Магия торжествует

ГЛАВА 9

Я ВОШЛА В Казино, вся в крови, с сыном на руках. Слева от меня в огромном игровом зале стояли карточные столы и игровые автоматы, перенастроенные для работы во время магии. Мужчины и женщины бросали жетоны в автоматы при мигающих огнях; шарик катался по колесу рулетки; карты падали на фиолетовый бархат, и все это под бдительными оком персонала Казино, большинство из которых были учениками простых людей, одетых в черные брюки и фиолетовые жилеты. Справа располагался бар, где посетители топили свои печали или праздновали неожиданную победу. С таким же успехом они могли быть глухими и слепыми. Прямо передо мной была стойка регистрации, обрамлявшая лестницу, ведущую вверх и вниз.

В воздухе раздавалась какофония звуков, заглушая голоса и шаги. На краткий миг меня никто не заметил. Затем молодой подмастерье за стойкой поднял глаза. В моей голове всплыло его имя — Хавьер. Я встречала его раньше, во время моих визитов в Казино. Гастек нашел его в Пуэрто-Рико.

Взгляд подмастерья встретился с моим. Хавьер что-то отметил на своей консоли.

Ставни опустились, прикрывая окна. Позади меня с лязгом закрылись массивные двери. Никто не обратил на это никакого внимания. Панель в потолке скользнула в сторону, и четверо вампиров выпали наружу. Изможденные, безволосые, чуть крупнее скелетов, обернутых сухими мышцами и тугой кожей, они окружили меня с четырех сторон, ступая своей странной отрывистой походкой в такт моим шагам. Их умы, каждым из которых управлял навигатор, горели в моей голове, как четыре ярко-красных светящихся точки. Если бы они хотели сдержать меня, им понадобилось бы чертовски много кровососов.

Вампиры выстроились: один передо мной, спиной ко мне, один позади и двое по бокам. Забрезжило осознание. Они не для того, чтобы сдержать меня. Они были моими телохранителями.

Хавьер ускорил шаг в мою сторону.

— Могу я сопроводить вас в лазарет Ин Шинар?

— У меня нет времени на лазарет. Мне нужно увидеть Гастека.

— Пожалуйста, следуйте за мной. — Он направился к лестнице, бормоча. — Подстрахуйте с медиком на первом этаже. Мне нужен медик у легата. Ин Шинаре и наследник уже в пути.

С лестницы донеслось быстрое стаккато каблучков по мрамору. На сцену ворвалась Ровена. Ее огненные волосы длинным искусным каскадом рассыпались по спине. Ее платье цвета дымчатого кварца облегало ее идеальную фигуру, оставаясь на волосок от границы между профессионализмом и соблазнительностью. Ее каблуки были высотой в четыре дюйма. Ее юбка была узкой. Она была на десять лет старше меня и сбежала вниз по лестнице, как газель, заметившая льва в высокой траве саванны.

— Слава богу. Я так разволновалась.

Она бросилась ко мне, широко раскрыв зеленые глаза, выхватила Конлана из моих окровавленных рук и заворковала.

— Ну, ну. Теперь ты у тети Ровены. Ты с мамой в безопасности. — Она повернулась и поспешила вниз по лестнице, неся моего сына в недра Казино.

Я секунду смотрела на свои окровавленные руки, затем перевела взгляд на Хавьера.

— Приятно, что она волнуется за меня. Мы дальние родственницы. Вот такая она, семейная любовь.

— Да, мэм, — сказал подмастерье.

По крайней мере, он не обращался ко мне «леди мэм». Слава богу, что есть маленькие радости.

Я поспешила догнать Ровену. Мы спустились по лестнице, прошли лабиринт извилистых, разветвляющихся коридоров и оказались в комнате, похожей на пещеру. Ряды камер для содержания вампиров заполняли пол, расположенные расширяющимися секциями, расходящимися от круглой платформы в центре комнаты. Кровососы, скованные толстыми цепями, набросились на нас, когда мы проходили мимо, их глаза горели, их мерзкая магия загрязняла мой разум, как грязные пятна на окне.

Впереди Ровена остановилась, держа на руках Конлана. Мой сын учуял вампиров и скривился.

— Дааа пхххф! — объявил Конлан.

Ага, да, пхххф, точно.

Мы последовали за Ровеной вверх по лестнице в комнату, приподнятую над полом. Две трети ее занимало тонированное стекло. Она служила кабинетом Гастека, и оттуда он мог обозревать всю свою вампирскую конюшню. Его предшественник восседал на золотом троне в куполе Казино, но в душе Гастек был ученым. Он никогда не отходил слишком далеко от своих подопечных.

Мой эскорт, вампиры, отделились и выстроились в ряд у подножия лестницы, присев на корточки, как безволосые кошки-мутанты. Хавьер взмахом руки пригласил меня подняться по лестнице. Я поднялась вслед за Ровеной во владения Гастека. Он стоял, скрестив руки на груди, вырисовываясь силуэтом на фоне окна, высокий, худощавый мужчина в черной рубашке, угольно-черных брюках и дорогих темных ботинках. Все повелители мертвых одевались так, будто ожидали неожиданного нападения из засады на заседание правления, но с тех пор, как Гастек стал моим легатом, он неуклонно отходил от костюмов и корпоративного лоска в сторону чистой и удобной одежды, более подходящей богатому академическому исследователю, чем индустриальному магнату. Когда я вошла, вампир выскочил из маленькой кухоньки сбоку и поставил чашку кофе на полированный черный гранит стола Гастека.

Мой легат уставился на меня острым взглядом на узком лице.

— Что случилось?

— Сахану.

Гастек повернулся к подмастерью.

— Инициировать протокол первого противодействия вторжению, Сьерра Дельта, целевая группа «Чарли».

— Да, сэр. Бригада медиков приближается к офису. Мне попросить их подождать?

— Да, — сказала я.

— Нет, — сказал Гастек. — Пришлите их немедленно. Кроме них, я не хочу, чтобы меня беспокоили.

— Да, сэр.

— На этом все, Хавьер.

Подмастерье отвесил легкий поклон или глубокий кивок, трудно было сказать, и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Через стекло я видела, как он спустился по ступенькам и остановился рядом с вампирами.

Гастек повернулся ко мне.

— Насколько я помню, мы обсуждали эту возможность тринадцать месяцев назад. Мы оба согласились, что вопрос не в том, попытается ли Роланд заполучить твоего ребенка, а в том, когда.

— Сахану, что напала на нас, не хотела заполучить Конлана. Она хотела съесть его.

— Что? — Ровена отстранилась. — Его собственного внука?

— Я уверен, что это не входило в план, — сказал Гастек. — В этом нет смысла. Твой сын слишком важен, чтобы тратить его впустую.

— Мой отец похитил группу детей, заточил их в крепость и промыл им мозги, заставив поверить, что он бог, ради превращения их в фанатичных убийц. Затем он выпустил их в мир на самоубийственную миссию без какого-либо надзора. Ты прав, он никак не мог предвидеть, что в этом плане что-то пойдет не так. Мне нужно позвонить ему.

К двери с сумкой в руках спешила женщина, двое мужчин следовали за ней. Гастек покачал головой. Женщина и мужчины спустились по лестнице и подошли к Хавьеру.

— Мы это обсуждали, — сказал Гастек. — Нельзя просто позвонить твоему отцу. Особенно не сейчас и не из этого места.

— Мы предали его, — сказала Ровена. — Все наши контакты прерваны.

— Я похожа на идиотку? — спросила я.

Гастек поднял брови.

— Я знаю своего отца, и я знаю тебя. У него есть шпионы среди твоего народа, и ты давным-давно вычислил, кто они, и теперь сидишь на них верхом и погоняешь.

Ровена улыбнулась. Конлан высвободился из ее рук и направился по полу к вампиру, который неподвижно сидел у стола Гастека. Мой сын и кровосос уставились друг на друга, их носы были в нескольких дюймах друг от друга.

Гастек поморщился.

— Ты мне больше нравилась как наемница.

— Что ж, очень жаль, потому что я провела два года по колено в политике Стаи, и я знаю, как ты работаешь. Гастек, дай мне номер телефона.

Гастек вдохнул.

— Нет.

Я произнесла медленно, вкладывая угрозу в свои слова, чтобы не возникло недопонимания.

— Что значит «нет»?

Гастек прислонился к столу, сплетя длинные пальцы в кулак.

— Нам известно о трех людях, которые подчиняются Роланду. Из этих троих один — подмастерье второго года обучения, а двое — младшие ученики, оба они колеблются в своей преданности твоему отцу, поскольку ты лично выделила их в своем божественном ритуале.

В божественном ритуале я излучала магию во время технической волны.

— Ты настаивал на ритуале. Ты утверждал, что это поднимет боевой дух.

— Так и было. Ты действительно думаешь, что кто-то из этих троих имеет прямую линию с твоим отцом? Это не так. Они отчитываются перед кем-то, а этот кто-то отчитывается перед кем-то еще, и так все идет вверх по очень высокой лестнице, которая может достичь твоего отца или может закончиться легатом Златого легиона или любым из полудюжины человек из ближайшего окружения Роланда. Эти контакты лучше всего использовать для уловок и дезинформации. Я не позволю тебе сломать все это, чтобы ты могла накричать на своего родителя.

— Будь очень осторожен со словами вроде «позволю», — сказала я ему.

— Если ты хотела кого-то, кто будет всегда говорить тебе «да», тебе следовало выбрать кого-то другого.

— Я учту свои ошибки, — сказала я ему. — Он отдал приказ, в результате которого одна из этих уродов попыталась съесть моего сына. Конлан, вероятно, травмирован на всю жизнь, потому что видел, как я убила женщину у него на глазах.

— Обычно ты убиваешь быстро, — заметила Ровена. — Может быть, он не заметил.

— Он заметил.

Конлан поднял руку с растопыренными пальцами, как будто у них были когти, и ударил вампира по лицу.

Нежить осталась невозмутимой.

— На мой взгляд, твой сын не выглядит травмированным, — заметил Гастек.

— Я уверена, что это всплывет как подавленное воспоминание, лет так через пятнадцать.

Конлан снова ударил вампира.

— Прекрати, — сказала я ему.

— Какой позор, — пробормотал Гастек. — Он даже не пытается пилотировать.

Конлан поднял руку.

— Хар. — Нет. Древнее слово слетело с моего языка, пропитанное магией. Я была слишком взвинчена.

Конлан опустил руку, попятился от вампира и подошел ко мне с поднятыми руками.

— Ап.

Я прижала его к своему бедру. Моя правая рука заныла.

— О, Боже мой, — прошептала Ровена. — Он понял.

Конечно, он понял.

— Эрра поет ему на шинарском каждый вечер. Сейчас он говорит на нем лучше, чем на английском. — Я погладила его по волосам. — Мне нужно поговорить с отцом, Гастек. Ты мой легат. Сделай так, чтобы это произошло.

Гастек наклонился к окну и постучал в стекло. Женщина взбежала по лестнице и открыла дверь.

— Только ты, Ева, — сказал ей Гастек.

Она закрыла за собой дверь и присела рядом со мной.

— Могу я осмотреть вас Ин Шинар?

Учитывая, что мои руки горели как в огне, это, вероятно, была хорошая идея. Я повернулась к Ровене, и она забрала у меня Конлана, улыбаясь ему.

— Вот где мой маленький принц.

Конлан погладил огненные волосы Ровены и издал милый звук.

Я попыталась снять рубашку. Боль пронзила все мое плечо. Нет.

— Вам придется ее разрезать, — сказала я.

Ева открыла свою сумку и достала ножницы.

Конлан ворковал, выглядя как самый очаровательный ребенок, сама невинность во плоти. Будто он никогда не превращался в монстра и не ел мышей со своим отцом в лесу. Мой сын был мошенником.

Ева разрезала правый рукав, тот развалился. Я послала импульс магии по ткани, и черный порошок дождем посыпался с нее на пол. Последнее, чего я хотела, это чтобы повсюду была моя запекшаяся кровь.

Ровена ахнула.

Порез на моем бицепсе был довольно глубоким. Он тоже приобрел странный зеленый цвет. Я подумала, что что-то не так. Эта сука отравила меня.

— Продолжайте, — сказала я Еве.

Ножницы скользнули по моей руке. Моя рубашка упала, оставив меня в спортивном лифчике. Дюжина неглубоких порезов, расцветающих зеленью, покрывали мои руки. Моя лопатка горела в том месте, куда вонзился кинжал.

Ровена прикрыла рот рукой.

— Почему ты ничего не сказала? — потребовал ответа Гастек.

— Медики были уже в пути.

— Ты выглядишь так, словно прошла через торнадо из ножей, — сказала Ровена.

— У нее было два кинжала. У меня не было оружия, потому что «Биозащита» заставляет меня сдавать его, прежде чем я войду в лабораторию. Я не могла использовать слова силы, потому что Лютер оказался бы в опасности. Я забила ее до смерти голыми руками и микроскопом.

Два повелителя мертвых уставились на меня.

— Я не могла дать ей возможность прикоснуться к моему сыну, — сказала я им.

Гастек повернулся к медику.

— Насколько все плохо?

— Порез на правой руке глубокий. В этом случае лучше всего медленное заживление. Потребуется три сеанса в течение следующих двадцати четырех часов, если магическая волна не ослабнет.

— Со мной работает по-другому, — сказала я ей. — Зафиксируйте руку как можно сильнее. Это все, что мне нужно.

Она встретилась со мной взглядом.

— Если я сделаю все это сразу, это будет очень больно.

— Что ж, не привыкать.

— Мне нужно промыть раны. Они уже закрылись. Яд застрял внутри.

Я магией потянула за порезы, призывая кровь. Из порезов потекло красное. Ева отшатнулась, будто ее ударили током под напряжением.

— Этого достаточно? — спросила я.

Она сглотнула и подняла руки.

— Да. Пожалуйста, прекратите.

Я остановила кровотечение. Вспышка магии, и кровь, струящаяся по моей коже, превратилась в пыль.

Я протянула ей руку. Ева села рядом со мной, коснулась моей руки, ее пальцы холодили кожу, и начала петь. Ожог в моей ране превратился в лед, пронзив мышцы дюжиной острых игл. Она была первоклассным медиком. Большинство медмагов постоянным потоком вливают свою магию в тело, усиливая естественную регенерацию. Взрывные медмаги, которые встречаются гораздо реже, направляют магию в своих пациентов, исцеляя их, как неодушевленные предметы. Они превосходны в чрезвычайных ситуациях, потому что быстро заживляют даже самые тяжелые раны, но боль была невыносимой.

Какой-то ужасный зверь с зубами-сосульками укусил меня за рану и начал грызть ее.

Я разжала челюсти, пока не повредила зубы.

— Мне нужно поговорить с моим отцом. Сахану, которая напала на нас, не единственная. Рейзер в городе, так что их будет больше.

Мускул дернулся на лице Гастека.

— Откуда ты знаешь, что Рейзер в Атланте?

— Несколько дней назад Стая сделала фото, на котором он красуется на крыше недалеко от Сэнди Спрингс.

Теперь боль была почти невыносимой. Я проверила, на месте ли рука. На месте.

Гастек нажал кнопку на своем телефоне.

— Да, сэр? — произнес мужской голос.

— До сегодняшнего дня тебе было известно о каких-либо сахану в городе?

— Нет, сэр.

— Стая видела Рейзера возле Сэнди Спрингс два дня назад. Теперь у нас принято полагаться на Стаю в своих разведданных?

— Нет, сэр.

— В чем наша миссия? — голос Гастека был почти мягким.

— Защищать Ин Шинар и наследника, — ответил мужчина отрывистым голосом.

Теперь мне фактически отрывали руку. Я пожалела, что у меня не было чего-нибудь, что можно было бы прикусить.

— Можем ли мы выполнить эту миссию без надлежащей разведки?

— Нет, сэр.

— Можешь ли ты сказать мне, почему Стая знает о сахану, а мы нет?

Тишина.

— Я жду, — сказал Гастек ледяным голосом.

— Ух ох, — оценил ситуацию Конлан.

— Ух ох! — Ровена улыбнулась ему. — Такой умный мальчик.

О нет. Теперь она поощряла его.

— Ух ох! — сказал ей мой сын.

— Ух ох! — повторила Ровена.

— Ух ох!

Гастек бросил на нее взгляд. Она отвернулась и сделала несколько шагов к стеклянному окну.

— Посмотри туда. Посмотри на всех вампиров.

Телефон по-прежнему отвечал лишь вымученным молчанием.

— Кто-нибудь может сказать мне, почему это так? — Гастек вышел из себя.

Тишина.

— Это твой шанс помочь мне понять, почему я сейчас столкнулся с травмированной Ин Шинар и должен объяснять ей наш провал. Продемонстрируй мне, что кто-то в разведывательном отделе обладает хотя бы малейшей крупицей интеллекта, или я заменю вас всех.

— Сахану, должно быть, определили схему наших патрулей, — сказал другой голос.

— Кто это? — спросил Гастек.

— Подмастерье Уикерт, сэр.

— Уикерт, найди закономерность и принеси мне результаты.

Гастек повесил трубку.

Боль отпустила меня. Я сделала приятный глубокий вдох и проверила руку. Я даже не увидела шрама. Ева была чудотворцем.

Лед вонзился в рану на моем левом плече. Я стиснула зубы. Ну вот, опять.

Гастек опустился на колени рядом со мной, его острое лицо было серьезным.

— Это моя вина. Я беру на себя полную ответственность за этот провал. Мне жаль.

Он склонил голову. Я хотела быть где угодно, только не здесь. Что мне теперь делать?

Я отмахнулась от Евы, и она отошла.

— Прекрати, Гастек. Мы договорились. Никаких коленопреклонений, никаких поклонов. Я не могу этого выносить.

Он остался там, где был.

— Защищать тебя и твоего сына — это наша работа. Мы существуем для достижения этой цели. Мы не знали, что эта девушка здесь. Мы не знали, что Рейзер здесь. Это косяк руководства. Если мои люди некомпетентны, то я этого не осознавал. Ты дала мне полную свободу действий. Я реструктурировал подчиненных, я курировал кадровые назначения, я утвердил патрулирование. Окончательная ответственность за это лежит на мне.

Я, наконец, поняла. Гастек превыше всего ценил компетентность. Ему было очень стыдно. Прямо сейчас ему не нужна была Кейт, его подруга. Убедить его, что он не сделал ничего плохого, не сработает. Ему нужно было отпущение грехов или наказание. Он хотел Ин Шинар.

Что-то во мне немного умерло. Сначала Рафаэль, потом Тедди Джо, теперь Гастек. Я никогда больше не буду просто Кейт. Ты принцесса Шинара, маяк надежды твоего народа, и если ты уступишь, эта надежда погибнет вместе с тобой.

Рано или поздно в любых отношениях, которые у меня были, я становилась Ин Шинар, и как только такое случалось, пусть всего на несколько мгновений, это меняло эти отношения навсегда. Наемники в Гильдии помнили мой голос, сотрясавший здание, когда я говорила на древнем языке с проекцией отца. Оборотни, сражавшиеся в битве против Роланда, помнили в ярость Шинара.

Как только я показывала истинное лицо, люди больше его не забывали.

Я так упорно боролась с этим последние три года, но, в конце концов, это не имело значения. Я заявила права на Атланту и на всех в ней. Я приняла на себя ответственность за их безопасность. Я была Шарратум на Шаре. Королевой, которая не правила, но все же королевой.

Я убрала свое прикрытие и извлекла магию из глубины души. Она забурлила на поверхности, как гейзер. Если бы у нее был голос, она прошептала бы: «Я проснулась. Я жива».

Ева опустилась на колени рядом со мной.

— Мама! — сказал Конлан так же, как он пытался сказать мне, что блестящие стены «Биозащиты» были красивыми.

Я потянулась к Гастеку, и моя кожа засветилась бледным золотом. Я осторожно коснулась правой стороны его подбородка и заставила его посмотреть на меня.

— Я прощаю тебя.

Благоговение в глазах Гастека почти сломило меня. Он был прирожденным скептиком, но в тот момент он последовал бы за мной со скалы. Это было последнее, чего я хотела.

— Я прощаю тебя, — повторила я по-английски. — Оберегай моего сына. Я верю в тебя.

Гастек просто несколько раз быстро кивнул.

По крайней мере, у меня все еще был Кэрран. Кэрран хотел только меня, Кейт. У нас были человеческие отношения. Меня человека было достаточно.

— Встань, — сказала я ему.

Гастек поднялся на ноги. Когда он двинулся, я увидела, что Хавьер и другие мужчины смотрят на меня из-за стекла с благоговением в глазах. Да ладно, только этого мне не хватало.

Я втянула магию обратно, скручивая ее внутри себя, как лепестки закрывающегося цветка. Странное чувство промелькнуло в глазах Гастека, будто он хотел остановить меня. Да, Ин Шинар вызывала привыкание, и если бы я продолжала показывать свою внутреннюю сущность окружающим меня людям, вскоре я была бы такой же плохой, как мой отец.

— Спасибо вам за помощь, — сказала я Еве.

Медик вздрогнула, словно очнувшись от транса.

— Конечно.

Она собрала свою сумку и вышла. Я подождала, пока она спустится по лестнице.

— Она не была одной из шпионок моего отца, не так ли?

— Нет, — ответил Гастек.

— Конлан не умеет маскироваться. Его до смешного легко выследить, если ты можешь чувствовать магию.

— Имеет смысл, — сказал Гастек нейтральным голосом и выражением лица.

— Я думала о том, чтобы позволить его бабушке с дедушкой присмотреть за ним в Крепости.

— Возможно, это не очень хорошая идея, — сказала Ровена у меня за спиной.

— Почему нет?

Гастек подошел к письменному столу, выдвинул ящик и достал мне фотографию. Снимок лесной дороги в сумерках. Мужчина лет сорока, волосы цвета соли с перцем, волевой профиль, идущий между двумя оборотнями в форме воинов, оборотнем ягуаром и будой. Я узнала обоих. Рендеры, самые смертоносные бойцы, которые были в распоряжении Стаи. Джим не хотел рисковать.

— Это Аваг Барсамян, — сказал Гастек. — Заместитель Лэндона Неза.

Лэндон Нез был эквивалентом Гастека, правой рукой моего отца, некромантом и главой его Златого легиона. Каждый раз, когда вмешивался Нез, дела шли все хуже и хуже.

Я внимательно изучила фотографию. Аваг нес портфель. Он не выглядел расстроенным. Он явно не был в плену у двух оборотней, стоящих по бокам от него. Линии их тел предполагали осторожность, но когда охранники перевозили опасного заключенного, они следили за внешними угрозами, попытками спасения и так далее, потому что человек, находящийся под их опекой, был должным образом связан и вряд ли мог сбежать. Вместо этого эти двое наблюдали за Авагом. Он был там по собственной воле.

Я постучала по фотографии.

— Я узнаю этот дуб. Это дорога в Крепость.

— Он посетил Крепость две ночи назад, — сказала Ровена. — Я смотрела на него глазами моего вампира. Он пробыл там два часа, а затем ушел, только на этот раз у него не было портфеля. Они просто сопроводили его к машине, припаркованной на обочине дороги.

И на следующий день Роберт пришел к нам с предложением союза.

— Мне сказали, что мой отец мобилизуется. Это правда?

— Да, — одновременно ответили Гастек и Ровена.

Разве это не было интересно.

— Вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов в том, что было в портфеле?

— Мы не знаем, — сказала Ровена.

Вампир за столом Гастека встал, схватился за шнур, подвешенный к рулону ткани над окном, и потянул его вниз, разворачивая большой экран. На нем, в мельчайших деталях, была разложена карта Атланты. В центре карты сидела маленькая красная точка. Точку окружало неровное кольцо городских кварталов, обведенное синим, за которым следовало еще одно кольцо зеленого цвета. Прерывистые линии пересекали все это, напоминая своего рода гордиев узел. Цветными точками были отмечены другие достопримечательности: Казино, Гильдия и так далее. Все это выглядело тревожно, как некое искаженное изображение в центре…

— Почему над моим домом красная точка?

— У меня было два года на подготовку, — сказал Гастек. — Синяя — это зона поражения, зеленая — внешний периметр. Примерно, — он взглянул на часы на стене, — двадцать две минуты назад я удвоил патрулирование и развернул шесть ударных групп, каждый член которых запомнил досье на двадцать одного сахану в нашей базе данных. Они знают магические сигнатуры, модели движений и узнают их в лицо. Они будут работать посменно круглосуточно и могут быть активированы в любой момент, потому что спать они будут здесь, в Казино, рядом с операционной. Я знаю, что начало у нас было далеко не идеальным, но я лично гарантирую тебе, что ни один сахану не пробьет нашу защиту и не достучится до тебя.

И если бы он перешел на другую сторону, вся вампирская конюшня Казино могла бы собраться в моем доме и убить моего ребенка, пока меня не было, думая, что Конлан в безопасности. Он вряд ли переметнется на другую сторону, но и Стая вряд ли предаст нас.

Гастек и Ровена, оба, смотрели на меня.

— Хорошо, — сказала я. — Сделаем по-твоему.

— Я не подведу тебя, — сказал Гастек. Это прозвучало как клятва, и мне это не понравилось.

— У тебя все еще есть тело существа, которое я тебе отправила? — спросила я.

— Да, — ответил Гастек.

— Эти существа представляют собой неминуемую угрозу. Если вы столкнетесь с ними, я хочу, чтобы за ними следили, а если вы не сможете последовать за ними, я хочу, чтобы их уничтожили. Моя тетя узнала их и назвала йеддимурами.

— Принято, — сказал Гастек.

— Было бы отлично, если бы вы могли проанализировать тело. Лютер считает, что эти существа первоначально были людьми, и при жизни могут быть заразными. Также было бы большим подспорьем, если бы вы могли изучить тело или, возможно, просто выставить его где-нибудь, где за ним могли бы наблюдать подмастерья.

— И, возможно, ученики? — спросила Ровена.

— Да. Возможно, кто-нибудь да услышит, как кто-то использует слово «йеддимур», говоря об этом существе.

Гастек нахмурился.

— Зачем?

— Затем, что я хочу, чтобы мой отец узнал об этом.

Гастек размышлял. Я практически видела, как крутятся колесики в его голове, но он не спрашивал. Он предпочитал открывать вещи самостоятельно, и я дала ему ровно столько, чтобы мотивировать его продолжать копать. Теперь волосатая мерзость получила бы высший балл на вечеринке по вскрытию у Племени.

Я встала.

— У вас есть копия этой фотографии?

— У нас есть другие, — сказала Ровена.

— Могу я взять ее?

— Конечно, — сказала она.

Я положила фотографию Авага в карман и забрала у нее сына. Конлан зевнул и плюхнулся мне на плечо, как тряпичная кукла.

— Мне нужен сопровождающий до моего дома.

— Это было бы для нас большим удовольствием, — сказал Гастек.

Зазвонил телефон. Гастек поднял трубку, послушал и повернулся ко мне.

— Твой муж направляется в Казино. Он, кажется, расстроенным.

— Откуда ты знаешь?

— Он бежит. За ним следуют две машины Гильдии, и им трудно за ним угнаться.

Кэрран не захотел ждать наемников. Он бегал намного быстрее обычного человека, но он был львом, а не волком. Бег на длинные дистанции никогда не был его коньком. Либо случилось что-то плохое, либо он узнал о драке в «Биозащите» и каким-то образом выследил меня. Теперь эти люди работали на меня, но мы были по разные стороны баррикад так долго, что, хотя я провела с ними много времени за последние месяцы, каждый раз, заходя в Казино, я переключалась в режим боевой готовности. Я не ожидала, что на меня нападут, но и чувствовала себя не в своей тарелке. Кэрран никогда не проявлял теплых чувств к Племени. Если бы он узнал о том, что произошло в «Биозащите», и подумал, что мы с Конланом ранены, он бы не просто приехал в Казино. Он приземлился бы как бомба.

Я повернулась к двери, похлопав Конлана по спине.

— Пойдем, встретимся с твоим папой снаружи, пока он не устроил скандал.

— Я никогда не пойму, что ты нашла в этом человеке, — сказал Гастек.

— Он любит меня, — сказала я ему и сбежала.