Лжешь или любишь?..

ГЛАВА ПЯТАЯ

Лия пошевелилась на кровати, когда лучи солнца озарили горизонт. Удивившись неожиданной тяжести, которая придавила ее ноги, она повернула голову и оказалась лицом к лицу с Хантером — со спящим Хантером. В ту же секунду она окончательно проснулась. Быстренько оглядевшись по сторонам, она поняла, что подозрения подтверждаются. Выходит, ей это не приснилось. Она снова в спальне главы семейства.

Лия смутно припомнила, что Хантер зашел в ее прежнюю комнату, где она задремала на покрывале, прижав к груди подушку. Он осторожно взял подушку из ее рук и, услышав сонный протест Лии, резко возразил.

— Жена, мы спим вместе. — Не говоря больше ни слова, он поднял ее и принес в свою спальню. Она не сопротивлялась. Напротив, она обвила его шею руками и прижалась к его груди, чувствуя себя в полной безопасности, словно так и должно быть, словно они и не расставались.

Когда он опустил ее на кровать, Лия почувствовала слабое благоухание цветочных лепестков, сменившееся более ощутимым, мускусным ароматом, когда Хантер лег рядом. Все, что она могла припомнить за этим, — восхитительное тепло и покой, охватившие ее, умиротворяющее блаженство, мир в душе и сердце, когда Хантер заключил ее в объятия сильных рук и мускулистых ног.

Сейчас она снова взглянула на него, с неожиданным любопытством рассматривая его черты. Даже во сне он выглядел сильным и властным, а отросшая за ночь щетина лишь подчеркивала впечатление опасности и мужского превосходства, исходившее от него. Простыня закрывала его тело лишь до пояса, и Лия жадно рассматривала широкую грудь с пластинами тугих мускулов. Возможно, он спал обнаженным, однако у Лии не хватило храбрости приподнять простыню и проверить.

Восемь лет назад, когда они любили друг друга, им ни разу не выпадала счастливая возможность провести ночь в объятиях друг друга. Когда-то давно их любовь каждый раз была краткой и столь страстной, что, казалось, сами небеса содрогались над ними в упоительной сладости экстаза, и эти мгновения запомнились Лии как самое замечательное переживание всей ее жизни. Однако то счастье состояло также в постоянном беспокойстве и волнении, в необходимости то и дело ускользать от подозрительных взглядов отца, бабули и остальных обитателей ранчо.

Лия не могла не заметить, какую шутку сыграла с ними судьба, вновь сведя их дороги, какая жестокая ирония таилась в их теперешнем положении. Много лет назад она готова была отдать все что угодно за возможность провести ночь с Хантером. За шанс хоть однажды в жизни встретить рассвет в сладком плену его рук. И вот теперь, когда самое сокровенное из ее желаний наконец исполнилось, все, что Лия испытывала, — лишь мрачное предчувствие, испуг и непреодолимое желание сбежать, пока Хантер не проснулся.

Очень осторожно она освободила ноги и собралась соскользнуть с кровати. И лишь в эту секунду увидела, что Хантер подмял под себя широкий подол ее ночной сорочки, а его пальцы до сих пор сжимают ее волосы, как будто и во сне он не в силах расстаться с ней. Лия принялась осторожно вытягивать из-под него свою сорочку и аккуратно разжимать его пальцы, освобождая пряди золотистых волос. Собрав наконец у колен широкий подол сорочки, она на цыпочках выбралась из спальни.

На минутку забежав в кухню, Лия прихватила яблоко и горсть колотого сахара, а затем выскочила наружу и наконец-то почувствовала себя свободной. По усеянной каплями росы траве она добежала до забора, ограждавшего южное пастбище, наслаждаясь тем, что ветер ласково прикасается к ее коже, заставляя волосы развеваться, подобно длинным, почти прозрачным струям тумана. Свистнув, она позвала Фантазера и задумалась, сможет ли она когда-нибудь приручить столь дикое и капризное животное.

Фантазер не заставил себя ждать и примчался через все пастбище. Его черная шерсть показалась ей особенно блестящей на фоне васильково-синего неба. Лия опустила яблоко и кусочки сахара в подол рубашки, а затем вскарабкалась на изгородь и присела на самом верху, чувствуя под собой колкую древесину.

Фантазер, танцуя, подошел ближе и жадно захрустел яблоком, которое она ему предложила. Покончив с угощением, он принялся несильно толкать ее мордой в плечо, пока она не сжалилась и не протянула ему сахар. Мускулы его подрагивали, голова была слегка наклонена набок, словно он милостиво позволял ей почесать и погладить его лоснящуюся шерсть. Лия ласково заговорила с ним, почесывая его холку и радуясь, что конь, похоже, начинает ей доверять.

— Черт возьми, чем это ты занимаешься?

Лия не знала, кто напугался больше — она сама или же Фантазер. Шарахнувшись от изгороди, конь отпрыгнул в сторону, да так неожиданно, что она чуть не слетела с перекладины. Непроизвольно вскрикнув, она вынуждена была соскочить на землю прямо перед Хантером, но так неудачно, что подол рубашки зацепился за плохо забитый гвоздь. Лия нетерпеливо дернула и поморщилась, услышав треск рвущейся ткани.

Повернувшись к Хантеру, она яростно уставилась на него, вернее, на его широкие плечи, так как не решалась посмотреть ему в глаза.

— Черт возьми тебя, Хантер! Это ты во всем виноват. Что ты себе вообразил, если подкрадываешься ко мне подобным образом?

В ответ он скрестил руки на груди и иронически поднял бровь.

— Подкрадываюсь?

— Да, подкрадываешься! До смерти перепугал и Фантазера, и меня. — Лия встряхнула подол рубашки, приподнимая влажную от росы ткань. Обернувшись через плечо, она попыталась посмотреть, где рубашка порвалась. Увидев дырку, она с отвращением пробормотала: — Ты только посмотри, какая дырища.

— Я и смотрю.

Веселье, прозвучавшее в его голосе, заставило Лию резко вскинуть голову. Глаза его были устремлены вовсе не на материю, а на нее. Она неожиданно догадалась. Солнце светило ей в спину, и тонкий батист казался совершенно прозрачным. А Хантер, засунув большие пальцы за ремень, наслаждался редкостным зрелищем.

— Бывают минуты, Хантер Прайд, когда мне кажется, что я просто ненавижу вас, — свирепо проговорила Лия. Высказавшись подобным образом, она гордо собрала рубашку у колен и направилась по траве прочь. Однако ей не удалось уйти далеко.

Двумя быстрыми шагами Хантер догнал ее и подхватил на руки.

— Можешь ненавидеть меня, сколько твоей душе угодно, жена. Мне все равно, и от этого ничего не изменится. Чем скорее ты это поймешь, тем лучше для тебя же самой.

Лия яростно вскрикнула и принялась колотить его по плечам, но от этого лишь сильнее запуталась в складках отсыревшего батиста. Волосы ее, казалось, обрели свободу и начали лезть в глаза, еще больше затрудняя ее движения, обвиваясь вокруг ее рук и плеч спутанной массой золотистых локонов. Лия перестала сопротивляться, решив прибегнуть к острому языку.

— Ты меня не проведешь. Может быть, ты женился на мне лишь потому, что иначе тебе было бы не заполучить ранчо, но это еще не означает, что ты выиграл. Я никогда, ни за что не уступлю тебе.

— Правда? — Сардоническая улыбка тронула уголки его губ, и в глазах появился веселый огонек. — Посмотрим.

Ей надо убедить его! Ей отчаянно надо убедить саму себя!

— Ты не выиграешь, Хантер. Я этого не допущу!

— Сколько страсти… И сколько энергии… — пробормотал он, крепче сжимая ее в объятиях. — И все это тратится впустую. Почему бы нам не пойти в дом и не направить эту драгоценную энергию на куда более приятное дело?

Она оцепенела, быстро сообразив, о чем он говорит, и еще быстрее начала возражать:

— Ты же обещал. Ты обещал подождать, пока я не буду готова. А я еще не готова.

— В самом деле? — Рот его снова искривила улыбка, а в черных глазах появился ироничный блеск. — Послушай меня, жена. Мне потребуется совсем немного, чтобы нарушить это обещание. И если это произойдет, тебе не придется жаловаться, можешь мне поверить.

Не говоря больше ни слова, он понес ее в дом. В первой же комнате он резко опустил ее, и Лия была вынуждена судорожно уцепиться за него, пытаясь удержаться на ногах. Под ее дрожащими пальцами его мускулы казались твердыми, как булыжники, а широкие плечи, подобно стене, преграждали ей путь к отступлению.

— Хантер, отпусти меня, — прошептала она, и эти простые слова прозвучали словно жалобная мольба. Она не смела поднять на него глаза, не смела увидеть желание и страсть, которые, как она догадывалась, горели сейчас в его взгляде. Стоит ей хоть раз посмотреть на него, и она уже не сможет подняться по этой лестнице одна.

— Ни в коем случае. — Неожиданно он резко, почти жестоко поцеловал ее. Когда же наконец ему было угодно отпустить ее, она уставилась на него широко открытыми, полными страдания глазами. Ей не хотелось, чтобы он прикасался к ней, целовал ее, помогал ей снова стать самой собой и вернуться к жизни. Ей не хотелось вновь испытывать любовь и вновь страдать, так как она слишком хорошо знала, что любовь к нему заставит ее снова чувствовать боль.

Однако Лия подозревала, что Хантеру нет дела до ее чувств, ему все равно, что он заставляет ее страдать. Ведь он преследует свою цель. И она — просто один из пунктов в списке дел, незначительная деталь, на которую он обратит внимание, когда ему нечем будет заняться.

Он подцепил пальцем ворот ее ночной рубашки и заставил ее сделать шаг вперед.

— Вчера вечером я тебя предупредил. Я не собираюсь ждать до скончания века. Стоит мне еще раз поймать тебя, когда тебе вздумается разгуливать по округе в таком виде, — и я за себя не отвечаю. Слышишь меня?

Лия вырвала ворот рубашки из его сильных пальцев, но не раньше, чем оказался разорванным еще один шов. Она сжала зубы.

— Можешь не беспокоиться, — пробормотала она, прихватывая одной рукой ворот, а другой — влажный подол. — Как только я поднимусь к себе, я ее выкину.

Уголки его губ приподнялись в улыбке, и он протянул руку, выпутывая из ее волос лепесток цветка.

— Можешь выкинуть и все остальные, раз уж тебе пришло в голову этим заняться. Они тебе больше не понадобятся… уже очень скоро. — Не успела Лия возмутиться, как он скомандовал: — Быстренько беги наверх и оденься. Сегодня утром я собираюсь осмотреть ранчо. Отъезжаю через пять минут — с тобой… или же без тебя.

Лия постаралась не терять времени даром. Быстренько натянув джинсы и яркую футболку, она сунула ноги в башмаки. Торопясь, она не стала расчесывать волосы, а заплела их в косу, затем схватила с вешалки широкополую шляпу и побежала вниз. Надо будет выкроить время и перенести все вещи в комнату, которую она теперь занимает с Хантером. Но еще успеется! Впереди долгие недели. Месяцы. Она прикусила нижнюю губу. Может быть, даже годы.

Хантер был в конюшне и седлал лошадей. Он передал Лии бумажный пакет.

— Вот, возьми. Мне подумалось, ты, наверное, хочешь есть.

— Спасибо. Хочу, и очень. — Заглянув в пакет, она увидела полдюжины булочек с яблоками и корицей, которые испекла для них Инес. — Наверняка ты не додумался прихватить кофе.

— Термос у меня в седельной сумке. Так что угощайся. — Он потуже затянул подпругу и бросил взгляд на Лию. — Я перевел кобылу с растянутым сухожилием в другое стоило. С этой стороны конюшня протекает. Похоже, нам нужна новая крыша.

Лия откусила кусок булочки.

— Я пошлю Патрика и пару работников починить ее, — сказала она и глотнула кофе.

— Нет. — Хантер надвинул шляпу на лоб. — Я сказал, что конюшне нужна новая крыша.

Лия вздохнула, завинтила крышечку термоса и засунула и его, и пакет с булочками обратно в седельную сумку.

— Это как раз одно из супружеских испытаний, верно?

— Как это?

— Ты же меня отлично понял. Испытание. Ты говоришь, что нам нужна новая крыша. А я говорю, что не нужна. Ты говоришь, что теперь тут командуешь только ты, а потому у нас будет новая крыша. А я скажу, что мы не можем себе это позволить. А ты скажешь, что, даже если ближайшие месяц-другой нам придется питаться грязью, у нас все равно будет новая крыша. И если я скажу еще что-нибудь, ты примешься напоминать мне, что, выходя за тебя замуж, я обещала, что буду делать то-то и то-то, и что я согласилась, чтобы командовал теперь только ты, и лишь твое слово что-нибудь тут значит. Ну как, похоже на то, что сейчас произойдет?

Он кивнул, и в глазах его мелькнул веселый огонек.

— Пожалуй, да. Я рад, что ты так хорошо меня понимаешь. — Он бросил ей ярко-желтый плащ-дождевик. — Вот, возьми. Если верить прогнозу погоды, будет дождь.

— Хантер, мы действительно не можем себе позволить новую крышу. — Лия скатала плащ и привязала его к своему седлу. — Если бы у нас были на это деньги, я бы распорядилась покрыть конюшню заново еще прошлой весной, или позапрошлой, или даже позапозапрошлой.

— У нас будет новая крыша. — Хантер вскочил в седло. — Хотя, если от этого тебе станет легче, тебе не придется ближайший месяц питаться одной грязью.

Мгновение поколебавшись, Лия последовала его примеру и забралась в седло.

— Не придется?

— Вот именно. Может, только в ближайшую неделю. — Он прицокнул языком, пуская лошадь легким галопом.

Они провели все утро, осматривая восточную часть хозяйства Хэмптонов, и Лия постепенно начала смотреть на свое ранчо глазами Хантера. И то, что она видела, ей совсем не нравилось. Повсюду были следы заброшенности и запустения. Проволока на верху изгородей провисала. Сторожки на окраине пастбищ требовали основательного ремонта, а кое-где и совсем развалились. Попадались животные, у которых, судя по всему, были глисты, а большинство осмотренных ими телят не были ни привиты, ни заклеймены.

На юго-восточном краю ранчо Хантер остановился у неширокого ручья и спешился.

— Чем, черт побери, занимаются твои работники, Лия? — поинтересовался он с едва скрываемым недовольством в голосе. — Если они умудрились запустить хозяйство до такого состояния, им просто нет прощения.

— У нас было туговато с деньгами, — защищаясь, возразила ему Лия. — Кроме того, у меня не так уж много людей.

— Тогда позволь сказать тебе вот что. Эти люди у тебя больше не работают, и точка. По крайней мере мне кажется, они и пальцем о палец не умеют ударить.

— Из того, что мы видели, они ни в чем не виноваты. Это моя вина, — заявила Лия, стараясь не смотреть ему в глаза. — В последнее время у меня не очень-то получалось следить за тем, как идут дела.

Хантер покачал головой.

— Не пойдет, Лия. Любой ковбой, Честно зарабатывающий свой хлеб, должен был сделать всю эту работу.

— Ты же сам сказал, что не станешь никого увольнять, пока мои люди не смогут тебе доказать, что они способны хорошо работать, — сказала Лия, прибегая к иной тактике. — Я понимаю, все выглядит просто ужасно, но дай же нам шанс. Скажи нам, что, по твоему мнению, необходимо сделать, и мы все сделаем.

Хантер снял с рук перчатки и засунул их за пояс.

— Я хочу, чтобы ты слезла с лошади, села рядом со мной и спокойно обсудила положение дел. Так или иначе, но мы должны прийти к соглашению, и мне кажется, сейчас для этого самое подходящее время, не говоря уж о месте.

Лия все же не соглашалась.

— Если мы усядемся прямо под этой орешиной, потом не оберешься клещей.

Он снял шляпу и принялся стряхивать с ее полей пыль.

— Так и случилось в прошлый раз?

Значит, он не забыл это место. Лия подозревала, что эта остановка здесь была скорее преднамеренной, чем случайной. Теперь она знала наверняка. Она торопливо прикрыла глаза. Как долго еще мне придется расплачиваться? — в отчаянии думала она. Когда же всему этому наступит конец?

— Пожалуй, я нашла одного или двух клещей, — призналась она наконец.

— Тогда я хорошенько осмотрю тебя вечером, — откликнулся Хантер. — На всякий случай.

— Очень тебе благодарна, — сухо ответила она. — Но я и сама справлюсь.

Он протянул ей руку.

— Слезай, Лия. Я привез тебя сюда вовсе не для того, чтобы в очередной раз обмениваться колкостями. Мне хотелось поговорить. А романтическую прогулку по тропинке воспоминаний мы прибережем для другого раза.

Неохотно повинуясь, Лия спешилась.

— И что же ты хочешь обсудить?

— Ремонт, который необходимо сделать, а также судьбу твоих работников, — кратко ответил он.

— Предлагаю начать с ремонтных работ, — проговорила она быстро. — Тебе удалось получить ту ссуду? Может быть, именно с помощью этого кредита ты собираешься заменить крышу конюшни?

— А также починить все сторожки, и как следует натянуть проволоку на изгородях, и увеличить поголовье стада. Да, о кредите можешь больше не волноваться — все в порядке, и у нас вполне хватит средств для того, чтобы вновь поставить ранчо на ноги. Однако дела тут идут так скверно отнюдь не потому, что уже давно не выполняется необходимый ремонт.

Состроив гримасу, Лия опустилась на траву, а затем немного подвинулась, чтобы и он мог присесть рядом.

— Похоже, пришло время поговорить о работниках?

— Именно о работниках. Перед тем как мы с тобой поженились, я встретился со всеми людьми, работающими у тебя.

Лия в упор посмотрела на него.

— Тебе отлично известно, почему я наняла именно их.

— Лия…

— Не говори больше ни слова, Хантер! Когда-нибудь ты все-таки должен выслушать меня, и сейчас говорить буду я. — Лия судорожно пыталась найти убедительные доводы, отчаянно желая защитить преданных ей помощников. — Ни один из моих работников не мог отыскать себе работу где-нибудь еще. Семейство Арройя, когда я нашла их, проживало в списанном железнодорожном вагоне. Ленни — инвалид-ветеран, который считает ниже своего достоинства сидеть и дожидаться подачек от правительства. Патрик рисковал жизнью, чтобы спасти ребенка, которого чуть не раздавил пьяный вдрызг водитель. При этом Патрику раздробило ногу. Спустя неделю он получил уведомление об увольнении, потому что концерн «Лион Энтерпрайзиз» не пожелал держать в своем штате работника, который, по их мнению, не мог трудиться в полную силу.

Хантер бросил на Лию быстрый взгляд.

— Так он работал в «Лион Энтерпрайзиз»?

— Он был старшим загонщиком на ранчо «Сёркл Пи». Теперь на его месте процветает Булл Джонс.

— А Патрик нашел работу у тебя.

— Я приняла их всех и дала им дом, — согласилась Лия. — Я дала им шанс начать новую жизнь. И именно благодаря этому они теперь в состоянии заработать себе на хлеб. Однако куда важнее то, что они теперь снова могут уважать себя. Да, их работа далеко не безупречна. Однако я могу тебя заверить, что это лучшее, на что они способны. Но если ты попросишь их о большем, они сделают все что угодно, если только это будет им по силам. Все дело в том, что работа здесь очень много значит для них. Они теперь — одна большая дружная семья. И даже не пытайся просить меня повернуться к этой семье спиной, потому что я никогда не смогу этого сделать.

Хантер устремил взгляд на пастбище.

— Ты всегда испытывала особую слабость к несчастненьким и пострадавшим всякого рода. Мне часто казалось, что именно поэтому ты связалась со мной.

— Это неправда! — Лия замолчала, испугавшись, что выскажется слишком неосторожно. Она никогда не считала Хантера пострадавшим или — еще хлеще! — несчастненьким, которому нужна помощь. Для нее он всегда был победителем, завоевателем, полным силы и решительности, человеком, который жил бурными страстями и неистовыми желаниями. Нет, ни разу в жизни она не думала о нем как о побежденном.

Губы его сжались — ведь он непозволительно близко подпустил ее к себе, чуть неожиданно не выдал себя.

— Все равно, это ничего не меняет. А факты таковы, что мы не можем управлять этим ранчо без квалифицированного персонала.

— Хантер, — начала умолять она, — будь справедлив, дай им шанс. Только шанс. Клянусь, что никогда ничего у тебя не стану просить.

На его лице появилось скептическое выражение.

— В самом деле?

— В самом деле, обещаю тебе. Спасение ранчо не имеет для меня никакого смысла, если вместе с ранчо я не в состоянии спасти моих людей.

Он посмотрел внимательно.

— Выходит, ты откажешься от ранчо, если перед тобой встанет выбор: сохранить всех работников или управлять ранчо так, чтобы оно начало приносить доход?

Лия помедлила, размышляя над его вопросом, и нахмурилась.

— Полагаю, что так оно и есть, — призналась она наконец. — В противном случае я бы мало чем отличалась от «Лион Энтерпрайзиз». Кроме того, если бы мне так захотелось походить на них, я бы уже сто лет назад продала ранчо.

— Ты воспринимаешь все так серьезно?

Она кивнула.

— Еще как серьезно.

Теперь пришла очередь Хантера размышлять. Прошло несколько минут, и он медленно кивнул.

— О'кей. Поступим по-твоему. Пока. Но я не могу дать никаких гарантий относительно будущего. Ты согласна?

— Похоже, ничего другого я от тебя не услышу, — пожав плечами, ответила Лия.

— Тогда почему бы теперь нам не отправиться к югу и не осмотреть ранчо с той стороны? После этого можно будет возвращаться.

— Я готова, — заявила Лия, радуясь, что добилась от него уступки. — Поехали.

Он покачал головой.

— Не так быстро. Прежде чем мы тронемся, я хотел бы получить кое-что. И сделать это можешь только ты.

— Что такое? — настороженно поинтересовалась Лия, и сам ее тон предостерег Хантера, что ей, скорее всего, придется не по душе любая его просьба.

— Я хочу, чтобы ты поцеловала меня.

— Что? — слабым голосом переспросила она.

— Ты прекрасно слышала. Я хочу поцелуя. Да, я готов ждать, пока ты не будешь в состоянии заняться чем-то более серьезным. Однако почему бы нам не поторопить желанный миг, если при этом мы можем воспользоваться маленькими радостями жизни? — Он смотрел на нее не отрываясь. — Давай же, Лия. Ведь я прошу не так уж много.

Она вынуждена была с ним согласиться. Сознательно, не давая себе возможности передумать, она наклонилась, опершись ладонями о его грудь. Подняв голову, Лия посмотрела ему в лицо, и его резкие черты показались ей столь же знакомыми, как и ее собственное отражение. Время почти не коснулось его лица, вернее, оно приобрело выражение силы, словно то, что было когда-то лишь обещанием, исполнилось и сбылось. Морщинки, незаметно разбежавшиеся по его лбу, лучиками разошедшиеся от глаз, говорили о том, что характер Хантера стал еще настойчивее и решительнее — так и должно быть с годами, приносящими исполнение давно задуманного.

Нежно прикасаясь к его подбородку, Лия осторожно провела ладонью по его щеке, словно заново открывая для себя четко очерченные контуры выдающихся скул. Как же давно все было… Сколько же времени миновало с тех пор… Очень медленно она погрузила пальцы в его иссиня-черные волосы, а затем слегка наклонила голову и легко, почти дразняще поцеловала его в губы. Честно говоря, она ждала, что вот сейчас он внезапно заключит ее в объятия, силой отнимая у нее то, чего он, по всей вероятности, так страстно желал. Однако Хантер оставался совершенно неподвижным, позволяя Лии самой определить развитие событий.

А она продолжала дразнить его, легко целуя в щеки, в подбородок, в шею и наконец вновь поцеловала в губы. Поцеловала по-настоящему, как следует, как женщина целует своего мужчину. И в этот миг он впервые ответил ей, ответил не телом, не руками, а лишь губами, торопливо, жадно возвращая ей ласку нежных губ, и Лия почувствовала, что становится совсем беззащитной, словно земля уходит из-под ног. Должно быть, он понял, что она испытывает, догадался, сколько чувства она вложила в этот поцелуй, как позволила себе приблизиться к нему, переступив через барьер, который сама так старательно возводила. Прошла целая вечность, и руки Хантера сомкнулись вокруг нее, окружая ее блаженным кольцом, внутри которого, казалось, ей ничего на свете не грозило, и в эту секунду Лия поняла, что готова охотно отдать ему все, что он у нее ни попросит.

Она не знала, сколько времени прошло вот так. Только что она плавилась в чувственном огне его объятий, а в следующее мгновение Хантер неожиданно резко оттолкнул ее от себя, так что она упала на землю. Это произошло так быстро, что она не успела ничего понять, а он уже круто повернулся и, слегка пригнувшись, встал прямо перед ней. К своему ужасу, Лия увидела, что в его руке блеснул нож с замысловатым волнистым лезвием.

— Ты зашел на чужую землю, Джонс. Что тебе нужно? — потребовал Хантер.

И только тогда Лия заметила старшего загонщика с ранчо «Сёркл Пи». Он спокойно сидел на гнедой кобыле примерно в пятнадцати футах от них. Лия не слышала, как он подъехал. Но, вероятно, услышал Хантер.

— Прикажи своему сторожевому кобелю бросить нож, Лия, — окликнул ее Булл Джонс, не отрывая взгляда от сверкающего стального лезвия в руке Хантера. — А не то ему придется отведать пригоршню-другую крупной дроби. — Его рука потянулась к винтовке. — Ты comprende, что я говорю, hombrenote 9? Не смей больше угрожать мне. Если я выстрелю, это будет называться вынужденной обороной, и никак иначе.

В глазах Хантера загорелся огонь, говоривший о том, что всякому, кто посмеет сейчас спорить с ним, несдобровать.

— Да ты не успеешь вытащить свой «Ремингтон» из чехла, как это лезвие защекочет тебе кишки. Ты comprende меня, muchachonote 10? Заткнись и отваливай.

Прошла минута, в течение которой Лия отчаянно боялась, что Булл вот-вот вытащит свою винтовку. Бесконечно долгое мгновение его рука нерешительно поглаживала ствол оружия, но затем он отодвинул его за спину.

— Поскольку ты, судя по всему, новичок в хозяйстве Хэмптонов, так и быть, сегодня ты отделаешься легко, — обратился Джонс к Хантеру. — Но никто еще не угрожал мне безнаказанно. Никогда. Может быть, кое-кому стоит объяснить это тебе, и не сомневайся: в следующий раз тебе от меня не уйти. Я этого не позволю.

— Предупреждаю в последний раз. — Хантер повел ножом. — Прочь. Немедленно.

— Ты об этом пожалеешь, Лия, — выкрикнул Булл. Резко выругавшись, он подхлестнул лошадь и тронулся с места.

— О Господи, — простонала Лия, чувствуя, что ее начинает бить дрожь.

Не говоря больше ни слова, Хантер засунул нож в сапог и привлек Лию к себе.

— Все в порядке, — проговорил он, целуя ее в макушку. — Он уехал.

Лия прильнула к Хантеру, не в силах унять дрожь от пережитого волнения. Хантер не отпускал ее и стоял неподвижно, лишь крепко обнимая ее, словно желая защитить от всего зла на свете. И все равно Лии хотелось, чтобы он обнял ее еще крепче, только она боялась, что ее ребра просто не выдержат. Медленно, очень медленно тепло его тела и сила, исходившая от его рук, помогли ей успокоиться, и ужас постепенно отступил.

— Он мог застрелить тебя, — прошептала она, с трудом удерживая слезы.

Хантер отвел с ее лица упавшую на глаза прядку волос.

— Не успел бы. Я бы первый изрезал его на кусочки, и он это прекрасно понял. — Его губы легко прикасались к ее щеке, к шее, к губам. — Все прошло, Лия. Он уехал.

Она будто таяла в его объятиях, и казалось, что его нежная ласка нужна ей сейчас больше, чем все сокровища мира. Словно почувствовав ее отчаяние, Хантер поцеловал Лию. Однако на сей раз это был вовсе не такой страстный поцелуй, каким они обменивались всего несколько минут назад. Бережное прикосновение его губ заставило Лию испытать такое наслаждение, что ей показалось: сейчас у нее просто разорвется сердце.

— Я боюсь его, Хантер, — тихо призналась она.

Хантер бросил взгляд в сторону призрачного облачка пыли, исчезавшего вдали.

— Расскажи мне о нем. — Это прозвучало как приказ.

Лии потребовалось хорошенько собраться с мыслями, чтобы суметь связно ответить Хантеру.

— Вообще-то я тебе уже почти все рассказала. Хотя я и не могу ничего доказать, тем не менее я подозреваю, что именно он виноват в том, что проволока на наших изгородях постоянно оказывается срезанной. Пару раз наш скот чего-то пугался и разбегался куда глаза глядят, и мне это кажется весьма подозрительным. Кроме того, как-то оказались отравлены несколько колодцев. — Лия пожала плечами. — Ну, и все такое прочее.

— Он виноват в том, что ранчо так запущено. — Это был уже не вопрос. — Ты ведь предпочитаешь не появляться тут в одиночку, верно? Именно поэтому до сегодняшнего дня ты не видела, что тут творится.

Лия наклонила голову.

— Я и другим не позволяю приезжать сюда, — тихо проговорила она. — Если они и бывают тут, так только группой. Просто я слишком боюсь, что случится нечто ужасное.

— А ты сообщала обо всем этом в «Лион Энтерпрайзиз»?

Лия бросила на Хантера взгляд, исполненный горечи.

— А как ты думаешь, откуда Джонс получает приказания поступать именно так, как он поступает?

— Тебе это точно известно?

Лия быстро вырвалась из объятий Хантера — на смену страху мгновенно пришел гнев.

— Мне ничего точно не известно. Если бы я хоть что-то знала наверняка, Булл Джонс давно бы загорал за решеткой, а я начала бы судебное дело против «Лион Энтерпрайзиз» и на законном основании получила бы от них толстый ломоть. Кажется, ты женился на мне, чтобы завладеть этим ранчо, ведь так? Тогда, если тебе хочется сохранить его, нам придется защищать его, а иначе мы с тобой оба проиграем.

Хантер отвернулся и поискал свою шляпу.

— Садись на лошадь.

Лия уставилась на него, не веря своим ушам.

— Прямо сейчас? Вот так? И что же, разговору конец?

— Мне бы хотелось проверить состояние дел с южной стороны ранчо, пока еще не стемнело.

— Но ведь как раз туда и уехал Булл! А что, если мы снова столкнемся с ним? — нервно спросила Лия.

Хантер надвинул шляпу пониже на лоб, и его лицо оказалось в тени. Лия так и не смогла разобрать выражение его лица, когда он ответил:

— Тогда я постараюсь вспомнить о вежливости и представлюсь ему.

Лия прильнула к Хантеру, вознамерившись помешать ему подойти к лошади.

— Прошу тебя, Хантер. Ну разве нам не пора сейчас же отправиться домой? Ведь посмотреть на южное пастбище можно и завтра утром. Ну скажи, зачем самим искать неприятности?

Горькая улыбка тронула уголки его губ.

— Ты представляешь все наоборот. Мне кажется, это неприятности сами ищут нас. — В первую минуту Лия подумала, что сейчас он будет настаивать на поездке в сторону южного пастбища, однако Хантер наконец кивнул. — О'кей. На сегодня я увидел достаточно. Но завтра утром я непременно съезжу к южному пастбищу. — Именно с таким вариантом Лии пришлось смириться.

Войдя в кабинет, Хантер поднял телефонную трубку и долгую минуту смотрел на нее, словно раздумывая о чем-то, а затем набрал несколько цифр. Прозвучали долгие гудки, и абонент ответил:

— Кевин Андерсон.

— Это Хантер. Что у нас новенького? — Нахмурившись, Хантер выслушал длинный доклад и сделал несколько коротких заметок. — О'кей. В таком случае пока ничего не делай. Не хотелось бы попасть пальцем в небо. Все остальное спокойно может подождать до моего возвращения.

— А как у вас, никаких проблем? — поинтересовался Кевин.

— Пожалуй, что и так. — Хантер налил в бокал виски и одним быстрым глотком осушил его. — Сегодня я еще раз столкнулся с Буллом Джонсом.

В голосе Кевина прозвучало искреннее беспокойство.

— Ему уже известно, кто вы такой?

— Пока еще нет. Ведь о нашем бракосочетании не трубили на всех углах, так что в курсе лишь несколько человек. С другой стороны, если он дознается, может возникнуть проблема — все зависит от того, насколько он окажется болтлив.

— Что требуется от меня?

— Пришли мне его личное дело. Отправь с курьером, чтобы к утру оно было здесь.

— Будет сделано. А что потом? Вам разве не хочется, чтобы он… сошел со сцены?

Хантер взвесил это предложение и устало потер ладонью затылок.

— Нет. Ничего пока не делай. Если мы начнем действовать слишком быстро, мне придется сдать всю партию.

— Как скажете, начальник-то у нас вы.

— Спасибо, Кевин.

Повесив трубку, Хантер налил себе еще немного виски и уставился в потолок. Пожалуй, пора в постельку с красавицей новобрачной. Пора привлечь это женственно-мягкое, нежное, дикое создание в свои объятия и… уснуть. Он допил виски, отчаянно желая, чтобы алкоголь оглушил его — по крайней мере настолько, чтобы убить сжигавшую его страсть. Терпение. Еще немного терпения. Еще немного — и это женственно-податливое, нежное и дикое создание будет принадлежать ему.