Мамочка для принцессы (СИ)

Глава 10

Ася

После утреннего инцидента с «гувернанткой» и визитом кисейной барышни Виктории день пошел по накатанной, но с каким-то внутренним подрагиванием, как будто я ходила по минному полю в тапочках с зайчиками. Мои тапочки, кстати, привезенные из дома, вызывали у Галины Ивановны легкий, почти профессиональный интерес, но она ничего не говорила. Молчание — знак одобрения в этом доме, я уже поняла.

Ариша оказалась золотым ребенком, если не считать небольших капризов из-за манной каши. Мы с ней гуляли в саду, который был размером с добрый парк, лепили куличики в песочнице (оказывается, она тут тоже есть, под специальным навесом), и я ловила на себе взгляды через забор. Соседи. Любопытные. Уже знают, наверное, что у Волкова появилась «новенькая».

Артем тем временем благополучно освоился в своей комнате и наладил контакт с вай-фаем, который, по его словам, «просто летает». Он даже проявил неожиданную сознательность и помыл после себя тарелку. Видимо, атмосфера всеобщей упорядоченности действовала и на него.

К обеду приехал педагог по раннему развитию Ариши. Женщина строгая, в очках, с планом занятий на трех листах. Я присутствовала на уроке, сидела сбоку и смотрела, как Ариша, обычно такая живая и непосредственная, скучнела на глазах, выполняя механические задания.

После ухода педагога я не выдержала.

— Слушай, солнышко, а тебе нравится заниматься с тетей Мариной?

Ариша помотала головой, надув губки.

— Скушно.

— А что тебе нравится?

— Красить! — оживилась она. — И лепить! И сказки!

Я посмотрела на ее расписание. Музыка, логика, английский, подготовка… Ни одного «красить и лепить». Все для развития интеллекта, ничего — для души. Как у ее папы, пожалуй.

Я не стала ломать систему в первый же день. Но в голове уже зрел план диверсии.

Вечером, после ужина (который мы с Артемом и Аришей ели на кухне, втроем, очень мило и по-домашнему), я уложила девочку. На этот раз она не уснула сразу, а потребовала долгую сказку про принцессу, которая умела летать. Я сочиняла на ходу, и Ариша заснула с улыбкой, сжимая в руке мой палец.

Выйдя из ее комнаты, я сталкиваюсь с Артемом.

— Ну что, мам, как жизнь в золотой клетке? — интересуется он, жуя яблоко.

— Пока не жужжит, — честно отвечаю. — Ребенок — чудо. А ты как?

— Да нормально. Только этот Павел… Он какой-то слишком правильный. Как робот. Ни разу не услышал, чтобы он громко смеялся или, не знаю, матом ругнулся.

— Может, он просто при нас сдерживается? — предполагаю я.

— Или он просто засушенный, — философски делает вывод сын и отправляется к себе дожимать очередной игровой уровень.

Иду в свою комнату, собираясь принять душ и погрузиться в работу. Но не тут-то было. На кровати лежит картонная папка. Рядом — записка, написанная твердым, размашистым почерком.

«Ася. Это проект ремонта и оформления комнаты Ариши. Дизайнеры предлагали свое видение. Мне кажется, оно бездушное. Хочу узнать твое мнение. П.В.»

Сажусь на кровать и открываю папку. Внутри — эскизы, образцы тканей, фотографии мебели. Все дорого, стильно, выдержано в бежево-белых тонах. Идеальная комната для фото в глянцевом журнале. Комната, в которой жить совершенно невозможно. Ни одной яркой детали, ни одной игрушки на виду, ничего личного.

«Бездушное» — это было еще мягко сказано. Это была комната-отель. Комната-казарма.

Сердце у меня сжимается. Он доверяет мне это. Не как гувернантке, которой положено следить за ребенком, а как человеку, чье мнение важно. После утреннего провала с Викторией это был жест примирения. Молчаливый, но красноречивый.

Достаю свой ноутбук, но работать не могу. Мысли путаются. О Павле. О его молчаливом раскаянии. О том, как его глаза искали мои на кухне. О том, что он, кажется, начал видеть во мне не просто функцию, а человека.

Вдруг телефон вибрирует. Сообщение. От него.

«Завтра вечером освободись. Ужин. Без детей. Нужно обсудить детали контракта и… кое-что еще. П.»

Откладываю телефон, словно он стал раскаленным. Ужин? Тет-а-тет? Без защитного щита в лице Артема и Ариши?

Глупая улыбка сама расползается на моем лице. А потом меня накрывает волна паники. Что надеть? О чем говорить? Как не сесть в лужу и не показать, что его внимание заставляет мое сердце колотиться как сумасшедшее?

«Обсудить детали контракта», — повторяю про себя. Деловое предложение. Ничего личного. Всего лишь ужин с работодателем.

Но почему-то его записка о «бездушной» комнате Ариши и это приглашение на ужин складываются в одну картину. Картину, в которой Павел Волков начинает показывать трещины в своем бронированном панцире. И в эти трещины с упрямым любопытством прорастаю я. Со своими джинсами, своим старым термосом и своей неистребимой привычкой лезть туда, куда не просят.

Я вздыхаю, откидываюсь на подушки и закрываю глаза. Завтра будет интересный день. Очень.