Люблю только тебя

РАСПЛАТА

Луиза Маклерой собралась за полчаса. Уже в дорожном костюме она позвонила по внутреннему телефону Стефани и сказала, что вынуждена немедленно вылететь в Вашингтон к Теренсу, который приглашен на обед в Белый Дом, поскольку строгий этикет требует присутствия супруги. Стефани пожелала подруге счастливого пути. У нее был усталый и безразличный голос.

Такси, в котором Луиза ехала в аэропорт, обогнал на бешеной скорости мотоциклист. Немолодой водитель сказал:

– Кандидат в покойники. И почему федеральные власти не обязывают торговцев этой железной смертью требовать с покупателей водительские права? Пацаны садятся в седло с такой уверенностью, словно это обыкновенный велосипед. Они и управляют им, как велосипедом. Мне рассказывал приятель – он давно работает в полиции, – что в одном только штате Луизиана за сутки разбивается в лепешку чуть ли не дюжина этих глупых детей. В живых редко кто остается.

Луиза не проронила ни слова. Она не знала, что случилось с Томми и Лиз, она знала лишь: их ищут со вчерашнего дня и пока безрезультатно. «Свершилось, свершилось», – звучало в ее голове. Она покидала поле битвы в надежде избежать возмездия. Луиза Маклерой трепетала при одной мысли о том, что может сделать с ней Сью Тэлбот, если догадается, кто…

– Но никто ни о чем не догадается, – произнесла она вслух и подумала: какое счастье, что ей пришло в голову расплатиться в магазине наличными деньгами.

– Вы что-то сказали, мэм? – водитель слегка повернул к ней голову. – Извините, не расслышал.

– Власти вашего штата отлично следят за состоянием дорог, – сказала Луиза. – И вообще мне здесь очень понравилось. Меня зовут Луиза Анна. Почти как ваш штат. Интересно, правда?

Разумеется она летела не в Вашингтон, а… Впрочем, она еще сама не решила – куда. Ближайший самолет – в Гонолулу – вылетал через полчаса. Гавайи были самым близким к востоку штатом, а потому, думала Луиза, в случае чего оттуда можно махнуть… В Москву, например. А почему бы и нет? В Москве у нее живет единственная дочь. Москва – это так далеко и… К тому же русские боготворят американцев.

Когда самолет поднялся в воздух, Луиза облегченно вздохнула. Нью-Орлеан… Ха, не приснилось ли ей все это?.. Она откинулась на спинку и закрыла глаза. Зло должно быть наказуемо, думала она. Эта стерва Сьюзен сделал ей уйму зла. Но как бы там ни было, последнее слово все-таки осталось за ней, Луизой.

Она задремала и даже увидела сон. Они с Бернардом Конуэем, красавчиком Берни, как звали его сверстники, ехали вдвоем в машине по прериям. Ветер развевал ее длинные черные волосы и шелковый шарф, мешая видеть дорогу впереди. Но она не смотрела вперед – она смотрела на Берни, на его большие красивые руки, с изящной небрежностью покоившиеся на руле, на мужественный профиль…

Он снял с руля правую руку и, обняв Луизу за плечи, привлек к себе. Они целовались под прикрытием ее тяжелых густых волос, а машина мчалась вперед, вперед… Луиза ничего не боялась – от поцелуя Берни у нее кружилась голова, и она готова была принять смерть, только бы он не выпускал ее из своих объятий… Вдруг она ощутила толчок, и вокруг стало темно. «Мы попали в аварию, – мелькнуло в мозгу. – Но почему мне совсем не больно?.. А где же Берни?..»

– Берни! – позвала она вслух и открыла глаза. Возле ее кресла стояла стюардесса и мужчина в форме пилота.

– Миссис Маклерой, – обратился к ней мужчина, – меня зовут Стюарт Макловски. Я командир этого лайнера. Прошу прощения, но мы только что приняли для вас сообщение. Очень срочное. Поверьте, миссис Маклерой, весь экипаж нашего лайнера выражает вам самые искренние и глубокие соболезнования.

Он протянул ей листок бумаги.

Луиза взяла его машинально, не ощущая ни страха, ни даже интереса, – она еще не успела стряхнуть с себя впечатления сна – и стала читать с конца, поднимаясь по строчкам все выше и выше, а потому смысл сообщения дошел до нее не сразу.

«Стефани.

Выражаю свое сочувствие. Мне очень жаль, но ты должна знать правду.

Врачи считают его состояние безнадежным.

Два часа назад Мейсон попал в автокатастрофу.

Лу, едва ты уехала, как позвонил из Атланты Теренс.

Миссис Луизе Анне Маклерой».

– Мейсон? А кто такой этот Мейсон? – Луиза переводила полный недоумения взгляд с командира корабля на стюардессу. – Я не знаю никакого Мейсона. Я знаю Бернарда, Берни…

Вдруг она почувствовала, что ей нечем дышать, широко раскрыла рот и вцепилась пальцами в подлокотники кресла.

– Миссис Маклерой, прошу вас, выпейте вот это. – Стюардесса протягивала ей пластмассовый стаканчик с какой-то жидкостью. – В Гонолулу мы посадим вас на самолет нашей компании, совершающий беспосадочный перелет в…

Луиза видела, как шевелятся губы девушки, продолжавшей что-то говорить, но кто-то будто выключил звук. Она выпила содержимое стаканчика, не ощутив вкуса.

– Я приказываю вам лететь в Москву! – сказала она, обращаясь к командиру лайнера. – У меня в сумке граната. Вот.

Она быстро расстегнула молнию и, выхватив пузырек с духами, изо всех сил швырнула его на пол.

– Хочу в Москву, – говорила она склонившемуся над ней пожилому мужчине в твидовом пиджаке, державшему ее за руки. – Я взорвала этот чертов самолет, сейчас он свалится в океан. Но я не хочу в океан, я хочу в Москву. Прошу вас, передайте это командиру. Он мне напомнил Берни Конуэя. Ах, вы не знаете, кто такой Берни Конуэй? Это моя первая любовь… Я так хочу в Москву, к Берни…

Луиза впала в беспамятство.