посмотреть на меня, и хотя в этой форме у него не было губ, я могла представить его другое «я», его изрезанные губы, сжатые в полуулыбке.

— Это будет последняя голова, которую я подарю тебе, моя королева. Полная коллекция. Тебе нравится?

Я вдохнула и слегка кивнула, пытаясь сдержать горько-сладкие слезы. Я едва могла дышать от эмоций, сдавливающих мои легкие, но все закончилось. Наконец-то все закончилось.

— Да. Мне нравится.

— Ты прощаешь меня?

Я улыбнулась сквозь слезы и открыла рот, чтобы сказать, что прощаю его. Слова застряли в горле, когда мое внимание привлек Бельфегор, чьи руки сумели найти нож Катрин, затерявшийся среди простыней.

Его пальцы сомкнулись вокруг рукояти, и он швырнул его в мою сторону. Он летел быстро, и даже если бы у меня были хорошие рефлексы, чтобы уклониться, я была прикована к кресту, связанная и с застегнутыми наручниками. Мне не оставалось ничего другого, как закрыть глаза и ждать удара.

Клинок вонзился в мою грудь, прямо над сердцем. Я ожидала, что будет больнее, но я почувствовала лишь легкое покалывание, за которым последовала тупая боль. Мне стало так тепло, как будто меня облили теплым медом.

Я открыла глаза и увидела, как по моей груди стекает красная жидкость. Кровь.

В свои последние минуты я могла думать только о том, как Белиал любил меня в этом цвете, и не могла сдержать улыбку.