Ливень

13

Пока шли к машине, они не сказали друг другу ни слова. Лишь когда все сели, Рейнуотер заметил:

— Он бы здорово порадовался, если бы знал, что вы расстроены.

— Я совершенно не расстроена.

— Но вы дрожите.

Элла взглянула на свои руки и вынуждена была согласиться: Дэвид прав. Попытавшись унять дрожь, она крепко сжала ладони.

Солли вдруг пронзительно закричал. Мало того, он попытался скинуть с себя ботинки. Когда Элле наконец удалось зафиксировать его ноги, она увидела, что один ботинок чуть-чуть запачкан. Пятнышко было почти незаметным, однако этого хватило для того, чтобы вызвать у Солли очередной приступ. Он пинался, размахивал руками и вопил во всю силу своих легких.

Элла быстро сдернула ботинок, который так разнервировал сына. Солли тут же перестал кричать. Теперь он раскачивался взад и вперед, и его голова ритмично стукалась о подголовник сиденья, хотя и несильно. Впрочем, мальчика это, похоже, не беспокоило, так что унимать его Элла не стала.

Когда острый момент взрыва агрессии прошел, Рейнуотер спросил у Эллы, не собирается ли она еще куда-нибудь заехать по делам, но молодой женщине хотелось только одного — поскорее оказаться дома. Она надеялась, что там, с головой окунувшись в привычные заботы, она сможет забыть и Конрада Эллиса, и те ужасные, оскорбительные слова, которые она от него услышала.

Рейнуотера, напротив, ни стычка с Конрадом, ни припадок Солли, похоже, не встревожили. Он спокойно вел машину, то и дело приветствуя своих знакомых. Элла, конечно, предпочла бы избежать этих встреч. А вдруг те, кто видит ее в машине с Рейнуотером, на самом деле поверят в то, что между ними что-то есть? Вдруг это убедит их в том, что она уступила этому мужчине?

До сих пор, насколько ей было известно, никто, кроме Конрада, не намекал на что-либо подобное, а Эллису никто не поверит. Однако сама мысль о том, что ее личная жизнь может стать объектом сплетен, привела Эллу в отчаяние.

— Не стоит так переживать, — негромко сказал, не отрывая глаза от дороги, Рейнуотер.

— Припадки у Солли становятся с каждым разом сильнее. Мне все труднее с ним справляться.

— Я говорю не о вашем сыне, а о Конраде Эллисе. Выбросьте это из головы.

— Выбросить из головы? Если бы вы слышали те ужасные вещи, которые он говорил о Солли…

— Я слышал. Конрад чувствует свою силу и вашу беспомощность перед ним. Если будете сердиться или переживать из-за этого, вы только польстите его самолюбию. Лучший способ защиты, если не удается избежать встречи с такими людьми, — просто не замечать их.

— То есть поступать так, как поступили вы, — она сказала это резко, едва ли не осуждающе.

Впрочем, и на это Рейнуотер отреагировал с присущим ему спокойствием:

— Разумеется, я не мог проигнорировать то, что было сказано в наш адрес. Однако я не стал говорить с Эллисом в том же духе, чего ему, без сомнения, очень хотелось. Начни я отвечать на его гнусности, Конрад наверняка посчитал бы, что у него есть предлог для того, чтобы наброситься на меня.

— Ему ничего не стоило справиться с вами.

— Это так, — пожал плечами Рейнуотер. — В драке я бы наверняка оказался побежденным. Но ведь он так и не полез в драку, правда?

Элла вспомнила ту непреклонную решимость, с какой Рейнуотер смотрел на Конрада. Должно быть, Эллис тоже это понял. Не зря же он убрал руку с плеча Дэвида и сделал шаг назад, дав им дорогу.

Конрад всегда был агрессивным, а родители с самого раннего детства твердили ему, что он лучше всех, умнее всех, сильнее всех. Элла не помнила ни одного случая, чтобы Конрад уклонился от драки. Неужели на этот раз Эллис испугался того, что увидел в глазах Дэвида Рейнуотера? А увидел он там силу и решимость человека, которому нечего терять. Как бы то ни было, Конрад при всей своей агрессивности в данном случае предпочел не связываться с противником, который физически был заведомо слабее, чем он сам.

Как только Рейнуотер затормозил перед ее домом, Элла быстро вышла из машины. Не хватало только, чтобы он открыл ей дверцу и предложил руку — для тех, кто это увидит, сие станет еще одним доказательством их предполагаемой связи.

Она вошла в дом и сразу отправилась на кухню. Солли в одних носках шел рядом с ней. На кухне Маргарет и ее сын Джимми разбирали покупки, только что доставленные из бакалейного магазина.

Увидев Эллу, Маргарет заворчала на Джимми, а потом дала ему подзатыльник.

— Я его уже отругала за то, что оставил вас наедине с этим подлецом Эллисом в магазине. Похоже, мерзавец здорово потрепал вам нервы.

— Вовсе нет, Маргарет. Все в порядке.

— Ну надо же! — фыркнула служанка. — Этот парень с детства был разбойником. И он не стал ничуть лучше с тех пор, как вы дали ему отставку.

Услышав сзади шум, Элла обернулась. Оказывается, Рейнуотер прошел за ней на кухню. В руках он держал ботинки Солли.

— Вы забыли это в машине, миссис Баррон. — Он спокойно смотрел на Эллу.

Молодая женщина взяла протянутые ей ботинки:

— Благодарю вас, мистер Рейнуотер.

Взгляд Дэвида показался ей вопросительным, но Элла снова повернулась к Маргарет. Та подтолкнула вперед своего сына:

— А это мой парнишка, Джимми. Знакомься, Джимми, это мистер Рейнуотер.

Джимми вежливо кивнул и тут же пошел к двери, словно опасаясь, что мать опять вернется к неприятному для него разговору.

— Знаете что, Маргарет? — спросил между тем Рейнуотер. — Я хотел бы подольститься к вам ради сегодняшнего десерта. Если я наберу сейчас персиков, вы приготовите что-нибудь вкусное?

— Да вам вовсе и не нужно мне льстить! Я с удовольствием испеку пирожные с фруктами.

Рейнуотер собрал в саду спелые персики, и Маргарет приготовила прекрасный десерт. Однако Дэвид не успел его попробовать за обедом.

Телефонный звонок раздался, как только все сели за стол. Элла взяла трубку.

— Привет, Элла, это Олли. Позови, пожалуйста, Дэвида.

Выходит, ее постоялец для них уже просто Дэвид. Впрочем, в голосе Олли было слышно такое нетерпение, что она не удержалась и спросила, не случилось ли что-нибудь.

— Нет. Если Дэвид дома, позови его, пожалуйста.

— Подожди.

Элла, озадаченная и встревоженная, вернулась в столовую, где как раз подавали первое блюдо.

— Мистер Рейнуотер, вас просят к телефону.

Он тут же встал, положив салфетку рядом с тарелкой. Извинившись перед сестрами Данн и мистером Хастингсом, Дэвид вышел из столовой в коридор. Там на столике под лестницей стоял телефонный аппарат.

— Кто это? — спросил он тем не менее у Эллы.

— Олли Томпсон.

Несколько секунд Рейнуотер напряженно слушал то, что говорил на другом конце провода собеседник. Элле эти несколько секунд показались вечностью.

— Сейчас приеду, — сказал он наконец и положил трубку.

Даже не глянув в сторону столовой, Дэвид пошел к входной двери.

— Вы уезжаете? Куда? Что случилось?

— Расскажу, когда вернусь. — Он взял шляпу и вышел на улицу.

Время тянулось невыносимо медленно. Когда Элла вернулась в столовую одна, сестры Данн засыпали ее вопросами.

— Что произошло? — воззрилась на нее мисс Вайолет.

— Где мистер Рейнуотер? — поддержала ее мисс Перл.

— Он не будет обедать?

— А когда вернется?

— Мистер Рейнуотер уехал к кому-то из друзей. Он там срочно нужен. Ну что, можно подавать десерт? — Равнодушие Эллы было напускным, однако сестры, похоже, успокоились.

— Но он ведь ничего не успел съесть! — воскликнула мисс Перл. — Впрочем, как это похоже на мистера Рейнуотера — броситься на помощь другу по первому же звонку. Такой приятный молодой человек!

— И к тому же весьма сообразительный, — заметил Честер Хастингс, протягивая руку еще за одним пирожным. — Заранее умеет просчитывать все мои ходы в шахматах. Прошу вас, мисс Перл, передайте, пожалуйста, молочник.

После обеда Элла оставила Маргарет убираться в столовой, а сама повела Солли в его спальню. Недавний приступ, казалось, полностью лишил мальчика энергии. Он даже не протестовал, когда мать стала сама надевать на него пижаму, не размахивал руками, не отталкивал ее.

Сын быстро заснул, и Элла спустилась вниз. Она была рада увидеть, что постояльцы разошлись по своим комнатам. В обеих гостиных было темно. Свет горел лишь на кухне. Маргарет, стоя у раковины, заматывала палец бинтом.

— Что случилось?

— Да вот порезалась этим здоровенным ножом.

— Кровь идет? Хочешь, я позвоню доктору Кинкэйду и попрошу его приехать?

— Еще чего! Из-за такой ерунды будем беспокоить доктора! Когда вернусь домой, перевяжу как следует.

— Ну так и иди домой.

— Я еще не домыла посуду.

— Как ты ее собираешься домывать с порезанным пальцем?

Маргарет попыталась настоять на своем, но Элла не стала ее слушать. В конце концов служанка стала собираться, причитая по поводу того, что оставляет хозяйке так много работы. Она ушла, и Элла порадовалась тому, что осталась одна. День сегодня выдался трудный, и молодой женщине не хотелось отвечать на расспросы Маргарет, что сказал ей Конрад и что ему ответила она. Не желала Элла обсуждать и тот телефонный звонок, после которого Рейнуотер так внезапно уехал.

Без всякого аппетита Элла съела свой обед. Интересно, что там могло случиться у Томпсонов? Рейнуотера не было уже больше двух часов. Где он сейчас? Куда и зачем отправился так поспешно?

Элла домывала посуду, когда с улицы донесся шум мотора. Она быстро вытерла руки и бросилась открывать входную дверь. Дэвид Рейнуотер уже стоял на пороге.

Он шагнул внутрь, закрыл за собой дверь и тут же задвинул засов. Затем Дэвид выключил свет на веранде и в коридоре. Элла, чувствуя, как он напряжен, молчала.

Через несколько минут Рейнуотера, что называется, отпустило. Внутреннее напряжение ушло. Он снял шляпу, повернулся к Элле и негромко спросил:

— Ну что, осталось для меня хоть одно пирожное?

Они прошли на кухню, и Элла показала на стол:

— Все осталось. — Она плотно прикрыла за собой кухонную дверь. — Что вам положить?

Он лишь покачал головой:

— Немного десерта, и все. Как-никак, это я уговорил Маргарет испечь пирожные. Даже не попробовать их было бы с моей стороны неучтиво. А кстати, где Маргарет?

Элла сказала, что служанка порезала палец и она отправила ее домой.

— Кофе будете?

— Конечно, — Рейнуотер слегка замялся. — Вряд ли у вас есть что-нибудь спиртное…

Элла отрицательно покачала головой.

— Тогда кофе сварите, пожалуйста, покрепче.

Элла поставила перед ним чашку кофе и тарелку с пирожными и села за стол напротив.

— Зачем Олли вам звонил? Где вы были?

— Все оказалось не так страшно.

— Но что все-таки случилось?

— Около дома Томпсонов устроили, так сказать, акцию устрашения. Когда он звонил мне, там уже было около дюжины машин. Олли мало что видел из окна, кроме света фар. Они ездили вокруг дома на бешеной скорости, сметая все на своем пути. Одна машина наехала на стену хлева, сломала ее. Борова до сих пор не могут найти.

— И кто это был?

— Думаю, нетрудно догадаться.

— Конрад?

Подув на кофе, Рейнуотер сделал глоток.

— Полагаю, это было предупреждением всем нам. Должно быть, Конрад узнал о наших собраниях и решил принять меры.

— Или…

Не дождавшись продолжения, он вопросительно глянул на Эллу:

— Или что?

— Вы не думаете, что это может быть местью за стычку в магазине?

Рейнуотер чуть улыбнулся:

— Нет. При чем тут Томпсоны? Поверьте, это никак не связано с вами. Мы догадывались, что Эллис что-то предпринимает. За прошедшую неделю несколько фермеров получили извещение о том, что к ним приедут покупать скот. В назначенное время мы, как и планировали, собирались у фермы, однако федеральные служащие ни разу не появились.

— Ложная тревога.

— Вот именно. — Он сделал еще глоток. — Эффективная методика. Дело в том, что теперь фермеры не могут знать наверняка, приедут ли к ним или они вновь стали жертвой обмана.

— Разве нельзя позвонить и узнать?

— Мы пытались это сделать, но разве у нас можно у кого-нибудь что-нибудь выяснить? Тем более если речь идет о деньгах из федерального бюджета… Думаю, Конрад Эллис и его дружки попросту хотят нас измотать. Рассчитывают на то, что нам надоест ездить туда-сюда, и мы откажемся от системы взаимовыручки.

— А вы откажетесь?

— Даже и не собирались, — Рейнуотер доел пирожное и отодвинул тарелку. — А уж после того, что произошло сегодня, наше решение стало непоколебимым. Когда я добрался до Олли, машины еще были там. Они ездили вокруг дома и швыряли в него бутылками. Слышно было, как дети Томпсонов плачут от страха. Рев моторов, звон разбитого стекла… Им это должно было казаться концом света. Как я уже говорил, на деле все оказалось не так уж плохо, но как это объяснить перепуганным детишкам?

— Представляю, как им было страшно.

— Думаю, расчет был именно на это. Впрочем, наша система оповещения сработала быстро, и к дому Олли начали подъезжать и подходить очень серьезно настроенные мужчины. Как только дружки Конрада поняли, что нас уже больше, чем их, они просто сбежали — рванули от дома через пастбище. Кое-кто из наших пытался их преследовать, но эти мерзавцы выключили фары. Гнаться за ними в темноте мы посчитали опасным. На этом все и закончилось. Не осталось ли еще немного кофе?

Элла наполнила его чашку и спросила:

— А как Лола и дети? Никто не пострадал?

— К счастью, нет. Правда, напугались они до полусмерти. Тесть Олли забрал их к себе. Лола умоляла мужа поехать с ними, но Олли отказался. Он боялся, что дружки Конрада вернутся и спалят его хозяйственные постройки… а может, и дом. Несколько друзей решили переночевать сегодня у него, что, конечно, весьма кстати. Вот только их собственные семьи остались на это время без защиты.

— Когда же все это закончится? А главное, чем?

Рейнуотер посмотрел ей в глаза:

— Я не знаю. Боюсь только, что в ближайшее время ситуация может ухудшиться.

Этого же самого подспудно боялась и Элла, однако она не хотела признаваться в своих страхах даже самой себе.

— Почему вы так думаете?

— Мы стали им открыто противостоять, и теперь, полагаю, столкновения не избежать. Особенно с учетом того, что люди, представляющие закон, предпочитают не вмешиваться.

Элла встала из-за стола и подошла к раковине. Рейнуотер принес чашку из-под кофе и тарелку, добавив их к тому немногому, что она не успела вымыть. На кухне ненадолго воцарилась тишина. Почувствовав на себе взгляд Дэвида, Элла обернулась:

— Мне страшно.

— Я знаю. Мне так жаль…

— Вы ни в чем не виноваты.

— Нет, виноват. Вы меня предупреждали. Вы говорили…

— Я прекрасно помню все, что говорила вам, мистер Рейнуотер. Однако конфликт с Конрадом Эллисом у меня начался не сегодня и не вчера. Я и раньше старалась избегать его.

Дэвид продолжал смотреть ей в глаза, и в какой-то момент, не выдержав, Элла отвернулась. Чтобы занять себя, она начала мыть посуду.

— Конрад начал оказывать мне знаки внимания еще в старших классах. Моя мать была в восторге — как же, самый богатый парень в городе! Она полагала, что Эллис станет мне идеальным мужем. Сама я так не думала.

Теперь Элла ополаскивала только что вымытую посуду. Краем глаза она заметила, как Рейнуотер снимает пиджак и вешает его на спинку стула. Сделав это, он вытащил из манжет запонки, закатал рукава рубашки и взял кухонное полотенце.

— Нет-нет, что вы! — Элла протестующе замахала руками.

— Мне совсем нетрудно вытереть посуду, — эти слова были сказаны мягко, но настойчиво.

Эллу испугало, что простая домашняя работа вдруг обрела оттенок некой интимности. Но разве могла она признаться в этом Рейнуотеру? Проще было изобразить безразличие, которого на самом деле не было и в помине. И в конце концов, что плохого в том, что он поможет ей вытереть посуду?!

— Стало быть, богатство Эллисов не произвело на вас впечатления?

— Нет, конечно. Мы с Конрадом знакомы с детства. Он всегда вел себя отвратительно, но ему неизменно все сходило с рук. Эллис был избалованным и высокомерным. Не думаю, чтобы родители хоть раз ему что-нибудь запретили или не дали. Конрад всегда получал то, что хотел.

— А потом он решил получить вас.

Элла кивнула.

— Это было очевидно для всех. По настоянию матери я несколько раз ходила с ним на танцы и на вечеринки. Он очень развязно и нагло давал всем понять, что мы с ним пара, но это было не так. Я всегда чувствовала себя неловко наедине с Конрадом. Полагаю, он знал это. А еще его забавляло мое смущение.

— И до сих пор забавляет.

— Да, я знаю, — пробормотала Элла. — Когда все его попытки очаровать меня потерпели неудачу, он сменил тактику и официально попросил у матери моей руки. Та думала лишь о деньгах Эллисов. Маргарет знала, что представляет собой Конрад. Она пыталась поговорить с мамой, но та не желала ничего слушать. Когда я все-таки отклонила предложение Конрада, мать заявила, что я круглая дура и рано или поздно пожалею о своем решении.

Элла передала Рейнуотеру последнюю тарелку. Заметив в его глазах немой вопрос, она пояснила:

— Единственное, о чем я жалею, что мы так и не помирились с мамой. Она умерла, не простив меня.

Рейнуотер отнес стопку чистых, вытертых тарелок к буфету и стал расставлять их на полках.

— А когда вы вышли замуж за мистера Баррона?

— Вскоре после смерти мамы. Тогда я уже сдавала комнаты постояльцам. Одно из объявлений повесила на железнодорожной станции… Там мистер Баррон его и увидел. Он пришел посмотреть комнату, но так и не снял ее.

— Он увидел нечто получше, — улыбнулся Рейнуотер.

— Если бы он поселился в доме, то не смог бы ухаживать за мной.

— А он ухаживал?

— Да, и очень красиво. Был таким вежливым, таким любезным. Это так отличалось от того, как вел себя Конрад Эллис… Впрочем, — добавила она грустно, — наши брачные узы все равно оказались непрочными.

Дэвид повесил на стул полотенце. Элла сполоснула раковину. Он поправил рукава рубашки и вдел в манжеты запонки. Она сняла фартук и повесила его на крючок. Рейнуотер взял со стула пиджак.

Оба замерли, не зная, что делать дальше.

— Какой долгий день, — сказал Дэвид.

— И очень утомительный.

— Как и большинство ваших дней.

— Я к этому давно привыкла.

Она потянулась к столу, чтобы поменять местами солонку и перечницу. Солонка упала… Молодая женщина подняла ее и поставила на место. Собственные руки вдруг показались ей какими-то чужими.

— Элла!

Она не сводила глаз со скатерти. Крупинки соли на фоне голубых незабудок и розовых гераней были совсем не видны…. В любом другом случае Элла просто смахнула бы их рукой, но тут она боялась пошевелиться.

— Элла!

Услышав свое имя, она совсем оцепенела, дыхание перехватило. В конце концов она все-таки подняла голову и посмотрела не него.

— Я хотел извиниться перед вами за наш утренний разговор. Боюсь, я был непростительно резок.

Сегодняшнее утро казалось ей невероятно далеким. Элла не сразу смогла припомнить те слова, которые он ей сказал резко: «Со мной все в порядке!»

— Да ну, ерунда.

— Нет-нет, я был груб.

— Просто я допекла вас своими заботами.

— Вы действительно обо мне беспокоились. Поэтому-то я и разозлился…

Элла в недоумении глянула на Рейнуотера:

— Почему вас рассердила моя забота?

— Потому, что вы красивая женщина. Последняя красавица, с которой мне довелось общаться. И я не хочу, чтобы вы видели меня слабым.