Любовь бесценна

Глава 13

Изумительное вечернее платье из тонкой ткани с вкраплениями серебряного шитья лежало на кровати рядом с лучшим ее нижним бельем, чулками серебристого отлива и серебряного же цвета туфлями.

Эйлин приняла душ, и Луиза, уже успевшая поужинать, любезно предложила ей помощь. Эйлин глянула в зеркало, и Луиза одобрительно кивнула.

— Это платье просто создано для тебя, малыш. Оно так тебя красит! Надеюсь, Джонни согласится со мной.

— О, я так надеюсь, что ему понравится, — вздохнула Эйлин.

— Десять к одному, что он его даже не заметит, — поостудила ее Луиза. — Мужчины ничего не смыслят в женской одежде. А вот то, что сегодня ты красивее, чем когда бы то ни было, он мимо глаз не пропустит, а это главное.

Эйлин еще немного покрутилась перед зеркалом, затем вдруг радость на ее лице слегка потухла.

— Он был в гостиной, когда я пришла забирать Чери, — нерешительно сказала она. — Вдвоем с Пэйдж. Больше там никого не было. По крайней мере, я не слышала других голосов. И похоже, веселились они на славу.

— Значит, у них все получилось. — Луиза навострила уши. — Конечно, получилось. Иначе что бы они праздновали! Тогда все в порядке! Мы не вылетим с работы в разгар сезона, когда вакансий почти нет!

— Да, может, это и есть причина их радости.

Луиза внимательно изучала подругу.

— И все-таки мне кажется, ты круглая дура, что отказалась от предложения старушки Каррузерс. Послушай, Эйлин, я всегда считала тебя разумной и уравновешенной девочкой. И такой ты была до тех пор, пока не положила глаз на нашего птенчика Джонни. Конечно, может, он для тебя идеал красоты, единственный и неповторимый мужчина. Но, Эйлин, ведь ты здорово рискуешь — ты, простая служащая, решила сделаться врагом Пэйдж.

— Но я люблю его, — пролепетала Эйлин.

— Если заплачешь и испортишь свой макияж, я тебя поколочу, — рыкнула Луиза. — Ладно, ты любишь этого парня, готова ради него разбиться вдребезги, и я не могу остановить тебя. Могу только стоять наготове, чтобы в нужный момент собрать тебя по частям. Но, перед тем как ты начнешь, считаю нужным сообщить, что ты не в себе. Согласись ты на эту работу, у тебя появился бы шанс увидеть мир, встретиться с интересными людьми и выбросить из головы своего ненаглядного.

— Скорее вспоминать его до конца своих дней, — возразила Эйлин.

Луиза бросила на нее раздраженный взгляд и сдалась.

— Я опускаю руки. Ты была с ним, наверное, раз шесть, и вот, пожалуйста, любовь до гроба. Видно, что-то и правда есть в этом парне!

— Думаю, это произошло сразу, во время нашей первой встречи, когда он чуть не сбил меня, — размышляла Эйлин.

Луиза хихикнула.

— Ах, разумеется, понятно, почему ты в него влюбилась. Должно быть, он неотразим, — веселилась она.

— Который час? — встрепенулась Эйлин.

— Десять минут восьмого.

— Я думала, может, часы спешат.

— Нет. Учитывая, что по ним мы просыпаемся каждое утро. Идут минута в минуту. На вечеринках люди иногда забывают смотреть на часы.

— Да, конечно, — согласилась Эйлин с таким нетерпением в голосе, что Луиза почувствовала сострадание к ней.

— Я не хочу садиться, — объяснила Эйлин, следуя в гостиную за Луизой. — Не хочу помять платье.

В очередной раз на лице подруги появилась гримаса изумления.

— Ты намерена провести весь вечер стоя?

— Конечно нет, не говори глупости, — нервно рассмеялась Эйлин. — Просто хочу, чтобы сначала он меня увидел; потом уже не важно.

Луиза, удобно устроившись в большом плетеном кресле, внимательно созерцала подругу сквозь плотную завесу сигаретного дыма.

— Надеюсь, ты понимаешь, что это платье — самый непрактичный предмет одежды, который можно себе представить? Если будешь с ним осторожна, наденешь раза два, — деловито прокомментировала она.

Эйлин осторожно тронула воздушную ткань.

— Знаю. Но оно нужно мне всего на один вечер. Так что его долговечность не имеет значения. Потому что сегодня, Луиза, самый важный вечер в моей жизни.

Луиза, окончательно сбитая с толку, удивленно подняла на нее глаза:

— Даже так? Нельзя ли твоей подруге поинтересоваться почему?

— Сегодня, — тихо проговорила Эйлин, — Джонни предложит мне стать его женой.

Луиза подалась вперед.

— Я тебя умоляю, — вздохнула она, почти взбешенная этим смелым утверждением.

— Он это сделает, Лу, он это сделает. Я чувствую. — Голос Эйлин слегка дрожал. — И я сделаю все, чтобы его к этому подвигнуть.

— Разрази меня гром, эта девушка безумна, — выдохнула Луиза, разрываясь между яростью и состраданием. — Я так мыслю, если он не поднимет вопрос о женитьбе, ты сделаешь это сама!

Эйлин кивнула.

— Если понадобится, подниму, — невозмутимо ответила она.

Луиза молчала в оцепенении, а Эйлин прошла к окну и устремила взгляд в синеватую темноту. Тем временем стрелки часов неумолимо двигались вперед. Минуло восемь. Затем восемь тридцать. И вот уже девять. Эйлин бледнела с каждой минутой. Ее глаза уже походили на два темных пятна на фоне лица, когда на лестнице вдруг послышались шаги. Лицо мигом порозовело, в гаснущих глазах засветилась жизнь.

— Ну наконец-то! — воскликнула она.

— Не прошло и двух часов, — сухо пробормотала Луиза.

Но Эйлин ее не слышала. Она кинулась к двери, открыла ее и… отступила назад. Перед ней стоял Дэйл Кеннеди, в белом смокинге, руки в карманах брюк.

— Привет, — сказал он Эйлин, и, хотя голос его был радостным, в глазах застыли боль и горечь. — Боже, как ты прекрасна! Одета так, будто собираешься на танцы…

— Где Джонни? — перебила его Эйлин дрожащим от горя и разочарования голосом.

— Занят с VIP-персонами, — пояснил Дэйл все так же радостно, однако губы его скривились в горькой усмешке. — Моя персона не столь важна, а потому я отослан, дабы заменить незаменимого, свозив даму на танцы и дав возможность покрасоваться в этом великолепном платье.

Луиза в ярости проклокотала что-то бессвязное, глядя на Эйлин, и увидела, как румянец окончательно сходит с лица девушки и оно становится безжизненно-бледным.

— Тебя послал Джонни? — спросила она слабым голосом.

— Пэйдж убедила его, что деловая встреча сегодня вечером чрезвычайно важна и что его присутствие необходимо. Джонни правда не мог позвонить тебе и все объяснить. Пэйдж со всей ясностью — я бы даже сказал, с унизительной ясностью — дала мне понять, что во мне на данный момент не нуждается. И вот я здесь, весь к твоим услугам. Поедем?

Эйлин глубоко и тяжело вздохнула. Луиза ждала, что она ответит, затаив дыхание. Потом Эйлин подняла голову и безучастно ответила:

— Почему бы нет?

Она вышла из квартиры, а за ее спиной Луиза с одобрением кивнула Дэйлу. Понявший намек Дэйл ответил слабой улыбкой и последовал за Эйлин вниз по лестнице.

Он усадил ее в машину, не спрашивая, куда она хотела бы отправиться, повел автомобиль в сторону большого арочного моста. Он понимал, что сегодня, как никогда, им обоим требуется смена обстановки, поездка куда-нибудь, где весело и уютно. Если, конечно, он и девушка рядом с ним вообще будут в состоянии веселиться.

Эйлин сидела тихо, крепко сцепив пальцы. Автомобиль повернул к югу, в сторону Майами, и Дэйл тихо сказал:

— Попытайся не возненавидеть Джонни. Он очень расстроился, но Пэйдж умеет убеждать, когда хочет добиться своего. А сегодня она была очень убедительной. Встреча имеет отношение к кредиту, который они с Джонни ищут, понимаешь?

— Так в Нью-Йорке они его не получили? — спросила Эйлин с деланным интересом.

— Их заверили, что, если условия банка будут соблюдены, кредит выдадут. Сегодня вечером они заняты тем, что уверяют банкиров в своей финансовой состоятельности. Возможно, если бы кредит мог дать я… да что там говорить!

— У тебя она деньги не возьмет? — удивилась Эйлин.

Дэйл только ухмыльнулся:

— С руками оторвет, только вот я на подобную жертву пойти не в силах. Ей нужно два миллиона наличными. Даже для человека с Моими запросами и привычками доходы мои довольно велики, но своевольничать я не могу. Я получаю из трастового фонда все, что мне необходимо для достойной жизни. Капитал же унаследуют мои дети, если они у меня будут. Иначе он пойдет на благотворительные нужды. Как ты, наверное, уже догадалась, мои предки были невысокого мнения о моих деловых качествах, поэтому, как бы мне ни хотелось помочь Пэйдж, сделать это я не в силах. — Он помолчал, затем пожал плечами: — Кроме того, Пэйдж с куда большим удовольствием сама разберется в своих делах. Это ее конек: драться, демонстрировать ум и деловую хватку. А еще умение манипулировать людьми. — В его голосе опять прозвучали горькие нотки. — В чем она, надо признать, отлично преуспела.

— Это правда, — многозначительно произнесла Эйлин.

Дэйл взглянул на нее сочувственно:

— Сдайся, девочка. Не терзай свое сердце из-за этого парня. Пэйдж посадила его на привязь, укротила и заклеймила. А когда она устанет от него, а это случится непременно, он и смотреть не захочет на других женщин. Забудь о нем.

— Не могу, — с горечью прошептала Эйлин.

Дэйл кивнул:

— Я знаю. Вот и я не могу забыть ее. Было время, когда больше всего на свете мне хотелось свернуть ее прекрасную шейку, когда она казалась мне страшной болезнью и в то же время самым сладким, самым сочным запретным плодом. И я, как мальчишка, бежал каждый раз, когда представлялась возможность вкусить его. Конечно, есть и у нас возможность отстоять нашу независимость. Освободиться от цепей, так сказать.

Эйлин смотрела на него, теряясь в догадках.

— Мы могли бы сбежать, — тихо произнес Дэйл.

Эйлин удивленно заморгала:

— Сбежать? Вместе?

Уголки рта Дэйла изогнулись в циничной улыбке.

— Почему бы и нет? Это больно ударит по их самолюбию. Пэйдж смотрит на меня как на Чери. Я — ее личная собственность, домашний зверек, с которым можно поиграть, можно обласкать, когда тебе вздумается, а затем отпихнуть ногой и заняться другими делами. Что до Джонни, он, похоже, не знает, как сильно ты его любишь. Я не сомневаюсь, мы могли бы отлично повеселиться. Есть масса замечательных мест, где для нас найдется лекарство от скуки и душевной боли. Тебе понравится.

— Это не смешно, — натянуто улыбнулась Эйлин.

Дэйл нахмурился.

— Я и не думал шутить, — возразил он. — Наоборот, уверяю тебя, я чертовски серьезен.

— Я тебе не верю, — ответила девушка, горько усмехнувшись.

— Но почему? — Будь рядом тот, кто знал Дэйла немного лучше, чем Эйлин, тут же предупредил бы ее, что этот человек моментально начинает воплощать в жизнь любую свою затею, не жалея на это сил и средств. — Ты красива, с тобой приятно общаться. Я мог бы научиться любить тебя, а ты со временем научилась бы меня выносить. Лучшей шутки над Пэйдж и придумать нельзя. И над Джонни, конечно, тоже.

— Джонни было бы на это совершенно наплевать, — резко возразила Эйлин. — Джонни меня не любит.

— А Пэйдж не любит меня, — с сожалением констатировал Дэйл. — Но любит, когда я кручусь вокруг нее. Если бы я вдруг взял и женился на ком-то еще, это было бы ударом для нее.

— Это еще не причина, чтобы жениться, тебе так не кажется?

— А какая причина тебе кажется достаточно веской? — В голосе ее спутника прозвучал цинизм.

— Любовь. Любовь такой силы, когда даже взгляд на другого кажется кощунством, — твердо ответила Эйлин. — Желание жить с любимым до конца дней своих и не расставаться ни на миг.

— Звучит тоскливо, — заметил Дэйл.

— Это потому, что ты никогда не любил по-настоящему, — не сдавалась Эйлин.

Они ехали чересчур быстро, и поначалу Эйлин это тревожило, но на некоторое время она позабыла о своей тревоге, тщетно стараясь внушить Дэйлу, что именно она подразумевает под словом «любовь». Дорога становилась все более извилистой. Дэйл вовсю жал на педаль тормоза, и одного взгляда на его лицо, на белые линии его плотно сжатых губ было достаточно для Эйлин, чтобы понять, как трудно ему держать руль.

Эйлин поняла, что этот большой автомобиль выходит из-под контроля, и, окаменев от ужаса, наблюдала за тем, как Дэйл старался удержать машину на дороге. Потом, сквозь скрип тормозов, она услышала крик:

— Прыгай! Не будь дурой! Прыгай!

Повинуясь, Эйлин вслепую нащупала дверную ручку и, когда дверь распахнулась, буквально вылетела в темноту ночи. Секунды дикого страха показались ей вечностью, хотя падала она так быстро, что вряд ли успела бы моргнуть. Она ударилась плечом о травянистую почву, и ей показалось, будто воздух покинул ее легкие. Страшный грохот был последним звуком, который Эйлин услышала прежде, чем провалилась во тьму.