Магия торжествует

ГЛАВА 1

Тринадцать месяцев спустя

МЕНЯ РАЗБУДИЛ ГЛУХОЙ УДАР. Я вскочила и двинулась с мечом в руке, прежде чем мой мозг осознал, что я стою.

Я притормозила и подняла «Саррат».

Тонкая полоска водянистого предрассветного света пробивалась сквозь щель между занавесками. Магия затопила мир. Слева от меня, в маленькой детской, которую Кэрран отгородил от нашей спальни, в своей кроватке стоял явно давно проснувшийся Конлан.

В комнате никого не было, кроме меня и моего сына.

Тук-тук-тук.

Кто-то стучал во входную дверь. Часы на стене сказали мне, что сейчас без десяти семь. Мы придерживались расписания оборотней: поздно ложились спать, поздно вставали. Все, кого я знала, знали об этом.

— Ух-ох! — произнес Конлан.

Ух-ох, все правильно.

— Подожди меня, — прошептала я. — Мамочке нужно кое о чем позаботиться.

Я выбежала из спальни, двигаясь быстро и бесшумно, и закрыла за собой дверь.

Тук-тук-тук.

Придержите коней, да иду я. А потом вам придется кое-что объяснить.

Мне потребовалось две секунды, чтобы преодолеть длинную лестницу, ведущую с третьего этажа к укрепленной входной двери. Я схватилась за рычаг, сдвинула его в сторону и опустила металлическую заслонку, закрывающую маленькое окно. Карие глаза Тедди Джо уставились на меня в ответ.

— Какого черта ты здесь делаешь? Ты знаешь, который час?

— Кейт, открой дверь, — выдохнул Тедди Джо. — Это срочно.

Это всегда было срочно. Вся моя жизнь была одной длинной цепью чрезвычайных ситуаций. Я отодвинула засов на двери и распахнула ее. Он пронесся мимо меня. Его волосы растрепались на ветру. Его лицо было бескровным, а глаза дикими. Он прилетел сюда на предельной скорости.

Неприятное чувство сжалось у меня в животе. Тедди Джо был Танатосом, греческим ангелом смерти. Чтобы вывести его из равновесия, требовалось немало усилий. А я то думала, что в последнее время было слишком тихо.

Я закрыла дверь и заперла ее.

— Мне нужна помощь, — сказал он.

— Кто-то сейчас в опасности?

— Они мертвы. Они все мертвы.

Что бы ни происходило, это уже произошло.

— Мне нужно, чтобы ты пошла и посмотрела на это.

— Можешь объяснить, что там такое?

— Нет. — Он схватил меня за руку. — Мне нужно, чтобы ты пошла прямо сейчас.

Я посмотрела на его руку, держащую мою. Он отпустил.

Я прошла на кухню, достала из холодильника кувшин чая со льдом и налила ему высокий стакан.

— Выпей и постарайся успокоиться. Я собираюсь одеться и найти няню для Конлана, а потом мы пойдем.

Он взял стакан. Чай задрожал.

Я побежала наверх, открыла дверь и чуть не столкнулась со своим сыном. Конлан ухмыльнулся мне. У него были мои темные волосы и серые глаза Кэррана. У него также было чувство юмора Кэррана, которое сводило меня с ума. Конлан начал рано ходить, в десять месяцев, что было типично для детей-оборотней, и теперь он бежал на полной скорости. Его любимыми играми были бегство от меня, прятанье под различными предметами мебели и сбрасывание вещей с горизонтальных поверхностей. Радость, если предмет разбивался.

— Мамочке нужно идти на работу. — Я стянула длинную футболку, которую использовала как ночную рубашку, и схватила спортивный бюстгальтер.

— Баппаапапа!

— Угу. Я, конечно, хотела бы знать, где твой папа. В одной из своих экспедиций.

— Бапa? — Конлан оживился.

— Пока нет, — ответила я ему, потянувшись за джинсами. — Он должен вернуться завтра или послезавтра.

Конлан топтался рядом со мной. Помимо ранней ходьбы и некоторых серьезно доканывающих способностей к лазанию, у него не было никаких признаков того, что он оборотень. Он не менял форму при рождении и еще не перекидывался. К тринадцати месяцам он должен был регулярно превращаться в маленького львенка. Дулиттл обнаружил Lyc-V в крови Конлана, присутствующий в больших количествах, но вирус находился в состоянии покоя. Мы всегда понимали, что это возможно, потому что моя кровь съела на завтрак патоген Immortuus и Lyc-V. Но я знала, что Кэрран надеется, что наш сын станет оборотнем. Дулиттл тоже. Какое-то время медмаг Стаи продолжал пробовать разные стратегии, чтобы вывести зверя наружу. Он бы все еще пытался, если бы я не отстранила его.

Около шести месяцев назад мы с Кэрраном посещали Крепость и оставили Конлана с Дулиттлом примерно на двадцать минут. Когда мы вернулись, я нашла Конлана плачущим на полу, а трое оборотней в форме воинов рычали на него, в то время как Дулиттл наблюдал. Я вышвырнула одного из них в окно и сломала другому руку, прежде чем Кэрран удержал меня. Дулиттл стал заверять меня, что нашему сыну ничего не угрожает, и я сообщила ему, что он больше не будет мучить нашего ребенка ради своего развлечения. Я могла бы подчеркнуть свою точку зрения, прижав Конлана к себе одной рукой и вытянув другой «Саррат», покрытый моей кровью. Очевидно, мои глаза горели так, что Крепость Стаи задрожала. Коллективно было решено, что в дальнейших тестах нет необходимости.

Я по-прежнему водила Конлана к Дулиттлу на назначенные встречи и когда он падал, или чихал, или делал какие-либо другие детские штуки, которые заставляли меня опасаться за его жизнь. Но я все это время наблюдала за всеми, как ястреб.

Я застегнула пояс, вложила «Саррат» в ножны на спине и собрала волосы в хвост.

— Пойдем, выясним, сможет ли твоя тетя присмотреть за тобой несколько часов.

Я подхватила его на руки и спустилась вниз.

Тедди Джо расхаживал по нашему коридору, как тигр в клетке. Я схватила ключи от «Джипа» и вышла за дверь.

— Я понесу тебя, — сказал он.

— Нет. — Я перешла улицу и направилась к дому Джордж и Эдуардо. Мне нужно было купить Джордж торт за все то время, что она сидела с нашим дитем.

— Кейт!

— Ты сказал, что нет непосредственной опасности. Если ты понесешь меня, я буду болтаться в тысячах футах над землей на качелях с детской площадки, которые несет истеричный ангел смерти.

— Я не истеричный.

— Хорошо. Чрезвычайно взволнованный ангел смерти. Ты можешь лететь над головой и указывать путь.

— Лететь будет быстрее.

Я постучала в дверь Джордж.

— Тебе нужна моя помощь или нет?

Он издал разочарованный звук и удалился.

Дверь распахнулась, и появилась Джордж, ее темно-каштановые кудри обрамляли голову подобно нимбу.

— Мне очень жаль, — начала я.

Она раскрыла объятия и забрала у меня Конлана.

— Кто мой любимый племянник?

— Он твой единственный племянник. — После смерти семьи Кэррана Мэхон и Марта, альфы клана тяжеловесных, воспитали его как собственного сына. Джордж была их дочерью и сестрой Кэррана.

— Детали. — Джордж подхватила его здоровой рукой. Ее больная рука представляла собой культю, заканчивающуюся примерно на дюйм выше локтя. Культя была на четыре дюйма длиннее, чем раньше. Дулиттл подсчитал, что она полностью восстановится еще через три года. Джордж никогда не позволяла этой штуке с рукой замедлять ее. Она поцеловала Конлана в лоб. Он сморщил нос и чихнул.

— Еще раз прошу прощения. Дело срочное.

Она махнула рукой.

— Иди, иди…

Я повернула направо и направилась к дому Дерека.

— Что теперь? — зарычал Тедди Джо.

— Мне нужно подкрепление. — У меня было предчувствие, что оно мне понадобится.

* * *

Я ВЕЛА «Джип» по заросшей дороге.

— Он выглядит так, словно кто-то засунул ему в задницу осиное гнездо, — заметил Дерек.

Над нами и впереди летел Тедди Джо, беспорядочно поворачивая взад и вперед. Его крылья были сделаны из полуночи, такие черные, что поглощали свет. Обычно его полет представлял собой потрясающее зрелище. Сегодня он летел так, словно пытался увернуться от невидимых стрел.

— Что-то его по-настоящему взволновало.

Дерек поморщился и поправил нож на бедре. Во время своего пребывания в Стае он всегда носил серые спортивные костюмы, но с тех пор, как он официально расстался с оборотнями Атланты, он приспособился к городской жизни. Джинсы, темные футболки и рабочие ботинки стали его униформой. Его некогда красивое лицо уже никогда не будет прежним, и он усердно работал над сохранением образа вечно сварливого, стоического волка-одиночки, но прежний Дерек проявлялся все чаще и чаще. Иногда он что-нибудь говорил, и все смеялись.

Сейчас мне было не до смеха. Все, что взволновало Танатоса, было плохо. Я знала его уже почти десять лет. Несколько раз он терял хладнокровие, например, когда ударил черного волхва по лицу из-за того, что у него украли меч. Но сейчас было совсем на другом уровне. Здесь было какое-то безумие.

— Мне это не нравится, — заявил Дерек ровным тоном.

— Ты думаешь, вселенной не все равно?

— Нет, но мне все равно это не нравится. Он сказал, куда мы направляемся?

— Серенбе. — Я объехала выбоину.

— Никогда не слышал о таком.

— Это небольшое поселение к юго-западу от Атланты. Раньше это был претенциозный богатый район, и он провозглашал себя «городской деревней».

Дерек моргнул, глядя на меня.

— Что, черт возьми, такое «городская деревня»?

— Это симпатичное архитектурно спланированное здание в живописном лесу для людей с большим количеством денег. Тип, который построит дом за миллион долларов, назовет его коттеджем, выйдет на улицу, чтобы побыть наедине с природой, а затем проедет полмили, чтобы купить чашечку специального кофе за десять долларов.

Дерек закатил глаза.

— За последние пару десятилетий все богатые люди вернулись в город в целях безопасности, и теперь там есть фермерское сообщество. В основном дома расположены на пяти акрах или около того, и это все сады и огороды. Это мило. Мы ездили туда на фестиваль персиков в июне.

— Без меня.

Я сурово посмотрела на него.

— Тебя звали. Насколько я помню, тебе было «о чем позаботиться», и ты решил заняться этим вместо того, чтобы поехать с нами.

— Должно быть, это было важно.

— Ты думал о том, чтобы купить плащ? Сколько бы времени ты ни тратил, бегая по городу и исправляя ошибки, он мог бы пригодиться.

— Я не любитель парней в плащах.

«Джип» катился по буграм, образованным в асфальте толстыми корнями, вероятно, одного из высоких дубов, росших по бокам дороги. До Сдвига эта поездка заняла бы примерно полчаса. Теперь требовалось почти два часа. Мы проехали по I-85, что со всеми пробками и проблемами заняло у нас около девяноста минут, и теперь петляли на запад по Саут-Фултон-Паркуэй.

— Он приземляется, — объявил Дерек.

— О, здорово.

Впереди спикировал Тедди Джо. На мгновение он вырисовался силуэтом на фоне яркого неба, его черные крылья были широко раскрыты, ноги всего в нескольких ярдах над дорогой. Темный ангел, рожденный во времена, когда люди оставляли кровь в качестве подношения, чтобы купить своим дорогим усопшим безопасный переход в загробную жизнь.

— Выпендрежник, — пробормотал Дерек.

— Не позеленей от зависти.

Тедди Джо опустился на дорогу. Его крылья сложились и исчезли в облаке черного дыма.

— Ты знаешь, что он собой представляет, когда летает? — спросил Дерек.

— Нет, просвети меня.

Дерек улыбнулся. Это была очень слабая улыбка, обнажившая лишь краешек клыка.

— Он хорошая большая мишень, которая отлично выделяется на фоне неба. Где он собирается прятаться? Его рост шесть футов, а размах крыльев размером с небольшой самолет. — Дерек тихо усмехнулся.

Можно вывести волка из леса, но он навсегда остается волком.

Я припарковалась рядом с Тедди Джо и открыла дверь. Взрыв звука от зачарованного водяного двигателя ударил мне по ушам.

— Оставь его включенным, — прокричал Тедди Джо, перекрывая шум.

Я схватила рюкзак и вышла из «Джипа». Дерек вышел с другой стороны, двигаясь с плавной грацией. Мы свернули направо на боковую дорогу и последовали за Тедди Джо, оставив рычащий «Джип» позади.

Деревья заслонили дорогу. Обычно в лесу было тихо, но этим летом семнадцатилетний выводок цикад. Каждые семнадцать лет цикады появлялись в огромном количестве и стрекотали. Стрёкот был настолько громким, что перекрывал все обычные лесные шумы, искажая пение птиц и писка белок в странные тревожные звуки.

Наспех установленный знак на обочине дороги гласил: «НЕ ВХОДИТЬ ПО ПРИКАЗУ ШЕРИФА ОКРУГА ФУЛТОН».

Внизу было подписано: «КОЙ ПАРКЕР, ЕСЛИ ТЫ ЕЩЕ РАЗ ПЕРЕЙДЕШЬ ЭТУ ЧЕРТУ, Я САМ ТЕБЯ ПРИСТРЕЛЮ». ШЕРИФ УОТКИНС.

— Кто такой Кой Паркер?

— Местный сорвиголова. Я с ним поболтал. Он ничего не видел.

Что-то в словах Тедди Джо подсказало мне, что Кой Паркер больше не собирается совать свой нос в эту историю.

— Почему они не выставили охрану? — спросил Дерек.

— Они находятся на большом расстоянии друг от друга, — сказал Тедди Джо. — У них пять человек на весь округ. И охранять особо нечего.

— Что все это значит? — спросила я.

— Увидишь, — сказал Тедди Джо.

Дорога повернула направо и вывела нас на длинную улицу. От дороги отходили подъездные дорожки, каждая из которых вела к дому на участке площадью около пяти акров. По бокам домов стояли высокие заборы, некоторые деревянные, некоторые металлические, увенчанные колючей проволокой. Тут и там кованая ограда позволяла заглянуть в сад. Из-за перебоев в работе транспортных сетей многие люди занялись садоводством. Небольшие фермы, подобные этой, возникли по всей Атланте, иногда в городе, но чаще всего на окраинах.

Было тихо. Слишком тихо. В это время дня здесь должны были раздаваться обычные звуки жизни: крики и смех детей, лай собак, рычание зачарованных водяных двигателей. Вся улица была погружена в тишину, если не считать возбужденного пения цикад перед бурей. Это было жутко.

Дерек вдохнул и низко пригнулся к земле.

— Что? — спросила я.

Его верхняя губа задрожала.

— Я не знаю.

— Выбери дом, — сказал Тедди Джо, его лицо было лишено всякого выражения.

Я свернула на ближайшую подъездную дорожку. Дерек помчался по улице, совершив то, что для него было легкой пробежкой, а для большинства людей было бы невозможным спринтом. Волк может учуять добычу почти за две мили. Оборотень за свою жизнь вносит в каталог тысячи сигнатур ароматов. Если бы Дерек захотел что-то отследить, я бы не стала стоять у него на пути.

Я внимательно осмотрела дом. Решетки на окнах. Крепкие стены. Хороший дом после Сдвига: безопасный, защищаемый, без глупостей. Узкая щель отделяла край массивной синей двери от дверного косяка. Не заперто. Я толкнула ее кончиками пальцев, и дверь распахнулась на хорошо смазанных петлях. Меня окутал запах гниющей еды. Я вошла внутрь. Тедди Джо последовал за мной.

Планировка дома была открытой, кухня располагалась слева, а гостиная — справа. В дальнем левом углу, за кухней и островом, стоял стол с остатками чьего-то завтрака. Я подошла ближе. Стеклянная бутылка кленового сиропа и тарелки с чем-то, что могло быть вафлями, покрытыми глазурью.

Никаких пресловутых следов борьбы. Ни крови, ни пулевых отверстий, ни следов когтей. Просто пустой дом. Улица пустых домов. У меня сжался желудок.

— Все остальные такие же?

Тедди Джо кивнул. Он остался у входа в комнату, будто не желая входить в это пространство. В этом было что-то тревожное, словно сам воздух был твердым и неподвижным. Это был мертвый дом. Я не знала, откуда это знаю, но я чувствовала это. Его обитатели умерли, и сердце дома умерло вместе с ними.

— Сколько?

— Весь район. Пятьдесят домов. Двести три человека. Семьи.

Черт.

Что это могло быть? Что-то заставило их отказаться от завтрака и просто уйти? Ряд существ могли подчинять людей своему контролю, большинство из них на водной основе. Бразильский энкантадо, вероятно, мог бы очаровать целую семью. Сильный маг-человек, специализирующийся на телепатии, мог бы подчинить четырех человек и заставить их подчиняться его командам. Допустим, кто-то вывел этих людей из их дома. Что дальше?

Выйдя на улицу, я глубоко вздохнула. Дерек неторопливо подошел.

— Как ты в это вляпался? — спросила я.

— Ко мне воззвали, — сказал Тедди Джо.

Ааа. Греческая семья молилась ему, вероятно, принося жертву. В старые времена это был бы раб. Теперь это, вероятно, был олень или корова.

— Я выпил кровь, — сказал он.

Был заключен договор. Он принял их предложение, и это обязывало его сделать что-то взамен.

— Чего они хотели?

Его голос был глухим.

— Они спросили, умер ли их сын. Он должен был жениться в субботу. Он и его невеста не пришли. Они забеспокоились и пришли проведать их в воскресенье. Они обнаружили кое-что. Семья вызвала шерифов. Они приедут сегодня, чтобы осмотреть место происшествия. Вот почему мы должны были добраться сюда раньше них.

— А как же их сын? — спросил Дерек.

— Алек Катсарос мертв, — сказал Тедди Джо. — Но я не могу вернуть его останки семье.

— Почему? — Это было обычное дело. Если человек его веры или греческого происхождения умирал, Танатос точно знал, где упало его тело.

— Я объясню по дороге.

— Прежде чем мы уйдем, — сказал Дерек, — мне нужно, чтобы ты кое-что увидела.

Я последовала за ним на задний двор. За кованой железной оградой лежало мохнатое коричневое тело. Из глаза мертвой собаки торчала стрела.

— Почти у всех были собаки, — сказал Дерек. — Они все такие. Один выстрел — одно убийство.

Стрельба из лука была приобретенным навыком, который требовал много практики. Выстрелить собаке стрелой в глаз с расстояния, достаточно большого, чтобы собака не испугалась при виде или запахе незнакомца, было практически невозможно. Это должен быть единственный в своем роде виртуозный удар. Андреа, моя лучшая подруга, могла такое сделать, но я не знала никого другого, кто бы мог.

Я вернулась в дом и оказалась на заднем дворе. Аккуратные ряды кустов клубники с последними темно-красными ягодами сезона, которые уже пора собирать. Маленькая деревянная повозка с куклой внутри. Мое сердце сжалось в тугой, болезненный комок. Раньше здесь были маленькие дети.

Дерек, как ни в чем не бывало, перепрыгнул шестифутовый забор (с колючей проволокой и всем прочим) и приземлился рядом со мной. Его взгляд зацепился за куклу. В его глазах вспыхнул бледно-желтый огонь.

Я присела на корточки рядом с собакой, большой лохматой дворнягой с тупой лабораторной мордой. Мухи жужжали вокруг тела, роясь на крови, просачивающейся через рану и стрелу в левой глазнице.

Это была стрела, а не арбалетный болт, с деревянным древком и оперением из бледно-серых перьев. Старая школа. Стрелы не были пулями. Их траектория была намного более изогнутой. Стрела поднималась на несколько дюймов, затем опускалась, и, учитывая скорость реакции собаки, стрелок должен был находиться где-то… на расстоянии тридцати пяти ярдов. Плюс-минус.

Я обернулась. Позади меня, сразу за забором, раскинул ветви большой дуб.

Дерек проследил за моим взглядом, разбежался по саду, подпрыгнул и взобрался на ветви дуба. Мгновение спустя он вернулся.

— Человек, — сказал он. — И кое-что еще.

— Что?

— Я не знаю.

Волосы у него на руках встали дыбом.

— Что бы это ни было, пахло оно неправильно.

— Что это за аромат?

Он покачал головой.

— Неправильный запах. Никогда раньше его не нюхал.

Нехорошо.

Я взглянула на Тедди Джо.

— У тебя есть еще, что мне показать?

— Следуй за мной.

Мы оставили поселок позади и вернулись к «Джипу». Тедди Джо сел на пассажирское сиденье.

— Езжай прямо по бульвару.

Что я и сделала.

Сначала лучники убили собак. Это был наиболее вероятный сценарий. Если они просто не ненавидели собак по какой-то странной причине, это было сделано, чтобы животные не лаяли. Это пробило брешь в моей теории управления разумом. Существо или человек, способный подчинять волю других, вероятно, не стал бы возиться с собаками.

Может, кицунэ… хотя странно это. Люди расходились во мнениях о том, были ли кицунэ настоящими магическими животными, духами-лисами или оборотнями, но все соглашались, что кицунэ были проблемой. Они возникли в Японии, и чем старше становились, тем сильнее становились их способности. Они могли создавать иллюзии и влиять на сны, и они ненавидели собак. Но кицунэ физически были лисами, с этим безошибочным нюхом даже в человеческом обличье.

— Ты учуял лис? — спросила я.

— Нет, — ответил Дерек.

Отбрасываем эту теорию.

Впереди дорога прорезала невысокий холм справа, упираясь в бульвар.

— Поверни здесь, — сказал Тедди Джо.

Я повернула. «Джип» покатил по старой дороге, подпрыгивая на ухабах. Впереди высилось огромное здание, белое, без окон. В крыше зияла дыра.

— Что это? — спросила я.

— Старый распределительный центр «Уолмарт».

Дерек рывком открыл дверцу и выскочил из «Джипа». Я ударила по тормозам. Он склонился над обочиной, и его вырвало.

— Ты как? — закричала я.

— Вонь, — выдавил он, и его снова вырвало.

Я заглушила двигатель «Джипа». Внезапная тишина была оглушительной. Я не чувствовала ничего необычного.

Тихо. Где, черт возьми, цикады?

Дерек вернулся к «Джипу». Я бросила ему носовой платок, чтобы вытереть рот.

— Сюда. — Тедди Джо направился по дороге к складу.

Мы догнали его. Он вытащил из кармана маленький пузырек с «ВапоРабом»[1] и протянул его мне.

— Тебе это понадобится.

Я намазала немного под носом и вернула флакон. Тедди Джо предложил флакон Дереку, тот отрицательно покачал головой.

Примерно в двадцати футах от склада меня окутала вонь: маслянистая, противная, с привкусом серы, вонь чего-то гниющего и ужасного. Она пробилась сквозь мазь, как будто ее там и не было. Я чуть не зажала рот рукой.

— Черт. — Дерек остановился, чтобы вытереть рвоту.

Лицо Тедди Джо было каменным.

Мы продолжали идти. Теперь вонь была невыносимой. Каждый вдох был подобен вдыханию яда.

Мы обогнули здание. Перед нами растеклась блестящая лужа, достаточно большая, чтобы быть прудом. Полупрозрачная, серовато-бежевая, она залила всю заднюю парковку. Какая-то жидкость… Нет, не жидкость. Желеобразная, как слой агара[2], и там, где солнце попадало на нее как раз вовремя, заставляя ее слегка светиться, куски чего-то твердого затемняли ее.

Я присела перед ней.

На что, черт возьми, я смотрела? Что-то длинное и тягучее…

Меня осенило.

Я развернулась и побежала. Я пробежала пять ярдов, прежде чем меня вырвало. По крайней мере, я отошла достаточно далеко, чтобы не загрязнить место происшествия. Меня вырвало всем, а затем еще минуту или две рвало всухую. Наконец, спазмы прекратились.

Я обернулась. С этого места я все еще могла видеть это, сгусток в твердом геле. Человеческий скальп, каштановые волосы заплетены в косу и стянуты розовой резинкой. Такую косу могла бы носить девочка.

Тонкая маска, которая делала Тедди Джо человеком, разорвалась. Из его плеч вырвались крылья, а когда он открыл рот, я увидела клыки. От его голоса мне захотелось свернуться в клубок. Он был пропитан старой магией и наполнен неприкрытым, ужасным горем.

— Где-то там Алек Катсарос и Лиза Уинли, его будущая жена. Я чувствую его, но он повсюду. Я не могу вернуть его семье. Он потерян. Они все потеряны в этой братской могиле!

— Мне так жаль.

Он повернулся ко мне, его глаза были совершенно черными.

— Я не могу определить причину смерти с первого взгляда! А должен! Но я не понимаю! Что это?

Лицо Дерека выражало ужас.

— Это блевотина? Что-то съело их всех и отрыгнуло?

У меня было неприятное чувство, что я точно знаю, что это. Я обошла лужу по периметру. Она выглядела примерно в два фута глубиной в центре, оказавшись в выбоине на неровной парковке, которая просела из-за дождя и запущенности. Мне потребовалось четыре попытки, чтобы обогнуть лужу, в основном потому, что мне пришлось остановиться и вытереть рвоту. Я вгляделась в клочья волос и ошметки плоти.

Я была свидетелем большого количества насилия и крови, но это было на другом уровне. Это было очень высоко в списке вещей, которые я хотела бы никогда не видеть. У меня болело в груди от одного взгляда на это. Я сглотнула желчь.

— Что ты ищешь? — спросил меня Танатос своим магическим голосом.

— То, чего не нахожу. Кости.

Он уставился на желе. Мускул на его лице дернулся. Он открыл рот и закричал. Это был не тот звук, который мог издать человек — пронзительный вопль, наполовину орлиный, наполовину умирающего коня, наполовину ничего подобного я никогда не слышала.

Дерек повернулся ко мне с вопросом на лице.

— Это не блевотина какого-то монстра, — сказала я ему. — Кто-то их сварил.

Дерек отшатнулся.

Я едва могла говорить.

— Они варили их, пока не отслоилась плоть, извлекли кости, затем вылили бульон сюда. И что бы они ни добавили в эту жидкость, это либо магия, либо яд. Здесь нет мух и личинок. Вокруг нее нет насекомых, и точка. Я не слышу ни единой цикады. Все эти люди и их дети в ней.

Дерек сжал руки в кулаки. Из него вырвался отрывистый рык.

— Кто? Почему?

— Это нам и предстоит выяснить. И когда я их найду, они пожалеют обо всем.