Ласковый зверь

Глава 17

Уже прошло несколько дней, после тех страшных видений, что показали мне невиданный Мир и жизнь в нем таких необычных людей с такими разными судьбами. Только вот одно объединяло эту реальность и вымысел и там и здесь была война. Кажется, что сколько бы не шло времени и о каком бы месте не шла речь, всегда люди были готовы обнажить мечи и сражаться.

Я никак не могу отпустить из мыслей Лили, ее светлый образ стоит прямо перед глазами, и я откровенно скучаю по ней той. А еще Ричард… да, он вызывает во мне бурю не самый приятных эмоций, да, все они болезненные и словной рой диких ос жалят меня при каждой мысли о нем, но и по нему я очень скучаю…

После ночи в лачуге пастуха мужчина больше не приходит ко мне в видениях, я бы хотела увидеть его хотя бы во снах, но кажется его образ окончательно растворился пеплом в сознание.

Он плохой убеждаю себя, но продолжаю скучать… он приносит только страдания, но и эта мысль не помогает… он не умеют любить. Черт! Но разговаривать-то умеет! Мне бы хотя бы поговорить с ним или помолчать, но его больше нет.

Всегда очень расстраиваюсь впадая в эти раздумья, но теперь у меня всегда под рукой находится лекарство. Странно, но мой важный лев, после нашего небольшое путешествия в горы буквально не отходит от меня, он следует за мной попятам, как привязанный.

Когда я собираю яблоки в саду, когда поливаю цветы, когда кормлю других животных, лев всегда рядом. И нет, это не то, как раньше, он не сидит или лежит поблизости, он находится все время на расстояние вытянутой рукой провоцируя меня тем самым то и дело отвлекаться и гладить его.

А еще он стал слишком послушным, он ест кашу, принимает лекарства, которые я раньше буквально впихивала через зубы, он дает себя мыть и разговаривает со мной взглядом, только вот я никак не пойму, о чем лев пытается вести беседы.

Сегодня один из таких дней, пока я обрезаю колючие ветки сильно разросшегося крыжовника, лев лежит у моих ног, и я боюсь сделать лишнее движение. Если честно так работать не очень удобно, но я не хочу просить его уйти, вдруг еще обидеться.

Наклоняюсь и хочу достать большими садовыми ножницами до основания толстой сухой старой ветки, но та никак не поддается и в самый неподходящий момент острые иголки куста больно царапают кожу и дернув резко руку на себя замечаю, что с руки слетел мамин гранатовый браслет, который является нашей фамильной драгоценностью.

Я буквально бледнею от ужаса потери и тянусь рукой за ним, но никак не могу достать, он упал вниз к самым корням. Тороплюсь и сильно нервничаю, поэтому я не могу придумать ничего лучше, как поднять подол платья, повыше, так чтобы иглы не цепляли ткань и ногой дотянутся до украшения, чтобы подвинуть его чуть ближе к себе.

Видно плохо, густые листья мешают, но кажется подошвой ботиночка я нащупываю его и вдруг что-то больно колит в щиколотку. Настолько, что взываю от боли и вынимаю ногу с криком из куста:

— Ааааа… что это? — от этого неуклюжего движения я упала на траву и теперь сидя рассматриваю большое красное пятно, которое пульсирует болью, и два небольших прокола, а еще замечаю тонкий длинный хвост змеи, быстро уползающий от меня в кусты пионов.

— Ааааа… так это змея меня цапнула, что же делать? Надеюсь она не ядовитая… — стону я и ищу глазами тетушку по саду, а потом вспоминаю, что она должна была отлучится к соседям. Красное пятно на ноге продолжает увеличиваться в размерах, а я совсем не знаю, что делать, поэтому решаю отползи домой чтобы там хоть как-то помочь себе.

— Стой! Не двигайся! — командует грозно лев с рычащими нотками в голосе, Л-Е-В… — Если мышцы будут двигаться яд будет распространятся быстрее, — продолжает свою мысль лев… О, нет, ну этого же не может быть? Неужели яд так быстро подействовал… я уже настолько привыкла к переменам в сознание, но это что-то новенькое…

— Мамочка… — стону я и подозреваю, что, наверное, это опять галлюцинации, но теперь от яда змеи. Проклятье, да, я так окончательно сойду с ума, думаю мне недолго осталось. Поэтому решаю не поддаваться помутнению рассудка и продолжаю на руках отползать в сторону дома ото льва.

— Лианела, я заметил ты часто вспоминаешь о матери. Так сильно боишься её или скучаешь? — спрашивает будничным тоном лев. Ну все кажется меня не спасти.

— Боюсь… — прикладываю руку ко лбу, но жара нет, что же со мной.

— А какого больше меня или её? — спрашивает лев гипнотизируя своим взглядом.

— Ну… думаю, что ее все же больше… — и только хочу продолжить это унизительное движение с целью спасения своей драгоценной жизни, как лев подойдя ближе спрашивает.

— И что я непонятного сказал, когда попросил не двигаться?

— Всё… — он что сам правда не понимает или ему-то кажется нормальным, то что вообще говорит.

— Что все? — лев слишком по-человечески вскидывает пушистую бровь, а у меня голова идет кругом, — Лианела, послушай, змеиный яд распространяется быстро позволь мне помочь пока не поздно.

— Как? — спрашиваю потому что у меня есть только один вариант, в котором он благородно меня добивает, прекращая мои мучения.

— Просто доверься мне.

Но, говорящий лев не дожидается моего согласия и мягко кладет левую лапу на коленку, а сам наклонив голову начинает вылизывать место укуса змеи. Я даже не знаю в этот момент, откуда беру силы не потерять сознание от всего происходящего, просто наблюдаю за тем, как большой, влажный шершавый язык касается кожи. В месте укуса она такая горячая и влажное прикосновение облегчает боль.

— Что ты делаешь?! Ты сломаешь мне ногу, убери лапу, — надавливаю руками на шею зверю, чтобы сдвинуть его с себя, но ничего не выходит.

— Я пережал вены, чтобы остатки яда не пошли выше по крови, а сам сейчас его забираю. У моей слюны есть особое свойство она может залечить раны.

— Фуууу…

— Лианела, вообще-то я ожидал благодарности, а не пренебрежение в своей адрес и потом это всего лишь особенность моего организма и не более того. Тебе, как лекарю не стоит так бурно реагировать. — лев меня пытается пристыдит и него получается.

— Прости, ты прав! Но, ты же ведь разговариваешь на самом деле? По-настоящему? Это ведь не моя больная фантазия? Скажи пожалуйста, что я не схожу с ума, очень не хочется возвращаться к матушке безумной. Она меня уничтожит, а потом и поместье и думаю от ее гнева не уцелеет даже эта деревня, но больше достанется тетушке Аде, — потираю пальцами виски.

— Да, я разговариваю, и ты абсолютно нормальная.

— Правда?! В таких обстоятельствах, это звучит даже больше чем комплимент! Но, как так вышло? Почему ты умеешь говорить и почему до этого молчал? Хм, вот какаду тоже умеет разговаривать, но конечно не так многословно, как ты… а, что если вообще каждое животное можно научить разговорить… Тогда в чем твой секрет?

— Лианела, во-первых, я не животное, — правда, а кто же он, смотрю на него удивленно и не понимаю ноток обиды в этом рычащем голосе, — Во-вторых, не нужно сравнивать меня с какими-то птицами, а в-третьих, секрет действительно есть, и я надеюсь ты сохранишь его. Все дело в том, что я не из этого места.

— Что ты имеешь в виду под местом? Эту деревню или часть Империи?

— Лианела, — и чего он так часто называет меня по имени, нравится оно что ли ему, — я прибыл из другого Мира, то место называется Этерия, и от Империи ее отделяют два океана подряд.

— Правда… — это все что я могу сказать, потому что столько вопросов в моей голове, но они не могут выстроится в очереди, а толкают локтями друг друга перед выходом не давая пройти никому вперед. Настоящая стычка в голове. А еще и говорящий лев с секретом.

— Да, правда и я закончил, — говорит лев и садится, обвивая хвостом лапы, а я смотрю на свою ногу и не вижу больше красного пятна и даже проколы от зубов змеи исчезли! Чудо! Но, интересно другое, сколько я еще смогу выдержать потрясений…

— Лиа! Лиа! Где ты? — слышу знакомы голос Стефана, доносящийся от калитки и зачем он пришел так не вовремя.

— А это еще кто? — спрашивает высокомерно лев, а я подскакиваю к нему и обхватив массивную голову руками закрываю ему рот и шепчу на ушко.

— Прошу тебя, пусть мое безумие, ой, нет, точнее твоя способность говорить пока будет тайной, ладно? Никто не должен об этом узнать, понимаешь?

— Я понимаю лишь одно, что не намерен с кем-то еще разговаривать.

— Вот и славно.

— Ты не ответила кто он? Вы привели в поместье очередного вора лошадей, что ищет легкой наживы у двух одиноких женщин? — лев возмущенно отводит взгляд в сторону.

— Нет, конечно, ты все не так…

Договорить я не успеваю, потому что кто-то резко дергает меня за плечо отрывая от льва в сторону. Я оборачиваюсь и вижу Стефана с кинжалом в руке, который он направил на льва оценивающего противника с безразличием. Боже, какая же абсурдная ситуация!!!

— Стефан, положи оружие, что ты делаешь? — встаю на ноги и пытаюсь успокоить еще одного сумасшедшего, который видимо ищет смерти пытаясь напасть на льва.

— Лиа, не подходи, я защищу тебя! — грозно и храбро отвечает юноша, выпячивая грудь вперед.

— Спасибо, а кто же защитит тебя ото льва? — тихим голосом пытаюсь призвать к разуму отважного война, не разу, не побывавшего в сражение.

— Я смогу постоять за себя и за тебя! — он зачем-то делает еще неуверенный шаг на встречу к спокойно сидящему льву, но видимо от такой близости терпение льва заканчивает, и он скалится, а я, прижимая палец к губам, предупреждая льва, чтобы тот ненароком не начал разговаривать.

— Стефан, прекрати пожалуйста, меня не нужно защищать, это наш домашний лев, он живет с нами, его зовут Великий или можно еще Великан, — лев неоднозначно фыркает, но он ведь не успел представится, что ему в таком случае может не нравится. Думаю, там откуда он родом у него было имя. Подкравшись к юноше ближе аккуратно забираю кинжал из рук и наконец-то выдыхаю.

— Лиа, но почему с вами живет такое странное животное?

— Потому что мы помогает всем животным и не важно насколько они странные. Хотя лев самый обычный.

— Ну-да, ну-да, — Стефан рассматривает белоснежного льва теперь под другим углом и кажется успокаивается.

— Так зачем ты пришел?

— Я слышал, что вам с тетушкой нужны помощники в поместье, а я как раз до конца лета свободен, поэтому пришел помогать и готов к любым работам.

— Как интересно, а тетушка об этом знает?

— Конечно, я предложил помощь, и она с радостью приняла, — ну да, я даже догадываюсь, что ее с подвигло на это, вероятно, что мы подружились, потому что я плохо представляю себе этого начищенного до блеска аристократа чистящим конюшни, — А, еще я привез из города цветочные пирожные, только оставил их в карете, сейчас принесу.

— Цветочные? Те самые из лепестков роз? — оооо, я помню их божественно нежный вкус и сладость.

— Да, это именно они, подожди, сейчас я принесу.

— Я против его компании, — заявляет безапелляционно лев. К такому повороту событий я не была готова.

— Что прости?!

— Он мне не нравится, пусть уходит.

— Он не может уйти, хотя бы потому что только пришел и тем более Ада дала свое добро.

— А может быть все дело в пирожных? — с прищуром замечает лев и откуда он такой догадливый только взялся, — Лианела, почему он обращается к тебе так не почтительно и сокращает твое имя? Это недопустимо ты из знатного рода.

— Он тоже и потом мы ровесники. Я сама ему разрешила.

— Я буду следить за вами и не отойду ни на шаг. И прикажи ему называть тебя полным именем. Неформально будет общаться с родными у себя дома, а здесь щенок в гостях. — ничего себе вот это нрав! Только успел заговорить, а уже столько прав предъявляет. Да уж характер у него не сахар, лучше было, когда он молчал, точнее безопаснее, но теперь видимо его не остановить.

— Ты злишься из-за ножа? Прости, он не хотел, думаю очень сильно испугался, ты же лев.

— Именно потому что я лев, ему не стоит при мне доставать нож, но нет я не злюсь, просто он мне не нравится.

— Давай дадим ему шанс и узнаем получше тогда, и будем делать выводы.

— Хм, Лианела, а получше это как? Изнутри? Так ты кажется говорила тому подлецу Гансу.

— Ничего себе, а ты оказывается злопамятный, нужно будет запомнить. И почему раньше не говорил?

— Не считал нужны, — нашу словесную перепалку прерывает радостный возглас Стефана, который неся в руках перед собой бумажную коробочку, перевязанную розовой ленточкой.

— Лиа, а вот и пирожные!

— Здорово, дождёмся тетушку и пойдем в дом пить чай. — уединятся вдвоем просто не прилично не замужней девушке с мужчиной, поэтому я напоминаю правила приличия Стефану, если тот вдруг забыл.

— Конечно! А что лев пойдет с нами? — юноша как-то странно косится на льва, словно с пренебрежение, а я уже вижу, как зверь хочет открыть пасть и поэтому успеваю перебить его.

— Разумеется, он практически член семьи, — вспоминаю слова льва, про то, что он будет следить за нами и понимаю, что другого выхода нет. Осталось все это как-то объяснить Аде, скрывать от нее способность льва не имеет никакого смысла. Интересно, только, как она отреагирует.

Раньше я вот думала, что живу скучной аристократической жизнью, но теперь боюсь мне не пережить всего этого свалившегося на меня веселья.