Проклятие Бессмертных: Король в Белом (книга 4)

Глава 2

Каел

Моё колено впивалось в холодную землю. Я стоял на коленях, словно военнопленный, а не Владыка. Я наблюдал за тем, как Золтан обнажал свою истинную природу. И я понимал — это представление устроено не для меня. Это был самый простой способ показать Нине, кем он является на самом деле. Золтан всегда любил драматические жесты. Как и все мы, впрочем.

Судя по широко распахнутым от шока глазам Нины, представление достигло цели. Но на меня оно не произвело особого впечатления. Я сражался с Королём Крови на поле боя множество раз. Дракон и архангел были старыми знакомыми. Мы прекрасно изучили все уловки, которыми могли причинить боль друг другу.

Казалось, теперь у нас снова появился повод скрестить клинки. Конечно, при условии, что в Золтане хватит чести освободить меня от сковывавших цепей. Ангел держал в своих руках магию, которая удерживала Древних на дне их кровавого озера. Если бы он пожелал, я бы больше никогда не встал на ноги. Для него это было бы пустяковой задачей.

— Освободи его, Золтан, — потребовала Илена от моего имени.

— Нет, брат. Не пока ты не успокоишься. Не пока ты не увидишь ошибочность своих рассуждений. — Золтан остановился прямо передо мной. — Я понимаю твою ненависть к Самиру. Я знаю твоё желание заставить его заплатить за преступления. Но на этом человеке и без того лежит столько грехов, что за них уже давно следует потребовать возмездия. Не стоит приписывать ему те, которых не было.

— И ты уже всё успел понять? Только что проснулся, а уже уверен в каждой мелочи? — Мои эмоции всё ещё бушевали. Я чувствовал симпатию к Илене, которая после всей этой истории будет совершенно измотана. Возможно, она проспит несколько дней. — Ты только что пробудился из своего склепа. Ты лёг туда, добровольно отдав умирающий мир под власть безумца, который его обрёк.

— Самир. Твои эксперименты… — Золтан даже не обернулся на упомянутого чернокнижника. — Удалось ли тебе когда-нибудь преобразовать чернила, что мы носим, в другие цвета?

— Не вижу, почему это имеет значение, — ответил Самир.

— Уволь меня, брат, — мягко настоял Золтан.

Самир тяжело вздохнул и скрестил руки на груди.

— Нет. Мне это ни разу не удалось. Я научился перестраивать знаки по своей воле, но не могу изменить их тон. Даже между двумя ещё живущими Домами. — Самир звучал крайне недовольным. Ему явно не нравилось признавать это. — Даже между синим и фиолетовым, чьи природы столь схожи.

— Значит, ты ни разу не нашёл способа создать бирюзовые чернила?

Самир замолчал на очень долгое время. Его взгляд устремился к джунглям на окраинах руин. Я узнавал эти места, но под влиянием новой сновидицы они стали для меня чужими.

— Я даже не приблизился к успеху, Золтан. Моя работа была обречена с самого начала.

— Но зачем ты тогда продолжал? — спросил ангел.

— Я хотел спасти этот мир. — Чернокнижник сделал паузу, прежде чем закончить. — После всего этого времени я всё ещё не желал умирать.

Золтан снова повернулся ко мне.

— Так скажи же мне, Король Пламени. Как тогда Самир мог быть ответственен за её возвышение? Он не мог даровать ей чернила, что она носит. Ты думаешь, он лжёт нам о своём провале?

Нет. Я так не думал. Самир никогда не признавал поражения. Даже ради поддержания более масштабной лжи. Его эго не позволило бы этого. После минутного раздумья я покачал головой. К тому же, если бы он мог управлять бирюзовыми чернилами, он, несомненно, даровал бы Нине больше, чем просто знаки на её лице.

— Тогда ты думаешь, он управляет Древними теперь? — Золтан слегка склонил голову набок. Его светлые волосы ниспадали вдоль идеальных линий его белой маски. Его тихий голос был таким же проницательным, каким я его помнил. Этому человеку не нужно было говорить громко, чтобы быть услышанным. — Ты думаешь, он влияет на их разумы?

Я сжал кулаки в грязи, где был вынужден упираться руками. И снова покачал головой. Контроль над нашими первозданными создателями был силой, далеко превосходящей возможности даже Самира.

— Нет ничего постыдного в том, чтобы признать свою неправоту.

— Владыка Каел никогда не был чужд подобным мыслям, — вступила Илена, вновь обретая контроль над собой. А я — над своей яростью. — У него всегда хватало чести признать своё поражение. Хорошо. Возможно, Самир и не ответственен за то, что она носит знаки королевы. Но ответь ему на это, Золтан. Как ты можешь быть так уверен, что он не управляет ею? Она провела много времени под его опекой. Ты спал и был слеп к происходящему в этом мире. У него было более чем достаточно времени, чтобы склонить её к своей воле.

Золтан издал задумчивый гул и повернулся взглянуть на Нину.

— Полагаю, ты сам ответил на своё же опасение, брат.

— Каким образом? — спросила за меня Илена.

— Я не вижу девушку, «склонённую к воле» чернокнижника. — Золтан жестом, ладонью вверх, указал на Королеву Глубин. Она всё ещё стояла под защищающим крылом своего причудливого и уродливого змеиного спутника. Девушка выглядела измождённой, испуганной и, более всего, — разгневанной. — Разве ты видишь, как она сейчас прячется за спиной чернокнижника? Целует его руку? Я — нет. Пристрастия Самира не являются для нас всех секретом, Каел. Если бы он захотел завести себе сновидицу-питомца, разве ты думаешь, что она свободно разгуливала бы по округе? Разве он смог бы устоять перед искушением?

— Это иллюзия. Чтобы удержать нас от войны.

— Тогда он потерпел жалкое фиаско, не так ли? — Золтан снова слегка склонил голову. — Ибо вот ты здесь, ищешь как раз её. Ты видишь насквозь то, что называешь обманом. Скверный план для человека, известного своим блестящим умом, если его так легко предугадать.

Я прошипел низко в горле. Чтоб тебя, ангел. Чтоб тебя предали самым тёмным безднам.

Золтан продолжил. Он видел, что его линия рассуждений и нейтральный статус возымели действие.

— Ты когда-нибудь знал Самира столь сдержанным? Он жаждет обладать всем, что ему принадлежит. Если бы он захотел обладать девочкой, она была бы его рабыней. Его не заботили бы война или наше мнение. Пятеро из нас едва могли угрожать ему во время Великой Войны. Если бы у него была Королева Глубин в рабынях, думаешь, мы вдвоём представляли бы для него сколь-либо значительную угрозу?

Я почувствовал, как дёрнулась моя челюсть. Я тяжело вздохнул и опустил голову.

— Если бы он того желал, она бы носила его цепи с наслаждением. Однако же, она здесь, в своём доме. И, судя по выражению её лица, она не желает иметь ничего общего ни с кем из нас. Я полагаю… — Золтан сделал паузу. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, младшая сестра. Я не желаю говорить за вас. Но вы лишь хотите, чтобы вас оставили в покое?

— У меня есть и более крепкие выражения на этот счёт, — фыркнула Нина. — Но да. В общем, верно.

— Включая Самира?

Нина бросила на чернокнижника уничтожающий взгляд. Тот наблюдал за разворачивающейся сценой с продолженным нехарактерным молчанием.

— А он может затолкать себе свою металлическую клешню в самое непотребное место.

Золтан снова посмотрел на меня сверху вниз.

— И повтори мне ещё раз, как она безропотно служит ему?

— Это хитрая уловка, не более того, — возразила Илена.

Но запал уже иссякал. Опоры моего шаткого аргумента выбивались одна за другой. Наконец, они рухнули. Кроме того, существовал иной способ найти доказательства её испорченности так или иначе.

— Но ты прав, брат. Я не могу преследовать этого человека за его потенциальные преступления. Передо мной и так более чем достаточно, чтобы осудить его. Завтра он всё равно предстанет перед судом.

С наступлением рассвета я увижу, действительно ли девочка служит чернокнижнику. И тогда я вынесу ей приговор, имея на руках доказательства.

— О? — Король Крови был, конечно же, не осведомлён о недавнем преступлении Самира.

— Владыка Каел желает подняться, король Золтан, — настояла Илена. — Ему не по нраву беседовать с тобой, находясь в пыли.

— Ты не стремишься отнять её жизнь? — наконец вступил в разговор Самир.

— Нет. По крайней мере, пока что нет. — Оковы вокруг меня рассеялись и исчезли в закручивающихся маленьких золотых кругах, из которых и появились. По мере того как золотые цепи исчезали в них, те угасали. Я поднялся, тяжело дыша, и не стал отряхиваться. — Каел признаёт, что убивать девочку лишь на основании подозрений может быть неблагоразумно.

— Ах, ну конечно, теперь ты это понял, — с гневом проворчала Нина.

— В прошлый раз у Владыки Каела было пророчество, — произнесла Илена. Её голос теперь был лишён эмоций. — А на этот раз нейтральная сторона вступилась за тебя, Королева Глубин. Было бы неразумно игнорировать совет Золтана. Он больше не будет домогаться твоей смерти до тех пор, пока у него не окажутся доказательства, что Самир тебя развратил и какими средствами.

— Конечно. Пророчество было во второй раз. А как насчёт первого раза, когда ты хотел моей смерти? — резко бросила она мне. — Какие тогда были доказательства?

Маленькая валькирия-королева всё ещё злилась на меня. Я понимал это и не держал на неё обиды.

— Принято к сведению, — ответила за меня Илена. — И ты права. У него их не было. Лишь теории. На этот раз, возможно, он научился не действовать лишь на основе паранойи.

Нина фыркнула и отвела взгляд. Но не дала язвительного ответа.

— Расскажи мне об этом преступлении, брат, — Золтан вернулся к предыдущему разговору. — Поведай, за что Самир предстанет перед судом.

— Самир хладнокровно убил оборотня. Подписанный нами договор ясно запрещает ему подобные действия под угрозой трибунала. — Я сделал знак Илене присоединиться ко мне. Мы скоро уйдём. Мои дела здесь были закончены. И было очевидно, что новая королева не была в восторге от моего присутствия по весьма понятным причинам.

— Я знаю, что сказано в договоре, брат, — Золтан вздохнул. — Я тоже его подписывал. Самир, — Золтан посмотрел на чернокнижника с разочарованным покачиванием головы, — зачем ты это сделал?

— Ты узнаешь завтра, как я понимаю. Когда я предстану перед судом за это преступление. — Чернокнижник был необычно замкнут и немногословен. Никогда не приводило к добру, когда этот болтун придерживал язык.

Золтан с любопытством склонил голову в сторону чернокнижника.

— Разве ты не правящий король в данный момент?

— Я отрёкся от престола в свете своего преступления. Я надеялся, что этот шаг убедит этого идиота распустить армии, что он ныне собирает, чтобы сразиться со мной.

Золтан простонал и снова посмотрел на меня.

— Ты готовишься к войне?

— Самир удерживал сновидицу в плену до недавнего времени, — вздохнул я. Илена продолжила говорить по моей воле, хотя теперь и неохотно. — В свете завтрашнего суда Владыка Каел не будет выступать против Самира или Нины. Он прикажет распустить свои войска.

— Благодарю тебя, брат, — ответил Золтан.

— А мне обязательно присутствовать на этом суде? — спросила Нина.

— Да, — ответили одновременно Илена, Золтан и Самир.

— Все члены королевских семей должны присутствовать для суда над обвиняемым, — пояснил Золтан. Он сжалился над явным невежеством девочки в её собственном положении.

— Отлично! — устало произнесла Нина. Она уселась на хвост своего ужасного змея. — Так можете ли вы все, серьёзно, уже проваливать? Мне нужно выпить и лечь спать. Оказывается, у меня завтра важное мероприятие.

— После тебя, Каел. — Самир жестом указал на меня, требуя, чтобы я ушёл первым.

Вечно он опекает эту девочку. Вопрос, не дававший мне покоя, словно назойливое насекомое под доспехами, всё ещё оставался. Было очевидно, что чернокнижник будет сражаться насмерть, чтобы укрыть её…

Но зачем?