Магия губит

Глава 22

Я поднялась наверх и попыталась смыть с себя всю накопившуюся за день грязь. Дулиттл сказал, что ему потребуется как минимум двадцать четыре часа, чтобы сравнить мою кровь и кровь Эрры. Обычно к этому моменту Ворон уже вопил бы о предосторожности из глубины моей памяти, но сейчас он молчал. Возможно, это произошло потому, что я доверяла Дулиттлу, а может, потому что призрак моего отчима больше не держал меня железной хваткой.

Я стояла под горячей водой, позволяя ей стекать по коже. Джули придется подождать, и не только Дулиттла. Во-первых, нам нужно найти Хранителей, потому что, если им удастся активировать устройство в пределах досягаемости Крепости, больше ничего не будет иметь значения. Кэрран уже предупредил охранников, чтобы они сообщили нам, как только появятся какие-либо важные новости, или когда ударит магическая волна. Я не знала, сколько времени у нас осталось, но в любом случае, мне хотелось провести его хорошо. Как все мы понимали, завтра может оказаться для нас последним днем.

Когда я вышла из душа, меня окутал аромат жареного мяса. Чехол с какой-то одеждой висел на крючке для полотенец. С моей удачей, там вполне мог оказаться костюм французской горничной.

Я вытерла волосы полотенцем и расстегнула чехол. Серебристая ткань ловила свет и переливалась нежным блеском, как если бы кто-то поймал кристально чистый горный ручей и чудесным образом соткал из него кремово-белый шелк. Я пробежалась по нему пальцами, чувствуя его приятную гладкость. Так прекрасно. Я видела этот наряд в витрине магазина вскоре после Рождества. Потрясающее платье без бретелек заставило меня остановиться. Было в нем что-то волшебное, что-то неземное и потустороннее. Сколько бы я ни смотрела на него в витрине, я не могла представить в нем себя. Кэрран сказал мне тогда, что я должна его примерить. Но я возразила, что мне все равно некуда его надеть и, кроме того, в нем негде спрятать меч.

Он запомнил.

Слабый голосок внутри меня возмущался, что мы должны быть там, искать угрозу сейчас, когда все магическое население Атланты занято поиском устройства. Андреа и Джим объединили свои усилия, пытаясь отыскать убежище Шейна. Орден находился под круглосуточным наблюдением. Властный оборотень-лев и болтливая наемница не сыграют большого значения. Я нашла фен. Такое платье заслуживает высушенных волос. Если бы я была одна, я бы уже спала, чтобы сберечь энергию перед боем. Но завтра все может пойти не так, как надо. Мы должны извлечь максимум из сегодняшней ночи.

Двадцать минут спустя, причесав волосы, нанеся тени на глаза и накрасив ресницы тушью, я надела платье. Оно облегало мое тело, сгибаясь над грудью там, где ткань аккуратными складочками закреплялась маленьким хрустальным цветком, и скользило вниз нежными волнами по изгибу моих бедер до самого пола. От бедра и до подола шел длинный разрез.

Я открыла дверь. На полу стояла пара прозрачных туфель. Я просунула ногу в туфлю, примеряя. Идеально сидят.

Когда я зашла на кухню, Кэрран стоял у стола. На нем были серые строгие брюки и белая рубашка на пуговицах. Сорочка из легкой ткани сидела на его сильном мускулистом торсе, как влитая. Он побрился, и свет от расставленных на столе свечей играл на его лице, бросая слабые блики на мужественную челюсть. Он выглядел невыносимо красивым.

Я остановилась.

Он смотрел на меня с таким желанием, что в нем одновременно отражалась и грубость, и нежность. У меня перехватило дыхание.

От того как мы смотрели друг на друга, становилось немного неловко.

Наконец, я подняла руку:

— Привет.

— Привет, — ответил он. — Я приготовил ужин. Во всяком случае, я сделал стейки. Остальное принесли из кухни. . Не хочешь присесть?

— Да, конечно.

Он придвинул мне стул, и я села. Он напротив меня. На столе стояла разная еда и бутылка чего-то, вероятно, вина.

— На тебе строгая рубашка, — сказала я. — Даже не думала, что у тебя такая есть. — То, как он смотрел на меня, напрочь отключало связь между моим ртом и мозгом. Строгая рубашка? Что, черт возьми, я имела в виду?

— Я подумал, это подойдет к твоему платью, — ответил он. Он выглядел слегка встревоженным.

— Тебе нравится?

— Выглядит отлично. Ты выглядишь отлично. Красиво.

Мы уставились друг на друга.

— Нам надо поесть, — сказала я.

— Да. — Он продолжал смотреть на меня.

Между нами повисла тишина. Мне нужно было знать, почему он со мной. Я думала, что это не имеет значения, но все же имеет.

Я встретила его взгляд.

— Моя мать обладала силой, которая заставляла мужчин делать все, что она хотела. Она промывала мозги Ворону, прожаривая его, как стейк, пока он не оставил Роланда ради нее. Она нуждалась в нем, чтобы заботиться обо мне. Только она перестаралась. Ворон был сильно потрясен ее смертью, но он никогда не заботился обо мне по-настоящему. Просто хотел наблюдать, как, в конечном итоге, мы встретимся с Роландом. Он сказал, что, если увидит, как мой отец убивает меня, ему и этого будет достаточно.

— Кто рассказал тебе это?

— Ведьма, — ответила я. — Евдокия. Мы с ней очень дальние родственники. Она говорила правду.

Выражение лица Кэррана стало настороженным.

— Хреново.

— До того, как мы с тобой начали встречаться, вы с Джимом обсуждали то, какое это будет иметь значение для Стаи? — Джим так бы и поступил. Он давно что-то подозревал, если еще не догадался.

— Да, — сказал Кэрран. Его выражение лица оставалось нечитаемым.

— Что сказал Джим?

— Советовал этого не делать. У него были доводы, почему это плохая идея.

Мое сердце чуть сжалось.

— Он также сказал, что, поскольку я все равно собираюсь быть с тобой, несмотря на все его слова, мне следует двигаться дальше, потому что для отслеживания меня по всему городу у него уходит слишком много сил. Он всегда посылал охранников, чтобы те следили за мной, и обычно я оставлял их где-то, прежде чем попасть в твою квартиру. Он сказал, что его жизнь будет намного проще, если я просто перевезу тебя в Крепость.

— Вот почему ты хотел, чтобы я была здесь?

Кэрран наклонился вперед. Маска на его лице исчезла.

— Я хотел, чтобы ты была здесь, потому что хотел быть с тобой. И в беде, и радости, Кейт. Ты не промывала мне мозги, как твоя мать. У тебя нет ее дара. У тебя скорее полная противоположность ему.

Все или ничего.

— Ты знал, что Роланд — мой отец, прежде чем я рассказала тебе?

— Да.

Внезапно мне стало невыносимо холодно.

— Как?

— Поломка меча Роланда стала основным ключом к разгадке, — говорил он. — Джим раздобыл несколько фотографий Роланда. Ты на него похожа. И ходили истории о ребенке, которого он, якобы, пытался убить. Я сложил два и два.

А я мучилась, пытаясь рассказать ему правду о себе. Чтобы произнести это потребовалась каждая крупица моей воли, а он уже все это знал.

— И ты позволил мне сидеть и рассказывать тебе об этом, когда сам уже все знал?

— Это было важно, — сказал Кэрран. — Ты должна была сделать это сама, поэтому я слушал.

— Ты принимал во внимание, кем я являюсь прежде, чем предложить быть вместе?

Кэрран придвинулся ближе. Слабое свечение коснулось его глаз и исчезло.

— Конечно.

И вот оно. По крайней мере, он не солгал. В глубине души я знала это. Кэрран слишком привык все просчитывать заранее. Как и говорила Евдокия, на любовном родео он не впервые. Не то чтобы он по уши пропал в этом, как я.

— У меня есть несколько безопасных домов по всей стране, — заговорил он.

Я, должно быть, ослышалась.

— Что?

— У меня есть убежище почти в каждом штате. И достаточно денег, чтобы обеспечить нам комфорт на всю оставшуюся жизнь, если до этого дойдет. Я перевел большую часть своих денежных средств в места за пределами Стаи.

— О чем ты говоришь?

— Я знаю, что он придет, и ты боишься. Если ты не хочешь сражаться с ним, мы с тобой можем исчезнуть.

Я недоуменно уставилась на него.

— Постоянных транспортных сообщений больше нет. Ни самолетов, ни надежных дорог. Кейт, мир снова стал непостижимо огромным. Он никогда нас не найдет.

— А как же Стая?

Его верхняя губа слегка вздрогнула, обнажив острие зубов.

— К черту Стаю. Я отдал им пятнадцать лет своей жизни. Я боролся за них, проливал за них кровь, но как только я отвернулся, они напали на мою жену. Я ничего им не должен.

Кэрран протянул руку и накрыл мои пальцы своей ладонью.

— Я серьезно. Скажи одно слово прямо сейчас, и мы уйдем. Если желаешь, мы заберем с собой Джули.

— Джим найдет нас.

— Нет. Я умею заметать следы. Если Джим действительно найдет нас, то пожалеет, что стал искать. Кроме того, он мой друг. Он бы все понял и не стал серьезно пытаться отследить нас.

Это не блеф. Я слышала уверенность в его голосе. Он готов сделать это. Уйти.

— Ты бы оставил всех этих людей, все эти поклоны и…

Его серые глаза смотрели в мои.

— Если бы я боролся за них и остался изувеченным, все они говорили бы приятные, подбадривающие вещи, а затем заменили бы меня и забыли, что я вообще когда-либо существовал. Ты бы осталась со мной. Ты заботилась бы обо мне, потому что любишь. Я тоже тебя люблю, Кейт. Если тебе когда-нибудь будет больно, я не оставлю тебя. Я буду рядом. Какое бы место ты ни выбрала.

Я чувствовала, что сейчас зареву. Отлично, он превратил меня в слезливую плаксу.

— Хочешь уйти? — Спросил Кэрран.

Я сглотнула подступающий ком в горле.

— Нет, если ты не хочешь.

— Тогда мы остаемся. Пока что.

— Да.

— Хорошо, — улыбнулся он.

Мне повезло. Каким-то образом, может быть, из-за всего того дерьма, которое Вселенная подбрасывала мне на пути, я получила его. Он был моим, полностью моим. И любил меня.

Я все время воздвигала какие-то преграды между нами, а затем сама же героически сбивала их. Было ли это из-за страха или недоверия, или по какой-то иной причине, но мне пора прекратить делать это.

Я посмотрела вниз. Еда уже почти остыла, а наши тарелки пустовали.

— Как ты думаешь, еда может подождать?

Он поднялся из-за стола.

— Черт возьми, да.

*** *** ***

Свечи не стали ждать. К тому времени, как мы вернулись на кухню, канделябры были сплошь залиты воском. Я проткнула вилкой свой стейк — чуть теплый. Запеченный картофель совсем холодный. Кукуруза в початках оставалась едва теплой. Но мне было все равно.

— Я умираю с голоду.

— Тебе надо набраться сил. — Кэрран ухмыльнулся. — Чтобы не отставать.

Я прижала руку к горлу и издала какой-то сдавленный хриплый звук:

— Помогите, я не могу дышать, ваше эго выталкивает весь воздух из комнаты.

Он рассмеялся.

— Это меню выглядит довольно знакомым, — сказала я, накладывая еду в тарелку. Я переоделась в толстовку и спортивные штаны. Мое платье все равно помялось, и, кроме того, мы договорились отправиться вместе с тарелками обратно на диван, а я не хотела, чтобы на нем оказалась еда.

— Мм-м, — произнес Кэрран, протыкая кусок мяса. — Яблочный пирог в холодильнике.

Он воссоздал меню, которое заказывал для нашего «голого ужина». Ха!

— Как ты вообще узнал мой размер обуви?

— Я отчетливо помню твою ногу вблизи. — Кэрран указал на свою грудь. — Я видел это здесь. — Он поднес руку к подбородку. — Здесь. — Коснулся того места над щекой, где мой пинок рассек кожу до крови. — И тут.

Ага.

— Хочешь посмотреть фильм, пока мы едим?

— Конечно. Что за фильм?

— В нем есть все: боевик, драма, комедия, красивый саундтрек. Горячий мужчина в главной роли.

Его густые брови приподнялись на полдюйма:

— Последнее — не совсем плюс.

— Теперь мы ревнуем к красавчикам-актерам, не так ли?

— Что, к какому-то модному мальчику на экране? Это невообразимо!

О, это будет забавно.

Мы отнесли тарелки к журнальному столику у дивана, и я вставила диск Саймана в плеер. Склад, полный машин, застыл на экране. Лицо Кэррана превратилось в чистый лист.

Когда в гостиной прозвучали первые ноты песни, он посмотрел на меня.

— Он наложил на запись музыку?

— Его точные слова были: «Здесь напрашивался саундтрек».

Феррари пролетел через экран и врезался в стену. Кэрран выглядел бесстрастным.

Я жевала кусок поджаренного мяса. Должно быть это лучший стейк, который я когда-либо пробовала.

— Кажется, я припоминаю одного человека, хвастающегося своей «сверхчеловеческой» сдержанностью.

— Я продемонстрировал замечательный самоконтроль.

— Ты уничтожил несколько роскошных автомобилей на пять миллионов долларов.

— Да, но ни у одной из них нет человеческой головы, чтобы превратить ее в орнамент для капюшона.

Я снова упала на подушку.

— Значит, ты предлагаешь отдать тебе должное за то, что не окрасил это место кровью?

— Охранники смогли уйти. Сайман ушел. Скажи мне, что это не сверхчеловеческое. — Кэрран притянул меня к себе и поцеловал в шею, в том месте, где она соединялась с плечом. М-м-м.

— Откуда у тебя запись? — Его голос звучал чересчур спокойно, чтобы поверить.

— Тот анонимный источник Джима — Сайман, который по уши увяз во всем этом. Он оставил кое-какие улики у Кемена, так я его и выследила.

— Ты ходила к нему? — спросил Кэрран.

Внимание: впереди опасность. Обрушение, летят камни, все умирают.

— Да.

— В его квартиру?

— Да.

— Где сейчас Сайман?

— Я не уверена. Под кроватью? Может, тебе стоит заглянуть в шкаф?

— Кейт!

Я засмеялась.

— Ты должен видеть свое лицо. Ты мне не доверяешь?

— Я доверяю тебе, — сказал он. — Мне просто нужно с ним поболтать.

Ага. Болтать. Его Величество — мастер переговоров.

— Я взяла Дерека с собой, когда пошла к нему. Сайман так напуган тобой, что даже не хотел нас впускать. И Хранители послали туда команду, чтобы прикончить всех нас. Как можно ревновать к нему? Это как, если бы, я ревновала тебя к Мьонг. — Не то, чтобы его последняя бывшая девушка не вызывала ревности. Она была потрясающей женщиной, элегантной, экзотической красавицей. К тому же она была хрупкой, как тонкий стеклянный фужер.

— Между мной и Мьонг никогда ничего не было, — сказал он.

Я закатила глаза.

— Прааавда.

— Я серьезно. Не то чтобы в то время я не хотел, но однажды я попытался поцеловать ее, и она выглядела, как олень в свете фар. У меня было ощущение, что, если я двинусь дальше, она закроет глаза и будет молиться, чтобы все поскорее закончилось, поэтому я отступил.

— Может, мне стоит заглянуть в шкаф и посмотреть, не прячется ли там красавица Мьонг, раз уж ты так на нее запал. .

Он моргнул. Как тебе быть на моем месте?

— Бла-бла-бла.

— Вы так красноречивы, Ваше Величество. Так добры и великодушны к своим подданным. Так остроумны в своих высказываниях.

— Не забывай про «невероятно честны». Как оказалось, даже во вред себе.

— О, да. Чересчур честный.

— Ты так и не сказала мне, где прячется Сайман.

Я отнесла свою тарелку на кухню.

Он последовал за мной.

— Тебе нравится изводить меня, не так ли? Сайман, русский маг, потом этот наемник. .

— Какой наемник?

— Боб.

Мне пришлось поломать над этим голову. Сегодня я едва перекинулась с Бобом парой слов.

— Он остановился у нашего стола, чтобы спросить, за кого я собираюсь голосовать на выборах в Гильдию. Они до сих пор не выяснили, кто будет новым лидером, а я технически все ещё числюсь в их базе.

— Ага. И для этого ему обязательно нужно было наклоняться над тобой, пока он говорил?

— Он хотел заставить Марка думать, что мы с ним приятели.

— Но вы — нет.

Я бросила в него булочку. Кэрран поймал ее в воздухе.

— Ты хочешь, чтобы я таскала с собой палку длиной в фут? Чтобы тыкать ею людей, когда они подойдут слишком близко.

— Хорошая идея. — Он протянул руку вперёд, примеряя. — Если ты можешь вытянуть руку и коснуться их палкой, значит, они слишком близко.

— Ты сумасшедший.

— Если я сумасшедший, что это говорит о тебе?

Кэрран зарычал и сел рядом со мной.

— Что я ужасно разбираюсь в людях.

Я вернулась на диван. Могла же я влюбиться в кого-то вразумительного. Надежного. Адекватного. Но нет же, я потеряла голову из-за этого идиота.

Кэрран набросился на меня. Это был ловкий манёвр, выполненный со сверхъестественной скоростью. Он прижал меня к дивану.

— Скажи мне, где Сайман.

— Или что?

— Или я буду очень недоволен.

Я закатила глаза.

— Ты довёл его до паранойи, Кэрран. Когда Джим и я имели дело с ракшасами во время Полуночных игр, Сайман вошел в Яму, чтобы вживить жучок в противника-ракшаса. Он был так напуган, что еле двигался. Ракшас ранил его, и Сайман озверел. Он забил ракшаса до смерти и продолжал бить его тело около пяти минут. Когда он наконец успокоился, от того осталось только мокрое месиво. Я знаю, ты способен с ним справиться. Я тоже могу. Вопрос только зачем. Зачем делать из него врага? Тебе нужно либо убить его сейчас, либо перестать с возиться с ним, и, если ты собираешься его убить, я, действительно, ужасно разбираюсь в людях.

Кэрран зарычал и сел рядом со мной.

— Он хочет отпустить эту напряженную ситуацию. И готов успокоить твое эго. Именно по этой причине, он рассказал нам все, что знал о Кемене и устройстве и вполне ожидает, что ты потребуешь большего.

— Мое эго не нуждается в успокаивании, — сказал Кэрран. — Я не хочу, чтобы он успокаивал меня и тем более тебя.

— Джим спрятал его в одном из безопасных домов. Поступай, как знаешь.

Я уставилась на него.

— Что? — Прорычал он.

— Смотрю, не сбежишь ли ты от меня в ночь перед апокалипсисом ради того, чтобы надрать ему задницу.

Кэрран потянулся ко мне.

— Он подождет. К чему спешка.

— Держи руки при себе. Ты сказал, что не нуждаешься в успокаивании.

— Я передумал. Кроме того, я — горячий главный герой. Актерам достаются лучшие цыпочки. Он поцеловал меня. — Ты все еще планируешь провести ритуал?

— Да, — честно ответила я.

— Не надо, — сказал он.

Я наклонилась вперед.

— Я должна хотя бы попытаться. Собираешься меня остановить?

— Нет. Ты приняла решение и следуешь ему. Мне оно не нравится, но я помогу тебе, потому что ты моя пара, и я ожидал бы того же от тебя. — Кэрран поморщился. — Было бы хуже, если бы ты сидела сложа руки и стонала, что не знаешь, как поступить. С этим было бы сложнее справиться.

Путь Царя Зверей: лучше часто ошибаться, чем минуту сомневаться.

— Раз уж мы заговорили об этом, — продолжил Кэрран. — Тот человек вернул кровь обратно в рану и произнес слова, способные заставить волка подчиняться ему навсегда. Если ты поступишь так же, Джули никогда не сможет ослушаться твоего прямого приказа. Ты сделаешь из нее раба.

— Я думала об этом. — Я внимательно посмотрела на него. — Не знаю, является ли это неотъемлемой частью ритуала, но рисковать нельзя. Мне придется повторить в точности так, как сделал Роланд.

— Она не должна никогда об этом узнать, — сказал Кэрран. — Послушай, я долгое время отвечаю за людей. Поэтому, поверь, нельзя лишать Джули свободы воли. Если все получится, то нужно будет оставить все в секрете. Ты достаточно сильная, чтобы скрывать правду от нее, но тебе придется дважды подумать, прежде чем какие-либо указания слетят с твоих губ.

Я потерла лицо. Он прав. Если Джули получит хоть какой-то намек на то, что у нее нет свободы выбора слушаться меня или нет, я потеряю ее. Самые естественные слова вроде: «Нет, ты не пойдешь в лес с Мэдди посреди ночи». Теперь должны будут стать такими: «Я бы предпочла, чтобы ты осталась дома». Мне и без того, было достаточно трудно управлять ею.

— Я справлюсь с этим, — сказала я. — Главное, чтобы она была жива. Со всем остальным мы разберемся по ходу дела.

Магическая волна накрыла нас удушающим одеялом.

Обратный отсчет начался. У нас было десять часов пятьдесят девять минут.

Кто-то постучал. Кэрран подошел к двери. С того места, где я лежала, я могла рассмотреть только его профиль. Его уголки рта слегка приподнялись. Он вернулся, посмеиваясь про себя.

— Да?

— Ведьмы прислали тебе подарок.

*** *** ***

Мой подарок сидел за столом в меньшем конференц-зале. Он спрятался в складках темного плаща. Была видна лишь только рука: маленькая женская рука с ухоженными ногтями, которая сжимала ложку и осторожно помешивала чай в голубой чашке. Иезавель прислонилась к противоположной стене, глядя на женщину в плаще, как будто она была огнедышащим драконом. Барабас ждал у двери. Он увидел меня и улыбнулся. Это была острая зловещая ухмылка, как у кота, который, наконец, поймал надоедливую мышку и собиралась замучить ее до смерти.

Что теперь?

Я собрала волосы в пучок и направилась к двери. Барабас протянул мне записку, в которой витиеватым русским шрифтом было написано:

Подарок для тебя, Катенька. Отблагодаришь потом.

Остерегайтесь подарков от Бабы Яги: за ними всегда кроются какие-то условия, а иногда, если вы их принимаете, то попадаете в печку на обед.

— Она пришла одна?

— Нет, ее привезли дочери Евдокии. — Улыбка Барабаса стала шире. — Я навел справки, у нее с Григорием пятеро детей. Прямо их собственная частная «русская мафия».

Я шагнула за дверь и села за стол. Женщина откинула капюшон, обнажив густые блестящие рыжие волосы. Ровена.

Если бы она сняла капюшон и оказалась Медузой с головой, полной гадюк, я бы не так удивилась.

Мы посмотрели друг на друга. На ее щеках выступил красный румянец. Налитые кровью глаза, опухший нос. Слегка размазанная подводка. Ровена плакала. Такое я вижу впервые. Ровена всегда сохраняла самообладание, несмотря ни на что. При ней могла обвалиться крыша, а она улыбалась бы на фоне падающих камней и просила всех сделать ей одолжение и спокойно двигаться к выходу.

— Так, — начала я. — Мне необходимо объяснение. Прямо сейчас. Что ты здесь делаешь?

Ровена сглотнула.

— Божидар, подмастерье, покончивший с собой сегодня, был моим племянником. Мне запрещен доступ к навигации до завершения расследования. Когда с меня будут сняты все обвинения, они восстановят меня на работе.

— Ты, кажется, не очень в этом уверена.

Ровена фыркнула.

— Гастек амбициозен. Натараджа долго не протянет, с ним что-то случилось, и теперь он большую часть времени прячется в своих покоях. Гастек и Малрадин руководят делами, и каждый из них хочет быть на вершине. Они борются за выгодные союзы. Я занимаю третье место по мастерству и четвертое по силе и поддерживаю Гастека. Он не может позволить себе потерять меня.

— Так почему ты здесь?

— У Божидара была девушка, — сказала Ровена чуть громче шепота. — Ее зовут Кристина. Она сделала бы для него все. Она так его любила. Я говорила с ней. Она сказала, что мой племянник был завербован Хранителями еще много лет назад, когда умер мой брат и его жена. Они ехали по шоссе 90, пересекающему Миссисипи, а когда мосты рухнули из-за магической эрозии, они утонули. Божидара вытащили из реки в коматозном состоянии. До того, как я его нашла, его отправили в приют. — Ровена сжала руки. — Он перенес много издевательств. Они что-то с ним сделали. Я дала ему шанс отомстить, но, видимо, этого ему было недостаточно.

Она замолчала, переводя дыхание.

— Он выполнял задания для Хранителей, и Кристина помогала ему, — сказала Ровена. — Она замешана в этом. Она прикрывала его, давала ему секретную информацию, в которой он нуждался, что бы он ни просил, она это делала.

— Она член Хранителей?

— Нет. — Ровена покачала головой. — Просто глупая девочка, которая любила сломленного мальчика. Она пришла в ужас от событий в Пальметто.

Бьюсь об заклад.

Она так сильно сжала свои тонкие пальцы, что ее ухоженные ногти оставляли на коже красные вмятины.

— Мы публично скомпрометированы, и Гастек ищет козла отпущения. Если он узнает, что сделала Кристина, он отстранит ее. Отстраненные подмастерья не уходят домой, Кейт. Они пропадают бесследно. Однажды ее не будет на смене, и тогда будет опубликовано новое расписание, и все узнают, что с ней случилось. Он убьет ее, Кейт, чтобы продемонстрировать, что он способен устранять проблемы.

Я все еще ждала шокирующей кульминации повествования.

— Кристина на пятом месяце беременности, — сказала Ровена.

Ах. Вот оно что.

— У людей в моей семье проблемы с фертильностью. Я много лет пытаюсь завести ребенка. Пока безуспешно. Божидар был единственным моим родственником. Теперь он мертв, и его ребенок — моя единственная семья. У тебя есть семья, Кейт?

Итак, у нас возник вопрос с подвохом.

— Нет.

Она наклонилась вперед, ее глаза расширились от отчаяния.

— Этот нерожденный ребенок — все для меня. Я не могу защитить Кристину. Даже если я дам ей денег и отошлю далеко-далеко, Гастек все равно найдет ее. Он может быть настолько целеустремленным, что иногда это просто ужасно.

Я, наконец, сложила два и два.

— Значит, ты обратилась к ведьмам.

— Да, — пробормотала Ровена. — Да. Моя семья имеет корни в этом мире. Так что я пошла и предложила ковенам все, что угодно, чтобы они спрятали Кристину.

Должно быть, она действительно отчаялась.

— И что взамен?

Ровена заглянула мне в глаза.

— Три года службы. Тебе.

— Извини, что?

— Они привязали меня к тебе на три года. Я дала клятву на крови и сделаю все, что потребуется. Я поклялась никогда не говорить об этом. — Она подняла руку. Свежий шрам рассекал ее ладонь. — Я совершенно не понимаю для чего все это, но, если Гастек узнает, что я помогла Кристине или что я пришла сюда, я умру. Так что… — Ровена оперлась на стол. — Какую услугу я могу тебе оказать?

Я поставила локти на стол, опустила голову в ладони и выдохнула. Получить доступ к квалифицированному некроманту было все равно, что найти ящик с боеприпасами посреди перестрелки. Это мой лучший шанс учиться и тренироваться. Я отчаянно нуждалась в нем. К сожалению, я доверяла ей настолько, насколько могла подбросить ее вверх. Я сильная, а она маленькая, но далеко все равно не улетит.

— Проблема в том, что я тебе совсем не доверяю, — сказала я.

— Я тебе тоже не доверяю, — ответила она. — Но, если я не буду делать, как они велят, Кристина лишится жизни.

— Они действительно заставили тебя дать клятву.

Она кивнула.

— Кристина была там. Она стояла прямо с ними, когда я поклялась. Она слышала каждое слово. Если они убьют ее, она поймет, что это потому, что я провалилась.

Заметки на будущее: легче перенести чуму, чем быть в долгу перед ведьмами.

— Все, что потребуется, Кейт, я сделаю это. Каким бы грязным это ни было. Даже если это означает что-то постыдное или унижающее достоинство. .

Фантастика. Какого она обо мне мнения?

— Думаю, мы начнем с унижения, перейдем к постыдному и, возможно, проведем несколько пыток для шикарного финала. — Я взглянула на Иезавель. — Наш Палач в резиденции?

Ровена открыла рот, словно собираясь сказать что-то резкое, и, должно быть, передумала, потому что снова поджала губы.

— Насколько ты хороша в некромантии?

Она взяла себя в руки.

— Меня оценивают, как Мастер Мертвых третьего калибра, уровень два, что означает, я могу одновременно удерживать трех вампиров и эффективно управлять двумя одновременно. Я сдала все необходимые экзамены. Занимаю третье место по мастерству и четвертое по силе в Атланте, на семьдесят первом месте среди всего Племени. Эти ранги могут ввести в заблуждение, поскольку, когда ты так высоко, разница между уровнями ничтожна. Если перевести аналогию, то, к примеру, разница между мной и человеком, находящимся выше меня в таблице, как расстояние в двадцать дюймов. Я нахожусь в Серебряном Легионе. Золотой Легион — это…

— Пятьдесят лучших людей Роланда, — закончила я за нее. — Тебе приходилось подниматься по его «Лестнице», верно? — Лестница Племени была способом Роланда распространять свое учение среди приспешников. Каждая ступень лестницы состояла из работы по магии, некромантии или философии. Некоторые шаги были книгами, некоторые свитками. Освоив один шаг, вы проходите тест, чтобы подтвердить свои знания. Чем больше шагов, тем выше оплата.

Глаза Ровены сузились до двух опасных щелочек и с любопытством наблюдали за мной.

— Да, Лестница Познания. Нужно набрать десять, чтобы получить оценку как подмастерье второго калибра, и двадцать пять, чтобы получить звание Мастера. Откуда ты это знаешь?

— Сколько шагов ты выполнила?

— Восемьдесят девять, — ответила она.

— А Гастек?

— Сто шестьдесят пять. — Она поморщилась. — Этот человек — робот. Как я уже сказала, Гастек может быть чрезвычайно целеустремленным. Если ты собираешься использовать меня против него, я, конечно, подчинюсь, но ты должна понимать, что, хоть я и могу нанести ему травму, он все равно выиграет этот бой.

— Когда Роланд создал Ареса, он использовал ритуал, чтобы очистить его от люпизма. Техника предполагает забор крови человека и ее очистку. Ты знакома с подобным? Ровена?

Ровена решила, что сейчас самое время закрыть рот.

— Да.

— Расскажешь мне?

— Это тот же процесс, который он использует для создания своих Избранных, — произнесла она. — Ты получаешь в дар его кровь и силу, но взамен должен быть связан с ним навсегда. Он крайне редко им пользуется.

— Хью д'Амбре связан с ним?

— Да.

Я много размышляла над этим. Поскольку и Арес, и Хью были наставниками Ордена Железных Псов и повиновались Роланду, Ворон, должно быть, тоже зависел от него. Вот почему моя мать осталась сражаться с Роландом. Ворон не мог не подчиниться прямому приказу Роланда. Если бы мой отец приказал ему передать меня, Ворон сделал бы это, у него бы не было выбора.

— Ты когда-нибудь видела, как это делается?

Она покачала головой.

— Только то, что я прочитала.

— Обязательно ли использовать слово силы послушания?

— Да. Это способ дать ему контроль над кровью, когда она удаляется из тела.

Я откинулась назад. Выхода нет. Если она выживет, Джули будет связана со мной навсегда.

— Кейт, это очень сложный ритуал. Другие люди, высокопоставленные члены Золотого Легиона, пытались и потерпели неудачу. Ты не можешь просто так это сделать. Кровь и сила Роланда уникальны.

Да, да, да.

— Меня представили ему, когда я проходила посвящение в Серебряный Легион. — продолжила она. — Магия, излучаемая его кровью, не похожа ни на что из того, что я когда-либо чувствовала.

Справа у двери Иезавель закатила глаза.

— Это похоже на личную встречу с богом. Это. . Я даже не могу это передать.

Мне представилось, что бы она сделала, если бы я сейчас порезала себе предплечье, окунула пальцы в кровь и коснулась ими ее руки. Мол, что-то вроде того?

Держу пари, она подпрыгнет.

Вместо этого я скрестила руки на груди и предложила:

— Просто расскажи мне о ритуале, Ровена. На данный момент это все, что мне нужно.

Она настороженно уставилась на что-то позади меня. Я оглянулась и увидела, что за стеклянными дверьми стоит Кэрран, его напряженный вид транслировал опасность. Он открыл дверь:

— Хранители были замечены на Безымянной площади. Ты мне нужна.

Я тут же повернулась к Иезавель:

— Дай нашей гостье бумагу. Как только она все запишет, убедись, что она благополучно нас покинет.