Лжешь или любишь?..

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Ты злишься, — сказала Лия, констатируя то, что было и без ее слов очевидно. Весьма очевидно.

Он двинулся к ней.

— Ты правильно угадала.

— Ну, так и я злюсь. — Она с трудом сглотнула. — Предлагаю обсудить ситуацию.

Он подходил все ближе.

— Спокойно.

Он оттолкнул в сторону вешалку для шляп из красного дерева, которая оказалась на его пути.

— Разумно.

Он обошел вокруг стола.

— Как и подобает двум взрослым и цивилизованным людям. — Она начала отступать, используя в качестве щита вертящееся отцовское кресло. — Идет?

Вместо ответа он пнул кресло и подошел еще ближе, так что Лии оставалось только прижаться к стене.

— Полагаю, все это означает «да», верно? — едва переводя дыхание, поинтересовалась Лия.

Мускул дернулся на его щеке, а из глубины горла вырвался какой-то звук, походивший на сдавленное рычание, и это яснее ясного дало Лии понять, насколько он разъярен. Ей пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы не поддаться панике и не броситься бежать из комнаты. Хантер грубо схватил ее за запястье, больно сжав руку, а затем нагнулся, подхватил ее на руки и легко перебросил через плечо.

— Хантер, нет! Что ты делаешь?! — пронзительно вскрикнула она, прежде чем мир перед ее глазами перевернулся вверх ногами.

Он прихватил рукой ее ноги как раз повыше колен, полностью лишив ее, таким образом, возможности сопротивляться.

— Действительно, мы хорошенько обсудим это. Только не здесь, где каждый, начиная с твоей бабули, может нас подслушать, — заявил он.

— Отпусти меня! — Упершись ладонями в середину его спины, Лия попыталась вырваться. Однако все было совершенно бесполезно. Он держал ее так крепко, что ей показалось, будто ее движения сковывают стальные зажимы.

— Если угодно, мы могли бы продолжить этот разговор и в сторожке. — Он пожал плечами, поудобнее устраивая ее на своем плече и обращаясь с ней так бесцеремонно, словно она была мешком картошки. Дыхание замерло у нее в груди, и Лия прекратила дергаться.

— Нет! Почему не здесь? Кабинет — самое подходящее место для разговоров. Давай начнем говорить, и ты сам поймешь, какое это замечательное место.

— Я же сказал, что нет.

Хантер подошел к двери, и Лия по-настоящему запаниковала.

— Хантер, прошу тебя, отпусти меня.

Не обращая на ее мольбы ни малейшего внимания, он вышел в коридор. Направляясь к парадной двери, притронулся рукой к шляпе и проговорил:

— Добрый день, Роуз. Я рад, что вы зашли к нам. Или, может, стоит сказать, зашли подслушивать? Мы с женой собираемся немного прокатиться.

— Да ну? — Роуз скрестила руки на тощей груди. — А тебе будет удобно ехать ют так?

— Знаете, когда человек решил что-то сделать, просто удивительно, как хорошо у него все получается. Не ждите нас к обеду. — Сказав это, он вышел из дома. Приблизившись к своему грузовику-пикапу, он поставил Лию на землю и распахнул дверцу. — Выбирай. Можешь забраться туда добровольно, или же я помогу тебе.

Лия уперла руки в бедра.

— Очень тебе благодарна, но я и сама вполне могу залезть в грузовик.

— Ошибаешься. — В следующее мгновение он вновь подхватил ее на руки и засунул на сиденье рядом с местом водителя. Захлопнув дверцу, он заглянул в окошко. — Этот наш разговор может занять чуть больше времени, чем я думаю. Оставайся на месте.

Не успела Лия что-нибудь ему ответить, как он уже зашагал в сторону конюшни. Через несколько минут он вернулся, держа в руке две удочки и жестянку с наживкой. Лия недоверчиво уставилась на удочки.

— Это еще зачем? — поинтересовалась она, как только Хантер оказался в кабине пикапа.

— Чтобы поудить.

— Это я и без тебя знаю! — Ей была ненавистна сама мысль о неприятном разговоре, к которому она приготовилась, однако Лия все-таки заставила себя напомнить ему: — Мне казалось… я думала, мы с тобой собираемся поговорить. — Она робко и с надеждой улыбнулась. — Но если ты предпочитаешь половить рыбу…

— Можешь мне поверить, — откликнулся он, бросив на нее пронзительный взгляд, — что разговор от нас не уйдет. Считай, что поездка на место нашего… разговора будет кратковременной отсрочкой.

Лия попыталась скрыть свое разочарование.

— А как же удочки?

— Это награда мне за то, что я не прикончил тебя. — Он завел мотор. — Если бы ты была благоразумной, ты сидела бы тихо, как мышка, и надеялась, что ехать мы будем долго-долго.

— Но ведь…

— Ни слова больше! — Он произнес это с такой яростью, что у нее не оставалось больше сомнений в том, каких неимоверных усилий стоит ему владеть собой. — Женщина, ты стоишь на краю катастрофы! И могу тебе гарантировать: она непременно случится, если ты и дальше будешь испытывать мое терпение.

Приняв его слова целиком на веру, всю дорогу Лия молчала. Вскоре она поняла, куда именно направляется Хантер. Ухабистая фунтовая дорога, на которую он свернул, вела к маленькому, уединенному озерку, расположенному на самом западном краю владений Хэмптонов. Когда-то, восемь лет назад, берег этого озерка был излюбленным местом их встреч. Кроме того, там они могли быть уверены, что за ними не следят посторонние глаза и не подслушивают любопытные уши. Лия испытывала отчаянный страх перед приближающимся разговором, тем не менее она не могла не чувствовать благодарность к Хантеру за то, что он предпочел вести этот разговор вдали от каких-либо свидетелей.

— Хантер, — начала было Лия, когда они приблизились к озерку.

— Не сейчас, — огрызнулся он. — Я еще недостаточно успокоился, чтобы говорить с тобой.

Припарковав грузовик у самого берега озера, он вылез из кабины и взял из кузова удочки, коробку с наживкой и пластиковое ведерко.

— Пошли, — позвал он, обернувшись через плечо.

Весьма неохотно Лия выбралась из кабины и пошарила в кузове, подыскивая что-нибудь, на что можно сесть. Если они задержатся тут надолго — а она подозревала, что будет именно так, — лучше заранее позаботиться об удобствах. Расстелив на густой траве яркое мексиканское покрывало, Лия сняла ботинки и носки, а затем закатала джинсы до колен. Она опустила ноги в прохладную воду и спросила:

— Мы сначала поговорим или будем ловить рыбу?

Хантер быстро посмотрел на нее.

— И то, и другое. Дать тебе удочку?

— А почему бы и нет? — пробормотала она.

Лия поискала среди стеблей росшей вокруг высокой жесткой травы подходящего кузнечика и, встав на колени возле своей удочки, крепко зажмурилась и насадила его на кончик крючка. Твердо настроившись поймать по крайней мере парочку окуньков, она забросила наживку в самую середину озера. Ярко-желтый с красным поплавок закачался на воде, и Лия устроилась на покрывале, искренне сожалея, что не может вот так просто расслабиться и провести в праздности весь день. Однако мысль о грядущем «разговоре» слишком пугала ее.

Хантер тщательно подготовил спиннинг, насадил наживку и забросил удочку в болотистый, тихий уголок озера, где, как он знал, и прежде водились окуни.

— Я уже говорил тебе, что нельзя насаживать приманку, не глядя при этом на крючок, — резко проговорил он.

— А я только что это сделала.

Он повел удочкой.

— Когда-нибудь ты всадишь крючок себе в палец, спутав его с кузнечиком. И тебе будет очень больно. И кровь пойдет. И мне придется вытаскивать из твоего пальца этот чертов крючок.

— Если этот день когда-нибудь наступит, ты всегда сможешь заявить: «Я же тебе говорил». Ну а до тех пор я предпочитаю не смотреть на создание, которое убиваю. — Лия подперла подбородок ладонью и облокотилась на согнутое колено. — И из-за чего же мы с тобой будем пререкаться — из-за рыбалки или из-за по-настоящему важной проблемы?

Хантер повернул голову и пристально посмотрел на нее. В его черных глазах мерцал гневный огонек, показывая, что он еще не вполне овладел собой.

— А ты хоть знаешь, в чем состоит эта проблема?

— А то как же, — ответила Лия, пожав плечами. — Ты ударил Орри.

— Черт побери, ты совершенно права: я ударил его. По правде говоря, он довольно легко отделался. — Хантер медленно повел удилищем. — Но разговор не об этом.

Лия знала, что он прав, однако чувствовала: ни за что на свете она не сможет признаться в этом Хантеру.

— Матео нравится работать с лошадьми, — заявила она вместо этого. — Неужели ты и его заставишь уйти? И с какой стати увольнять Ленни? Он прекрасный работник и замечательный человек.

Хантер вновь пошевелил удочкой и плотнее сжал губы.

— Мы сейчас говорим вовсе не о них.

— Нет, о них, — не согласилась с ним Лия, не в силах больше сдерживать свой гнев. — Мы с тобой спорим именно поэтому.

— Нет, не поэтому. Из-за этого ты разозлилась, но спорим мы с тобой по другому поводу, — почти грубо поправил он ее. — Ты разозлилась потому, что я не спросил тебя перед тем, как кое-что изменил, а спорим мы потому, что я не желаю объяснять тебе мое решение.

Он попал в точку, и Лия сосредоточила все свое внимание именно на этом аспекте их страстной дискуссии:

— И почему же ты сделал это? С чего это вдруг ты уволил Орри и Ленни и зачем перевел Матео на другую работу? — Хантер упрямо молчал, и Лии захотелось завизжать от ярости. — Ты мне так ничего и не скажешь?

— Именно так — не скажу.

— И все потому, что разговор у нас не об этом? — возмутилась Лия, швырнув свою удочку на землю и поднимаясь на ноги. — Но ведь это и мое ранчо. И у меня есть право знать, что тут происходит. Ты обещал мне, что дашь каждому работнику шанс показать себя. Ты же обещал!

Опустив конец удочки на покрывало, Хантер потянулся и дернул Лию за ноги, успев поймать ее раньше, чем она плюхнулась на землю.

— Вот как раз об этом и речь, — практично заметил он. — Я дал тебе обещание — и сдержал его. И ты дала мне обещание — но не сдержала его.

Лия попыталась было вырваться, однако напрасно. Он был слишком силен.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — настаивала она.

Он толкнул ее так, что она упала на покрывало, и встал на колени рядом, опершись руками по обе стороны от ее головы.

— Кто занимается делами на ранчо?

— Разговор не об этом.

— Именно об этом. Отвечай. Кто занимается делами на ранчо?

Лежа ей было трудно говорить.

— Ты, — заставила она себя произнести. Изо всей силы она толкнула его в грудь, пытаясь подняться. К ее великому облегчению, он сел на пятки, позволив ей выскользнуть из-под него.

— Выходит, ты еще не забыла наш разговор в сторожке, — с удовлетворением отметил он.

Лия обхватила себя руками.

— Очень смешно. Разве я могу об этом забыть? — Едва ли можно было назвать тот разговор самым приятным из всех ее воспоминаний. Каждое слово, каждая незначительная деталь той их встречи запомнились ей с такой отчетливостью, словно были выжжены в ее памяти.

— А ты помнишь обещания, которыми мы тогда обменялись?

— Разумеется.

— И я тоже помню. — Он начал загибать пальцы: — Я обещал дать твоим работникам справедливый шанс показать, на что они способны. Я обещал дать твоей бабушке дом. И я обещал подписать брачный контракт. Это все?

Лия неуверенно взглянула на него.

— Да.

— Ты дала мне только одно обещание. Какое?

Лия поняла, к чему он клонит, и это ей совсем не понравилось.

— Кажется, я припоминаю, что дала тебе несколько обещаний, — попробовала она выиграть время.

— Отлично, — откликнулся он ровным голосом. — Тогда назови мне все, что припоминаешь.

Вот и пришло время поговорить начистоту. Пожалуй, надо еще радоваться, что он не разорвал ее на мелкие кусочки. Лия посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

— Я обещала, что отныне ты будешь заниматься делами на ранчо.

— А что это означает?

Она вздохнула.

— Это означает, что отныне только ты отдаешь тут распоряжения. Что я не должна допрашивать тебя в присутствии работников или же пытаться оспорить твои решения. Ты работаешь только в одиночку. — Она постаралась слово в слово повторить то, что он сказал тогда.

— А как же ты поступаешь? Ты держишь свое слово?

Она неохотно покачала головой.

— Нет. — Она ведь даже не сдержала свое обещание сделать их брак настоящим в полном смысле этого слова. Лия была благодарна Хантеру, что он не стал сейчас заводить разговор об этой стороне их соглашения.

— Вот поэтому я и разозлился. Когда-нибудь придет день, и ты сможешь доверять мне, позволишь мне решать, что будет лучше всего и для тебя самой, и для твоего ранчо. Ты будешь доверять мне и не станешь задавать никаких вопросов.

— Ты имеешь в виду слепое доверие.

— О'кей. Называй как хочешь, но именно это я имею в виду.

Лия прикусила губу. Разве может она сделать то, о чем он просит ее, а вдруг это часть тщательно спланированной мести, попытка свести старые счеты?

— Не знаю, смогу ли я когда-нибудь доверять тебе, Хантер. Ты просишь меня поставить на карту все, что у меня есть.

— Да, ты права.

— Это слишком, — прошептала она, опустив глаза и глядя на покрывало, и начала теребить выбившуюся нитку. — Я не могу так поступить. Пока еще не могу.

Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил.

— Хорошо. Я отвечу на твои вопросы — отвечу в последний раз.

Она удивленно подняла голову.

— Ты скажешь мне, почему решил уволить Орри и Ленни? И почему велел Матео оставить работу с лошадьми?

— Да. На этот раз я объясню тебе, почему принял такие решения. В следующий раз ты сможешь или доверять мне и ни о чем не спрашивать, или поступать как угодно. Мне все равно. Но не жди, что я снова стану оправдываться перед тобой. Понимаешь? — Она кивнула, и он продолжил: — Я перевел Матео на заготовку сена. Это означает, что ему повышена зарплата — и ему, и его семейству это вовсе не повредит. Кроме того, о механике и машинах он знает куда больше, чем о лошадях.

— Но ведь… но ведь он знает о лошадях практически все на свете…

— А еще больше о том, как лучше всего чинить наше оборудование и технику. Что же касается Ленни… он был не очень-то счастлив, работая на ранчо. Однако он не ленив, работать любит, хоть ему и не по душе жизнь за городом, и согласись, это немало говорит о его характере. Я порекомендовал его на работу в качестве охранника в банк твоего крестного. Ленни, не раздумывая, ухватился за такую возможность.

Лия едва могла поверить тому, что услышала.

— А как же Орри?

Хантер нахмурился.

— Орри оказался вором, — нехотя ответил он.

— Вором? Не могу в это поверить… Что он украл? — В глазах Хантера появилось упрямое выражение, и Лия подумала, что и в ее взгляде, несомненно, он видит такое же упорство. — Хантер… — поторопила она, отказываясь уступить и прекратить разговор.

— Он «взял на память» твой серебряный обруч.

Она в ужасе уставилась на Хантера.

— От моего свадебного платья? Но ведь он же был в нашей…

— В нашей спальне, — закончил Хантер.

Неожиданно вся тяжесть этого сообщения обрушилась на нее, как горный обвал. Не говоря больше ни слова, она отвернулась и принялась искать свою удочку. У Лии было такое чувство, словно один из членов ее семьи нанес ей предательский удар в спину. Боль от такого предательства казалась невыносимой, у нее не было слов, чтобы объяснить, что она испытывает. Двигаясь медленно, как во сне, она забросила удочку и отчаянно заморгала. Кузнечик давно исчез, а ловить и насаживать на крючок еще одного у нее не было никаких сил. Почему-то за время их разговора рыбалка совсем перестала ее интересовать.

Словно почувствовав, как она расстроилась, Хантер поймал кончик ее косы и привлек Лию поближе к себе. Она не сопротивлялась. Сейчас ей так хотелось, чтобы ее кто-нибудь утешил! Он сомкнул руки вокруг нее, и она поспешила устроиться поудобнее.

— С тобой все в порядке? — спросил Хантер.

— Нет, — ответила она, и голос ее прозвучал совсем глухо, потому что она уткнулась лицом в его рубашку. — Видишь, что случается, когда начинаешь кому-нибудь доверять?

— Вижу. Но я ведь не Орри.

Она вздохнула.

— Действительно. Прости меня, Хантер. Мне следовало верить в то, что ты принимаешь решения на благо ранчо.

— Следовало.

— И не следовало допрашивать тебя в присутствии работников и пытаться оспорить твои решения.

— Не следовало. Извинения принимаются. — Без всякого предупреждения он отпустил ее, а затем расстегнул и снял рубашку и скинул ботинки. Потом, подхватив на руки, зашел в озеро, держа ее над водой.

Хохоча, она прильнула к нему.

— Не надо! Не бросай меня!

— А ты доверяешь мне?

— Слепо?

— Разве может быть иначе?

Лия прикусила нижнюю губу.

— О'кей. Я тебе доверяю. Доверяю слепо.

— Тогда закрой глаза.

— Уже закрыла.

— И вдохни поглубже.

— Хантер, нет! — завопила она. Он высоко подбросил ее вверх, и, пронзительно визжа, она с шумным всплеском упала в воду. Спустя мгновение Хантер нырнул рядом с ней, вытолкнув ее на поверхность озера. Лия жадно глотала воздух. — Мне показалось, ты сказал, будто я могу доверять тебе.

Ухмылка медленно проступила на его чеканном лице, и он привлек ее к себе.

— Я не говорил, что, если ты доверишься мне, я поступлю по-твоему.

В этом-то и была загвоздка. Лия знала, что он будет поступать так, как сочтет необходимым. Но понравится ли это ей? Как ни хотелось ей верить ему, она не могла откинуть сомнения. Все еще не могла.

Они поплыли к берегу. Хантер вышел на траву и посмотрел сверху вниз на Лию — его внимание привлекла мокрая рубашка, плотно облепившая ее грудь. Его ладонь прикоснулась к ровной линии ее плоского живота — как раз там, где рубашка была заправлена в джинсы. Словно не в силах сдержаться, он склонил голову и легонько прикусил твердый сосок сквозь влажную ткань.

Дыхание замерло у Лии в горле, и ноготки ее вонзились в его плечи, помечая их крошечными полукруглыми шрамами страсти.

— Хантер!.. — Казалось, этот стон сам собой вырвался из ее груди, исполненный искреннего, нескрываемого желания.

В ту же секунду он откликнулся на ее призыв, оторвавшись от ее груди и прильнув губами ко рту. Она почувствовала у себя на языке вкус его губ, и легкие ее наполнились его мускусным запахом, который ни с чем нельзя было спутать. Лия ощутила, что он дергает застежку ее джинсов. И в это мгновение он заколебался.

Очень медленно Хантер поднял голову, и в резких, мужественных чертах его лица она могла прочитать лишь первобытное, темное желание. Лии было знакомо это выражение, и она догадывалась, как близко к роковому краю он подошел. Она неуверенно смотрела на него, разрываясь между желанием подарить ему ту близость, в которой он так нуждался и которой так страстно желал — столь же страстно, как и она сама, — и стремлением оттянуть то неизбежное, после чего у него будет полное право обладать всем, что пока еще принадлежит ей. Лия ждала, ждала, когда он уступит своему желанию, сорвет с нее одежду и сделает ее своей законной женой не только на словах и на бумаге, но и на деле. Однако вместо этого он отстранился, и она могла лишь догадываться о том, каких неимоверных усилий это ему стоило.

Он снова поцеловал ее, на этот раз быстрым и почти жестоким поцелуем.

— Не сейчас. И не здесь. Но уже скоро, — решительным голосом предупредил он ее. — Уже очень скоро. Когда у тебя не останется больше никаких сомнений… когда не будет желания повернуть назад… вот тогда мы закончим, и ты станешь моей.

Лия не возражала. Да и можно ли тут было что-нибудь возразить? Ведь он прав. Скоро они станут любовниками, и, если только она не будет осторожна — очень, очень осторожна, — она потеряет свое сердце точно так же, как теряет сейчас контроль над своим ранчо. Как только это случится, Хантер сможет сполна насладиться своей местью.

Следующие несколько дней прошли в полном спокойствии и дали Лии приятную надежду на будущее. Хантер продолжал работать с Фантазером, хотя можно было поспорить, удастся ли ему достичь каких-либо успехов в укрощении дикого жеребца. И все же Лия не сомневалась, кто именно окажется в этой битве упрямых характеров настоящим победителем.

К ее величайшему облегчению, работникам, похоже, нравилось трудиться под руководством Хантера. После того как два загонщика перешли на новую работу, у других всегда хватало дел, и Лия начинала понимать, что работники постепенно избавляются от опасения быть несправедливо уволенными. Матео казался таким счастливым, каким она его никогда прежде не видела. Отправившись однажды в город, она зашла в банк проведать, как чувствует себя Ленни в роли охранника, и лишний раз убедилась, что Хантер оказался прав, порекомендовав Ленни на городскую работу.

Вернувшись как-то пасмурным днем из банка, Лия была порядком изумлена, увидев, что Хантер при помощи мотокультиватора вспахивает участок земли, прилегающий к парадному крыльцу. Острые лезвия с силой вгрызались в черную почву, перемалывая на мелкие кусочки остатки любовно взращенных бабулей Роуз бегоний.

— Что ты делаешь? — окликнула она его.

Он не ответил — просто поднял руку в знак приветствия и продолжил работу. Инес стояла на крыльце, наблюдая, и Лия присоединилась к ней.

— Чем он занят? — спросила она у экономки. — Или, наверное, мне следует спросить: «зачем он это делает»? Почему он решил перепахать сад?

— No sйnote 11, — пожав плечами, ответила Инес. — Бабуля Роса, она вышла, посмотрела один раз, сказала нехорошие слова и ушла в кухню. Вряд ли она счастлива видеть, что сеньор Прайд решил уничтожить ее садик.

Лия нахмурилась.

— Хантер вовсе не уничтожает ее сад, об этом еще раньше позаботился Булл Джонс. Хантер просто заканчивает то, что начал Булл.

На пороге появилась Роуз, держа в руках поднос, на котором стояли кувшин с охлажденным чаем и стаканы со льдом.

— Если мы собираемся стоять кружком и глазеть, как моя упорная работа летит ко всем чертям, неплохо будет устроиться поудобнее.

Лия поспешила принять поднос и поставила его на низкий столик с чугунными ножками причудливой работы.

— Не так-то уж много там оставалось, — заверила она бабулю, разливая чай, а затем раздала всем стаканы. — Главную работу сделал старший загонщик наших соседей.

Громко фыркнув, Роуз уселась в кресло-качалку.

— Если Хантер воображает, что я начну все заново, ему придется придумать что-нибудь поинтереснее. Что касается сада, так пусть зарастает сорняком и превращается и пустырь — мне до него больше нет дела. — Она отхлебнула чай. — А что это он там делает? Что это у него в мешках?

— El abono? — предположила Инес.

— Думаешь, удобрение? — Роуз медленно покачивалась в качалке. — Да уж, сэр. От этого у вас сорняки хорошо пойдут в рост. Вымахают будь здоров. — Роуз вытянула шею. — Чем это он сейчас занимается?

Лия пожала плечами и нахмурилась, видя, как Хантер ушел за дом.

— Понятия не имею. Может быть, решил, что на сегодня достаточно.

— Ему достаточно! — Роуз принялась раскачиваться немного быстрее. — Достаточно, когда здесь такой беспорядок? На его месте я не стала бы оставлять мой сад в таком виде, а не то придется мне сказать пару слов, которые ему вряд ли понравятся. Можешь мне поверить!

Лия вскочила на ноги и перегнулась через перила.

— Ложная тревога. Вот и он. Он просто подгонял сюда пикап.

Хантер вышел из кабины грузовика и подошел к кузову. Откинув клапан, он достал тщательно упакованные и готовые к посадке кусты.

Лия обернулась к Роуз.

— Он купил жасмин, чтобы устроить шпалеры. Я обожаю жасмин.

Инес тоже перегнулась через перила, радостно улыбаясь.

— Y mira note 12!

Роуз медленно поднялась на ноги.

— Ну и дела… Он и розы купил…

Лия расхохоталась.

— Весьма кстати! Не иначе как розы примирения.

Хантер разложил кусты по периметру забора, затем приблизился к крыльцу, держа в руках лопату. Остановившись у нижней ступеньки, он посмотрел прямо на Роуз.

— Ну как? Будете и дальше играть роль хозяйки поместья или же захотите испачкать руки в земле и помочь с посадкой?

Роуз вздернула подбородок.

— А чей это сад, позвольте спросить? — поинтересовалась она.

Хантер пожал плечами.

— Я-то ведь не садовник. Мне просто подумалось, неплохо будет завести тут сад.

— В таком случае я пошла за перчатками, — согласилась Роуз. На пороге она остановилась и, подозрительно посмотрев на Хантера, добавила: — И не пытайся подольститься ко мне. Понял?

Лия подождала, пока Роуз не скроется в глубине дома, а затем подошла к Хантеру и предложила ему стакан охлажденного чая.

— Как хорошо, что ты подумал об этом! Когда Булл уничтожил ее последнюю клумбу, Роуз решила уступить неизбежному и не стала больше заниматься посадками.

Хантер выпил чай и передал Лии пустой стакан.

— Больше ему не удастся что-нибудь уничтожить.

Лия ни на секунду в этом не усомнилась.

— Розы примирения? — спросила она, подняв бровь.

Хантер сдвинул шляпу на затылок, прикасаясь к ней пальцем в перчатке, и в это мгновение Лии подумалось, что он еще никогда не был так красив.

— Ну, пожалуй. Я решил, стоит оставить все препирательства в прошлом. Пора прийти к соглашению. Будем себе сажать розовые кустики и болтать помаленьку. Не успеем мы кончить, как уже обо всем сумеем договориться.

Лия улыбнулась.

— Я уверена, что так оно и будет, — тихо проговорила она. — Роуз просто не очень легко привыкать ко всяким переменам.

— Я ведь еще и не закончил, имей в виду, — предупредил Хантер.

Она кивнула:

— Я знаю.

Он не давал ей обещания ничего не менять. Однако все его перемены были к лучшему. Лия начинала все чаще задумываться, как много стал значить Хантер — для ее работников, для ранчо… даже для бабули, хотя Роуз, возможно, и неприятно будет в этом признаться.

Но важнее всего было то, что Хантер стал неотъемлемой частью ее жизни. Лия чувствовала, что очень скоро наступит момент, когда она смирится с этой мыслью.

На следующее утро Лия с волнением наблюдала за тем, как Хантер и несколько работников загоняли одного из быков в стойло, готовясь отправить его новому владельцу. Лия прозвала быка Красным за то, что он начинал преследовать всякого, кто по неосторожности надевал одежду этого цвета. После того как однажды Хантер лишь чудом не оказался на его рогах, он решил продать его и отделаться от возможной опасности.

Хантер наотрез отказался от предложения Лии помочь ему перегонять Красного в загон и заявил, что это будет «чересчур опасно». Лия уже не раз слышала от него эти слова и за короткое время их буквально возненавидела. Однако она не посмела спорить, особенно в присутствии работников, тем более что Хантер в этом конкретном случае был совершенно прав. Бык действительно стал по-настоящему опасен.

Взобравшись на верхнюю перекладину изгороди, окружавшей загон, Лия издали наблюдала за происходящим. Когда Красный наконец оказался в стойле, мужчинам оставалось только ждать, когда прибудет грузовик, чтобы перевезти животное к новому хозяину.

— Сеньора Лия! — вдруг раздался позади нее детский голос. — Пушинка! Ловите Пушинку!

Лия торопливо обернулась и увидела, что все шесть ребятишек семейства Арройя во всю мочь пытаются догнать щенка овчарки. Собачонка, отчаянно тявкая, без труда проскользнула под нижней перекладиной изгороди и направилась прямиком в загон… к быку. На шее щенка был заботливо повязан волочившийся теперь по пыли пышный красный бант.

— Оставайтесь на месте! — приказала она через плечо и спрыгнула с перекладины. — Не смейте заходить в загон. Вы меня поняли?

Дети послушно остановились и закивали. Шесть пар широко открытых черных глаз с надеждой и страхом уставились на Лию. Увидев, как доверчиво они на нее смотрят, Лия нетерпеливо поморщилась и бегом бросилась за проказливым щенком.

Собачка бежала через загон, и Лия поняла, что у нее есть только один шанс перехватить Пушинку, прежде чем станет слишком поздно. В последнюю секунду, у самой изгороди она рванулась вперед и она плашмя бросилась на Пушинку. Лия больно ударилась животом о землю, однако ее рука, оказавшаяся всего в нескольких дюймах от нижней перекладины загона, сомкнулась вокруг пушистого, отчаянно сопротивляющегося щенка. На мгновение Лия крепко сжала спинку собачки в своей ладони, однако вскоре ценой лихорадочных усилий Пушинке удалось освободиться и проскользнуть под перекладиной.

— Нет, Пушинка, фу! — завопила Лия.

Явно ощущая в себе силы и храбрость, чтобы разнести на мелкие кусочки всех и вся, Пушинка метнулась к быку. Лия прошептала страстную молитву и, глубоко вдохнув, нырнула под перекладину, надеясь, что ей удастся схватить щенка и убраться подальше в целости и невредимости. Чья-то рука грубо схватила ее за плечо и с силой дернула назад, заставив круто повернуться. Лия подняла голову и встретилась глазами с разъяренным взглядом Хантера.

— Ты спятила? — Он буквально прорычал эти слова.

— Щенок! — вскрикнула она, пытаясь вырваться от него. — Мне надо спасти щенка!

Хантер перевел взгляд с Лии на детишек Арройя.

— Открывайте ворота! — закричал он, обращаясь к работникам. — Выводите быка!

Громко перекрикиваясь и свистя, загонщики открыли ворота, что вели из загона на обширное пастбище. Однако бык этого даже не заметил. Все его внимание было приковано к Пушинке, и вот уже Красный склонил голову и принялся рыть копытом землю, время от времени издавая грозный рык. Неожиданно он рванулся к собачке — и лишь чудом промахнулся, вспахав рогами землю.

Тихо выругавшись, Хантер швырнул шляпу на траву и быстро снял рубашку. Никто не успел остановить его, а он уже подлез под нижнюю перекладину изгороди и оказался в загоне.

— Хантер, не надо! — Лия собралась было последовать за ним, однако остановилась, заметив выражение его лица. Если она сделает еще один шаг, Хантер непременно потеряет бдительность, и уж тогда бык прикончит его. Лия стиснула дрожащие руки, едва осмеливаясь дышать. С жаром, готовым перейти в истерику, она начала молиться.

Хантер размахивал рубашкой высоко над головой — таким образом ему удалось привлечь внимание быка. Заинтересовавшись новой, куда более уязвимой и менее подвижной целью, громадное животное не стало терять времени и кинулось прямо на Хантера. В последнюю секунду Хантер швырнул свою рубашку прямо в морду Красного и, кинувшись плашмя на землю, сумел увернуться от коварных копыт и острых, как вилы, рогов. Красный пронесся мимо, и Хантер поспешно вскочил на ноги. Схватив щенка за шкирку, он буквально взлетел на изгородь и оказался в безопасности.

Ослепленный, Красный врезался со всего маху в изгородь между стойлом и пастбищем, и жердины переломились пополам, не выдержав удара. Крепко держа щенка под мышкой, Хантер схватил Лию за запястье и бросился бежать к дальней стороне загона. Бык стоял возле сломанной ограды, тяжело и шумно дыша. Наконец, несколько раз мотнув головой, он стряхнул рубашку, разорванную на длинные полосы, и огляделся в поисках следующей жертвы. В конце концов он все-таки заметил открытые ворота и, к величайшему облегчению Лии, грузно побежал широкий луг пастбища.

Оставив Лию приходить в себя, Хантер отнес щенка детишкам Арройя и опустился на колено перед ними. Лия с беспокойством наблюдала за ним, пытаясь догадаться, что же именно он скажет ребятам, и надеясь, что он не будет с ними чересчур строг.

— Это ваш щенок? — спросил он у детей.

— Да, сэр, — старший из мальчиков, по имени Эрнесто, выступил вперед и с силой вдохнул воздух. — Он вроде как вырвался от нас. Простите нас.

— А ты знаешь, что могло случиться?

Все как один закивали. Самая маленькая, Тина, прильнула к Эрнесто, и слезы покатились по ее щекам.

— В следующий раз мы будем осторожнее, — торжественно проговорил мальчик. — Обещаю вам.

— И я обещаю, — повторила за братом Тина. Поколебавшись несколько секунд, она протянула ручонки к Пушинке.

Хантер передал ей собачку.

— Лучше всего хорошенько привяжите ее, пока она не подрастет и не начнет соображать, что к чему. О'кей?

Тина обвила щенка руками, спрятав личико в его шелковистой шерстке. Радостно взвизгнув, Пушинка принялась слизывать с лица девочки пыль, смешанную со слезами. Уверившись, что со щенком действительно ничего не случилось, Тина бросила на Хантера застенчивый взгляд из-под длинных темных ресниц.

— Обещаю вам, — повторила она, несмело улыбаясь ему щербатым ртом.

Хантер взъерошил ей волосы и выпрямился. Поглядев на Лию, он вопросительно поднял бровь. Не говоря ни слова, она подбежала к нему и обхватила его руками, быстро моргая, словно пытаясь прогнать слезы, которые подступали к глазам. Под ее пальцами его кожа казалась теплой и гладкой, и Лия нервно вздохнула, представив вдруг, как бы он мог выглядеть, если бы не увернулся от быка. Она прильнула к нему, не желая ни на секунду отпускать его от себя.

В это мгновение она неожиданно поняла, что любит его… что всегда любила и всегда будет любить. Если бы он умер под копытами быка, вероятно, и какая-то часть ее собственной души умерла бы вместе с ним. Со дня их брака миновало уже несколько недель, а она по-прежнему держалась от него подальше, не желая отдавать ему все, что у нее было, — потому лишь, что в глубине сердца она знала: если она сделает это, Хантер навеки завладеет и ее телом, и ее душой.

Чувствуя, как его сильные руки надежным кольцом обвились вокруг нее, Лия смирилась с неизбежным.

— Только сделай еще раз подобную глупость, и тогда уже я не буду нести никакой ответственности за свои действия, — прошептала она яростно, повторяя слова, которые он так часто говорил, браня и упрекая ее. — Слышишь меня, Хантер Прайд?

Он крепче прижал ее к себе.

— У меня же не было выбора. И ты, и ребята доверяли мне, рассчитывая, что именно я спасу эту чертову собачонку.

Внезапно Лия поняла, что он совершенно прав. Действительно, она была до смерти перепугана, но ни на минуту не усомнилась в том, что Хантер обязательно спасет Пушинку. Да и дети думали точно так же. Лия выглянула из-за плеча Хантера и увидела, как работники смеются и хлопают друг друга по спине. Они тоже не сомневались. Все они доверяли ему, все верили в него. Все до одного.

— И ты правда спас ее. Но ведь, с другой стороны… с другой стороны, я знала, что так оно и будет, — призналась ему Лия.

Хантер застыл.

— Слепая вера, Лия? И это говоришь ты?

Дрожащей рукой она попыталась стереть все-таки скатившуюся слезу.

— Уверена, что это лишь временное помешательство.

В ответ раздался смех.

— Ну, разумеется. Ладно, пошли. Надо починить эту изгородь. Быка-то еще предстоит загонять обратно.

Очень неохотно Лия расплела сомкнутые на его шее руки и отступила на шаг назад.

— Я сейчас приду. — Она проследила, как он прошел назад к загону и поискал на земле свою шляпу. Лия понимала, что действительно доверяла ему несколько минут назад. Доверяла ему в той же мере, в какой любила его. Слепо. Навсегда. Без условий и задних мыслей.

И никогда еще в своей жизни ей не доводилось испытывать такой страх. Теперь Хантеру принадлежит здесь все — и ранчо, и ее сердце. И самый главный вопрос теперь состоит в том, что будет делать сам Хантер, когда поймет, как обстоят дела?