Магические притязания

ЭПИЛОГ

Четыре дня спустя

— Он слишком увлекся пастушьей темой, — сказал Трой.

Я оторвала взгляд от листа бумаги, который держала в руке. Мы сидели на крыльце того, что мы называли приёмной. В здании было три этажа, и мы находились на втором, куда можно было подняться с первого по широкой каменной лестнице. Прямо перед нами были новые парадные ворота. Строго говоря, это ещё не были ворота. Сейчас это была брешь в стене, расположенная там, где раньше находилась любимая башня Бледной королевы.

Тем ударом меча я нанесла больше урона, чем думала, и как только Кэрран и Стая сразили Бледную королеву, башня треснула и была признана непригодной для использования. Мой муж и остальные оборотни разрушили её.

Сейчас он стоял у пролома вместе с Полом, нашим генеральным подрядчиком, и что-то говорил. Я не могла расслышать их с моего места — они были в добрых ста ярдах от меня, но я знала это выражение лица. «Да, это можно сделать, но будет дорого стоить».

Дорого — понятие относительное.

В промежутке между нами и мужем шёл Оуэн с большой палкой в руках. На голове у него была большая соломенная шляпа. Позади него неспешно шли три молодых гигантских носорога. Один из них ткнул Оуэна рогом. Оборотень-бизон обернулся и ударил носорога палкой. Носорог побежал по кругу, совершая короткие прыжки, как слишком возбуждённый козлёнок. Оуэн закатил глаза.

Я предложила купить ему ковбойскую шляпу вместо соломенной, но, судя по всему, он испытывал сильную неприязнь ко всему ковбойскому.

— Куда ты их ведёшь? — крикнула я.

— На южные пастбища, подальше от мастодонтов, — крикнул в ответ Оуэн.

Я помахала рукой.

Я оказалась права. Крепость была квадратной, хотя называть её крепостью было бы неверно. Внешняя стена, состоящая из множества башен, окружала территорию площадью почти в полторы квадратные мили. Башни служили складами, и мы успели осмотреть первые восемнадцать, хотя оборотни быстро пробежались по всем и убедились, что внутри нет ничего живого. Мы нашли кое-что безумное.

В центре внутреннего пространства возвышался грубый на вид дворец. Его окружали многочисленные постройки: казармы, жилые помещения, склады, какая-то странная платформа, которая, вероятно, использовалась для ритуалов, и амбары. В амбарах содержались различные животные ледникового периода. Мы нашли небольшое семейство мастодонтов, которые были вне себя от ужаса, каких-то странных огромных верблюдов, ещё больше лосей-оленей и детёнышей гигантских носорогов. Оуэн сразу же заявил, что, поскольку он единственный представитель своего вида, он хотел бы возглавить все стада, и мы с Кэрраном не стали возражать. Детёныши носорогов были его любимцами.

— Лишь бы он нас не пас, — сказала я Трою.

Оборотень-шакал покачал головой.

— Как поживают ледниковые? — спросила я.

— Лучше. Еда, чистая вода и душ могут творить чудеса.

Благодаря моему отчаянному вмешательству удалось спасти жизни девяти рогатых оборотней и двух охотников. Капля в море. Бледная королева плохо с ними обращалась. На самом деле с животными, вероятно, обращались лучше, но они все равно были травмированы. Жилище оборотней даже не заслуживало такого названия. Если бы я могла поджечь это место, я бы это сделала.

Мы разместили оборотней в казармах, где Трой оказывал им первую помощь. Охотники, должно быть, занимали более высокое положение в иерархии, потому что их казармы были немного лучше, но ненамного. Хотя мы нашли комнату, полную сушёного мяса, мы выбросили его, потому что понятия не имели, что это такое, а еду мы привезли из Пендертона. Было незабываемо наблюдать за тем, как люди впервые пробуют свежий хлеб.

— Ну вот, опять, — пробормотал Трой.

Одна из охотниц, высокая женщина со светло-каштановыми волосами, поднялась по лестнице. Её ноги были повреждены во время отчаянной попытки сбежать от Бледной королевы. Трой вылечил её, но ходить ей было явно трудно. Тем не менее, как только она смогла ходить, она поднялась по лестнице и встала сбоку, охраняя её. Если бы я встала и куда-то пошла, она бы попыталась ковылять за мной. Она дежурила утром, а другой охотник, мужчина примерно её возраста, дежурил вечером.

Утром после того, как мы забрали комплекс, я минут тридцать смотрела, как она стоит там, а потом попросила Килана найти стул. Он не смог его найти, поэтому принёс толстую ветку, которую срубил с дерева.

Она и другой охотник смыли с себя синюю глину. Их уши, зубы и призрачные завитки зелёных и коричневых пигментов на коже говорили о том, что они были фейри или, по крайней мере, в них текла их кровь. Несмотря на растущую магию, фейри всё ещё были редкостью. Те немногие, с кем я встречалась, относились к людям с пренебрежением, а некоторые из них без зазрения совести ели человеческую плоть. Но, с другой стороны, большинство людей, с которыми я сталкивалась в своей предыдущей работе, не были образцовыми гражданами. Мне нужно будет сделать несколько звонков и выяснить, есть ли у нас специалист по фейри, которого мы могли бы пригласить в гости, когда всё уляжется.

Мы всё ещё не знали, кто такие рогатые люди.

Охотница поднялась по лестнице. Я встала и кивнула ей. Она кивнула в ответ и села на бревно, держа в руках копьё.

— Зачем она это делает? — спросил Трой.

— Они пытаются показать, что от них есть польза, — сказала я ему. — Если бы она могла говорить, она бы сказала: «Пожалуйста, не убивайте меня. Я могу работать. Я буду вас охранять. Я буду верна вам».

Языковой барьер был проблемой, но, в конце концов, мы с ним справимся. Конлан добился больших успехов в общении с двумя подростками-оборотнями. Они выучили до пяти слов. Вода, еда, да, нет и шоколад. В конце концов, мы объясним всем жителям ледникового периода, что они могут делать всё, что захотят.

Я снова посмотрела на бумагу.

Айзек выжил. Он не только вышел победителем из той схватки, но и вернулся в Пендертон, а когда в тот вечер грянули технологии, он позвонил в штаб-квартиру Ордена. Теперь у меня было письмо от Великого магистра, Дамиана Анжуйского, запечатанное его печатью и подписанное его рукой. Я спросила Айзека, есть ли у него какие-нибудь солнечные очки, чтобы золотой свет величия Великого магистра не ослепил меня, когда я буду его открывать. Он даже не улыбнулся.

Орден официально запросил разрешение на создание в нашем храмовом комплексе отделения, состоящего из одного рыцаря, чтобы — облегчить поиск своих братьев и сестёр и вернуть их тела семьям. Неофициально Анжуйский хотел присматривать за нами, и я не сомневалась, что, как только тела будут найдены, он найдёт какой-нибудь предлог, чтобы оставить здесь Айзека или кого-то ещё.

Я уже имела с ним дело. Он был неравнодушен к Эрре, но, кроме того, тётя и Великий магистр были частью гораздо более масштабной стратегии, в которую были вовлечены высшие эшелоны федерального правительства. До сих пор федералы благоразумно не трогали нас с Кэрраном.

Присутствие рыцаря Ордена имело как преимущества, так и недостатки. Он, конечно, доложит обо всём Анжуйскому, возможно, напрямую, учитывая, что великий магистр точно знал, кто такие мы с Кэрраном. Наша семья, скорее всего, была на первом месте в списке Анжуйского «Вести наблюдение». Но доступ к власти, которой обладал Орден, мог оказаться полезным в будущем.

Ко мне подошли Кэрран с Полом.

— Привет, детка! — поздоровался со мной муж.

— Привет, красавчик! Часто сюда приходишь?

— Да, чтобы увидеть тебя. Эй, а в тех документах, которые ты получила от Неда, упоминались какие-нибудь пещеры или что-то в этом роде в этой местности?

— Нет. А что?

— Куда сливаются сточные воды?

Хороший вопрос. В крепости почти не было мебели, а та, что была, в основном состояла из камня, но туалеты там были. В некотором роде. Если можно назвать туалетом дыру в полу. Я бросила туда спичку, что, оглядываясь назад, было не самым умным поступком, но она ничего не осветила и погасла, не долетев до дна.

— Понятия не имею.

— Первоочередная задача, — сказал Пол. — Это и водопровод. Колодцы — это, конечно, хорошо, но нужны раковины и душевые. Для этого потребуется много рабочей силы.

— Мы наймём людей из Пендертона, — сказал Кэрран.

— Это будет дорого стоить.

Кэрран ухмыльнулся.

— Мы при бабках.

Пол покачал головой.

— Как скажете.

Они ушли.

Мы только что закончили ремонт в другом доме. Ни одно из зданий вокруг меня не пригодно для проживания без серьёзной реконструкции. Я видимо навсегда застряла в ремонтном аду.

Что делать с Орденом? Я ещё раз взглянула на бумагу. В ней не было ничего нового.

Если бы мы позволили Ордену основать здесь своё отделение, состоящее из одного человека, это было бы сопряжено со множеством условий. Во-первых, я бы хотела, чтобы существование этого отделения держалось в секрете. Я могла бы пересчитать по пальцам тех членов Ордена, которые знали о нём, и Ник Фельдман не мог быть одним из них. Стратегия Кэррана по спасению Стаи заключалась в том, чтобы застать альф врасплох. Ник был влюблён в Десандру. Он бы сделал всё, чтобы защитить её и двух её сыновей. Если бы он узнал, что мы задумали, то сразу бы рассказал ей. Нам нужно было держать его в неведении.

Если подумать, нам тоже нужно придерживаться своего расписания. Перед тем как мы уехали в Уилмингтон, Мэхон и Марта взяли с нас обещание приезжать на праздники и летом, чтобы они могли проводить время с нами и особенно с Конланом. Нам нужно будет придерживаться этого графика, как бы ни было здесь много дел. В Атланте думали, что мы отдыхаем на пляже. Меньше всего нам нужно было, чтобы они приехали искать нас раньше, чем мы будем готовы. И Мэхон тоже. Нам не нужен был этот старый ворчливый медведь, бродящий по нашему лесу.

Я была почти уверена, что Пендертон сохранит нашу тайну. Я отказалась от притязаний на город, так что сдержала своё обещание. Благодаря этому, а также тому, что мы избавились от Бледной королевы, нам стали доверять, и Пендертон хотел поддерживать с нами хорошие отношения. Во-первых, мы доказали, что умеем устранять угрозы, и если бы Пендертон обратился к нам за помощью, мы бы помогли ему по-соседски. А во-вторых, для ремонта этого места потребуется много рабочей силы и квалифицированных мастеров. Кэрран уже поговорил с Недом о поставках, и, судя по тому, как загорелись глаза Неда, мы обеспечим строительную гильдию Пендертона работой на долгие годы.

Мне нужно будет обсудить всё это с Кэрраном сегодня вечером за ужином.

В проёме возникла суматоха. Джийнкс выглянула и глубоко вздохнула.

— Консорт! К вам пришёл человек! Он говорит, что он волшебник!

Мне нужно было купить мегафон или что-то в этом роде.

— Его зовут Лютер?

— Возможно. Он похож на Лютера! Дайте я проверю! — Джийнкс исчезла из поля зрения и вернулась. — Да!

— Впусти его!

Она отошла в сторону, и в проёме показался мужчина, похожий на учёного, который заблудился в лесу и теперь был в серьёзном замешательстве. Его тёмные волосы были влажными от пота. На его от природы бледной коже всё ещё виднелись следы летнего загара. На нём были походные штаны и толстовка с надписью «Волшебник никогда не опаздывает. Толкин». Ну, конечно.

Лютер поправил очки и заметил меня.

— Ты!

— Трой, это помощник директора, Лютер Диллон. Мы находимся в присутствии королевской особы из «Биозащиты». Мы недостойны этого.

Трой отвесил изысканный поклон.

— Смейся, мещанка. Я прошёл пешком двадцать миль, чтобы добраться сюда!

— Что привело вас в наши края, помощник директора?

— Ты прислала мне килограмм зачарованного золота и образец крови с ДНК вымершего американского гепарда! Конечно, я…

Он замолчал. Я не могла его винить. Вид десятифутового мохнатого мастодонта, выходящего из-за угла с восьмилетним мальчиком на спине, заставил бы любого оторопеть.

— Конлан, куда ты ведёшь Мону? — крикнула я.

— На южное пастбище.

— Не ходи туда. Оуэн пошёл туда с детёнышами носорогов.

— Тогда я поведу её на запад.

— А Дарин где? — спросила я.

— Он снова пошёл к озеру. Он нашёл там каких-то магических пресноводных моллюсков. Он очень рад этому. — Конлан пожал плечами.

— Хорошо, — сказала я ему.

Мона пробежала мимо Лютера и вышла через проём, унося с собой Конлана.

— Что, чёрт возьми, происходит? — потребовал Лютер. — Что это… всё такое?

Я встала.

— Пойдём. Я тебе покажу.

* * *

Мы медленно шли по вестибюлю дворца, чтобы моя стражница-охотница успевала за нами. Дворец казался зловещим, его потолок был слишком высоким, а очертания — слишком резкими. В углах сгущались тени.

За все пятнадцать минут, что мы шли сюда, Лютер не проронил ни слова. Я сделала невозможное. Я лишила Лютера Диллона дара речи. Для этого мне понадобился магический план, на создание которого ушло около двенадцати тысяч лет.

Мы вошли в главный зал. Я прошептала заклинание, и на стенах зажглись факелы, залив комнату ярким светом. Я специально заказала их в Уилмингтоне, чтобы хорошо видеть всё в этом зале.

Охотница остановилась в дверях. Она не хотела входить.

Стены были расписаны красными, коричневыми, чёрными и белыми красками на массивных каменных панелях. Я остановилась перед первой из них.

— Некоторое время назад, вероятно, между 15 000 и 10 000 годами до нашей эры, когда мир был покрыт льдом, а Северная Каролина была окутана полярной тундрой, женщина из народа фейри была изгнана из своего племени.

На фреске одинокая фигура с длинными синими волосами отходит от группы людей. У некоторых из них были синие волосы, у других, как у спасённых мной охотников — каштановые. Пространство между толпой и фигурой с синими волосами усеяно тёмными точками — в неё бросают камни. Позади группы прямоугольные фигуры изображают дома, а над ними возвышается самый большой дом. Дворец. Один из домов поменьше горит.

Я подошла ко второй фреске.

— Её прогнали в лес, но она была могущественной и выжила. Её магия окрепла, и она нашла последователей, которые вверили ей свою судьбу.

На фреске в центре леса стояла женщина-фейри, освещённая внутренним огнём. Вокруг неё на коленях стояли люди, воздев руки в мольбе.

— Когда она окрепла, то вернулась.

Третья фреска была забрызгана кровью. Она высохла и стала тускло-коричневой, а сверху кто-то добавил красный пигмент. Просто море крови, в котором тонут люди в случайных позах, и внутренний огонь женщины с синими волосами. Вдалеке горят все дома.

— Она убила большую часть своего прежнего племени, поработила тех, кто выжил, и правила ими из этого дворца. Она стала Бледной королевой.

На четвёртой фреске в центре дворца была изображена одинокая фигура с синими волосами, чей внутренний огонь охватывал всё вокруг. Множество фигур в золотых ошейниках преклонили перед ней колени, а её слуги кланялись с обеих сторон.

— Она вела войну с соседним народом оборотней и тоже поработила их.

На другой панели, залитой кровью, были изображены умирающие рогатые люди и животные. На следующей панели она была изображена во дворце, а перед ней на коленях стояли львы, волки и рогатые люди в ошейниках.

Я пересекла зал и оказалась на другой стороне. Лютер следовал за мной.

— Затем в мире стало теплее. Климат менялся.

На этой панели было изображено солнце, яркое и палящее, объятое пламенем.

— Она решила погрузить своё королевство в сон.

На следующей панели над дворцом и домами возвышается огромный холм, а все люди лежат ничком, включая женщину с синими волосами во дворце.

— Королева фейри спит в Подгорном королевстве, — пробормотал Лютер. — Как символично…

Следующая панель была пустой. Я остановилась перед ней.

— А потом женщина-фейри очнулась и обнаружила себя в новом мире, которым она решила править. Она отправила своих посланников в ближайший город и потребовала человеческих жертвоприношений, чтобы подчинить их своей власти. Сначала город платил, но, в конце концов, они обратились к нам за помощью. Мы пришли, убили её, захватили её дом и освободили людей, которых она не успела принести в жертву. Конец.

Лютер обвёл взглядом стены.

— Если хочешь, я расскажу тебе всё подробнее за чашечкой чая.

— Хочу, — сказал он. — Как думаешь, что её разбудило?

— Я не знаю. Хотя, я тут поддерживаю тёплые отношения с Орденом и попросила знакомого рыцаря-следопыта проверить их записи. Во время последней вспышки вся эта территория замёрзла. Никто не знает почему, но, судя по всему, температура упала до рекордно низких значений, а на земле образовался трёхфутовый слой снега и льда. На оттаивание ушло несколько недель. Возможно, она настроила своё заклинание сна таким образом, чтобы оно пробудило её, когда в мире снова станет холодно.

— Но как? Каким образом? Посмотри на эти здания. Они примитивны до безобразия. Как она могла погрузить всех этих людей и животных в сон на пятнадцать тысяч лет?

— Я не знаю, — сказала я ему. — Скорее всего, мы никогда этого не узнаем.

— Тебе пришлось её убить?

— По-правде говоря, именно это мы и сделали.

Он вздохнул.

— Мы могли бы многому у неё научиться.

Я кивнула в сторону стражницы в дверном проёме.

— Ты видишь её? Она отказывается входить в эту комнату. Даже если ей было запрещено, человек, отдавший этот приказ, мёртв, но она всё равно не хочет иметь ничего общего с этим местом. Здесь происходили плохие вещи. Некоторым магическим приёмам не стоит учиться.

Лютер снова окинул взглядом стены.

— Как только мы решим самые насущные проблемы, я собираюсь снести этот дворец, — сказала я ему. — Если тебе нужны панели для потомков, я пришлю их тебе.

Лютер огляделся.

— Ты хочешь всё это снести? Это гигантское здание?

Я кивнула.

— Я сравняю его с землёй, очищу, забрав себе всю эту землю, чтобы не осталось и следа её магии, а потом мы построим на этом месте красивый современный замок.

Лютер посмотрел на меня.

— Это что КРЕПОСТЬ с большой буквы?

— Возможно.

— Так это новая штаб-квартира Стаи?

— И да, и нет. Пендертон выделил нам восемьдесят две тысячи акров, и ты стоишь точно в центре этого участка. Я заявлю права на всю эту территорию и буду её охранять. Если через несколько лет в Атланте начнутся проблемы и какие-нибудь оборотни решат переехать сюда, у нас будет готово жильё для них. Но это место никогда не будет принадлежать только Стае, Лютер. С этим покончено. Оборотням не нужно жить отдельно от других людей. На самом деле, чем больше мы все взаимодействуем, тем лучше.

Лютер сохранит нашу тайну. Я в этом не сомневалась.

Он провёл рукой по волосам.

— Я заберу панели. Конечно, я хочу их забрать. Это кладезь магических знаний. Я понимаю ваши чувства и планы, но стоимость всего этого будет непомерно высокой. Одна только транспортировка панелей через лес. Возможно, мне придётся получить грант от Академии магов…

Я жестом пригласила его следовать за мной и направилась в дальнюю часть зала, мимо большого каменного кресла, которое, должно быть, служило троном Бледной королеве.

Мы прошли через широкую дверь в коридор, а затем ещё через одну дверь. Я прошептала слово, и факел ожил.

Перед нами простиралась длинная комната. Пол был усеян кусками золота и грудами необработанных драгоценных камней, которые громоздились у стен по обеим сторонам. Кое-где светились странные кристаллы, мягко флуоресцируя магией. Между золотыми самородками лежали странные кости, черепа и бедренные кости. Некоторые из них я узнала. Другие были слишком необычными, чтобы их опознать. Всё в комнате было либо из драгоценного металла, либо из драгоценного камня, либо обладало магической силой. Комната тянулась бесконечно, её конец терялся в темноте. Я установила столько факелов, что их хватило бы только на первые двадцать пять ярдов.

Лютер ошеломленно уставился на это.

— Мы не знаем, как долго жила Бледная королева, — сказала я. — Достаточно долго, чтобы заметить, что мир становится теплее. Это не произошло в одночасье. Должно быть, на это ушли столетия. Некоторые считают, что фейри могут жить несколько сотен лет, если их магия достаточно сильна, а в её распоряжении было много магии.

Лютер всё ещё смотрел на меня. Я дала ему время свыкнуться со всем этим.

— Золото? — наконец произнёс он.

— Оно хорошо поддаётся зачарованию и легко обрабатывается с помощью минимального набора инструментов. Его даже не придётся часто искать. Иногда его можно найти на земле. Все эти скучные на вид камни — необработанные драгоценные камни, и каждый из них обладает потенциалом для невероятного зачарования. Она хотела их, потому что они обладают магической силой. Изумруды, гранаты, сапфиры, аквамарины… Я предполагаю, что она ездила на экскурсии в горы и, должно быть, каким-то образом их чувствовала, потому что здесь их слишком много. Мы отвезли один из них в Уилмингтон для оценки. Одного такого большого камня хватит, чтобы построить многоквартирный дом.

Лютер издал тихий сдавленный звук.

— Это была не сокровищница, — сказала я ему. — Это был её шкаф для рукоделия. Там мы нашли ошейники и кое-что ещё. Мы заплатим за транспортировку панелей. Не волнуйся.

Лютер на секунду закрыл глаза, а затем снова их открыл.

— Ты упомянула и другие вещи?

Я улыбнулась.

— И много чего ещё. Пойдём со мной. Я тебе покажу.