Красавец с обложки журнала

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Ух ты! — сказала Джеки.

— Класс! — подхватила Дениза.

Мы все посмотрели на молчавшую Синди.

— Думаю, что у нее просто нет слов, — хмыкнула Джеки.

— Я никогда не видела ничего подобного, — очнувшись от гипнотического оцепенения, пробормотала Синди.

Я посмотрела на стоявший посреди кухонного стола слепок. В качестве подпорки для него служила перевернутая металлическая коробка из-под конфет. Мы сидели, рассматривая «произведение», и пили мерло.

— Должна признать, Кензи, — произнесла Джеки, — ты знаешь, как следует проводить интрижку на одну ночь.

— Если бы это было соревнование и я оказалась судьей, то я, без сомнения, отдала бы награду тебе.

— Как лучшей актрисе? — со смехом предложила Джеки. — На твоем месте я заказала бы эту штуку в бронзе.

Дениза подняла свою рюмку.

— За нашего ковбоя!

Мы чокнулись и выпили. Я подумала, что Сэму было бы очень приятно узнать, что к нему отнеслись с таким уважением. Какому бы мужчине это не понравилось?

— Ты больше ничего о нем не слышала? — спросила Синди.

Я отрицательно покачала головой, засунула в рот сразу две конфеты и запила их вином.

— Не думаю, что это когда-нибудь произойдет.

— Прошло всего два дня, — возразила Джеки. — К тому же у него нет твоего домашнего номера, не так ли?

— Я не давала его ему.

— Если он захочет связаться с тобой, он позвонит тебе на работу.

— Даже если он так и сделает… У меня все равно аллергия на мужчин. Вы еще помните об этом?

— Он обязательно о тебе вспомнит. Ведь стоит ему только посмотреть на то, что у него болтается между ног, как он сразу же вспомнит, что точно такой же красуется у тебя где-нибудь на письменном столе или в шкафу под стеклом, — настаивала Синди. — А про аллергию мне можешь даже и не говорить. Пообщаешься с ним еще разок-другой — и все как рукой снимет.

— Хорошо, допустим, что он позвонит и моя аллергия таинственным образом исчезнет. В любом случае он сельский ветеринар, а я живу на Манхэттене. К тому же Сэму вроде бы нравится одиночество. И кто знает: может, у него дома есть девушка, о которой он забыл рассказать.

Джеки подняла руки.

— И что же ты об этом думаешь?

— Я больше никогда не буду соблазнять мужчину, который не хочет этого.

— Справедливо, — поддержала меня Джеки.

— И ты все еще убеждена в том, что твоя аллергия — это естественный механизм защиты от плохих парней? — поинтересовалась Дениза.

— Да, — честно ответила я. — Мой организм сразу даст мне знать, когда я найду хорошего человека.

Джеки посмотрела на меня и как-то странно улыбнулась.

— Может, так оно и есть. Только не забывай, что твое сердце — тоже часть твоего тела.

На следующее утро я села за свой рабочий стол и попыталась сосредоточиться. Что-то подсказывало мне, что сегодня не самый подходящий для трудового энтузиазма день. Мне никак не удавалось забыть Сэма.

Я так размечталась, что подняла телефонную трубку только после третьего гудка. Мое сердце бешено заколотилось.

— Кензи Мэнсфилд, — взволнованно произнесла я.

— Здравствуй, милая. Как дела?

— Привет, пап. У меня все хорошо.

— Не хочу, чтобы ты думала, будто я забыл про твой день рождения, который был в пятницу.

— Он был в четверг. Не переживай, все в порядке.

— Точно! В четверг! Был в командировке и не смог тебе позвонить, но я все время думал о тебе.

Скорее всего, все было так: сегодня утром он пришел в офис, а его секретарша напомнила ему про мой день рождения.

— Спасибо, папа, — произнесла я как можно приветливее.

— Я могу приехать в Нью-Йорк на этой неделе. Тогда мы с тобой смогли бы пообедать вместе.

— Может, в среду?

— Хм. Я попрошу Ванессу проверить мое расписание и перезвоню тебе, ладно?

— Ладно.

— С днем рождения!

— Спасибо, папа. Еще созвонимся.

Я повесила трубку. Я не могла злиться на отца, он, конечно, скучает по маме. Он уехал в Бостон для того, чтобы убежать от воспоминаний. Теперь мы с ним виделись на Рождество. И еще я приезжала к нему в День отца, если у него не было других планов. Да и папа пару раз в году умудрялся выкроить денек, чтобы пообедать со мной или сходить в кино.

Меня удивило то, что Хелена до сих пор не позвонила мне, чтобы вызвать на ежедневный инструктаж. Я направилась к ее кабинету. Дверь была приоткрыта, но она разговаривала по телефону, сидя ко мне спиной.

Я широко распахнула дверь и увидела Эйприл, которая сидела в кресле и сладко потягивалась. Она улыбнулась мне.

— Доброе утро, Кензи.

— Доброе утро, Эйприл. Как дела?

— Превосходно! Мне звонил Сэм. Я остолбенела.

— Что ты сказала, извини?

— Сэм звонил. Ты еще помнишь доктора Лонга?

— Тебе звонил Сэм? — повторила я. Она улыбнулась.

— Ага, несколько минут назад.

Я не смогла удержаться от вопроса.

— И чего он хотел?

Она пожала своими миленькими плечиками.

— Я не уверена, что все правильно поняла, но он сказал, что в пятницу хорошо провел время. — Она, самодовольно ухмыляясь, подошла к двери. — Желаю и тебе хорошо провести день.

Я подождала, пока она удалится, потом дрожащей рукой наполнила свою кружку кофе. Я была жутко зла на себя за то, что придаю такое значение всем словам и действиям Сэма Лонга.

Я сделала глоток из своей кружки и тут же обожгла язык. На моих глазах показались слезы. Я уже собиралась спрятаться куда-нибудь, чтобы как следует поплакать, но в этот момент дверь комнаты для отдыха открылась.

— Кензи, через десять минут в зале для совещаний должны собраться все заведующие отделами, — сказала Хелена и добавила: — И вы тоже.

Прежде чем я успела что-то спросить у нее, она резко повернулась и ушла. Моя начальница никогда не собирала экстренные совещания для того, чтобы поделиться хорошими новостями.

Пока бегала из кабинета в кабинет, приглашая заведующих на собрание, я прокручивала в голове список дел на прошлую неделю. Какую работу не успели завершить в срок? Ничего подобного я не помнила. Я была нужна Хелене для того, чтобы предвидеть неприятности. Неужели мной допущена какая-нибудь ошибка?

Я схватила ручку и листок бумаги и, глотая кофе, залетела в зал для совещаний. Все стулья, кроме одного, расположенного во главе стола, заняты. Галантные манеры исчезли на Манхэттене в пятидесятых, поэтому за отсутствием свободного места пришлось встать у стены. Через несколько секунд в дверь вошел человек, которого я никогда раньше не видела.

— Дэниэл Круз, — представился он и протянул мне руку. — Я новый заведующий отделом продаж. Надеюсь, нас всех не уволят, — посмеиваясь, шепотом добавил он.

Я не успела проанализировать эту мысль: в комнату стремительно вошла Хелена. Ее брови были сдвинуты. А вдруг этот Дэниэл Круз прав?

Хелена села на свое место, и все затихли.

— Я должна сказать всем вам нечто очень неприятное, — произнесла она.

Я еще никогда не видела свою начальницу в таком состоянии. Она всегда умела подбирать нужные слова. Мое воображение рисовало картины нашего ужасного будущего. Мне вдруг представилось, что у издательства закончились деньги. Или наш главный рекламодатель свернул свой бизнес. Или кто-то подал на журнал в суд и нас не только уволят, но и конфискуют все имущество.

— Кажется, — наконец продолжила говорить Хелена, — что над обложкой нашего журнала довлеет проклятье.