Кровные узы

ГЛАВА 20

Переводчики: Stinky, sunshima Вычитка: Светуська

У меня почти вырвалось «Вы шутите?» Но давайте посмотрим правде в глаза: она не стала бы шутить на такие вещи, тем более если учесть ее мрачное выражение лица. В моей голове всплыли еще вопросы, но я так же придержала и их. Они были не такими уж и таинственными, но я не хотела привлекать к себе внимание, выказав нездоровый интерес к зверскому убийству. Вместо этого, я просто поблагодарила миссис Доусон за помощь с письмом и вернулась в Восточный Кампус.

Когда я вошла в общежитие, миссис Уизерс находилась за своей стойкой. Я отдала ей письмо, которое она прочла дважды, прежде чем убрать его в долгий ящик.

— Хорошо, — сказала она. — Только убедись, что твоя сестра отмечается всякий раз, когда входит и выходит.

— Да, мэм. Спасибо. — Я колебалась, разрываясь между тем, чтобы уйти и задать вопросы по полученной информации у миссис Доусон. И решила остаться. — Миссис Уизерс… после исчезновения Джил, я не могу перестать думать о той девушке, про которую вы мне рассказывали. О той, что умерла. Я не могу перестать думать, что такое могло случиться и с Джил.

Лицо миссис Уизерс смягчилось.

— Джил в порядке. Я не должна была тебе это рассказывать. Я никак не хотела тебя напугать.

— Это правда, что горло девушки было перерезано?

— Да. — Она печально покачала головой. — Это ужасно. Просто ужасно. Я не знаю, кто мог сделать подобное.

— Они что-нибудь узнали о том, почему это произошло? Я имею в виду, что-нибудь необычное о ней?

— Необычное? Нет, ничего такого. Я имею в виду, что она была прекрасной девушкой. Умной, красивой, популярной. Хорошей… нет, выдающейся спортсменкой. У нее были друзья, парень. Но ничего, чтобы делало ее особенной и выделяющейся в качестве мишени. Конечно же, люди, которые совершают такие ужасные поступки, вероятно, не нуждаются в причине.

— И правда, — пробормотала я.

Я направилась в свою комнату, желая, чтобы миссис Уизерс выдала немного больше деталей о том, насколько хорошей была Келли. Что я на самом деле хотела знать, так это была ли Келли мороем. Если «да», то я надеялась, что миссис Уизерс могла бы упомянуть о том, какой высокой или бледной она была. По отчетам Кларэнса и Алхимиков, не было ни одной записи о морое, проживающем на территории Палм-Спрингс. Однако, это не значило, что никто не мог просто взять и проскочить сюда. Я сама должна найти ответ. Если Келли была Мороем, то мы имеем трех молодых мороек, убитых одним и тем же способом в южной Калифорнии в течение относительно короткого промежутка времени. Кларэнс может возразить своей теорией об охотниках на вампиров, но для меня эта картина так и кричала «стригои».

Джил была в нашей комнате, выступающей для нее в роли заточения. Постепенно моя злость на нее улеглась. Решенный вопрос с кормлением немного этому поспособствовал. Я расстроилась бы гораздо больше, если бы нам не удалось получить для нее разрешение покидать кампус.

— Что случилось? — спросила она меня, отрывая взгляд от своего ноутбука.

— С чего ты взяла, что что-то случилось?

Она улыбнулась.

— По твоему виду. У тебя образуется маленькая морщинка между бровями, когда ты что-то обдумываешь.

Я покачала головой.

— Ничего не случилось.

— Знаешь, — сказала она, — возможно, все эти обязанности были бы для тебя менее в тягость, если бы ты делилась ими и взамен получала поддержку от других.

— Вовсе нет. Это просто кое-то, что я пытаюсь собрать воедино.

— Расскажи мне, — умоляла она. — Ты можешь мне доверять.

Дело было не в доверии. А в излишней эмоциональности Джил. Миссис Уизерс боялась, что напугала меня, но если кто-то убивал мороек, то я была вне опасности. Глядя на Джил и ее упорный взгляд, я решила, что если она смогла справиться, и жить со знанием того, что ее пытался убить ее же собственный народ, то и с этим сможет справиться. Я дала ей краткий пересказ того, что я узнала сама.

— Но, ты не знаешь, была ли Келли мороем, — подвела она итог, когда я закончила.

— Нет. Этот пазл здесь решающий. — Я уселась, скрестив ноги, на свою кровать со своим ноутбуком. — Хочу проверить наш архив и местные новостные сводки, и посмотреть, получится ли мне откапать ее фотографию. Все, что мне удалось узнать от миссис Уизерс — это то, что Келли была выдающейся спортсменкой.

— Что может означать, что она не морой, — сказала Джил. — Я имею в виду — посмотри, как я чудовищно играю на солнце. Что если она не морой? У тебя множество теорий, относящихся к тому, что она морой. Но что, если она была человеком? Что тогда? И если мы проигнорируем это? Это все равно может оказаться один и тот же человек… но означает ли это, что преступник убил двух мороев и одного человека?

В словах Джил был смысл.

— Не знаю, — сказала я.

Мне не пришлось долго искать. У Алхимиков не было записи об убийстве, и к тому же, они бы не стали записывать, если бы Келли была человеком. Во множестве новостных газет о ней нашлись статьи, но я не смогла найти, ни одной фотографии.

— А как насчет ежегодника? — спросила Джил. — У кого-то должны они быть.

— Слушай, блестящая идея, — похвалила я.

— Видишь? Говорила же, что я полезна.

Я улыбнулась ей, а затем кое-что вспомнила.

— О, у меня для тебя хорошие новости. Возможно. — Я кратко пересказала «план» Кристин и Джулии о вступлении Джил в «швейный клуб».

Джил оживилась, но по-прежнему оставались настороженной.

— Ты действительно думаешь, что это сработает?

— Есть только один способ это выяснить.

— Я за всю свою жизнь ни разу не прикасалась к швейной машинке, — призналась она.

— Думаю, что это твой шанс научиться, — сказала я ей. — Или, возможно, другие девушки будут рады просто вступиться за тебя, как за модель в их классе.

Джил ухмыльнулась.

— Думаешь, на это подпишется хоть одна?

— Не знаю, — честно ответила я. — Но вдруг сыграет женская солидарность.

Зазвонил мой телефон, высветив на дисплее номер мисс Тервиллиджер. Я ответила, готовясь бежать за кофе.

— Мисс Мельбурн? — сказала она. — Если вы и ваш брат сможете добраться до Карлтона в течение часа, то договоритесь с кем-нибудь из регистратуры, прежде, чем они закроются. Успеете?

Я посмотрела на часы и понадеялась, что Адриан не занят чем-нибудь важным.

— М-м, да. Да, конечно, мэм. Спасибо. Огромное вам спасибо.

— Человека, с которым вам предстоит беседовать, зовут Уэс Реган. — Она помолчала. — И сможете прихватить мне капучино на обратном пути?

Я заверила ее, что смогу, а затем позвонила Адриану с инструкциями, чтобы, когда я приеду — он уже ожидал меня. Быстро сменила свою униформу на блузку и юбку из саржи.[31] Глядя на свое отражение, я поняла, что он был прав. Действительно не было большой разницы между амбервудским и моим повседневным гардеробом.

— Жаль, что я тоже не смогу поехать, — грустно вздохнула Джил. — Хочется снова повидаться с Адрианом.

— Ты же вроде как каждый день его видишь?

— Правда, — согласилась она. — Хотя я не всегда могу попасть в его голову, как только мне вздумается. Это происходит спонтанно. И вообще, это не то же самое. Он не может разговаривать со мной через нашу связь.

Я чуть было не сказала, что это звучит намного лучше, чем быть лично с ним рядом, но понимала, что это было бы бесполезно.

Когда я добралась до Кларэнса, Адриан был уже во всеоружии и готов ехать, взволнованный и стремящийся действовать.

— Ты только что разминулась со своим дружком, — сказал он, усаживаясь в Латте.

— С кем?

— С Китом.

Я поморщилась.

— Вовсе он мне не дружок.

— Неужели? Многие из нас в первый же день подумали так же, Сейдж.

Я почувствовала себя из-за этого неуютно. Некая часть меня знала, что я не должна смешивать свои личные чувства к Киту с работой. Мы, своего рода, были коллегами, и должны были представлять единый, профессиональный фронт. Но, в то же время, отчасти я была рада, что эти люди — даже если они были вампирами и дампирами — не думали, что я была на одной волне с Китом. Я не хотела, чтобы они считали, что у нас с ним много общего. И разумеется, я не хотела иметь с ним ничего общего.

И тут до меня дошел полный смысл слов Адриана.

— Секундочку. Он только что был здесь?

— Полчаса назад.

Он, должно быть, отправился сюда прямо из школы. Я была счастлива, что с ним разминулась. Что-то мне подсказывало, что он бы не одобрил, мое содействие дальнейшему образованию Адриана.

— Зачем он здесь был?

— Не знаю. Думаю, что проверял Кларэнса. Старик неважно себя чувствует. — Адриан достал пачку сигарет из кармана. — Не возражаешь?

— Возражаю, — ответила я. — Что с Кларэнсом?

— Не знаю, но он много отдыхает в последнее время, что делает пребывание там еще более невыносимым. Я имею в виду, что он не самый великий собеседник, но некоторые из его сумасшедших баек были весьма интересными. — Адриан задумался. — Особенно под виски.

— Держи меня в курсе о том, что он делает, — пробормотала я. Я задавалась вопросом, может быть, именно поэтому, сегодня Кит так торопился. Если Кларэнс серьезно болен, у нас есть возможность договориться с моройским врачом. Это усложнило бы нашу обстановку здесь, в Палм-Спрингсе, так как либо мы должны были бы отвезти Кларэнса, либо кого-то к нему привести. Если этим занялся Кит, мне нет нужды самой об этом беспокоиться… просто не верилось, что он может хорошо справиться, хоть с какой-то работой.

— Не знаю, как ты его терпишь, — сказал Адриан. — Раньше я думал, что ты слабая и просто не сопротивляешься… но, теперь честно говоря, думаю, что на самом деле, в тебе есть стержень. Не жаловаться и не грызться в ответ отнимает чертовски много энергии. У меня нет такого самоконтроля.

— У тебя его больше, чем ты думаешь, — сказала я, немного взволнованная его комплиментом. Порой я так много взваливала на себя, не в силах иногда с этим справиться, что даже никогда не задумывалась, как это отнимает мои силы. И еще больше была удивлена тем, что именно Адриан указал мне на это.

— Я постоянно хожу по краю. Мой отец и Алхимики, на самом деле, проявляют огромную дисциплину и беспрекословно следуют указаниям вашего руководства. И, своего рода, я в двойне связана, потому, как хожу с ними по шаткому мосту, поэтому для меня, сейчас крайне важно не высовываться.

— Это из-за Розы? — Он тщательно контролировал свой тон.

Я кивнула.

— Да. То, что я сделала, было равносильно предательству в их глазах.

— Не знаю, о каком «равносильном» идет речь, но звучит довольно серьезно. — Боковым зрением, я могла видеть, как он изучает меня. — Это стоило того?

— Да. — Было легко так говорить, пока у Зои не появилась татуировка, а я не столкнулась с «центром переподготовки». Стоит этому измениться — думаю, изменились бы и мои ответы. — Это был правильный поступок. Думаю, что драма оправдана.

— Я тоже нарушил немало правил, помогая Розе, — сказал он с беспокойной ноткой в голосе. — Я сделал это ради любви. Безответной, но все же, любви. Не знаю, было ли это так же благородно, как и твои причины, тем более, что она была влюблена в кого-то другого. Большинство моих «драматических действий» были беспричинны. И большинство из них были направлены исключительно на то, чтобы досадить моим предкам.

Я обнаружила, что немного даже завидую. Не смотря на то, что я не понимала намеренную попытку добиться отцовской реакции — хотя, конечно, и сама хотела бы этого.

— Думаю любовь — благородная причина, — сказала я ему. Конечно же, я говорила объективно. Я никогда не влюблялась, поэтому не мне было говорить. Судя по тому, что я видела у других, могу только догадываться, что это было потрясающе… но сейчас я была слишком занята своей работой, чтобы замечать ее отсутствие. И задалась вопросом, должна ли я быть разочарована этим. — А так же, думаю, что у тебя было достаточно времени, чтобы совершить и другие благородные поступки.

Он засмеялся.

— Вот уж никогда бы не подумал, что моей самой ярой группой поддержки окажется тот, кто думает, что я зло и что-то противоестественное.

Это заставило нас двоих рассмеяться.

Нерешительно, но мне удалось выдавить из себя вопрос, который снедал меня изнутри.

— Ты все еще любишь ее? Розу? — Наряду с незнанием, каково это быть влюбленным, я так же не знала, сколько требуется времени, чтобы оправиться после этого.

Вся улыбчивость сошла с Адриана. Его взгляд обратился внутрь.

— Да. Нет. Трудно ответить кому-то на подобный вопрос. У нее было огромное влияние на меня, хорошее и плохое. Это очень трудно оставить в прошлом. Я стараюсь не думать о ней в плане любви или ненависти. В основном, я пытаюсь учиться жить заново. С переменным успехом, к сожалению.

Вскоре мы добрались до колледжа. Уэс Реган был крупным мужчиной с бородой цвета соли с перцем, который работал в карлстонском административном отделе. Мисс Тервиллиджер бесплатно обучала племянницу Уэса одно лето, и он чувствовал себя обязанным ей.

— Ну, вот что, — начал он, когда мы сели напротив него. Адриан был одет в брюки цвета хаки и рубашку цвета шалфея на пуговицах, что было очень гармонично для собеседования по поводу работы. Слишком поздно. — Я не могу просто взять и зачислить вас. По правилам колледжа такие процедуры занимают немало времени, и нет способа, чтобы вы успешно могли их уладить в течение двух дней. Что я могу сделать, так это зачислить вас пока как аудитора.

— Как в налоговой? — спросил Адриан.

— Нет. Аудиторство означает, что вы будете присутствовать в аудитории и выполнять задания, но не будете получать за них оценки.

Адриан открыл рот, чтобы ответить, и я живо представила себе, как он может высказаться по поводу неоплачиваемой работы, и быстро перебила его.

— А после?

— После, если вы сможете собрать всю нужную документацию, скажем за неделю-две, и все сдадите, я смогу перевести вас в студенты.

— А что насчет стипендии? — спросил Адриан, наклонившись вперед. — Я могу получить за это немного денег?

— Если вы собираетесь приобрести какую-либо квалификацию, — ответил Уэс. — Но не рассчитывайте на это, до тех пор, пока не будете официально зачислены.

Адриан резко откинулся назад, и, судя по его выражению, не трудно было догадаться, о чем он думал. Если на зачисление уйдет пару недель, это, несомненно, повлечет за собой задержку финансовых поступлений. Как и то, что ему еще с месяц или и того больше придется жить с Кларэнсом. В лучшем случае. Я почти ожидала, что Адриан встанет и от всего откажется. Вместо этого на его лице появилось решимость, и он кивнул.

— Хорошо, давайте начнем с этой аудиторской штуки.

Я была под впечатлением.

Во мне опять проснулась зависть, когда Уэс принес каталог преподаваемых дисциплин. Мне удалось напомнить себе, что меня устраивало преподавание в Амбервуде, но взглянув на то, что предлагает настоящий колледж, мне стало ясно насколько большая разница между этими учебными заведениями. Курс истории был более углубленным и целенаправленным, чем где-либо, о таком я даже, и мечтать не могла. Однако, Адриану это не было интересно, так что он немедленно записался на факультет искусств.

Он заполнил анкеты на два вводных курса по живописи, масляными красками и акварелью. Они проходили три раза в неделю и очень удобно шли сразу друг за другом.

— Думаю, так будет удобнее, раз уж я буду ездить на автобусе, — заявил он, когда мы покинули университет.

Я потрясенно уставилась на него.

— Ты будешь ездить на автобусе?

Его, казалось, позабавило мое удивление.

— На чем же еще? Занятия дневные, ты не сможешь меня подвозить.

Я подумала, что дом Кларэнса находится довольно далековато.

— Где же там автобусная остановка?

— Остановка в полумиле от дома. Потом пересадка на другой автобус, который уже идет до Карлтона. Дорога займет около часа.

Надо признать, это заставило меня замолчать. Я была поражена тем, как много Адриан выяснил, не говоря уже о том, что он был готов терпеть такие неудобства. Всю обратную дорогу он не произнес ни одной жалобы о том, насколько это будет неудобно, или сколько времени он должен ждать, чтобы съехать из дома Кларэнса.

Вернувшись в Амбервуд, я была взволнована тем, что расскажу Джил новости об удачном поступлении Адриана в колледж, не то чтобы она нуждалась во мне, чтобы узнать про это. С этой их связью, возможно, она узнает гораздо больше, чем я когда-нибудь смогу. Однако, она всегда волновалась о нем и несомненно обрадуется увидев, что потихоньку у него все налаживается.

Вернувшись, я не обнаружила Джил в комнате, но записка гласила, что она находилась где-то на территории общежития. Единственной светлой частью ее наказания, являлось то, что она была ограничена в передвижениях в это время. Я решила воспользоваться этой возможностью, чтобы выполнить поручение мисс Тервиллиджер, и изготовить этот чокнутый амулет. Мне удалось собрать большинство необходимых ингредиентов и наряду с согласованием преподавателя биологии, мисс Тервиллиджер обеспечила мне доступ в химические лаборатории. В это время там никого не бывало, что давало мне возможность, сделать это не привлекая лишнего внимания.

Как мы и отметили, инструкции были очень подробными, и на мой взгляд, даже излишне. Не достаточно было, просто нарезать листья крапивы. В инструкции говорилось, что они должны «потомиться один час», в течении которого мне полагалось произносить над ними «я наполняю вас пламенем» каждые десять минут. Так же следовало прокипятить агат, чтобы «нагреть его до нужной температуры». Остальные инструкции были в том же духе, и я знала, что у Мисс Тервиллиджер не было возможности узнать, в точности ли я следую всем инструкциям, особенно по поводу напевания заклинаний. Тем не менее, главной целью этого мероприятия было составить отчет о том, как это было у древних практиков. Так что я досконально следовала всем инструкциям. Но сконцентрироваться, чтобы правильно выполнить все этапы было довольно непросто, так что вскоре я отключилась от всего окружающего и перестала замечать все, кроме заклинания.

Закончив, спустя два часа, я удивилась, насколько это меня утомило. Полученный результат, казалось, не стоил затраченной на него энергии. В итоге у меня получился шелковый кисет,[32] перевязанный кожаным ремешком, с начинкой из листьев и камней. Я подобрала его вместе со своими заметками и пошла в общежитие, с намерением составить отчет для мисс Тервиллиджер, чтобы наконец-то покончить с этим заданием. Добравшись до своей комнаты, у меня перехватило дыхание, когда я увидела свою дверь. Кто-то взял красную краску и нарисовал клыкастую летучую мышь во всю дверь. Выше рисунка огромными готическими буквами красовалась надпись: ВАМПИРША

Ударившись в панику, я ворвалась в комнату. Джил была там, вместе с миссис Уизерс и другим преподавателем, которого я не знала. Они обыскивали все наши вещи. Я застыла в недоумении.

— Что происходит? — спросила я.

Джил качала головой, с подавленным лицом и ничего не могла ответить. Очевидно, я подоспела уже к концу обыска, потому что миссис Уизерс и ее помощник почти тут же закончили и направились к двери. Я обрадовалась, что сегодня прихватила свои алхимические причиндалы с собой в лабораторию. В комплекте было несколько имеющих вес инструментов, которые могли мне понадобиться. И я определенно не хотела бы объясняться перед комендантом общежития, почему у меня храниться целый набор химикатов.

— И так, — серьезно произнесла миссис Уизерс. — Здесь, кажется, ничего нет, но позже я могу нагрянуть с новой проверкой, так, что без глупостей. У вас и так уже достаточно проблем, не надо добавлять еще и обвинения. — Она вздохнула и кивнула головой в сторону Джил. — Вы меня очень разочаровали мисс Мелроуз.

Джил побледнела.

— Говорю же вам, это какая-то ошибка!

— Будем надеяться, — зловеще проговорила миссис Уизерс. — Будем надеяться. Я была бы не прочь заставить вас отчищать это безобразие на вашей двери, но в свете того, что у меня нет доказательств… что ж, я распоряжусь, чтобы завтра об этом позаботился служащий.

Как только нас покинули гости, я немедленно потребовала:

— Что случилось?

Джил рухнула спиной на свою кровать и простонала:

— Лорел случилась.

Я села.

— Объясни.

— Ну, я обратилась в библиотеку, спросить есть ли у них ежегодник, тот в котором можно узнать про Келли Хейз? Выяснилось, что естественно он у них имеется, но он числится за кружком журналистов, подготавливающих юбилейный выпуск про Амбервуд. И ты никогда не угадаешь, кто стоит во главе этого кружка: Лорел.

— Ты права, — согласилась я. — Ни за что бы не догадалась. Разве она не на первом курсе английского? — Лорел выглядела старше.

— Ага.

— Видимо, всем нужны внеклассные занятия, — пробормотала я.

Джил кивнула.

— В любом случае, мисс Умани была у себя в кабинете, так что я пошла, спросить ее, можно ли мне вступить в кружок кройки и шитья, и работать на Лию. Она была очень этим взволнована и сказала, что вполне возможно.

— Ну, хоть что-то, — осторожно сказала я, до сих пор не понимая, как это связано с порчей нашей двери и обыском в комнате.

— Когда я возвращалась, то наткнулась в коридоре на Лорел. И решила рискнуть… подойти к ней и сказать: «Я знаю, что в прошлом у нас были разногласия, но мне действительно нужна кое-какая помощь». Потом я объяснила, что мне нужен ежегодник, и спросила, могу ли я позаимствовать его, на один вечер, и что я его сразу же верну обратно.

На это, мне нечего было сказать. Со стороны Джил, это был определенно храбрый и благородный поступок, особенно после того как я призывала ее быть терпимее к Лорел. К сожалению, я не была уверена, что в ответ Лорел поведет себя как взрослый и разумный человек. И оказалась права.

— Она послала меня на х… в общем, очень недвусмысленными выражениями, довела до сведения, что мне ни за что не получить этот ежегодник. — Джил нахмурилась. — Потом она сказала мне еще пару ласковых. Тогда я обозвала ее чокнутой сучкой. Наверное, мне не следовало так говорить, но она это заслужила! Так что она побежала к миссис Уизерс с бутылкой… я не знаю чего. Думаю, это был малиновый шнапс. Она утверждала, что я ей его продала и у меня в комнате есть еще. Миссис Уизерс решила не наказывать меня без неопровержимых доказательств, но после обвинений в похмелье миссис Чанг в первый учебный день, миссис Уизерс решила, что это достаточное основание для обыска моей комнаты.

Я в полном недоумении отрицательно покачала головой, с клокотавшей в груди яростью.

— Для такого элитного, престижного места — эта школа, несомненно, слишком быстро реагирует на любые обвинения! Я про то, что они верят всему, кто бы и что бы о тебе ни говорил. И где краска, которой это написали?

В ее глазах от досады блеснули слезы.

— О-о, конечно у Лорел или у кого-то из ее свиты. Это сделали в то время когда Лорел разговаривала с миссис Уизерс, так что, конечно же у нее есть алиби. Ты ведь не думаешь… не думаешь, что кто-то о чем-то догадывается? Ты раньше говорила, что они просто шутят… и люди не верят в то, что мы существуем… верно?

— Верно, — на автомате ответила я.

Но я задавалась вопросом. Начиная с того телефонного звонка моего отца, когда он упомянул, что среди подозреваемых есть люди, которых было не заставить молчать, и я задумалась не рано ли вычеркнула Лорел из списка подозреваемых. «Может кто-то надоумил ее так жестоко пошутить? Или же она была одним из тех людей, кто догадывался о существовании вампиров, и могла наделать из этого много шума?» Я сомневалась, что кто-то ей поверит, но мы не могли рисковать, привлекая внимание кого бы то ни было.

«Возможно ли, чтобы она на самом деле думала, что Джил — вампир?»

Несчастное выражение лица Джил становилось сердитым.

— Может мне что-нибудь сделать с Лорел? Есть много способов ей отомстить, не замораживая при этом воду.

— Нет, — быстро сказала я. — Не опускайся до этого. Месть это мелочно, и ты выше этого. — К тому же, мало ли, если произойдет еще что-нибудь сверхъестественное, Лорел может подумать, что ее подколки оказывают больший эффект, чем это есть на самом деле.

Джил грустно мне улыбнулась.

— Ты продолжаешь твердить об этом, но на самом деле не думаешь, что она должна так легко отделаться?

О да. Разумеется, я так не думала. Это зашло уже слишком далеко, и я была не права, пустив все на самотек. Джил верно подметила, что были и другие способы мести. Зато, я была права, что месть это мелочно и Джил не должна себя этим пятнать. Поэтому этим займусь я.

— Я позабочусь об этом, — сказала я ей. — Обращусь к Алхимикам, чтобы они написали жалобу от имени наших родителей.

Она посмотрела на меня с сомнением.

— Ты думаешь, что это ее остановит?

— Уверена, — сказала я. Потому что жалоба была дополнительной мерой. Я взглянула на время, было уже слишком поздно возвращаться в лабораторию. «Не велика беда». Я просто завела будильник на «пораньше», намереваясь забежать туда до начала занятий.

Собираясь провести еще один эксперимент, где Лорел будет моей подопытной свинкой.