Мамочка для принцессы (СИ)

Глава 13

Ася

Обратная дорога в машине проходит в оглушительной тишине. Но это не та неловкая тишина, что была по пути в ресторан. Она густая, плотная, наполненная невысказанными словами и током, что буквально потрескивает в воздухе между нами.

«Моя женщина».

Эти слова звенят у меня в ушах громче, чем любой оркестр. Он сказал это. Четко, ясно, без тени сомнения. И не для протокола. Для той самой Алены и, кажется, для самого себя.

Я смотрю в окно на мелькающие огни, пытаясь привести в порядок свой внутренний хаос. Что это было? Тактический ход, чтобы отвадить навязчивую бывшую? Или нечто большее? А если большее, то, что я чувствую сама? Испуг? Да, еще бы. Возбуждение? О, да. Желание дотянуться и проверить, реален ли он, этот новый Павел, с мягким взглядом и твердыми объятиями?

Машина останавливается у дома. Павел выключает двигатель, но не спешит выходить. Тишина в салоне становится совсем оглушительной.

— Спасибо за вечер, — наконец говорю я, ломая это напряженное молчание. — И за… поддержку.

Он поворачивается ко мне. В свете луны, падающем через лобовое стекло, его лицо кажется высеченным из камня, но глаза горят.

— Это не была поддержка, Ася. Это была констатация факта.

Сердце прыгает в пятки. Я тянусь к ручке двери, мои пальцы дрожат.

— Мне пора. Проверить Артема.

— Артему пятнадцать, он уже спит, — его голос звучит тихо, но весомо. Он выходит из машины, обходит ее и открывает мне дверь прежде, чем я успеваю это сделать сама.

Мы молча идем к парадной двери. Он не касается меня, но я чувствую тепло его тела очень и очень близко. Каждый мускул во мне напряжен.

В прихожей темно и тихо. Только дежурный свет бра освещает пространство. Тянусь к выключателю, но его рука ложится на мою, останавливая.

— Не надо, — шепчет он.

Я замираю. По телу словно пробегает электрический разряд. Его пальцы теплые и твердые на моей коже. Он медленно разворачивает меня к себе. В полумраке его лицо загадочное и невероятно близкое.

— Сегодня вечером… — начинает он, и его голос низкий, хриплый. — Я забыл, что это контракт. Я просто был с тобой.

Его рука поднимается, и он проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. Это до смешного банально и до слез волнующе. Все мое тело взрывается фейерверком мурашек.

— Павел… — шепчу я, сама не зная, что хочу сказать. Предупредить? Остановить? Продолжить?

Он наклоняется. Его дыхание смешивается с моим. Я чувствую легкий, пьянящий запах его одеколона, вина и чего-то сугубо мужского, своего. Я закрываю глаза, ожидая поцелуя. Жаждая его.

Но поцелуй не следует. Вместо этого его губы едва касаются моего виска, оставив пылающее пятно.

— Спокойной ночи, Ася, — он выдыхает мне в волосы. — Иди. Пока я еще могу себя контролировать.

Он отпускает мою руку и отходит на шаг, растворяясь в темноте коридора, ведущего в его комнату. Я остаюсь стоять одна в прихожей, дрожа как осиновый лист, с виском, что горит огнем, и с сердцем, готовым выпрыгнуть из груди.

Это было… идеально. И чертовски разочаровывающе. Но в основном — идеально. Потому что он прав. Слишком быстро. Слишком рано. Слишком много нерешенных вопросов и неоговоренных условий.

Я почти бегом поднимаюсь наверх, в свою комнату. Прислоняюсь к закрытой двери, пытаясь отдышаться. Внутри все трепещет.

— Ну что, как твое свидание? — слышу я сонный голос из темноты.

Взвизгиваю. Артем сидит на моей кровати, скрестив ноги.

— Боже, ты чего тут пугаешь?

— Не спалось. Ну, так что? — он как рысь, выслеживающая добычу.

— Ничего особенного, — вру я, отходя от двери и включая прикроватный свет. — Ужин, разговоры.

— Ага, а у тебя щеки красные, и глаза блестят, как у кошки, съевшей сметану, — парирует сын. — Он тебя поцеловал?

— Нет! — отвечаю слишком быстро.

Артем усмехается.

— Но хотел. Я по глазам вижу. Ну, мам, держись там. Только голову не теряй. Хотя, — он зевает и потягивается, — если честно, он мне уже почти нравится. После того как выгнал ту утреннюю кисейную барышню.

— Он не выгонял, она сама ушла, — поправляю его, снимая туфли. Пальцы все еще дрожат.

— Неважно. Главное — результат. Ладно, спокойной ночи, романтичная ты наша.

Он уходит, оставив меня наедине с моими мыслями. Я снова подхожу к зеркалу. Платье все так же сидит идеально. Но теперь в отражении не просто женщина с обложки. Женщина, которую чуть не поцеловали. Женщина, стоящая на краю чего-то страшного и захватывающего.

Провожу пальцами по своему виску, где все еще чувствовалось прикосновение его губ. Контракт, говорил он? Кажется, условия этого контракта только что радикально изменились. И я даже не против. Потому что впервые за долгие годы я чувствую себя не просто матерью и добытчицей. Я чувствую себя желанной. И это опасно. И боже, как прекрасно.