Магия губит

Глава 3

Минуты тянулись мучительно долго. Пять. Шесть. Восемь.

Раздался громкий стук в дверь.

— Кейт? — позвала Андреа.

— Да?

— Со мной фельдшеры. Впусти меня.

Я отперла дверь и распахнула ее. В комнату ворвались четыре фельдшера. Андреа следовала за ними. Она была невысокого роста, голубоглазая, и по какой-то причине кончики ее коротких светлых волос были покрыты неоново-синим. Ствол винтовки торчал через плечо куртки. Зная ее, у нее, наверняка, было два Зиг-Зауэра под этой курткой, боевой нож и достаточно патронов, чтобы сразиться с Золотой Ордой.

Обычно на лице Андреа было приятное безмятежное выражение, от которого даже случайным незнакомцам хотелось излить ей свою душу. Столкнись они с ней сейчас, решили бы свернуть на другую улицу. Напряженность превратила ее лицо в суровую, грубую маску, она двигалась, словно солдат на вражеской территории, ожидая в любой момент пулю между лопаток и готовая выстрелить в мгновение ока.

За ее спиной у двери ждали два копа в униформе ОПА, демонстрируя мне свои лучшие версии хмурого взгляда. Как ни странно, я не почувствовала желания дрожать от ужаса.

Андреа подошла ближе и понизила голос.

— Стоит оставить тебя одну на восемь недель, и ты уже вступаешь в драку с ОПА.

— В моем стиле, — ответила я ей.

Эмили закричала.

— Подожди минутку. — Я подошла к тому месту, где медмаги уложили девушку на носилки. Она протянула ко мне руку и схватила за запястье.

— Все будет хорошо, — успокаивала я. — Ты направляешься в больницу. Они позаботятся о тебе.

Эмили ничего не сказала. Она просто держала меня за руку и не отпускала, пока ее не погрузили в скорую. Носилки с Гастеком разместили во второй машине, за ними во главе с двумя фельдшерами последовала темноволосая девушка, завернувшись в одеяло. Двери скорой захлопнулись, и машины с визгом, словно банши, тронулись с места.

Когда я вернулась в офис, он был пуст, если не считать Андреа и лужу крови на полу.

— Где копы?

— Ушли. — Она пожала плечами.

Мы посмотрели друг на друга. Она спасла мою шкуру. Но это не меняло того факта, что она пропала без вести на два месяца. Теперь между нами не все гладко.

— Какого черта? — Андреа сердито посмотрела на меня. — Как вообще у тебя в офисе оказалось три некроманта и ОПА снаружи? Парни уже были готовы штурмовать твою дверь. Ты свихнулась?

— «Какого черта» я хочу спросить у тебя! Где ты пропадала? Ты разучилась пользоваться телефоном?

Андреа скрестила руки.

— Я написала тебе письмо!

— Ты нацарапала мне записку, от которой у меня волосы встали дыбом.

Телефон зазвонил. Что теперь? Я подошла к своему столу и подняла трубку.

— Слушаю.

Голос Кэррана заполнил телефон:

— У тебя все нормально?

Это, должно быть, совершенно абсурдно, но, услышав его, я сразу почувствовала себя лучше.

— Да.

— Тебе нужна помощь?

Его голос был совершенно ровным. А значит, Царь Зверей был на волосок от того, чтобы броситься спасать меня.

— Нет, я в порядке. — По какой-то причине мои внутренности сжались в болезненный узел. Меня могли застрелить, и я бы больше никогда его не увидела. Новое и неприятное чувство. Ну, отлично. Теперь и мне передалось беспокойство. Может, если я посильней стукну себя, то вырвусь из этого состояния?

Я выдавила из себя слова. Они прозвучали довольно натянуто.

— Кто настучал?

— У нас есть люди, которые следят за радиочастотами полиции. Они предупредили Джима на случай, если нашей службе безопасности придется штурмовать ОПА и офис, чтобы вызволить тебя оттуда. Я узнал об этом, когда столкнулся в коридоре с Джимом, усмехающимся над чем-то.

Я решила двинуть Джиму кулаком в следующий раз, когда увижу его.

— Он думает, это забавно, не так ли?

— Я не считаю, что в этом было что-то забавное.

Бьюсь об заклад.

— Люди могли погибнуть, а я могла их спасти. Там была девушка. . В любом случае, я не ранена. Буду дома к ужину.

— Как пожелаешь, — ответил он.

Мое сердце слегка подпрыгнуло. Я тоже люблю тебя.

Напряжение в его голосе ослабло.

— Уверена, что не нуждаешься в прекрасном принце, который примчится и спасет тебя?

Узел внутри меня испарился. Мой прекрасный принц, хах.

— Конечно, знаешь такого?

— О, я думаю, что мог бы где-нибудь раздобыть одного. Так часто, как мне приходится быть твоим спасителем. .

— По возвращении домой я собираюсь треснуть тебя по шее. Много раз.

— Ты можешь попробовать. Возможно, тебе нужно поупражняться, поскольку ты весь день сидишь на заднице в своем офисе.

— А знаешь что, не говори со мной.

— Все что захочешь, детка.

Я зарычала в трубку. Теперь он просто играл на моих нервах.

— Эй, прежде чем бросишь телефон, послушай, я послал Джексона и Мартину отследить Джули. Сегодня вечером мы уже кое-что узнаем.

— Спасибо.

Я повесила трубку. Спаситель нашелся. Дурак. У меня было желание не просто ударить его, а так чтобы он смог это прочувствовать.

— Ясненько, ничего не изменилось. — Андреа усмехнулась. Улыбка выглядела слегка острой по краям. — Все еще наслаждаетесь медовым месяцем? А это ваш вариант букетов, поцелуйчиков и шоколадных конфет?

— Где моя собака? — Я скрестила руки на груди.

— В моем пикапе, грызет обивку.

Мы обе взглянули на лужу крови. Если сейчас впустить Гренделя, он обязательно попробует лизнуть это.

Я пошла в чулан и взяла тряпки, перекись водорода и ведро. Андреа отложила винтовку и засучила рукава.

Мы опустились на колени и принялись вытирать пятно.

— Боже, да здесь хренова туча крови. — Андреа поморщилась. — Как думаешь, девочка выживет?

— Не знаю. Она получила несколько выстрелов из M240B. Ее нога разодрана к чертям. — Я отжала пропитанную кровью тряпку в ведро.

— Как это произошло? — Спросила она.

Мне хотелось схватить ее и начать трясти, пока она не скажет, где пропадала последние месяцы. Ну, по крайней мере, сейчас она была здесь и говорила. Рано или поздно она поведает мне свою историю.

— Позвонил Гастек. Сказал, что от них сбежал вампир и направляется в нашу сторону. Я пошла туда и скрутила его. Приковала к дереву, пока Гастек не подъехал достаточно близко, чтобы схватить его разум. Далее показались ребята из Племени, а следом за ними и группа быстрого реагирования ОПА с большими пушками. Они перекинулись парой слов, а затем Гастек упал в обморок.

Андреа замерла с тряпкой в руках.

— Что значит упал в обморок?

— Вырубился. Потерял сознание. Обомлел, как южная красавица после первого поцелуя. Чмокнул асфальт.

— Это странно.

— Его зрачки закатились, и он грохнулся, как будто его кто-то нокаутировал. — Я вылила на половицы немного чистой воды. — А после этого глаза вампира загорелись красным, и ОПА открыли огонь. С Гастеком было еще трое людей. В первые пару секунд одного из них ранили, и кровосос бросился на него.

— А дальше?

— А дальше я привела сюда нас четверых и заперла дверь. Остальное ты знаешь.

Андреа вздохнула.

— Не следует отказывать в доступе ОПА. Им это совсем не нравится.

— Скажи мне то, чего я не знаю.

Например, где ты пряталась последние два месяца. Может, она подалась в женский монастырь? Или вступила в иностранный легион во Франции.

— Ты могла бы позвонить в Казино. Они бы спустили на них всех юристов. — Андреа вылила перекись на мокрое дерево.

— Подразделение быстрого реагирования — просто бездумно палящие по мишеням вояки. — Я привстала. — Они были в эйфории от ликвидации кровососа. Я почти пять минут слушала, как они палили по тротуару. Это перебор. Единственный вариант, при котором их день мог стать ещё лучше — это убив еще одну нежить. Или, возможно, нескольких. Если бы я позвонила в Казино, неважно, что бы я им сказала, Племя отправило бы вампира. Это их ответная реакция по умолчанию. ОПА выстрелило бы по нему, тогда Племя ответило бы снова. Все вышло бы из-под контроля, а я хотела, чтобы все успокоились, и Эмили смогла дышать дальше.

— Гастек объяснил, почему от них сбежал вампир?

Я поморщилась.

— Говорит, из-за обморока беременной женщины.

Андреа сморщила нос в характерной ухмылке оборотня.

— Чувствую, пахнет чушью.

Конечно, она права. Два погонщика, оба потеряли сознание, управляя одной и той же нежитью. Чтобы Гастек и потерял сознание? Да, этого просто не может быть.

Я взяла сухую тряпку и вытерла перекись. Пятно теперь выглядело лучше. Тем не менее, как только кровь заливала поверхность, она осталась там навсегда, даже если вы больше не желали этого видеть. Мой офис теперь был окрещен кровью Эмили. Ура.

Я бросила тряпку в ведро и посмотрела на Андреа.

— Мой день не удался.

— Вижу.

— ОПА, вероятно, захочет прикрыть мой бизнес. Племя найдет способ обвинить меня в убийстве вампира и ожидать возмещения убытков. А Кэрран обнаружил, что я рисковала своей жизнью ради спасения мастера мертвых, что означает за ужином мне придется много и долго объясняться, потому что Его Пушистость, видите ли, считает, что я хрупкая ваза. Если бы меня подстрелили, и Стая узнала, что подруга Царя Зверей, его «сладкий зайчонок», была ранена в результате выходки Племени, они бы получили коллективный апоплексический удар и уже штурмовали Казино.

— Ага, — согласилась Андреа. — Давай, я проигнорирую ту часть, где ты называешь себя «сладким зайчонком» и перейдем к сути дела?

— А суть в том, что у меня не осталось терпения. Ты должна рассказать мне, куда ты отправилась, когда исчезла. Сейчас же.

Андреа вздернула подбородок, будто бросая вызов.

— Или что?

Что значит «что»?

— Или я ударю тебя прямо в глаз.

Андреа молчала. На секунду я подумала, что она бросится к двери. Вместо этого она вздохнула.

— Могу я сначала выпить кофе?

*** *** ***

Мы сидели на кухне за старым потрепанным жизнью столом, я налила нам в кружки подгоревший кофе двухчасовой выдержки.

Андреа уставилась в свою чашку и заговорила:

— Я была на северной стороне Кротовой норы, когда твоя тетка появилась на последней битве. Я все еще злилась на. . всякое, и это крутилось в моей голове. Так что я выбрала для себя удобную позицию на куче обломков прямо на краю кратера и установила винтовку. Тогда это казалось неплохой идеей. После парадного выхода Эрры, я попыталась выстрелить ей в глаз. Вот только она сдвинулась, а я промахнулась. Затем она начала разжигать огонь по всему периметру. Здесь-то отсутствие ясности в голове и ударило меня под зад. План отступления отсутствовал. Она поджарила меня, словно порцию ребрышек на гриле. К тому времени, как я была вызволена из-под обломков, более сорока процентов тела уже были покрыты ожогами третьей степени. Боль была невыносимая. Я потеряла сознание. По-видимому, на больничной койке я превратилась в свое другое «я».

Дерьмо. Lyc-V, вирус оборотней, крал часть ДНК своего обладателя и перетаскивал его в новую жертву. По большей части звериная ДНК передавалась от животных к человеку, в результате чего получался оборотень: человек, способный принимать форму зверя. Время от времени процесс происходил в обратном направлении, и какое-нибудь несчастное животное превращалось в зооморфа. Большинство из них были жалкими созданиями, потерянными, умственно неполноценными и неспособными понять правила человеческого общества. Законы для них ничего не значили, и это делало их непредсказуемыми и опасными. Обычные оборотни убивали их не раздумывая.

Однако из каждого правила бывают исключения, и отец Андреа, гиена, был одним из них. Андреа совсем мало знала о нем. Однажды она сказала, что у него умственные способности пятилетнего ребенка. Это не помешало ему спариться с матерью Андреа, которая была оборотнем-гиеной, или будой, как они предпочитали называться. Его кровь делает Андреа зверенышем, и она приложила все усилия, чтобы скрыть этот факт. Она присоединилась к Ордену, притворяясь человеком, подвергла себя мучительным методам, чтобы пройти все необходимые испытания, окончила Академию и преуспела в рыцарстве. Она быстро поднималась по карьерной лестнице Ордена, пока все не пошло наперекосяк, и ее перевели в Атланту.

Глава отделения Ордена Атланты, рыцарь-заступник Тед Монахан чувствовал, что с Андреа что-то не так, но не мог этого доказать, поэтому оставил ее на службе в качестве помощника. Тед плохо ладил с оборотнями. Фактически, он даже не считал их людьми. Собственно, это была одна из причин, по которой я ушла. Несмотря на все это, Андреа оставалась фанатично преданной Ордену. Для нее он значил долг и честь, а также чувство служения высшему благу. Обращение в оборотня в больничной палате раскрыло все ее скелеты в шкафу.

Андреа не отрывала взгляда от своей чашки. На ее лице было напряженное пустое выражение, челюсти сжались, как если бы она тащила тяжелый валун в гору и была полна решимости добраться до вершины.

— В битве с твоей теткой все пошло не по плану. Тед вызвал подкрепление отовсюду. Двенадцать рыцарей погибли, среди них были два мастера по оружию, один прорицатель и мастер ремесла. Еще семеро получили тяжелые ранения. Орден устроил разбирательство. Поскольку мое прикрытие все равно было раскрыто, я подумала, что сейчас подходящее время, чтобы доказать, что кто-то вроде меня может быть полезен Ордену.

Теперь все стало понятно. Это был ее крестовый поход. Я должна была предвидеть это. Мы разговаривали незадолго до того, как я покинула Орден, и Андреа возражала против моего ухода. Она хотела, чтобы я осталась и сражалась вместе с ней за то, чтобы изменить устоявшиеся порядки к лучшему. Тогда я ответила ей, что даже если и попытаюсь изменить Орден, то не смогу. Я не являлась рыцарем. Мое мнение не имело значения. Но Андреа была рыцарем, ветераном с боевыми наградами. Она увидела в этом шанс оставить свой след.

Андреа сделала небольшой глоток кофе и закашлялась.

— Черт, Кейт, я знаю, что ты злишься, но зачем же подливать в мой напиток моторное масло?

— Это самый неудачный подкол, который я слышала от тебя. Хватит тянуть время. Что случилось дальше?

Она оторвала взгляд от чашки, и я присмотрелась к ее лицу. Ее глаза были полны горечи.

— У меня был один из лучших адвокатов Ордена на юге. Он считал, что есть шанс, что мы сможем как-то повлиять. В Ордене есть и другие рыцари, вроде меня. Не совсем чистокровные люди. Я хотела сделать их жизнь лучше. Мой защитник посоветовал отдалиться от оборотней, поэтому я написала тебе то письмо. Я собиралась вернуть Гренделя, но мы уезжали в спешке, поэтому я просто взяла его с собой и отправилась в Вульф Трэп.

Вульф Трэп, Вирджиния. Национальная штаб-квартира Ордена. Все были в курсе, что Андреа звереныш. Наверное, это был настоящий ад.

Андреа потерла край чашки, будто пытаясь удалить грязь, видимую только ей одной. Если она будет продолжать тереть, то проделает в кружке дыру.

— Мы потратили почти месяц на подготовку дела, поиск документов, сбор всех отчетов. Мой адвокат выступал на слушании три часа и произнес очень страстную и логичную речь в мою защиту. Мы привели графики, статистику, выставили мои служебные награды. Мы продемонстрировали все.

Ощущение холода, подступающего к животу, подсказывало мне, что я уже знаю, чем все это закончилось.

— И?..

Андреа расправила плечи и открыла рот.

Но не произнесла ни звука. Она закрыла его.

Я ждала.

Ее лицо побледнело. Она сидела неподвижно, губы натянуты в тонкую линию. Слабое красноватое сияние поблескивало в глазах — отголосок гиены, пробирающейся наружу из-за давления.

Андреа разжала губы. Ее голос вышел совершенно ровным, отфильтрованный сильной волей настолько, что из него исчезли все намеки на эмоции.

— Они присудили мне звание мастера по оружию и уволили из-за моральной непригодности для выполнения служебных обязанностей. Официальный диагноз — посттравматическое стрессовое расстройство. Решение окончательное, и я не могу его обжаловать. Я даже не вправе обвинить их в дискриминации, ведь мои последние задания не касались того факта, что я звереныш. Они просто отказались признать это, как будто это не было проблемой.

Вот засранцы. Они не просто вышвырнули ее, как кусок мусора, они прикрепили к этому послание. Если вы не являетесь человеком, неважно, насколько вы хороши. Нам не нужна ваша задница.

— Так что… — Андреа глубоко вздохнула и выдавила слова. — Я облажалась.

Для моей подруги Орден был больше, чем просто работа. Это была вся ее жизнь. Ее детство прошло в стае оборотней, призирающих тот факт, что она — звереныш, а мать была слишком слаба, чтобы ее защитить. Каждая кость в теле Андреа была повреждена еще до того, как ей исполнилось десять лет. Она отвергала все, что касалось оборотней. Она заперла эту часть себя глубоко внутри и посвятила свое существование тому, чтобы стать полностью человеком, балансировать между силой и слабостью. У нее это чертовски хорошо получалось. Но теперь Орден превратил ее в изгоя. Это ужасное предательство.

— Все пропало. — Андреа выдавила улыбку. Казалось, ее маска спокойствия может разрушиться в любую секунду. — Моя работа, моя личность. Если бы копы внимательнее изучили мое удостоверение, они бы заметили, что на нем написано «В ОТСТАВКЕ». Люди, которых я считала своими друзьями, не разговаривают со мной, словно я прокаженная. Когда я вернулась в Атланту, я позвонила в головной офис в поисках Шейна. После моего ухода, он завладел оружейной. Пара из находившихся там пушек являлась моей личной собственностью. Я хотела их вернуть.

Шейн представлял собой типичного рыцаря: никакой семьи, которая бы его связывала, отличное физическая форма, компетентность, все по правилам. Мы с ним не ладили, потому что он так и не смог понять, каким образом я вписываюсь в иерархию Ордена. Но с Андреа они дружили, были хорошими коллегами. Даже приятелями.

— И что он? — Спросила я.

В глазах Андреа вспыхнуло возмущение.

— Он даже не захотел разговаривать со мной. Я знаю, что он был там, потому что Максин ответила на звонок, а ты помнишь, каким ее голос становится далеким, когда она одновременно говорит с кем-то в голове. Так и вышло. Видимо, она узнала у него, будет ли он отвечать, а затем просто попросила меня оставить сообщение. Шейн не перезвонил.

— Шейн — придурок. Однажды я возвращалась с работы, лил сильный дождь, да так что я почти ничего не видела. Он бегал там со своим рюкзаком. Я спросила его, зачем. А он ответил, что у него сегодня выходной, и он тренируется, чтобы улучшить свое время на двадцать секунд, хочет набрать хотя бы триста очков по шкале физической подготовки. У него нет собственного мозга — он открывает рот, а выходит лишь свод правил Ордена.

В реальном бою лишние двадцать секунд ему не помогут. Я могла бы убить его за одну. Шейну не хватало хищного инстинкта, превращающего хорошо обученного человека в убийцу. Он рассматривал каждый бой как турнирный матч, в котором кто-то в конце подсчитывал очки. И, несмотря на его очевидное рвение, Орден тоже это понимал. Все рыцари начинали как рыцари-защитники. Орден давал десять лет на то, чтобы попробовать отличиться, но, если этого не происходило, по истечении срока вы становились мастером защиты, рядовым рыцарем. Шейн явно нацелился выше, он проработал девять лет в Ордене, но Тед не подавал никаких признаков его продвижения.

Андреа скрестила руки.

— Дело не в Шейне. Мне плевать на Шейна. Это просто стало последней каплей. Так или иначе. После слушания мы с Гренделем отсиживались в моем доме еще пару недель, зализывая раны, но я не могу вечно прятаться в своей норе. Ну, и разговоры с мохнатой мордой особо не помогали. Кроме того, он жует вещи, которые ему противопоказаны, вроде ковриков и сантехники. Он прогрыз дыру в полу моей кухни. На абсолютно ровной поверхности.

— Меня это не удивляет.

Две одиночки: она и чудовищно-здоровенный вонючий пудель, прячущиеся в квартире. Ни гостей, ни друзей, никого. Она просто сидела там одна в собственном несчастье, слишком гордая, чтобы поделиться этим с кем-нибудь еще. Похоже на то, как поступила бы я. За исключением того, что сейчас, когда я шла домой, меня там кто-то ждал, и этот кто-то вывернул бы город наизнанку, если бы я опоздала более чем на пару часов. Но у Андреа никого не было. Даже Рафаэля, она очень осторожно избегала его имени.

— У меня есть книга по дрессировке собак, — сказала Андреа. — Там говорится, что Гренделю нужна умственная стимуляция, поэтому я пыталась его тренировать, но у меня закрались подозрения, что он может быть умственно отсталым. Я подумала, что, в конце концов, ты захочешь увидеть своего песика, так что, вот, мы здесь. Он, наверное, уже съел мою приборную панель.

Это если повезет. В противном случае, его стошнит на пол, а затем для пущего эффекта он еще помочится сверху. Я откинулась назад.

— Так что теперь?

Андреа резким, вынужденным движением пожала плечами. Голос ее по-прежнему оставался монотонным, как ни в чем не бывало.

— Не знаю. Орден предложил мне пенсию. Я сказала им засунуть это себе в задницу. Не пойми меня неправильно, я заслужила это, но не таким образом.

Я бы тоже не приняла.

— У меня есть кое-какие сбережения, поэтому мне не нужно искать работу прямо сейчас. Может, займусь рыбалкой. Полагаю, рано или поздно мне придется что-то найти, возможно, в правоохранительных органах. Только не сейчас. Они будут проводить проверку биографических данных, а я не хочу иметь с этим дело.

— А ты бы хотела поработать здесь со мной?

Андреа уставилась на меня.

— У нас нет клиентов, и зарплата — дерьмо.

Она продолжала молча смотреть. Сложно сказать, слышала ли она меня.

— Даже если бы бизнес процветал, я все равно не смогла бы себе позволить платить тебе столько, сколько ты на самом деле заслуживаешь. — Никакой реакции. — Но если ты не против сидеть в офисе, пить кофе с моторным маслом и трепаться со мной. .

Андреа закрыла лицо руками.

Вот, блин. И что мне теперь делать? Я должна сказать что-то, или лучше ничего не говорить?

Я продолжила говорить, сохраняя голос как можно более легким.

— У меня есть дополнительный стол. Если ОПА решит остановить нас, мне может понадобиться поддержка снайпера, ты же знаешь, я и корову не подстрелю с десяти футов. Мы можем перевернуть наши столы и швырять в них гранаты, когда они будут штурмовать дверь. .

Плечи Андреа слегка задрожали.

Она плакала. Чтоб меня. Я сидела, не зная, что мне делать.

Андреа продолжала дрожать, пугающе тихо.

Я утащила свою задницу в другую комнату и вернулась с носовым платком. Андреа взяла платок и прижала к лицу.

Жалость сделает все только хуже. Она хотела сохранить свое достоинство — это все, что у нее осталось, а я должна была помочь ей в этом. Я сделала вид, что пью кофе, переводя взгляд на кружку. Андреа притворилась, что не плачет, пытаясь вытереть слезы.

Несколько минут мы сидели вот так, неловко и мрачно настроенные вести себя так, будто ничего не произошло. Если бы я еще чуть-чуть дольше продолжила пялиться на чашку, она бы загорелась от скопившегося напряжения.

Андреа высморкалась. Голос ее прозвучал немного хрипло.

— У тебя хоть есть чем стрелять по ОПА?

— У меня есть небольшая оружейная наверху. Стая снабдила меня оружием и боеприпасами. Они в коробках слева.

Андреа замолчала.

— В картонных коробках?

— Ага.

Андреа простонала.

— Эй, пушки это не по моей части. Если бы они принесли мне мечи, все было бы иначе. Вот в такое место ты попала…

Андреа поднялась и обняла меня. Это были очень короткие объятия, а затем она развернулась и поплелась вверх по лестнице с платком в руке.

Все-таки эта тема про то, чтобы «быть лучшим другом» здорово надрала мне задницу.

Сверху послышался лязг металла.

Ладно. Что у нас дальше по программе? Я взяла ее ключи со стола и пошла вытаскивать Гренделя из пикапа, пока он не снес там все.